Привлеченная энергия была огромной, и когда я поднялся примерно на фут в воздух, меня ударила волна усталости. Всё было не так плохо, как могло бы быть. Технически говоря, я только перенаправил и изменил силы, которые уже существовали и действовали, не создавая их своей волей. Мне никогда не удалось бы повлиять на такую большую область и с такой силой. Но поверьте мне, это всё равно было трудно.
Я поднялся всего на фут вверх вместе со всем и всеми, что не было закреплено, и, приземлившись на одну ногу, ударился коленом, остановив падение руками. Тяжело дыша, я поднял глаза вверх, чтобы увидеть результаты заклинания.
Пара акров плоских, мертвых и несколько ужасно раненых и умирающих вампиров лежали разбросанные, как кучка раздавленных муравьёв, над ними стояли мои друзья, которых я послал вперед, совершенно невредимые, готовые броситься на врага при первой же опасности.
— Хорошо, — пробормотал я, задыхаясь. — Этого достаточно, малышка.
Я услышал как Молли, в нескольких шагах позади меня, издала вздох облегчения, и затем свет и сияющие ауры исчезли с трех фигур, орудовавших Мечами.
— Хорошо проделано, детёныш, — похвалила Леанансидхе, пока она говорила, пять фигур исчезли. — Очень достоверная иллюзия. Так всегда толика правды делает достоверными самые сильные обманы.
— Ну, вам лучше знать, — ответила Молли, немного растерянно. — Я просто наблюдала несколько раз за моим папой.
Мыш остановился рядом со мною. Его голова была повёрнута вправо, сфокусировавшись на деревьях и темноте в той стороне. Рычание, которое я больше почувствовал, чем услышал, раздалось в глубине его груди.
Сьюзен сделала шаг в мою сторону и посмотрела на раздавленных вампиров с нескрываемым удовольствием, но нахмурившись.
— Esclavos de sangre, — скривилась она.
— Да, — Мартин отозвался откуда-то позади меня.
— Что? — спросил я.
— Рабы крови, — сказала мне Сьюзен. — Вампиры, которые после смерти стали полностью дикими. Они не могут создавать маску плоти. Они почти животные. Сволочи.
— Пушечное мясо, — прохрипел я, заставляя лёгкие начать делать медленные, глубокие вдохи. — Кучка подонков на вершине управления Красной Коллегии.
— Да.
Было нетрудно догадаться, почему они были здесь. Интерес Мыша к чему-то, что он почувствовал в деревьях, усиливался.
— Красная Коллегия ожидала компанию.
— Да, — произнесла Сьюзен напряженным голосом.
Ладно. Ничего ведь не бывает просто, не так ли?
Это всё меняло. Внезапный налёт на ничего не подозревающую, неподготовленную мишень — это одно. Пытаться врезать по зубам бывшей начеку и вооруженной Красной Коллегии, очевидно ожидавшей кого-то с моей огневой мощью, было кое-чем совсем другим. А именно, чистой глупостью.
Итак.
Мне надо изменить игру и изменить её быстро.
Гонг начал медленно звенеть, чудовищная вещь, его металлический рев был каким-то низким и жестким, что напомнило о необъяснимом рёве, который чуть раньше издал Мартин. Напряжение сгущалось. Кроме звуков барабанов и гонга в джунглях не раздавалось ни единого звука, ни от обитателей джунглей, ни от других существ.
Тишина была гораздо более ужасающей, чем шум до этого.
— Они там, — заметил я спокойно. — Они двигаются прямо сейчас.
— Да, — согласилась Леа, которая внезапно возникла слева от меня, с противоположной от Мыша стороны. Её голос был очень спокойным, а блестящие и заинтересованные кошачьи глаза исследовали ночь. — Эта толпа отбросов была развлечением. Наша собственная тактика использовалась против нас. — Она прищурилась. — Они держат завесы, чтобы скрыть себя, и делают это умело.
— Молли, — скомандовал я.
— Бусде, босс!
— Наше отвлечение было иллюзией, это не стоило нам ничьих жизней, — указала Мерфи.
— Так же и для них, с их точки зрения, сержант, — вступил в разговор Мартин. — Существа, которые не могут контролировать себя, не используются Красным Королём, прежде всего. Их смерти просто уменьшают количество бесполезных, паразитирующих ртов, которые он должен кормить. Он может думать о людях как о корме, но он предпочтет не выбрасывать его просто так.
— Гарри? — спросила Мёрфи. — Ты сможешь проделать эту штуку с наковальней снова?
— Черт. Я как бы удивлен, что мне это удалось в первый раз. Никогда не проделывал ничего настолько напряженного. — Я на мгновенье закрыл глаза и снова потянулся к залегающей линии — и мой разум исказился. Мысли превратились в жесткие взрывы изображений и воспоминаний, которые буквально царапали изнутри мой череп, и даже после того, как я оторвался от этих изображений, прошло несколько секунд, прежде чем я смог открыть глаза. — Нет, — прохрипел я. — Нет, это не вариант. Даже если они дадут мне достаточно времени для его осуществления.
— Тогда что мы собираемся делать? — спросил Томас. Он сжимал большой пистолет в левой руке, фалькату в правой и стоял спиной ко мне, глядя в темноту позади нас. — Стоять тут и ждать, пока они полюбят нас?
— Мы собираемся показать им, как многого им будет стоить одолеть нас, — криво усмехнулся я. — Как всё продвигается, падаван?
Молли медленно, задумчиво вздохнула. Потом она подняла бледную руку, обвела вытянутым пальцем круг вокруг нас и прошептала, — Hireki.
Я почувствовал, как выплеснулась мягкая волна её воли и слилась с моей собственной. Слово, которое прошептала моя ученица, казалось, волной прочертило вокруг неё огромный круг, оставив видимые следы его расширения. От него задрожали листва и трава, зашевелились маленькие камни, и пока волна расширялась, она омыла несколько фигур в ночи, выявив темные силуэты там, где до этого были только кромешная темнота и тени.
— Не настолько и умело, — тяжело дыша, сказала Молли довольным голосом, посматривая на Леа.
— Fuego! — воскликнул я и метнул маленькую комету огня правой рукой. Она понеслась вперед со свистящим воем раскаленного воздуха и врезалась в ближайшую из скрытых тенью фигур, менее чем в дюжине ярдов от нас. Вспыхнул огонь, и вампир закричал от бешенства и боли, пытаясь спрятаться за деревьями.
— Infriga! — рявкнул я и сделал рубящий жест левой рукой. Я сорвал огонь с раненого вампира и даже более того, я резко послал получившийся фаербол в следующую фигуру, оставив первую мишень в кубе льда. Влажный воздух джунглей высвободил влагу, содержащуюся в нем, на вампирское тело и сковал её воедино, в твёрдом и слегка светящемся от избытка энергии холоде, который отозвался во мне как дар Королевы Мэб. Что было очень кстати. Я заметил дюжину крадущихся для атаки в моём непосредственном поле зрения, что означало, что еще пятьдесят или шестьдесят их них, кружатся поблизости, плюс те, кого я не смог увидеть, кто, возможно, воспользовался более приземленными методами маскировки, чтобы избежать обнаружения.
Я хотел, чтобы они увидели, что я могу сделать.
Второй вампир пал так же легко, как и первый, за ним последовал третий, и только тогда я сказал спокойно:
— По одной пуле на каждого, Мартин.
Пистолет с глушителем чихнул три раза, и слегка светящиеся фигуры скованных льдом вампиров рассыпались каждый на несколько дюжин кусочков, разлетаясь по земле, где светящаяся энергия Зимы начала стекать с них, вместе с покрытой льдом плотью.
Они поняли намёк. Вампиры прекратили двигаться. Джунгли затихли.
— Огонь и лёд, — промурлыкала Леанансидхе. — Прекрасно, мой крестник. Любой может играть с элементами. Немногие же могут манипулировать противоположностями с такой лёгкостью.
— Такова была идея, — пожал я плечом. — Прикрой меня.
— Конечно, дитя.
Я шагнул вперед и чуть в сторону от всех и поднял руки.
— Арианна! — прокричал я, и мой голос пророкотал, словно я держал микрофон и использовал динамики размером с рефрижераторы. Это было неожиданно. Оглянувшись через плечо, я увидел, как моя крёстная лукаво улыбается.
— Арианна! — позвал я снова. — Ты слишком испугалась, чтобы принять мой вызов, брошенный в Эдинбурге! Теперь я здесь, в центре силы Красного Короля! Ты всё ещё боишься встретиться лицом к лицу со мной, трусишка?
— Чего? — еле слышно пробормотал Томас.
— Это не лобовая атака, — добавил Саня с осуждением в голосе.
Я игнорировал их. Был только я и мой трубный голос.
— Ты видишь, что я сделал с твоей чернью! — позвал я. — Сколько еще должно умереть, прежде чем ты перестанешь прятаться за них, герцогиня? Я пришел убить тебя и потребовать обратно своего ребёнка! Выйди вперед, или я клянусь силой тела и разума, что я наложу порчу на место вашей силы. Прежде, чем я умру, я заставлю вас заплатить сполна за каждую каплю крови, и когда я умру, моё смертное проклятье развеет мощь этого места по ветру!
— Арианна! — не удержавшись, проревел я голосом полным ненависти, презрения и злобы. — Как много верных слуг Красного Короля должны умереть этой ночью? Как много Лордов Внешней Ночи изведают смертность, прежде чем взойдёт солнце? Ты только начала постигать силу, которую я привёл с собой этой ночью. Ибо если я умру, клянусь тебе: Я не паду в одиночку.
Я позволил себе вложить чуток мелодрамы в этот пункт. Я использовал немного огня души, достаточно чтобы покрыть моё тело серебряным светом, когда моя клятва прозвучала над землёй, над руинами, отражаясь от дерева к дереву. Это был резкий свет, такой, что ближайшие выжившие вампиры припали к земле, пытаясь укрыться от него.
Долгое время в ответ не раздавалось ни звука.
Затем барабаны и редкие удары гонга прекратились.
Снова рог из раковины моллюска пропел три высоких, мелодичных ноты.
Результат был мгновенным. Все вампиры, окружающие нас, отступали до тех пор, пока не исчезли из поля зрения. Потом барабанный бой зазвучал снова, но на сей раз это был звук одного барабана.
— Что происходит? — спросил Томас.
— Агенты Красного Короля провели последние несколько дней, пытаясь убить меня или позаботиться о том, чтобы я оказался здесь в качестве вампира, — ответил я тихо. — Я почти уверен, что король не хотел, чтобы герцогиня наложила кровное проклятье на меня. Это значит, что внутри Красной Коллегии идет борьба за власть.