— Мне жаль, Волкер. — сказала она напряженным голосом. — Я так сож…
Он открыл глаза и прижал большой палец к ее губам, заставляя ее замолчать. Слезы Киары потекли по ее щекам, и он смахнул их.
— Нет. Тебе никогда не нужно извиняться за то, что ты сделала. Никогда.
Опустив руки, он взял ее за запястье, повернул ладонью вверх и положил ожерелье на раскрытую ладонь, позволив тонкой цепочке соскользнуть с его пальцев и обвиться вокруг камня балус.
— Когда мы были детьми, ты была моим лучшим другом. Моим единственным другом. Ты будешь моей навсегда?
Хотя тяжелые рыдания сотрясали ее, Киара улыбнулась и кивнула.
— Да-а. Да, Волкер, — сомкнув пальцы на ожерелье, она обвила Волкера руками и прижалась лицом к его шее. — Ты всегда был для меня единственным. Я знала это даже ребенком.
Волкер обнял ее и прижался щекой к ее волосам, наслаждаясь ощущением ее теплого тела. Он думал, что эта близость была потеряна для него, что он никогда не испытает ее снова. Радость и облегчение переполняли его. Его пара была здесь, в его объятиях, после всех этих лет.
Его пара.
Она переместилась, чтобы прижаться губами к его шее, и ее твердые соски коснулись его груди. Желание, которое он почувствовал, когда она только открыла дверь, с ревом вернулось. Его кхал горел от этой жажды, и он сжал пальцы, прижимая ее ближе.
Киара пошевелила бедрами, потираясь тазом о его член.
Волкер вздрогнул и застонал. Он стиснул зубы и опустил руки на ее талию, останавливая движения. Его пальцы нащупали участок обнаженной кожи между подолом майки и резинкой нижнего белья.
За все годы, прошедшие с тех пор, как он встретил Киару, для него никогда не существовало другой. В его мыслях, в его сердце, в его мечтах всегда была только она, и сейчас, когда она была в его объятиях, такая теплая и мягкая, с таким восхитительным запахом, он никак не мог сдержаться.
— Киара…
— Я хочу этого, — тихо сказала она, запрокидывая голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Она протянула руку между ними, схватила низ майки и стянула через голову, бросив на пол к своим ногам. Поверх нее упало ожерелье. — Я хочу тебя. Сейчас. Мы и так потратили впустую слишком много времени.
Сердце Волкера колотилось о ребра, а его кхал засиял еще ярче, когда его взгляд опустился на ее тело. Ее груди, идеально ложившиеся в ладони, были увенчаны темными жемчужинами сосков. Они были совершенно идеальны. Она была совершенно идеальна.
Киара зацепила большими пальцами резинку нижнего белья и спустила черную ткань вниз по ногам, полностью обнажая себя. Его взгляд блуждал по ее соблазнительным изгибам, задержавшись на небольшом участке темных волос над щелью.
У него перехватило дыхание, и огонь пронзил его. Это была его пара. Его прекрасная, дразнящая пара предлагала ему себя.
Глаза Волкера встретились с ее глазами. Он сократил расстояние между ними и положил руку Киаре на затылок, притягивая ее ближе, когда наклонился к ее губам. Она ответила на поцелуй с той же яростной настойчивостью, которую он чувствовал в себе. Их губы и языки ласкали друг друга, исследуя и познавая. Его голод только рос с каждым мгновением.
Он накрыл рукой одну из ее грудей. Сосок коснулся его ладони, прежде чем он сжал его, сомкнув большой и указательный пальцы вокруг бутона. Киара застонала и потерлась о его пах, отчего бедра Волкера непроизвольно дернулись.
Она ахнула, и они оба замерли, уставившись друг на друга. Сквозь тонкую ткань нижнего белья он почувствовал влажный жар ее возбуждения, прижавшегося к его члену.
Он вдохнул, впитывая сладкий мускусный аромат ее желания. Рот наполнился слюной, и он испытал новый вид голода — тот, который мог быть утолен только ее вкусом на его языке.
Волкер опустился на колени, обхватил руками бедра Киары, раздвинул ноги и прижался ртом к ее лону.
Ее аромат, амброзийный и чистый, прокатился по его языку, который он вытянул, чтобы ощутить более глубокий вкус, проводя им от основания ее нежных складочек до вершины. Кончик его языка скользнул по маленькому твердому бугорку на вершине ее лона.
Киара вскрикнула. Она ударилась спиной о стену, и он остановился, охваченный любопытством. Закинув одну из ее ног себе на плечо, он шире раскрыл ее для взгляда. Волкер смотрел на ее темные лепестки, которые раскрылись, открывая ее розовые глубины. И там, в верхней части ее щели, был маленький бутон, который он обнаружил своим языком.

Он поднял голову. Киара смотрела на него сверху вниз темными глазами с тяжелыми веками. Волкер снова провел языком по бугорку. Она резко вдохнула, и ее бедра дернулись.
— Тебе приятно? — спросил он.
— Да, — прошептала она.
Не в силах отказать ей — не в силах отказать себе — Волкер накрыл губами бугорок и пососал.
Киара застонала и опустила руки к его голове, вцепившись в волосы. Острое жжение на коже головы только усилило изысканную пытку и глубокую, ноющую потребность в члене. Подстегиваемый горловыми криками своей пары, хриплыми мольбами и божественным вкусом, Волкер опустошал ее ртом и языком. Он не мог насытиться ее сладким нектаром.
С рычанием он снова вцепился в маленький бутончик, который доставлял ей столько удовольствия. Киара напряглась за мгновение до того, как крик вырвался из ее горла. Она покачивалась над его ртом, и Волкер схватил ее за бедра, крепко прижимая их к стене, пока пронзал ее тугой, трепещущий канал своим языком, выпивая нектар, которым она его одаривала.
Когда ее дрожь утихла, Волкер повернул лицо и поцеловал внутреннюю поверхность ее бедра.
— Волкер, — тихо позвала она.
Осторожно убрав ее ногу с плеча, Волкер запрокинул голову, чтобы посмотреть на свою пару. Ее щеки раскраснелись, губы были припухшими, а затуманенные похотью глаза были полуприкрыты. Вид его пары, получающей удовольствие и обнаженной перед ним, был самым эротичным и прекрасным зрелищем, которое он когда-либо видел.
Если бы не дисциплина, привитая ему в армии, он бы пролил свое семя тут же, прежде чем соединится с ней. Даже при всей его силе воли, направленной на сдержанность, его самообладание было на грани.
Обняв, Волкер оторвал Киару от пола. Она нежно улыбнулась и опустила руки ему на плечи, чтобы не упасть, пока он нес ее к кровати.
Он осторожно уложил ее на постель, потребность ломала его ослабевающий самоконтроль, когда он смотрел на свою пару. Она раздвинула бедра, обнажая свои влажные складки.
— А теперь, Волкер, — сказала она, проводя ступней по внешней стороне его ноги. — Займись со мной любовью.
Он не сразу подчинился. Сперва он уставился на нее, запечатлевая этот момент в своем сознании, запечатлевая каждую деталь в своей памяти, запечатлевая Киару в своем сердце. Он хотел навсегда сохранить этот образ — свою пару, самое прекрасное создание во всей вселенной, ожидающую его с желанием, светящимся в ее темных глазах.
Волкер опустил руки к поясу трусов и с усилием стянул их. Он отбросил их в сторону, как только они упали ему на лодыжки. Не отрывая глаз от Киары, он забрался на кровать и переполз через нее. Она шире раздвинула ноги, удерживая его бедра между своими.
Киара положила руку ему на грудь и скользнула ею вниз, мгновением спустя обхватив пальцами его член. Давление внутри него взлетело почти до предела, посылая дрожь по всему телу, прежде чем его мышцы напряглись. Он зашипел сквозь зубы и накрыл ее руку своей.
Моя пара смелая, как всегда.
— Киара, я долго не протяну, — проскрежетал Волкер.
Ее пальцы двигались под его пальцами, обводя чувствительные бугорки, покрывающие его член.
— Ты… другой.
Каждое прикосновение кончика пальца к этим бугоркам сбивало его дыхание и подталкивало ближе к краю. Удовольствие, которое вызывали ее прикосновения, было таким сильным, таким ошеломляющим, что он не мог понять смысла ее слов.
— Другой?
— Другой, — повторила она, и ее губы изогнулись в улыбке. — В хорошем смысле другой.
Хотя ее улыбка смягчила любую неуверенность, которую он мог испытывать, понимание продолжало ускользать от него. Все, чего он хотел, это доставить ей удовольствие, дать ей то, чего она хотела, несмотря на то, что его собственная потребность достигла ранее невообразимого уровня.
— Насколько другой?
Усмехнувшись, Киара подняла голову и поцеловала его в подбородок. Она сильнее сжала его член и погладила его.
— Ну, ты не человек.
Волкер хмыкнул, сжимая в кулаках простыни.
Она подразнила один из бугорков кончиком пальца.
— Вот эти маленькие бугорки? Они попадут во все нужные места внутри меня.
Его веки дрогнули и закрылись. Он был полностью в ее власти, рабом малейшего ее прикосновения.
— Я никогда этого не делал, — сказал он между прерывистыми вдохами. — Никогда ни с кем не соединялся.
Движение ее руки замерло, и она убрала руку с его члена. Он почти был готов умолять вернуть ее обратно. Он открыл глаза, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. Она лежала с приоткрытыми губами, округлившимися глазами, на лице ее были написаны шок и вина.
— Ты никогда… Даже зная, что я… — ее грудь поднималась и опускалась от коротких, неглубоких вдохов, а в глазах блестели слезы.
Волкер приподнялся на локтях, расположив свои бедра между ее ног. Одной рукой он обхватил ее лицо, убедившись, что она не сводит с него глаз. Его член пульсировал и ныл, отчаянно требуя освобождения, но это не имело значения. Она была тем, что имело значение.
— Киара, почему ты плачешь? — мягко спросил он.
— Ты н-никогда не сдавался. Не то что я…
Волкер прижался губами к ее губам, заставляя ее замолчать. Отстранившись, он сказал:
— Сейчас, Киара, мы оба здесь. Мы будем идти только вперед. Вместе.
Она кивнула и запустила пальцы в его волосы.
— Вместе.
Он провел большим пальцем по ее щеке и улыбнулся.
— Моя прекрасная пара, — он наклонился и поцеловал ее, одновременно двигая бедрами, чтобы прижать головку члена ко входу в ее лоно. — Моя Киара.