– Не работаю. Уволен за нарушение пары десятков инструкций. Но разве тебе это интересно, Ината? Ничего, если я как-нибудь тебе позвоню и спрошу об ужине еще раз?
– Если я только дам свой номер.
Я ощущала себя отупелой куколкой, которая просто произносит какие-то слова, но сама желает чего-то другого: сорваться или отсюда, или чуть ближе к нему, чтобы рассмотреть в его глазах свое отражение.
– Да. Если ты дашь мне свой номер.
Все-таки последует предложение стать секс-содержанкой. Он очень настойчив, хотя и не спрашивает в лоб – это странно. Любовниц с низких социальных рангов не принято обхаживать, находить к ним подход и водить на ужины. Он очень галантен и вежлив, он нравится мне даже больше, чем этот идеальный красавец, – как-то иррационально, вязко, до судорог в пальцах нравится, хотя мы знакомы несколько минут. И мне не по себе от этого жуткого ощущения уязвимости. Я нашла в себе силы улыбнуться обоим и решительно встать.
– Даррен, Той, была рада с вами познакомиться. Но меня уже ждут. Желаю удачи с поступлением! – я махнула на прощание блондину и поспешила удалиться.
Папа, как самый настоящий супергерой, прилетел меня спасти в самый последний момент. Когда я остановилась на углу улицы, его машина с тихим шелестом подплыла ко мне и увезла подальше.
Встреча эта через пару часов стерлась и поблекла. Я и не смогла бы объяснить, что вызвало всплеск такого сильного волнения. Других признаков вируса не обнаружилось, что являлось однозначно отличной новостью.
Вот только ночь прошла ужасно. Меня настиг какой-то болезненный сон, из которого я никак не могла выбраться. В густой темноте, кроме меня, был он. Я чувствовала его взгляд, очень знакомый, внимательный, изучающий. Привычный. Я без этого взгляда становлюсь другая, неполная. Сон вымотал своей непонятностью, странными откликами и мучительным желанием чего-то неясного. И было совершенно ненормально, что я узнала человека по одному только ощущению взгляда из кромешной тьмы.
Все-таки вирус? Или мне настолько сильно понравился мужчина после пятиминутного знакомства, что я даже во сне представляю, как он смотрит на меня?
Глава 34
Я увидела его снова буквально через несколько дней, и опять в такой момент, когда я была вынуждена ждать отца после сеанса химиотерапии. Узнала издали – еще по фигуре за оградой университетского дворика, и объяснила себе эту зоркость тем, что он очень необычно одет. Такой фасон, сам этот странный пиджак, вероятно, сильно отличает его от любого другого мужчины даже с расстояния километра.
По мере приближения я убеждалась в своей правоте. Даррен стоял ко мне боком, заправив руки в карманы, и лениво посматривал вверх, будто рассчитывал увидеть в самом центре мегаполиса проблеск чистого неба. Я намеревалась прошмыгнуть мимо, но он не вовремя глянул в мою сторону и улыбнулся, тоже узнавая. После этого я уже не могла просто сделать вид, что его не заметила, потому вежливо поздоровалась:
– Здравствуйте, Даррен.
Он на пятках развернулся ко мне, улыбаясь широко и приветливо.
– Привет, Ината. Какая неожиданная встреча. Переходи на ты, я же тебе не шеф на работе. Ты с занятий?
Мужчина пустым вопросом пресек мою попытку обменяться любезными приветствиями и разойтись, провоцируя разговор. Пришлось остановиться, хотя говорить мне было с ним не о чем – я придумывала темы на ходу:
– Да. Ты, должно быть, ждешь Тоя? Он все же решился зайти и разузнать информацию из первых рук?
– Нет. Я здесь один, – ответ мне показался неуместно серьезным. Я вмиг напряглась. Мое первоначальное предположение о том, что он хочет купить интимные услуги, все еще могло оказаться правдой. Даррен же будто уловил мое смятение и добавил: – Решил сначала сам все разузнать об этом университете. Той очень эмоциональный, в некоторых вопросах он руководствуется только желанием, а не разумом. Он хочет учиться именно здесь, потому что здесь учится его товарищ, а это, согласись, не самый исчерпывающий аргумент в выборе профессии. Кстати, я уже тоже закончил и могу тебя подвезти.
– О нет, благодарю! – я ответила слишком поспешно. Прозвучало резко, потому я смягчила ответ объяснением: – За мной скоро приедет отец, мы уже договорились о встрече.
Его темные глаза иронично сощурились.
– Ты же не придумала это только что, не зная, чем еще отговориться?
Не придумала. Но если бы было не так, то обязательно ввернула бы что-то подобное. Во-первых, незачем кому-то знать, в каком районе живет студентка престижного университета – мы все еще не успели переехать, побоялись потратить слишком много денег, зато приобрели охраняемую стоянку для папиной машины. Во-вторых, молодой и незамужней девушке проводить время наедине с мужчиной явно высокого социального ранга – плохая примета. Это как согласие к ней присмотреться. И если понравится, то такой мужчина захочет поиграться – на одну ночь или на годы вперед. И еще неизвестно, получится ли отговориться так, чтобы он не посчитал себя оскорбленным, а то потом проблем не оберешься. В-третьих, в компании именно этого мужчины мне было очень некомфортно: душно как-то, жарко, смутно знакомо и совершенно непонятно. Я еще после первой встречи признала, что он мне симпатичен – на какой-то подкорке сознания понравился с первого взгляда, но от каждой следующей фразы это ощущение усиливалось, вызывая явный дискомфорт.
– Нет, Даррен, отец в самом деле скоро приедет. Было приятно поболтать. Прошу, передай Тою мои наилучшие пожелания – буду рада видеть его в университете! Как, уверена, и вся его женская половина, – я постаралась разбавить напряжение шуткой.
– Он красив?
Даррен сделал шаг ко мне, а я удивилась неуместности вопроса:
– Кто, Той? Безусловно, – признать это было настолько просто, как говорить о цвете забора. – Уверена, ты тоже знаешь, что он красив.
– Да, я в курсе, – он улыбался очень мягко и говорил все тише, приближаясь ко мне так медленно, что я почти не замечала этого движения. – А может, он и прав. Может, ему действительно стоит пойти учиться куда-то в подобное место…
Он словно рассуждал сам с собой, но притом смотрел на меня неотрывно. Мимо прошли две однокурсницы, заметно умолкнув, когда рассмотрели меня и этого странного мистера. Или они рассмотрели его темную машину, припаркованную в нескольких метрах дальше. Я отчего-то была уверена, что это именно его машина, – так сильно она ему подходила. Это один из тех аэрокаров, которые я видела по визору, оснащенные всеми возможными способами управления и даже способные подниматься на воздушную полосу и скользить в ста метрах над уровнем земли. Такое движение в мегаполисе запрещено для частного транспорта, чтобы не создавать заторы для медицинских, полицейских и военных мобилей, и, конечно, для аэрокаров разных шишек, для которых вообще не существует правил. Не удивлюсь, если у этого самого Даррена какой-нибудь семнадцатый или даже двадцатый ранг, и он иногда все-таки поднимает свою бесчеловечно дорогую машину в небо.
Я кое-как вернулась в русло разговора:
– Уверена, что если Той этого хочет, то должен хотя бы попытаться. Если у него есть деньги на оплату учебы, само собой, – последнее дополнение было явно лишним. – Ты его родственник или друг?
Вопрос поставил мужчину в тупик, он нахмурился и поднял глаза в небо. Ответил неуверенно:
– Теперь, наверное, друг. Черт его разберет… Раньше я был его начальником, потом меня уволили, но мне удалось вытащить оттуда и его, – он словно перечислял пункты в программе один за одним, – за что меня оштрафовали, сняли сразу несколько социальных рангов, пришлось угрожать тем, что я откажусь консультировать их в случае форс-мажора. Им пришлось отпустить Тоя и меня без официальных претензий, и вот теперь мы живем вместе и вместе же занимаемся его делами. Например, поступлением в универ, который ему совсем не нужен. Вероятно, сейчас я ему друг, пусть и ревную от того, что всегда буду не на первом месте.
Я немного ошалела от такого набора подробностей, которые меня вовсе не касались. Уверена, в моей улыбке можно было прочитать растерянность. Или в тоне, когда я неуверенно подбирала слова, чтобы не проявить бестактность:
– А, так он твой любимый?
Этот вопрос не был чем-то вопиющим, а из признания, что они «живут вместе» такой вывод напрашивался. Мне просто хотелось чем-то забивать паузы, пока не приедет отец или пока я не придумаю способ вежливо распрощаться. Однако Даррен застыл, а потом громко расхохотался:
– Ты решила, что мы гомосексуалы? К сожалению, нет. М-да, а это многие проблемы решило бы… – он задумчиво закивал каким-то своим мыслям.
Почему «к сожалению», и какие проблемы – я уж точно спрашивать не стала. Идиотский какой-то разговор, но никак из него не выпутаться. Решила предпринять последнюю попытку затронуть какую-нибудь самую банальную тему и на том поставить галочку «мило побеседовали»:
– Почему же Тою не нужно учиться? Он так увлечен этой идеей! И я не думаю, что образование помешает на любом социальном ранге, ведь профессия по душе важнее престижа.
Я только теперь заметила, что мы уже стоим совсем близко друг другу. На расстоянии шага. Это не настолько близко, чтобы посчитать интимным, но и не говорят так друг с другом посторонние люди. Я уловила легкий запах – какой-то парфюм. Стало еще жарче, душнее и некомфортнее. Он будто бы специально говорил тихо, вынуждая меня прислушиваться к каждому его слову:
– Речь идет не об учебе, а об общении со сверстниками. О знакомстве с девушками, в том числе. Ты представь, что его разум способен хранить гигантские объемы информации. Тоя не нужно ничему обучать, если это в него можно загрузить. Обучается он только всему остальному – эмоциям, которые нельзя кодировать в цифровой форме. А может, ему давно пора разодраться с каким-нибудь парнем из-за какой-нибудь девчонки, тогда он окончательно почувствует себя человеком?
Мой голос тоже сдавило. Я старалась нервно не сглатывать и не отшатываться.