— Я знаю, — сказала Киара. — И я… я понимаю. Я не собираюсь лгать и говорить, что это не больно, потому что это действительно больно, и если бы я знала, это все бы так сильно изменило. Но что сделано, то сделано. И теперь… У меня есть способ для вас обоих загладить свою вину.
— Все, что угодно, — сказал Исайя.
Киара улыбнулась, ее счастье мгновенно вытеснило любую затянувшуюся боль и грусть. Она села на край кровати.
— Вы можете помочь спланировать мою свадьбу.
— Свадьбу? — спросили они одновременно.
— Я была не единственной, кто не мог двигаться дальше. Мы с Волкером пара… и действительно были ей с детства. Все, что нам осталось, это сделать все официально — как для ОТФ, так и для Доминиона, если сможем.
— Ты… Волкер и ты… — Джада рассмеялась. — Даже спустя столько лет?
— Это была судьба, мама.
— Ты всегда говорила, что он твой, — сказал Исайя со смешком.
— Можешь поспорить на свои яйца, что так оно и есть.
— Киара! — Джада предостерегла. — Язык!
Киара рассмеялась.
Они поговорили еще немного, прежде чем она сказала родителям, что любит их, и пожелала спокойной ночи. Затем распаковала свою сумку, бросила грязную одежду в корзину для белья, положила планшет на тумбочку и быстро приняла душ. К тому времени, как она закончила и натянула нижнее белье и майку, было почти одиннадцать часов.
Она подошла к двери спальни и высунулась в коридор.
— Спокойной ночи, Сайфер!
Снизу донеслось ответное чириканье.
Улыбаясь, она закрыла дверь и подошла к своей кровати.
Киара откинула одеяло и забралась в постель, натянув одеяло на колени. Она взяла планшет, и, проведя пальцем по экрану, чтобы активировать его, пролистала команды, пока не нашла контактный номер Волкера. Ее наполнило страстное желание. Несколько раз, когда она звонила — последний раз в тот момент, когда она приземлилась на Терре, — он не отвечал. Скорее всего, он был где-то вне досягаемости сигнала. Киара знала, что в последнее время он много путешествовал, завершая военную службу и улаживая оставшиеся дела в Доминионе. Согласно последнему сообщению, которое она от него получила, он должен был быть сейчас на пути к Артосу.
Волкеру предстояло увидеть своего отца впервые за долгое-долгое время.
Она просто позвонит ему и оставит сообщение, в котором скажет, что любит его, скучает по нему и пожелает спокойной ночи. Киара нажала на значок вызова и уставилась на экран, пока звучал сигнал исходящего вызова.
После шестого повтора сигнала экран сменился на отображение таймера подключенного вызова. Она ожидала услышать только общее приветствие, которое он установил для своей службы обмена сообщениями.
— Киара, — сказал Волкер, его голос ласкал ее имя.
У нее перехватило дыхание, и она крепче сжала планшет. Это определенно было не то заранее записанное приветствие, которое она слышала по меньшей мере дюжину раз за последние несколько месяцев.
— Это действительно ты? — спросила она.
— Я.
Она взвизгнула и подпрыгнула на месте. Возможно, ей следовало смутиться своей реакции, но в этот момент ей было наплевать, услышат ли ее соседи или весь мир.
— Переключись на визуал. Мне нужно тебя увидеть.
Он рассмеялся, и мгновение спустя экран планшета снова замерцал, изображая Волкера в трехмерной голограмме. Секунду или две она могла только смотреть. Киара несколько раз видела его по голо-звонкам с тех пор, как покинула «Янус Шесть», и физически он выглядел точно так же, как и на космической станции, но с тех пор, как он в последний раз снял форму, в нем появилась определенная разница. Он казался… светлее. Ярче. Теперь его губы легко растягивались в улыбке, и намек на пустоту, которая всегда была в его глазах — даже тогда, когда они были детьми, — наконец-то почти сошел на нет.
Видна была только верхняя часть его тела, одетого в облегающую тунику, которая гармонировала с его голубыми волосами до плеч и подчеркивала подтянутое тело. Его поза была расслабленной. Иногда казалось, что Киара, возможно, была единственной, кто когда-либо видел его в таком состоянии за всю его жизнь. Она пробежалась глазами по лицу Волкера, и ее живот затрепетал, как всегда, когда она смотрела на него. Мальчиком он всегда был красив, но как мужчина…
— Ты же позволишь мне тоже увидеть тебя, да? — спросил он.
Она усмехнулась, уверенная, что на ее лице была самая глупая, самая влюбленная улыбка во всей вселенной. Киара ничего не могла с собой поделать. Она не чувствовала себя так уже много лет.
Киара коснулась иконки на экране планшета. Его пристальный взгляд встретился с ее, и ее сердце подпрыгнуло.
— Я не ожидала, что ты ответишь, — сказала Киара. — Где ты?
— Все еще в пути к Артосу. Еще несколько часов, и я официально окажусь в пространстве Консорциума… и я не смогу поговорить с тобой, пока не уеду.
— Тогда у нас есть немного времени.
Улыбка Волкера стала шире, хотя она была окрашена блеском тоски в его глазах.
— Я не могу дождаться, когда смогу сказать, что у меня всегда будет время для тебя, и сдержу это обещание, — он поднял руку и запустил пальцы в волосы, убирая их за заостренное ухо. — Я получил твое последнее сообщение всего несколько минут назад. Ты сейчас дома?
— Да. Уютно устроилась в постели, но здесь довольно одиноко. Сайфер любит отдыхать внизу, когда мы дома, чтобы охранять дверь, — Киара откинулась на подушку, прислоненную к изголовью кровати. — Я позвонила тебе, чтобы оставить сообщение с пожеланием спокойной ночи, но так намного лучше.
— Безусловно.
— Я поговорила с родителями, когда вернулась. Я… спросила их, почему они не сказали мне о твоем возвращении.
Волкер нахмурился, и между его бровями образовалась небольшая складка.
— Все в порядке?
Киара кивнула.
— Мне было больно, но я не злилась. Все в порядке. Я не хочу зацикливаться на прошлом, и понимаю, почему отец так поступил. И я рассказала им о тебе, о нас, — она улыбнулась. — Они счастливы за нас. Они всегда любили тебя.
Его нахмуренные брови расслабились, и выражение лица смягчилось.
— Я рад это слышать. Я тоже всегда любил твоих родителей. Они были очень добры ко мне. И я тоже понимаю, почему он не сказал тебе, как бы мне ни хотелось, чтобы все пошло по-другому.
— А ты? — она нахмурилась. — Ты собираешься увидеть отца впервые за много лет. С тобой все в порядке?
Волкер пожал плечами и покачал головой.
— Я не знаю. Я еще не во всем разобрался. Я даже не знаю, что хочу ему сказать, если честно. Я просто… Мне просто нужно поговорить с ним, прежде чем мы сделаем этот последний шаг.
— Просто будь честен с ним, Волкер. Но и прояви понимание. Я знаю, что он всегда был… официальным и чопорным, но ты его сын, и он действительно заботится о тебе.
Челюсти Волкера сжались, плечи приподнялись, когда он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, его ноздри раздулись, когда он перевел взгляд куда-то в сторону.
— Хотела бы я быть рядом с тобой, — мягко сказала она.
— Мы скоро будем вместе, независимо от того, как все сложится, — напряжение покинуло его, и он рассмеялся, покачав головой, и вернул свое внимание к ней. — Как так получилось, что эти три месяца показались мне длиннее, чем последние девятнадцать лет, хотя на этот раз мы разговариваем друг с другом?
— Предвкушение, может быть? Потому что, наконец, после всего этого времени, мы ближе к тому, чтобы быть вместе, чем когда-либо прежде, — она протянула руку и провела пальцем по его щеке. — И мы оба почувствовали вкус того, что будет между нами, когда мы будем вместе.
Уголки его улыбки лукаво изогнулись, а огонек в глазах приобрел новый жар — жар, который соответствовал внезапному сиянию его кхала.
— Хотел бы я попробовать сейчас.
Тепло затопило Киару и разлилось внизу живота. Она усмехнулась.
— И что бы ты хотел попробовать?
— Твои губы. Твою кожу, — его взгляд оторвался от ее глаз и переместился вниз. — Твою грудь. Твою страсть. Всю тебя, Киара. Каждую частичку.
Ее соски напряглись, превратившись в маленькие болезненные бусины, а лоно сжалось. Больше всего на свете она хотела, чтобы его рот и язык были на ней, лизали, сосали, покусывали, гладили…
Внезапная идея пришла ей в голову.
Подняв руку, она лениво провела кончиком пальца взад-вперед по вырезу своей майки и уставилась на него из-под полуприкрытых век.
— Волкер? Не мог бы ты снять рубашку?
Его брови слегка опустились, а губы приоткрылись, позволив языку на мгновение выскользнуть наружу.
— Здесь стало как-то жарко, — он поднял руки к рубашке и начал медленно расстегивать пуговицы с верхней, постепенно спускаясь вниз и обнажая свою бледно-голубую плоть с сияющими отметинами кхала.
Киара обвела взглядом мышцы его груди и живота, ее пальцы подергивались от потребности прикоснуться к нему, почувствовать его тепло.
— Если бы я была там, стояла перед тобой, я бы расстегнула твою рубашку и провела руками по твоей груди и плечам, снимая ее.
Расстегнув последнюю пуговицу, он тяжело вздохнул и отодвинулся на стуле от голо-экрана, показав ноги.
— Я бы положил руки тебе на бедра, — он наклонился немного вперед и стянул рубашку с плеч, позволив одежде упасть на стул позади него, — и провел по твоим бокам, приподнимая майку.
Сев, Киара сбросила одеяло с ног и положила планшет на кровать перед собой, достаточно далеко, чтобы он мог видеть ее всю. Не сводя с него глаз, она подцепила пальцами подол майки и потянула вверх, обнажая живот.
— Вот так?
— Медленнее, — выдохнул он, проводя руками по груди. — Я хочу, чтобы ты почувствовала, как ткань задевает твою кожу, твою грудь. Я хочу, чтобы мое прикосновение пробежало трепетом по твоему телу, пока я открываю тебя своему взгляду.
Киара сделала, как он велел, подняв майку выше по телу, представляя, что это его мозолистые пальцы касаются ее кожи. Воздух поцеловал ее соски. Она отбросила майку в сторону.