ний, просто потому, что они должны быть остановлены. Ты не склонял голову ни перед демонами, ни перед ангелами, и ты рисковал собой, защищая тех, кто не способен сделать этого сам, — он медленно кивнул. — Я думаю, ты мне нравишься.
Я удивленно приподнял брови и пару секунд изучающе смотрел на него.
— Тогда помогите мне.
Ваддерунг жестко сжал губы, размышляя.
— В этом я тебя разочарую. Я… уже не тот, что был прежде. Мои дети разбросаны по миру. Большинство из них позабыло наше предназначение. После отступления Ётунов… — он покачал головой. — Ты должен понимать, что в этой битве сойдешься лицом к лицу с существами, такими же, как и я.
Я нахмурился.
— Вы имеете в виду… богами?
— Главным образом, с отставными богами, во всяком случае, — ухмыльнулся Ваддерунг. — Когда-то им поклонялась целая цивилизация. Сейчас они почитаемы только небольшой горсткой; сила их крови разделилась на тысячи потомков. Но даже так, силы палаты Лордов Внешней Ночи слишком много для такого как ты сейчас.
— Я уже слышал это прежде, — буркнул я.
Ваддерунг просто искоса гляну на меня. Потом он сказал:
— Позволь мне помочь тебе это понять.
И сила, подобная сотне наковален, сорвала меня со стула и вмяла в пол.
Я обнаружил себя лежащим на спине, задыхающимся, как выловленная рыба. Я с силой дернулся, пытаясь подняться, но не смог даже оторвать руки от пола. Я сконцентрировал волю в попытке использовать её, чтобы отбросить эту силу от меня и…
… и внезапно, резко почувствовал, как моя воля столкнулась с другой. Сила, которая удерживала меня внизу, не была земной магией, как я полагал. Это было простое, неукротимое, жесткое заявление воли Дональда Ваддерунга — Отца Грома, Отца и Короля сонма богов. Желание Одина удерживало меня на полу, и я не мог ни бежать, ни отбросить его, ничего не мог с этим сделать, как не может ничего сделать насекомое с замахнувшейся на него рукой с тапкой.
В тот момент, когда осознание этого озарило меня, сила исчезла, испарилась, как будто её никогда не было. Я, задыхаясь, лежал на полу.
— В моей власти убить тебя, молодой чародей, — сказал Ваддерунг спокойно. — Я мог просто пожелать твоей смерти. Особенно здесь, в центре моей силы, в Мидгарде.
Он поднялся, обошел вокруг стола и протянул мне руку. Я принял ее, и он поставил меня на ноги, непоколебимый, как скала.
— Ты будешь в центре их власти. Их будет дюжина и каждый почти такой же сильный, как я, — он ободряюще положил руку мне на плечо. — Ты отважный, умный, и время от времени удачливый. Все это отличные качества для таких битв, как у тебя. Но против такой силы, как эта, ты не сможешь противостоять в своем нынешнем состоянии. Даже если у тебя получится бросить вызов Красному Королю в Чичен-Ице, тебя повергнут через секунду после этого. Ты не сможешь ничего сделать, глядя на смерть своей дочери.
Он какое-то время молча смотрел на меня. Затем открылась дверь в кабинет, и зашла одна из близнецов.
— Сэр, — произнесла она, — у вас назначен обед через пять минут.
— Действительно, — кивнул Ваддерунг. — Спасибо тебе, М.
Она поклонилась и вышла.
Ваддерунг повернулся ко мне, когда в комнату вернулась Гард, неся накрытый поднос. Она поставила его на большой стальной стол и скромно отступила назад.
— Ты бросаешь вызов судьбе, Дрезден, — продолжил Ваддерунг. — Ты выходишь против сил, гораздо больших, чем ты. За это, ты имеешь моё уважение.
— Как вы думаете, я могу обменять уважение на… я не знаю… полдюжины Валькирий, секретаршу и пару взводов мертвых героев?
Ваддерунг снова рассмеялся. У него был искренний смех, как у Санта Клауса, когда он был еще молод и играл в футбол.
— Боюсь, я не смогу обойтись без своих секретарш, — он успокоился и сразу стал серьезным. — И все остальные… будут не так сильны в центре власти Красного Короля. — Один покачал головой. — Нравится тебе это или нет, это дела смертных. И должны решаться смертными.
— Вы не собираетесь помогать, — сказал я спокойно.
Ваддерунг подошел к стальному шкафу, распахнул дверцу, доставая пальто. Он накинул его и только потом повернулся ко мне.
— Я уже в этой игре очень, очень давно, мальчик. Откуда ты знаешь, что я не дал тебе именно то, в чем ты нуждаешься? — Он снял крышку с подноса, весело мне кивнул и ушел.
Я посмотрел на поднос. Там стояла кружка чая, возле неё три пустых пакетика из-под сахара. Чай пах перечной мятой — мой любимый. Возле чашки стояло маленькое блюдце с двумя пончиками, покрытыми тонким слоем сахарной пудры и неиспорченными глазурью или любыми другими съедобными украшениями.
Я поднял взгляд и увидел, как Ваддерунг идет в сопровождении обоих секретарей и как они просто исчезают, вероятно, в Пути.
— Итак? — спросила Гард. — Вы готовы идти?
— Буквально через минуту.
Я сел за стол. И задумчиво выпил чай и съел пончики.
Глава 22
Мне нужно было поспать.
Молли привезла меня назад домой в середине утра. Мыш выбежал нам навстречу, как только мы вышли из машины. Увидев нас, он завилял хвостом, радостно меня обнюхал и стал восторженно подпрыгивать вокруг, всем своим видом демонстрируя счастье от встречи. Я неторопливо побрел в свою квартиру. Все, явно, было спокойно.
Сьюзен и Мартин были внутри, оба заняты делом под пристальным взглядом Мистера, вальяжно развалившегося на своем барском месте наверху книжной полки. Сьюзен выбила все подстилки и ковры, которые устилали пол, и сейчас укладывала их на место, наверняка, не так, как они лежали до этого. Она подняла конец дивана пальцами одной руки, чтобы добраться до угла комнаты.
Мартин располагал в алфавитном порядке книги на книжных полках.
Они достойны смерти за такое кощунство, как это.
Я с силой подавил готовые вырваться из моего рта ругательства и сказал себе, что они считают, что совершают добрый поступок.
— Отличные новости, — улыбнулась Сьюзен. — Или по крайне мере, очень близко к этому. Наши люди узнали, кто именно висит у нас на хвосте.
— Неужели? — спросил я. — Кто?
— Ээбы, — ответила она.
В квартиру зашла Молли и строго нахмурилась, увидев, что они делают. Согласен, что квартира была похожа на свалку после визита ФБР и копов, но все же… Она, наверное, привыкла к этому месту, так же как и я.
— Звучит, как Скубис, только менее характерно.
Мартин покачал головой.
— Эстебан и Эсмеральда Батисты, — ровным голосом проговорил он. — Одна из супружеских команд, используемых Красной Коллегией для полевых работ.
— Одна из? — хмыкнул я.
— Пары, путешествующие вместе, привлекают меньше внимания, — пояснила Сьюзен. — Они чаще вызывают доверие, в том числе при общении с чиновниками и полицией. Это помогает разрешить многие вещи гораздо менее болезненно.
— Например, вы с Мартином, — кивнул я.
— Да, — ответил мне Мартин. — Именно.
— Печально известные Эстебан и Эсмеральда, — холодно продолжила Сьюзен. — Они неортодоксальные, сложно предсказуемые, что кое-что говорит, когда ты рассуждаешь о вампирах. Они пройдут по трупам своих же, чтобы получить результат. Лично я думаю, это потому что они чувствуют друг к другу какой-то извращенный вариант любви. Это делает их более эмоциональными.
— Они просто безумны, — возразил Мартин. — Не приписывай им ничего большего.
— Один из них ушел, Гарри? — задумчиво произнесла Сьюзен. — Эстебан, вероятно. Он труслив как древний заяц, что объясняет, почему он еще жив. Эсмеральда, наверное, была наблюдателем на крыше ближайшего здания — она, скорее всего, и подорвала бомбу.
— Должно быть, это они скрываются за покушением возле здания ФБР, — подумав, добавил я. — Затемнённые стекла в машине и стрелок сидел глубоко, подальше от света.
— Вполне может быть, — кивнула Сьюзен. — Они прячутся под светонепроницаемыми костюмами и ходят при дневном свете, если считают что это действительно необходимо.
Я хмыкнул.
— То есть Эстебан и Эсмеральда…
— Ээбы, — невозмутимо поправила меня Сьюзен.
— Итак, Ээбы на самом деле не бойцы. Они планировщики. Я достаточно точно угадал?
— Достаточно точно, — сказал Мартин. Мне показался слабый намек на одобрение в его голосе.
Я кивнул.
— Таким образом, они и их вампирическая шайка следили за вами и были вынуждены форсировать события, перейдя от наблюдения к действию, когда поняли, что вы попробуете вскрыть их базу данных. Они пытались защитить информацию. Все верно.
Сьюзен нахмурилась и кивнула мне.
— Конечно, — сказал Мартин. — Сложно предсказуемо, но не глупо.
— Тогда, почему, — продолжил я, — если они действовали исходя из приказов герцогини, только сорвать ваши усилия, они предприняли попытку покушения на меня?
Мартин приоткрыл рот, очевидно собираясь что-то сказать, и затем, нахмурившись, закрыл его.
— Я подразумеваю, что Арианна хочет видеть мои страдания, верно? Спасибо Господи за шаблонный склад ума, но это кстати. Я не смогу страдать, если буду мёртв. Если я рано умру, это испортит ей все веселье.
— Есть различные ветви в Красной Коллегии, — задумчиво проговорила Сьюзен. — Это единственная вещь, которая может все объяснить. Конфликт интересов — в том числе, и среди верхушки их иерархии.
— Или, — добавил Мартин, — это не были Ээбы, — он вдохнул, — … те, кто предпринял попытку покушения.
— Но я за последнее время не видел других людей, которые хотели бы убить меня, — заявил я. — И я видел Ээбов в прошлую ночь. Это простейшее объяснение.
Мартин чуть наклонил голову в знак согласия.
— Но помните, это только лишь теория. А не факты. Ты не можешь похвастаться нехваткой врагов, Дрезден.
— Гм, Гарри? — окликнула меня Молли.
Я повернулся к ней.
— Я не знаю, могу ли я рассуждать о таких вещах или нет, но… если в Красной Коллегии внутренний раскол … что если похищение и все прочие… как прикрытие чего-то другого, что она делает внутри коллегии? Я имею в виду, может быть, это все не из-за тебя. Или по крайне мене, не только из-за тебя?