Иначе говоря, должник, получив от своего исходного кредитора извещение об отзыве своего первоначального уведомления о якобы состоявшемся переходе права, по доброй совести должен сообщить о своем несогласии полагаться на такой отзыв и запросить либо исходного кредитора обеспечить подтверждение от лица, указанного в первоначальном уведомлении, либо напрямую такое лицо, которое он сейчас имеет все основания воспринимать как своего кредитора. Если от указанного в первом уведомлении в качестве правопреемника лица так и не придет подтверждения того, что он действительно не является кредитором, должник вправе игнорировать извещение исходного кредитора об отзыве уведомления и должен осуществлять исполнение в адрес указанного в уведомлении лица. Но должник, конечно же, может на свой риск принять заявление об отзыве уведомления в расчет и исполнить обязательство в пользу первоначального кредитора. Если потом окажется, что требование действительно не переходило или успело вернуться к исходному кредитору к моменту получения исполнения, проблем у должника быть не должно. Но если он просчитается, то окажется, что он осуществил исполнение в адрес ненадлежащего лица и может быть принужден к исполнению в пользу нового кредитора и будет отвечать перед ним за просрочку.
В то же время должник теряет право на исполнение в адрес указанного в уведомлении лица даже при нежелании последнего подтверждать ошибочность уведомления, если исходный кредитор эффективно оспорил в судебном порядке свое уведомление, к участию в деле был привлечен должник и решение суда о признании уведомления не отражающим правовую реальность вступило в силу до момента, когда должник исполнил указанному в уведомлении третьему лицу. В силу res iudicata должник не может более полагаться на такое уведомление.
Другим возможным исключением может быть также ситуация, когда, несмотря на отказ указанного в уведомлении третьего лица от подтверждения тезиса исходного кредитора о недействительности перехода права, игнорирование должником извещения исходного кредитора об отзыве своего уведомления о переходе права будет расценено как заведомо недобросовестное на фоне представления ему вступившего в силу судебного акта, в котором подтверждается, что право на самом деле не переходило (например, уступка признана недействительной). Например, предположим, что иск об оспаривании уведомления не был подан, но налицо вступивший в силу судебный акт о признании уступки недействительной по банкротным основаниям, и исходный кредитор прилагает его к своему извещению об отзыве уведомления. Должник к этому судебному спору мог не быть привлечен, но тем не менее в такой ситуации попытка должника игнорировать извещение об отзыве уведомления о переходе права и учинить исполнение в адрес указанного в отзываемом уведомлении третьего лица может показаться недобросовестной. Кажется, что в подобной ситуации добросовестный должник как минимум прибегнет к депонированию имущества, являющегося предметом его задолженного предоставления, или приостановит исполнение на фоне неопределенности в фигуре кредитора. Впрочем, ясной практики ВС РФ по данному вопросу пока нет.1.9.2. Отзыв предварительного извещения
Обсуждавшееся выше правило о безотзывности уведомления о переходе права касается уведомления о состоявшемся переходе права и не касается случая направления предварительного извещения о предстоящем переходе права (т.е. извещения об уступке существующего права с отложенным моментом автоматического перехода или уступке будущего права). Правовое значение такого извещения, как было показано в п. 1.8 комментария к настоящей статье, ВС РФ в ряде случаев признает. Есть основания думать, что исходный кредитор может в любое время до наступления момента, когда распорядительный эффект, согласно содержанию уведомления, должен был сработать, отозвать ранее сделанное предварительное уведомление. Подтверждения от предполагаемого нового кредитора для этого не требуется.
Например, если изначальный кредитор уведомляет должника о том, что им заключен договор уступки будущего права, который приведет к переходу права в момент его возникновения, цедент может впоследствии дезавуировать свое извещение до момента, когда, согласно условиям извещения, должен был состояться переход права. Потребность в таком акте может быть обусловлена тем, что договор, на основании которого должна была происходить уступка, будет расторгнут или признан недействительным. Согласия указанного в предварительном уведомлении потенциального цессионария в таком случае, как представляется, по общему правилу не требуется, поскольку до наступления момента предполагаемого перехода права у должника нет оснований видеть в указанном в предварительном извещении лице своего кредитора.
Кроме того, может обсуждаться возложение на исходного кредитора бремени возмещения затрат должника, которые тот понес, полагаясь на такое предварительное извещение, и которые становятся тщетными на фоне отзыва. Здесь можно по аналогии применить правовую позицию из п. 57 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 о возмещении убытков при отзыве предварительного согласия на совершение сделки.
Впрочем, данный вопрос в судебной практике пока не прояснен.
Также может встать вопрос о том, может ли это предварительное извещение быть отозвано, если в нем самом исходным кредитором будет прямо указано на невозможность его отзыва без санкции лица, указанного в данном извещении в качестве нового кредитора. Как представляется, такая опция может признаваться.1.10. Содержание уведомления
Несмотря на то что закон не предусматривает конкретных требований к содержанию уведомления о переходе права, их можно вывести из смысла комментируемой нормы. Очевидно, что в уведомлении должны быть идентифицированы фигуры первоначального и нового кредиторов, право (или права), которое перешло или (в случае предварительного извещения) должно будет перейти к другому лицу (п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54).
Иначе говоря, содержание уведомления должно быть таким, чтобы должник мог безошибочно определить, о переходе какого права (или прав) идет речь и к кому право перешло.
Если делается предварительное извещение о переходе права в будущем, оно должно содержать недвусмысленные указания насчет даты предстоящего перехода права или условия срабатывания распорядительного эффекта, которое позволит должнику, не прилагая никаких усилий, определить момент перехода права (абзац второй п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54).
Встает интересный вопрос о том, необходимо ли в уведомлении указывать на переход дополнительных притязаний кредитора к должнику, которые по умолчанию переходят к новому кредитору автоматически в силу акцессорности следования вслед за переходом основного притязания на основании п. 1 ст. 384 ГК РФ, но по соглашению между новым и прежним кредиторами теоретически могут быть сохранены «в руках» исходного кредитора и реализовываться сепаратно. Может быть выдвинута идея о том, что на переход таких дополнительных требований (например, права на неустойку в связи с просрочкой) в уведомлении указывать необязательно, поскольку их подразумеваемый переход при преемстве в основном требовании следует из закона, и должник должен исходить из того, что, если в уведомлении не указано на обратное, такие права перешли. Впрочем, вопрос следует признать спорным. Может быть предложено выводить в данной ситуации из доброй совести обязанность должника направить исходному кредитору запрос о судьбе этих дополнительных требований. Стоит рекомендовать в уведомлении прояснять судьбу таких дополнительных требований к должнику.
В случае недостаточности у должника информации об идентификации перешедших прав, у него есть основания не предоставлять исполнение новому кредитору. Напротив, если при недостатке информации он все же предоставит исполнение лицу, указанному в уведомлении, которое на самом деле кредитором не стало, не попытавшись уточнить у первоначального кредитора детали перехода прав, есть риск, что должник окажется в просрочке и вынужден будет повторно предоставить первоначальному кредитору исполнение по данному обязательству. Учитывая этот риск, Пленум ВС РФ подтверждает, что в такой ситуации должник при недостаточности указанной в извещении информации вправе исполнить обязательство первоначальному кредитору или приостановить исполнение и потребовать представления соответствующих сведений от первоначального кредитора (п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54).1.11. Исполнение указанному в уведомлении новому кредитору при непереходе права и иные проявления защиты доверия видимости перехода права
По смыслу комментируемой нормы, должник, уведомленный первоначальным кредитором, освобождается от обязательства в результате исполнения новому кредитору даже в тех случаях, когда переход права требования в действительности не произошел (например, в силу ничтожности цессии или ее последующего эффективного оспаривания). Этот подход expressis verbis зафиксирован в п. 2 ст. III.–5:119 Модельных правил европейского частного права и достаточно давно признается в российской судебной практике (п. 14 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30 октября 2007 г. № 120, п. 20 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54, Определение СКЭС ВС РФ от 26 ноября 2018 г. № 305-ЭС17-11566 (14)).
Соответственно, в случае неперехода права по тем или иным основаниям исполнение, учиненное должником лицу, которое было указано в уведомлении, поступившем от первоначального кредитора, является надлежащим. Требовать в такой ситуации от должника повторного исполнения в пользу первоначального кредитора со ссылкой на то, что на самом деле право не перешло, нельзя.
Эта идея основана на концепции защиты доверия к видимости права (в данном случае – принадлежности права указанному в уведомлении псевдоцессионарию), которая применима в ситуации, когда сама видимость права возникла по обстоятельствам, находящимся в сфере контроля или риска истинного обладателя права. Если исходный кредитор уведомляет должника о переходе права, это означает, что он формирует для должника видимость преемства, и доверие к ней должно правом защищаться52.