Он устроился по моему вкусу, сексуально глядя сонными глазами, с бросающей тень на челюсть щетиной. Я забралась к нему на колени, раздвигая ноги. Один длинный миг я наслаждалась притяжением между нами, восхитительной и провокационной, опьяненяющей опасностью, которую он излучал даже во время отдыха. Потому что Гидеон не был прирученным и никогда не будет. Точно так же как пантера с когтями, даже если они были втянуты.
Это была одна из моих радостей. Он смягчался для меня, но оставался верен себе. Он все еще был человеком, в которого я влюбилась — с твердыми, необработанными краями — он еще не изменился, пока. Он был всем для меня, всем кого я хотела и нуждалась — в одном несовершенном мужчине. Убирая волосы с его лица, я очертила линию его нижней губы языком. Его руки, такие теплые и сильные, схватили мои бедра. Его рот открылся, язык коснулся моего.
— Я люблю тебя, — я прошептала.
— Ева, — наклонив голову, он забрал поцелуй, углубляя его. Его губы, такие упругие и мягкие прижались к моим; его язык, скользнувший глубоко, лизал и пробовал. Мягкая ткань его языка с легкими нежными касаниями внутри моего рта вызывала мурашки, которые разбегались волнами по моему телу. Его член начал набухать и удлиняться между нами, шелковистая плоть горела напротив нижней части моего живота.
Мои соски затвердели, принося боль, и я сжала их, потирая о его грудь. Одной рукой он обхватил мой затылок, завладев мной, удерживая меня неподвижной, пока он страстно меня целовал. Его язык двигался под углом, жадно изучая мои губы и мой рот. Простонав, я прогнулась, зажав пальцами его черные волосы.
— Господи, ты меня возбуждаешь, — прорычал он, подтянув вверх колени. Он поддерживал меня за спину, руки обхватили мою грудь, его пальцы кружили по соскам, оставляя отметки.
— Посмотри на себя. Ты так чертовски прекрасна.
Тепло прошлось по мне.
— Гидеон…
— Иногда ты такая ледяная, блондиночка «руки прочь».
Его челюсть напряглась, и рука скользнула у меня между ног, его пальцы плавно скользили у меня по мягким тканям.
— А потом ты вот такая. Горячая и нуждающаяся. Жаждущая моих рук везде и моего члена в тебе.
— Я такая для тебя. Это то, что ты делаешь со мной. Что ты делал со мной с того момента, как я встретила тебя.
Взгляд Гидеона скользнул по мне, следуя за его руками. Когда кончики его пальцев ласкали округлость моей груди, и в то же время он гладил мой клитор, я вздрогнула.
— Я хочу тебя, — сказал он хрипло.
— И я здесь — голая.
Его губы изогнулись медленно в сексуальной улыбке.
— Я не могу пропустить это.
Кончики его палацев кружили по моей щели. Я приподнялась, давая ему лучший доступ, мои руки скользнули по его плечам.
— Но я не говорил о сексе, — пробормотал он. — Хотя я хочу тебя всю.
— Возьми.
— Только тебя, — он согласился, его большой палец коснулся моего соска как легкое перышко. — Навечно и навсегда.
Я застонала и потянулась к его члену, сжимая его в руках, поглаживая снизу вверх.
— Смотрю на тебя, Ангел, и хочу тебя так сильно. Я хочу быть с тобой, слушать тебя, говорить с тобой. Я хочу слышать твой смех и утешать тебя, когда ты плачешь. Я хочу сидеть рядом с тобой, дышать тем же воздухом, делить с тобой жизнь. Я хочу просыпаться с тобой, как сегодня, всегда. Я хочу тебя.
— Гидеон, — я наклонилась к нему и поцеловала его мягко. — Я хочу тебя, тоже.
Он дразнил мои груди, дергая и крутя затвердевшие вершинки между пальцами. Он потер мой клитор, и тихий звук сорвался с моих губ. Гидеон застыл в моих руках, его тело ответило на моё растущее желание.
Комната заливалась светом, пока солнце поднималось все выше, но мир снаружи казался далеким. Интимность момента, одновременно обжигающая и сладкая, наполняла меня радостью.
Мои руки ласкали его эрекцию с нежным поклонением, моей единственной целью было доставить ему удовольствие и показать, как я его люблю. Он касался меня так же, его глаза показывали израненную душу, которая нуждалась во мне, как и я нуждалась в нем.
— Я счастлив с тобой, Ева. Ты делаешь меня счастливым.
— Я буду делать тебя счастливым всю оставшуюся жизнь, — я обещала ему. Мои бедра дрожали, желание растекалось горячей струей по венам. — Нет ничего, чего я хотела бы больше. Наклонившись вперед, Гидеон прошелся кончиком языка по моему соску, быстрый щелчок послал острую боль по моей груди.
— Я люблю твои сиськи. Знаешь ли ты это?
— Ах, так вот что тебя убивает, мои девочки?
— Продолжай дразнить меня, Ангел. Дай мне повод тебя отшлепать. Я люблю твою задницу, тоже.
Он прижал руку к моей спине, прогибая меня ближе направлению к его рту. Горячая влага накрыла чувственный пик моей груди. Его щеки втянулись глубоко, посасывая, и моя сексуальность отразилась эхом у него во рту, желая его член. Я чувствовала его везде, вокруг меня и во мне. Его жар и тепло. Его страсть. В моих руках его пенис был твердым и пульсирующим, роскошная головка, становилась влажной предвкушая.
— Скажи, что любишь меня, — взмолился он.
Глаза Гидеона встретились с моими.
— Ты знаешь, что да.
— Представь, что я никогда не говорила этих слов тебе. Или ты никогда не слышал их от меня.
Его грудь расширилась от глубокого вдоха.
— Crossfire. — Мои руки замерли на нем. Он сглотнул, его горло дернулось. — Это твое слово, когда все что происходит уже слишком интенсивно для тебя. Это и мое слово тоже, потому что ты заставляешь меня чувствовать себя так. Все время.
— Гидеон, я… — он выбил все слова из меня.
— Когда ты говоришь его, это значит «Стоп», — его пальцы оставили мою грудь и скользнули к щеке. — Когда я говорю его, это значит, никогда не останавливайся. Чтобы ты ни делала, мне нужно, чтобы ты продолжала делать это.
Поднимаясь, я нависла над ним.
— Позволь мне.
— Да.
Его пальцы оставили мою щель, и через один удар сердца его член заполнил меня, расширяющейся головкой растягивая чувствительные ткани.
— Медленно, — он приказал тихо, его взгляд приковывал, пока он чувственно и долго облизывал свои пальцы языком. Он выглядел таким грешным, таким неприлично порочным.
— Помоги мне, — для меня всегда было труднее брать его так, используя только силу тяжести и вес моего тела. Он был таким твердым, и это делало меня отчаянной.
Он поймал меня за бедра, неторопливо скользя вверх и вниз, работая внутри меня своей толстой эрекцией.
— Почувствуй каждый дюйм, ангел, — напевал он. — Ощути, каким твердым ты меня делаешь.
Мои бедра задрожали, когда он потер чувствительное место внутри меня. Я схватилась за его запястья, моя сексуальность пульсировала.
— Не кончай, — предупредил он, властно покусывая, что практически гарантировало мне это. — До момента, пока не получишь всего меня.
— Гидеон.
Постоянное трение от его осторожного проникновения сводило меня с ума.
— Подумай, как хорошо это чувствуется, когда я внутри тебя, ангел. Как твое маленькое жадное влагалище сжимается, когда ты кончаешь.
Я сжалась вокруг него, соблазненная уговорами с хрипотцой в его голосе.
— Быстрее.
— Только ты одна позволяешь мне такое, — его глаза озорно блестели. Он убедил меня отклониться назад, изменяя угол проникновения.
Я скользнула на него одним движением до конца.
— Ох.
— Черт, — он откинул голову назад, дыша быстро и мощно. — Так великолепно чувствовать тебя. Ты так крепко меня сжимаешь.
— Малыш, — я не смогла скрыть мольбу в моем голосе. Он был очень твердым и толстым внутри меня, глубоко внутри — я едва могла дышать…
Он обжег меня взглядом.
— Я хочу этого. Ты и я, ничего между нами.
— Ничего, — сказала я горячо и тяжело дыша. Извиваясь. Теряя рассудок. Мне нужно было кончить немедленно.
— Шшш, ты моя, — поднеся большой палец ко рту, он лизнул подушечку. Потом пропустил руку между нами, поглаживая мой клитор, умело надавливая. Жар окутал меня, покрывая мое тело потом, кровь неслась, пока меня бил озноб.
Я кончила на жгучем пике удовольствия. Мое лоно сокращалось в сильном, отчаянном спазме. Его рычание было чистой животной сексуальностью, его член набух в ответ на алчные судороги моего тела. Но он не кончил, что сделало мой оргазм еще более интимным. Я была открытой, уязвимой, выжатой как лимон. И он смотрел на меня полузакрытыми голодными голубыми глазами, его контроль был абсолютным. Тот факт, что он не двигался, а просто был глубоко внутри меня, усиливало связь между нами. Слезы заскользили по моим щекам, оргазм словно пропустил мои эмоции через мясорубку.
— Иди сюда, — сказал он хрипло, его руки скользнули по моей спине и потянули на него. Он слизал слезы, потом сладко уткнулся в меня кончиком носа. Мои груди прижались к его груди, в то время как мои руки обняли его за талию, проскальзывая в пространство между ним и спинкой кровати. Я прижала его сильнее, мое тело еще дрожало от толчков.
— Ты такая красивая, — пробормотал он. — Такая мягкая и сладкая. Поцелуй меня, ангел.
Наклонив голову, я предоставила ему свой рот. Слияние было жарким и влажным, эротическая смесь из ненасыщенной жажды и моей любви. Я запустила пальцы в его волосы, сцепляя руки на его затылке и удерживая на месте. Он сделал то же самое со мной, мы общались без слов. Его губы запечатали мой рот, его язык ласкал мой рот, даже когда член оставался во мне без движения.
Я чувствовала скрытое напряжение в его поцелуях и прикосновениях, я знала, что он тоже волновался из-за предстоящего события. Я прогнулась, вжимаясь в него, желая, чтобы мы были неразделимы. Его зубы схватили мою нижнюю губу, нежно оттягивая вспухший изгиб. Я хныкала, а он шептал, успокаивая меня ритмичными ударами его языка.
— Не двигайся, — сказал он с хрипотцой, удерживая меня своим захватом на затылке. — Я хочу кончить, просто чувствуя тебя вокруг себя.
— Пожалуйста, — я выдохнула. — Кончи в меня. Дай мне почувствовать тебя.
Мы полностью переплелись друг с другом, обнявшись, его твердый член внутри меня, наши руки в волосах друг друга, наши языки отчаянно боролись.