нять, какие затруднения это создало для советской армии и как это облегчило положение немцев на советско-германском фронте.
Г-н Черчилль сообщил также мне, что операция англо-американских войск против Сицилии намечается на июнь месяц. При всей важности этой операции, она, конечно, не заменит собой второго фронта во Франции. Но я, разумеется, всячески приветствую намеченное ускорение ее проведения.
Вместе с тем я считаю своим долгом заявить, что главным вопросом является ускорение открытия второго фронта во Франции. Как Вы помните, открытие второго фронта и Вами и г. Черчиллем допускалось еще в 1942 году и, во всяком случае, не позже как весной этого года. Для этого были достаточно серьезные мотивы. Понятно поэтому, что в своем послании от 16 февраля я подчеркивал необходимость осуществления удара с Запада не позже чем весной или в начале лета этого года.
После того как советские войска провели всю зиму в напряженнейших боях и продолжают их еще сейчас, а Гитлер проводит новое крупное мероприятие по восстановлению и увеличению своей армии к весенним и летним операциям против СССР, нам особенно важно, чтобы удар с Запада больше не откладывался, чтобы этот удар был нанесен весной или в начале лета.
Я признаю наличие немалых трудностей, проистекающих из недостатка транспортных средств, о которых Вы сообщаете в своем послании. И тем не менее я считаю нужным со всей настойчивостью предупредить, с точки зрения интересов нашего общего дела, о серьезной опасности дальнейшего промедления с открытием второго фронта во Франции. Поэтому неопределенность как Вашего ответа, так и ответа г. Черчилля по вопросу об открытии второго фронта во Франции вызывает у меня тревогу, о которой я не могу умолчать.
16 марта 1943 года.
№ 80ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНАПРЕЗИДЕНТУ г. ФРАНКЛИНУ Д. РУЗВЕЛЬТУ
Поведение Польского Правительства в отношении СССР в последнее время Советское Правительство считает совершенно ненормальным, нарушающим все правила и нормы во взаимоотношениях двух союзных государств.
Враждебная Советскому Союзу клеветническая кампания, начатая немецкими фашистами по поводу ими же убитых польских офицеров в районе Смоленска, на оккупированной германскими войсками территории, была сразу же подхвачена правительством г. Сикорского и всячески разжигается польской официальной печатью. Правительство г. Сикорского не только не дало отпора подлой фашистской клевете на СССР, но даже не сочло нужным обратиться к Советскому Правительству с какими-либо вопросами или за разъяснениями по этому поводу.
Гитлеровские власти, совершив чудовищное преступление над польскими офицерами, разыгрывают следственную комедию, в инсценировке которой они использовали некоторые подобранные ими же самими польские профашистские элементы из оккупированной Польши, где все находится под пятой Гитлера и где честный поляк не может открыто сказать своего слова.
Для «расследования» привлечен как правительством г. Сикорского, так и Гитлеровским правительством Международный Красный Крест, который вынужден в обстановке террористического режима с его виселицами и массовым истреблением, мирного населения принять участие в этой следственной комедии, режиссером которой является Гитлер. Понятно, что такое «расследование», осуществляемое к тому же за спиной Советского Правительства, не может вызвать доверия у сколько-нибудь честных людей.
То обстоятельство, что враждебная кампания против Советского Союза начата одновременно в немецкой и польской печати и ведется в одном и том же плане, — это обстоятельство не оставляет сомнения в том, что между врагом союзников — Гитлером и правительством г. Сикорского имеется контакт и сговор в проведении этой враждебной кампании.
В то время как народы Советского Союза, обливаясь кровью в тяжелой борьбе с Гитлеровской Германией, напрягают все свои силы для разгрома общего врага свободолюбивых демократических стран, правительство г. Сикорского в угоду тирании Гитлера наносит вероломный удар Советскому Союзу.
Все эти обстоятельства вынуждают Советское Правительство признать, что нынешнее правительство Польши, скатившись на путь сговора с гитлеровским правительством, прекратило на деле союзные отношения с СССР и стало на позицию враждебных отношений к Советскому Союзу.
На основании всего этого Советское Правительство пришло к выводу о необходимости прервать отношения с этим правительством.
Я считаю нужным информировать Вас об изложенном и надеюсь, что Правительство США поймет необходимость этого вынужденного шага Советского Правительства.
21 апреля 1943 года.
№ 81ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕЗИДЕНТАг-ну СТАЛИНУ
Я получил Вашу телеграмму во время инспекционной поездки по западной части Соединенных Штатов. Я вполне понимаю сложность Вашего положения, но в то же самое время я надеюсь, что Вы сможете в существующей обстановке найти путь для того, чтобы определить свои действия не как полный разрыв дипломатических отношений между Советски Союзом и Польшей, а как временное прекращение переговоров с Польским Правительством находящимся в изгнании в Лондоне.
Я не могу поверить, что Сикорский в какой бы, то ни было степени сотрудничал с гитлеровскими гангстерами. С моей точки зрения, однако, он сделал ошибку, поставив именно этот вопрос перед Международным Красным Крестом. Кроме того, я склонен думать, что Премьер-Министр Черчилль изыщет пути для того, чтобы убедить Польское Правительство в Лондоне действовать в будущем с более здравым смыслом.
Я был бы Вам благодарен, если бы Вы сообщили мне, могу ли я каким-либо образом помочь в этом вопросе и, в частности, в связи с заботой, которую, может быть придется проявить в отношении, каких-либо поляков, которых вы, возможно, пожелаете отправить из пределов Союза Советских Социалистических Республик.
Кроме того, у меня в Соединенных Штатах имеется несколько миллионов поляков, из которых большое количество служит в армии и военно-морском флоте. Я могу заверить Вас в том, что все они озлоблены против гитлеровцев. Однако общему положенную нельзя помочь известием о полном дипломатическом разрыве между Советским и Польским Правительствами.
26 апреля 1943 года.
№ 82ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ г-ну ФРАНКЛИНУ Д. РУЗВЕЛЬТУ
Ваш ответ я получил, к сожалению, только 27 апреля, между тем уже 25 апреля Советское Правительство вынуждено было принять решение прервать отношения с Польским Правительством.
Поскольку Польское Правительство в течение почти двух недель не только не прекращало, в все усиливало враждебную Советскому Союзу и выгодную только Гитлеру компанию в своей печати и по радио, общественное мнение в СССР было крайне возмущено этим поведением и откладывание решения Советского Правительства стало невозможным.
Вполне возможно, что г. Сикорский лично, в самом деле не намерен сотрудничать с гитлеровскими гангстерами. Я был бы рад, если бы это предположение подтвердилось на деле. Но я считаю, что некоторые прогитлеровские элементы, внутри ли Польского Правительства или в его окружении, повели за собой г. Сикорского, ввиду чего Польское Правительство, возможно помимо своей воли, оказалось в роли орудия в руках Гитлера в известной Вам антисоветской кампании.
Я также думаю, что Премьер-Министр Черчилль сумеет найти пути для того, чтобы образумить Польское Правительство и помочь ему действовать впредь в духе здравого смысла. Может быть, я ошибаюсь, но я полагаю, что одна из наших обязанностей, как союзников, состоит в том, чтобы помешать тому или иному союзнику выступать враждебно против любого другого союзника на радость и в угоду общему врагу.
Что касается польских подданных в СССР и их дальнейшей судьбы, то могу заверить Вас, что органы Советского Правительства всегда обращались и будут обращаться с ними, как с близкими людьми и товарищами. При этом понятно, что ни о какой высылке их из СССР не было и не может быть речи. Если же они сами захотят выехать из СССР, то органы Советского Правительства как раньше не препятствовали этому, так и теперь не намерены препятствовать и по возможности окажут им содействие.
29 апреля 1943 года.
№ 83Ф. РУЗВЕЛЬТ И. В. СТАЛИНУ *
Уважаемый г-н Сталин,
Направляю Вам это личное, письмо с моим старым другом Джозефом Э. Дэвисом. Оно касается лишь одного вопроса, о котором, по-моему, нам легче переговорить через нашего общего друга. Г-н Литвинов является другим единственным лицом, с которым я говорил на этот счет.
Я хочу избежать трудностей, которые связаны как с конференциями с большим количеством участников, так и с медлительностью дипломатических переговоров. Поэтому наиболее простым и наиболее практичным методом, который я могу себе представить, была бы неофициальная и совершенно простая встреча между нами в течение нескольких дней.
Я полностью понимаю, что Вам желательно не терять по вседневной связи с Вашими военными операциями; я также не считаю целесообразным отлучаться из Вашингтона на долгое время. Имеются две стороны вопроса. Первая — это согласованность действий в плане времени. Имеется полная возможность того, что историческая оборона русских, за которой последует наступление, может вызвать крах в Германии следующей зимой. В таком случае мы должны быть готовы предпринять многочисленные шаги в дальнейшем. Никто из нас сейчас не готов к этому. Поэтому я полагаю, что нам с Вами надлежит встретиться этим летом.
Второе — где встретиться. Об Африке почти не может быть речи летом, и при этом Хартум, является британской территорией. Исландия мне не нравится, так как это связано как для Вас, так и для меня с довольно трудными перелетами, кроме того, было бы трудно в этом случае, говоря совершенно откровенно, не пригласить одновременно Премьер-Министра Черчилля.