учавшие самоуверенность. Он делал карьеру, причем в последнем, имевшем успех фильме уже выступал как соавтор Арчи Хоука.
— Садитесь, мистер Лоренс, — тихо сказал я, указывая на кресло, закуривайте. — Я сам закурил очередную сигарету, протягивая ему пачку.
— Благодарю вас, шериф, — ответил он, опускаясь в кресло. — Но я привык только к сигарам. — Он достал из светло–голубого костюма портсигар крокодиловой кожи, открыл его и вынул оттуда тонкую сигару. Затем опустил портсигар в карман и извлек оттуда зажигалку, прикурил небрежным жестом. — Я слушаю вас, кажется, мистер Керт, — сказал он.
— Вы правы, я Керт, и у меня к вам несколько вопросов. Первый из них как давно вы знаете Арчи Хоука?
Он удивленно взглянул на меня.
— Мы с ним сотрудничаем уже семь лет, но какое значение это может иметь?
— Просто меня интересует ваше мнение о нем, — ответил я.
— Я ничего не могу сказать о нем плохого. Он талантлив, работоспособен и хороший организатор, — ответил Лоренс, глядя на меня своими серыми глазами.
— Ну, а миссис Стелла Хоук имеет отношение к его работе? — спросил я.
— Разумеется, — ответил он, отводя на мгновение взгляд. — Она как бы его секретарь и вдохновляет его к работе.
— О, это много значит, — сказал я и вдруг спросил:
— А с какой целью вы приехали вместе с ними?
Этот вопрос застал его врасплох, но он мгновенно собрался и ответил:
— Просто мы решили использовать даже отдых для создания нового сценария.
Мы создаем фильмы вместе, — он сделал паузу, затягиваясь дымом и выпуская его, что дало ему время на обдумывание очередного хода. — Он создает основную канву, а я уже дополняю некоторые детали… Да, вот так мы и работаем. И даже надеемся получить «Оскара»…
— О, это похвальное стремление. А теперь скажите, пожалуйста, что вы делали в субботний вечер? Спали, как и все?
— Нет. После ужина я отправился в отведенную мне комнату и сел за работу.
Вы, надеюсь, понимаете, что многого мне приходится добиваться самому, а поэтому надо работать. Где–то около одиннадцати часов я услышал шум в доме, но не счел нужным выходить из комнаты. Разговоры быстро смолкли, и снова все успокоилось. Я проработал до полуночи и лег спать…
— А почему вы все–таки не вышли? — спросил я.
— А почему я должен был выходить? — ответил он, улыбнувшись. — Это могла возвратиться миссис Моулз. Это могли быть какие–то семейные отношения, и если бы кто–то хотел, чтобы я при этом присутствовал, могли бы меня позвать.
— Вы слишком рассудительны для своих лет, мистер Лоренс.
— Жизнь меня так учит, мистер Керт…
— А когда вы узнали о похищении драгоценностей? — спросил я.
— Как и все, когда вышел утром к завтраку, — спокойно ответил он.
— Больше вам нечего сказать, мистер Лоренс?
— А что бы вы хотели услышать, шериф? — усмехнулся он.
— По поводу субботнего происшествия, — сказал я.
— Нет, это дело мистера Моулза, которого мне искренне жаль, и полиции, а я не сторонник вмешиваться в чужие дела…
— Благодарю вас, мистер Лоренс, — сказал я. — Если вас не затруднит, пригласите, пожалуйста, сюда Джо Наумана. — Я был предельно вежлив со всеми, так как знал, что не только мой магнитофон фиксирует наши разговоры, иначе Гарри Моулз никогда бы не уступил свой кабинет.
Дик Лоренс поднялся, слегка кивнул головой и вышел.
«Да, это крепкий орешек», — подумал я уважительно. Мне нравились достойные противники и в игре, и в жизни.
В комнату в темно–синем костюме вошел Джо Науман. Вокруг правого глаза у него был кровоподтек.
— Добрый день, мистер Керт, — сказал он, останавливаясь у стола.
— Добрый день, Джо, — сказал я. — Садись, — я кивнул на кресло и добавил, показывая рукой на кровоподтек. — Болит?
— Не так болит, как обидно, — сказал он, садясь. — Как меня обошли… Как сопливого мальчишку стукнули по голове, показав тысячу звезд…
— А что, удар был плохой? — усмехнулся я.
— О нет, сэр, удар был великолепный. Мне показалось, что мне на голову свалилась статуя Свободы, и я тут же погрузился в покой…
— А вы видели его, Джо? — спросил я.
— Если бы я его увидел тогда… — злая усмешка скользнула по его лицу. Я как раз дошел до лифта, когда он поднялся. Я повернулся, чтобы пройти в кабинет мистера Моулза. Я не придал значения, что лифт поднимается, подумав, что или охранник направил его к нам, или поднимается кто–то из людей, которых ждет мистер Моулз. Когда я очнулся, я сразу подумал о мистере Моулзе. Я испугался за него…
— Я бы тоже на вашем месте, да и на своем, испугался бы за него, ответил я. — Когда я узнал о случившемся в доме мэра, то сразу же поспешил с лейтенантом Рейланом в контору на Хоул–стрит. Я тоже испугался за него. Ведь в действительности Гарри Моулз неплохой человек, проживший нелегкую жизнь и достигший всего благодаря своему таланту. Он только кажется жестоким. Но он не злопамятный и добрый. И, несмотря на некоторые наши разногласия, я испугался, как бы с ним не случилось беды.
— Да, сэр, вы абсолютно правы. Когда мне потребовались деньги на операцию, мистер Моулз дал мне их и никогда не напоминал об этом. Он всегда старается помочь… Он понимает, как трудно, когда попадаешь в беду…
— Конечно, ему же еще пришлось воспитывать двух дочерей. А без женщины это не так–то легко…
— Конечно, мистер Керт. Вы совершенно правы. Ведь он и сейчас не стар, а посвятил жизнь дочерям.
— Ну ничего, у него еще есть возможность кое–что наверстать. Дочери уже взрослые и, я думаю, при всей любви к нему, стремятся выйти из–под опеки.
Тем более, что Стелла уже давно замужем…
— Да, сэр, миссис Стелла Хоук уже восьмой год замужем.
— Ну и повезло же этому Арчи Хоуку, — мечтательно сказал я. — Красавица, такое богатое приданое, умница. Нет, ему определенно повезло.
— Это еще как сказать, — усмехнулся Джо. — Мужу мисс Джулии повезет, а вот мистеру Хоуку… Я бы и за миллиард не захотел бы такую жену.
— А чем же она тебе, Джо, не нравится? — удивился я.
— Она холодная, расчетливая и жестокая, — он вдруг осекся, вспомнив, что говорит о дочери босса.
— А как она отреагировала на случившееся? — спросил я.
— Когда она вернулась и узнала о случившемся, то только побледнела и не произнесла ни слова.
— И нельзя было определить, что ей больше жаль — отца или драгоценности?
— Вы совершенно правы, сэр, — заявил он.
— Но у нее хоть хватило здравого смысла и выдержки не тревожить мистера Моулза после такого потрясения и дождаться утра? — спросил я.
— Да, мистер Керт. Она ушла в свою комнату и только утром говорила с отцом. — Он вдруг осекся и подозрительно взглянул на меня. — А вам откуда известно, когда вернулась миссис Хоук?
— Она сама сказала мне, что вернулась около полуночи из гостей, небрежно ответил я. — Ведь это было так, а?
— Не помню, мистер Керт, — вдруг ответил Джо. — У меня так болела голова… Но как сказала миссис Хоук, так и было.
Я понял, что Джо уже больше не о чем спрашивать и отпустил его.
После его ухода в кабинет вошел Гарри Моулз, и я поднялся, чтобы уйти. Он подозрительно посмотрел на меня и спросил:
— Ну что, шериф, вы довольны беседами?
— Конечно, хотя это и пустая формальность, мистер Моулз. — Я собрал магнитофон и добавил:
— Мне бы очень хотелось, чтобы вы оказали мне одну услугу.
— Какую, мистер Керт? — настороженно спросил он.
— Прошу вас простить меня, но я хотел бы, чтобы вы проводили меня до выхода, чтобы все видели, что мы расстались друзьями. Наши личные отношения должны касаться только нас, мистер Моулз, не так ли?
Он испытующе посмотрел на меня и сказал:
— О'кей, я провожу вас, шериф.
Мы вышли из кабинета вместе, улыбаясь. Я держал его под руку, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Как я и рассчитывал, все остальные собрались в холле и видели нас выходящими из кабинета. Мы были похожи на двух кандидатов на пост президента, которые, зная, что они непримиримые враги, при публике надевают маски–улыбки. Нас провожали удивленные взгляды. Я добился того, чего хотел. Но когда мы дошли до двери, и нас уже не могли видеть, улыбка исчезла с моего лица, и я сказал:
— Вы, конечно, знаете, Гарри, — он удивленно поднял на меня глаза, услышав, что я назвал его по имени. Заметив это, я сказал:
— Дослушайте меня, пожалуйста, не перебивая, Гарри. Вы знаете, что мы с вами враги, и враги довольно–таки активные… Но я еще и ваш ученик. Да, да, не смотрите на меня так удивленно. Вы, разумеется, помните свое обещание отдать за меня Джулию — при определенном условии. И я решил, что надо у вас учиться «не упускать свой шанс». Поэтому я сделаю все, чтобы расследование этого дела принесло успех именно мне, а это значит, что… вы, наверное, догадываетесь?
Да. Прошу вас, не перебивайте меня, — сказал я, заметив нетерпеливый жест. А пока у меня возникло несколько вопросов по ходу расследования, которыми я хотел бы поделиться с вами: где была ваша дочь Стелла, которая вернулась в субботу где–то в полночь? Ведь звонил женский голос… Где был ее муж, мистер Хоук, утверждавший, что был в спальне вместе с женой, если он не заметил ее отсутствия? И почему все так насторожены и лживы в своих показаниях? Видно, что алиби у всех слишком шаткое…
— Вы с ума сошли, шериф, — прошипел он.
— Возможно, Гарри, но я попробую раскрутить эту версию. И, конечно, вам первому я принесу все данные, так как мне не хотелось бы, чтобы ваше имя попало в прессу без вашего на то согласия… Но даже при всех наших связях, вы не сможете отстранить меня от расследования, оскорбив публично. Или тогда мне придется все, в том числе и эти фантастические версии, выложить представителям прессы.
Он молчал, не в силах произнести ни слова.
— Ну что, мистер Моулз, я неплохой ученик, а? — спросил я. — И только благодаря вашему учению я постараюсь не упустить такой шанс, — закончил я, кивнул на прощание головой и прошел к своей машине.