Сад вокруг дома Сета здорово отличался от сада имения Сордов. В нем не было цветов, лишь деревья да кустарник, а один раз Гален споткнулся о затаившийся в траве камень, и маме пришлось сильно дернуть его за руку, чтобы мальчик не упал. Рука болела, и Гален удивился, причем сейчас он точно помнил, что изумило его тогда больше всего: почему родители Сета не воспользуются услугами садовника, чей кристалл мог бы в мгновение ока убрать из сада любую опасность.
Для детского глаза Сорда дом Сета показался ему огромным. Здание было окрашено в мягкие коричневые тона и испещрено резьбой, напоминавшей переплетенные ветви. Сорд провел ладонью по идеально гладкой стене дома и еще раз подивился, почему, использовав столь могущественный кристалл для постройки такого дома, его не применили для очистки сада от мусора.
— Сет другой, — ответила ему на это мама.
Их встретил тролль, чьи глаза и толстые добродушные губы заискрились в улыбке уважения к матери Сорда. Гален заметил двух женщин, беседовавших между собой на языке Межветрия, которого он еще не знал. Женщины смеялись, и мальчик знал, что это благодаря маме — вокруг нее всегда царила атмосфера покоя и радости. Тролль сделал знак следовать за ним и повел их длинным коридором, а затем вверх, по лестнице, которая, как показалось Галену, едва ли предназначалась для гостей. Ноги тролля были ненамного длиннее его собственных, тем не менее мальчику пришлось попотеть, чтобы не отстать.
Поднявшись наверх, они очутились перед резной деревянной дверью, по форме напоминавшей арку. У дверей в позе ожидания застыл старик. Галену показалось, что он был рассержен. Глаза старика, в которых сверкал бойцовский огонь, живо напомнили мальчику глаза дяди Александера, и эти глаза вспыхивали, когда их обладатель беседовал с матерью, словно с трудом сдерживаясь.
— Мне все равно, что сказал Роф, — твердо произнесла мать Галена. — Мальчики друзья, и это нужно учитывать. В любом случае воин должен уметь отделять зерна от плевел.
— У него нет сущности, — возразил старый воин. — Он не поймет.
— Он мой сын, — в голосе матери зазвучали горделивые нотки. — И это его право.
Глаза старика на мгновение вспыхнули, но тут же потускнели. Голова воина склонилась в знак уважения, как это совсем недавно сделал тролль.
— Как пожелаете, госпожа.
А затем они вошли в комнату Сета.
Едва дверь начала открываться, как Гален ощутил вонь, и сердце его застучало сильнее — он решил, что его друг при смерти, если еще не скончался.
— Не волнуйся, он теперь просто совсем другой, — успокоила его мама. — Сет прошел свое первое Превращение, и уже не тот, каким ты его помнишь.
Во всяком случае, на детскую комната походила мало — Гален был в этом совершенно уверен. Мерцающие фасетки мягко скользили у самого потолка, наполняя помещение неровным зеленым светом, точь-в-точь солнечные лучи, проникающие сквозь густую листву. Пол был в несколько слоев застлан груботканными матами. Мебель казалась какой-то недоделанной и больше походила на полосу препятствий, чем на шкафы и комоды. А запах вызывал в памяти компостные ямы на заднем дворе имения Сордов, содержимое которых садовники использовали для подкормки цветов.
Гален услышал глухое ворчание, напоминавшее собачье. Наверное, чтобы отвлечь Сета от мрачных мыслей, связанных с болезнью, ему подарили щенка или даже Луч, решил Сорд.
— Сет? — позвал он. Его голос прозвучал неожиданно глухо, словно он находился не в замкнутом помещении, а на лесной поляне.
— Гален? — раздалось в ответ, и Сорд осознал, что рычание стихло, как только было произнесено его имя.
Сет лежал позади мебельной баррикады на подранной груде свернутых подушек и ошметьев паласа, покрывавшего в этом месте пол. Гален снова позвал его, в то время, как рука малыша выскользнула из маминой ладони, и Сет выпрямился, приветствуя приятеля.
Это был Сет, и в то же время это был не Сет.
Он изменился.
Новая внешность приятеля буквально ошеломила Сорда. Ни о чем подобном он до сих пор не слышал, и никто не предупредил его. Существо, сидевшее перед ним, все еще обладало глазами Сета — зелеными, широко расставленными. Но кожа приятеля полностью скрывалась под толстым слоем серебристого меха, а руки и ноги удлинились настолько, что казались деформированными, в результате чего тело утратило свою первоначальную форму. Лицо Сета тоже изменилось — теперь оно казалось вытянутым. Рот выступил вперед, превратившись в рыло, увенчанное блестящей шишечкой носа, под которым сверкали острые зубы. Но голос существа по-прежнему оставался голосом Сета. Голосом приятеля Галена.
— Привет, Гален, — Сет говорил медленно, словно пытаясь задержать дыхание. Затем он приподнялся, оторвав тело от своей лежанки. То, что раньше было его руками, теперь покрывал мех; пальцы заканчивались длинными черными когтями. Их покрывало что-то ржавое, такое же темное и мокрое, как и пятно вокруг носа и рта.
— Что с тобой стряслось? — спросил Гален. Он знал о перемещенных и видел их, беседовавших с его отцом и матерью. Но никогда прежде ему не доводилось сталкиваться с ними там близко.
— Я уже взрослый, — с гордостью произнес Сет. — Мне уже девяносто месяцев.
Он улыбнулся Галену, обнажив острые клыки, и снова улегся на место.
— Я превратился.
Гален шагнул вперед на негнущихся ногах. Пол был подран и местами вздувался.
— Ты собираешься вернуться в старую школу? — спросил мальчик.
— Позже, — отозвался Сет. Он склонил голову и лизнул одну руку. Его язык, ставший теперь намного длиннее, чем прежде, окрасился в алый цвет.
— Когда позже?
— Когда я закончу. — Язык скрылся за клыками.
— Покончишь с чем? — не понял Гален.
— Вот с этим, — Сет повернул голову в сторону и схватил что-то в зубы.
Это была детская рука.
Гален отшатнулся и едва не упал на маму. Сет рычал и тряс руку до тех пор, пока она не отлетела в сторону, оставив у него в зубах кусок окровавленной плоти. Голова Сета задралась вверх, заработали челюсти, затем он сглотнул.
Галена охватила дрожь.
— Это их жизнь, малыш Гален. Ты должен понять, — прошептала мама.
Сет потянулся носом к остаткам руки и обнюхал ее со всех сторон. Затем взглянул на Галена и снова принюхался. В его глазах появилось изумление. Казалось, еще немного — и они выскочат из орбит. Сет резко поднялся на всех четырех.
— Ты пахнешь… как-то не так, — нерешительно начал Сет.
— Нам пора, Гален, — сказала мама.
— Почему, мама?
Сет сделал шаг вперед, затем сел на задние лапы и потряс передними в воздухе. Сейчас в нем было не менее пяти футов — почти на два фута больше, чем при их последней встрече с Галеном.
— Ты пахнешь… — снова произнес Сет.
— Быстрее, Гален, быстрее, — мама уже почти волокла его.
— ЧЕЛОВЕК! — взревел Сет. Он мгновенно сжался для прыжка, разум исчез из его взгляда.
Гален взвизгнул. Мать резко дернула его к себе и, развернувшись, прикрыла сына своим телом.
Но удара так и не последовало.
Перед Галеном и его матерью, словно из-под земли, вырос старый воин. Его глаза горели огнем схватки, в правой руке, воздетой к небу, лучился кристалл величиной с кулак.
Гален осторожно выглянул из-под маминого плеча. Сет так и застыл, сжавшись для прыжка, и его зловещая фигура купалась в сиянии Рабочего Кристалла.
— Какое еще доказательство правоты Рофа вам требуется? — обращаясь к матери Сорда, осведомился старый воин. — Если даже такой ребенок, как Сет, сумел определить, что он не наш.
Остальное запомнилось плохо: бегство из комнаты, из дома, через сад к Двери, и слезы тролля, прощавшегося с матерью…
Единственное, что врезалось в память от встречи с Сетом после Превращения — это когда, уже оказавшись в спасительной тишине собственного сада, прижавшись к руке матери, мальчик спросил ее тонким, срывающимся от испуга голосом:
— А я тоже изменюсь, мама?
На мгновение ее лицо исказила гримаса — то ли боли, испытываемой ею, то ли замешательства, то ли жажды мщения. Но это продолжалось всего мгновение, а затем она упала рядом с ним на колени, крепко прижала руки сына к своей груди и, когда мама заговорила, в ее голосе чувствовалось едва сдерживаемое рыдание:
— Со временем, боюсь, тебе придется измениться…
Волна цветочного аромата схлынула, и Сорд снова вдохнул в себя застоявшийся воздух комнаты. Неожиданно он ощутил прикосновение пальцев к повязке на его глазах, и через мгновение снова мог видеть. Перед ним стояла женщина в зеленом, позади нее виднелся Роф. Сорд повернул голову, желая увидеть Сета, и обнаружил его у двери, ведущей в коридор. Затем он почувствовал движение с другой стороны и глянул туда как раз в тот момент, когда длинная тонкая фигура в голубом исчезла за приоткрывшейся панелью в стене. Дмитрий, решил Гален, хотя лица существа он разглядеть не успел. Панель с легким щелчком закрылась, и комната вновь приобрела свой первоначальный вид. Мало-помалу приходя в себя, Сорд задумался над тем, что с ним произошло и при чем тут цветочный аромат.
— Ты не помнишь Дверей? — спросила женщина.
Гален повернулся к ней и почувствовал, как онемели прикрученные к креслу руки.
— Они всегда были в саду, — ответил он, неожиданно вспоминая все. — Двери вели к другим…домам. Другим анклавам.
— Видал? — обращаясь к Рофу, приподняла бровь Моргана. — Детская память. Кому-то удалось вклиниться в работу герра Шлаузена, однако, кто бы это ни был, большего он сделать не сумел.
— За исключением половинника, — отозвался Томас.
Сет шевельнулся на своем посту у дверей. Его когти громко проскрежетали по паркету.
— Нужно было избавиться от Мартина давно, — прорычал он. — Говорил я Джону и Бренде…
— Ну вылитый отец, — улыбнулась женщина Сорду. — А меня ты помнишь, Гален?
Пристально глядя ему в глаза, она продолжила:
— Жаль. Забудь то, о чем я говорила тебе на приеме. Мое имя в Первом Мире действительно Моргана, но происхожу я из семейства ЛаВей. Пути моей семьи и твоего клана пересекались на протяжении многих лет. — Она засмеялась, увидев, как изменилось выражение лица Сорда. — Да-да, по крайней мере, ты помнишь человеческие легенды. Жаль только, что это всего лишь легенды. Людям хотелось бы верить, что я была Лучом, а ты был рожден, чтобы править с мечом в камне.