Девушка, смотря под ноги, нервно сглотнула. Сердцебиение ускорилось, и в тот же миг ноги стали ватными от страха.
— В какой-то степени так и есть, эфенди, — спас ситуацию юноша. — Господь обделил несчастного с рождения. Парень нем как рыба.
— На всё воля Аллаха, — выражая сожаление сказал собеседник.
Евнухи Османского правителя отличались дорогим кафтаном, короткой стрижкой и нелюдимым характером. Любопытные путники не упустили шанса выведать последние новости из Сераля, так сказать, из первых уст. Ясин не любил сплетни, но, догадываясь, что по-другому эти двое не отстанут, дал им на радость смаковать пару безобидных новостей.
Одна из черт османского менталитета — неторопливые разговоры на отвлечённые темы. Впервые встретившись на улице или рынке, местные жители ведут беседы так, словно давние знакомые. Хоть евнух и не являлся османцем по рождению, с годами перенял здешний менталитет.
— Ну и ну, почему так долго⁈ — вскричал Гюль Ага при виде их. — Я заждался!
Казначей хмуро оглядел её снизу вверх и, не дождавшись ответа, распахнул дверцу.
— Необходимо скрыться до того, как шакалы Омара нас заметят!
Ясин, не теряя времени, занял место кучера. Они запрыгнули в карету; экипаж тронулся, поднимая пыль.
Глава 20
Услышав шум распахиваемых дворцовых ворот, толпа придворных, образовав живой коридор, тут же расступилась. Людской гогот притих, все замерли в безмолвии. В непосредственной близости от бесстрашных всадников. На всех порах скакал гонец императорской охраны. Пришла долгожданная весточка от молодого султана. За период длительного отсутствия поползли слухи о ранении и неспособности продолжать битву. Несмотря на это, верные люди падишаха не верили злым языкам — да покарает Всевышний и ниспошлёт лжецам беду — потому надеялись на лучшее и молились о его здравии. Тайна этого послания скрыта от простолюдинов, потому им ничего не остаётся, кроме как продолжить заниматься своими делами.
Радуя глаз, ухоженный сад благоухал утренней свежестью, а из-за зелёной изгороди доносились нежные женские голоса. В тени деревьев, в окружении цветочных клумб, в кресле восседала Валиде Бейза Султан. Компанию ей составляли прелестные фаворитки — в Османской империи их называли «пейк». Наложницы-компаньонки получали приличное жалование и, в отличие от других, не допускались к властителю, а служили исключительно для Валиде. Одна из них как раз и играла на флейте, пока другие развлекали светской болтовнёй. Прервал идиллию евнух, доложивший о прибытии посланника с весточкой. Девушки, тотчас потупив взор, за вуалями скрыли свою красоту, и только потом гостю разрешили вступить на запретную территорию в сопровождении охраны. Запыхавшийся гонец, благоговейно преклонив колени, торопливо представился полным именем.
— С чем пожаловал, эфенди?
— Меня отправил достопочтенный и всеми нами любимый правитель султан Левент, приказав передать вам это… — церемониальным жестом он протянул запечатанный свиток.
Без труда узнав османскую печать, Валиде нерешительно взяла послание. Судорожно сглотнув, трясущимися от волнения пальцами торопливо вскрыла пломбу. По мере чтения письма выражение лица приобрело былое спокойствие.
— Всем налить сладкого шербета, а важных гонцов отвести в столовую и накормить до отвала! — на радостях велела она слугам. — Мой дорогой сын, наш султан Левент одержал победу и возвращается во дворец!
В каменных кородирах дворца управляющая гаремом Хазнедар, ворча себе под нос, нехотя следовала за Гюль Агой. Тот заверил, что новая рабыня исправилась и готова вернуться на службу. В подобную сказку не верилось, и, чего греха таить, в голове роем промчались подозрительные мыслишки. Однако не могла ставить под сомнение авторитет главного аги. От её рук чуть было не отправилась на тот свет, благо служанки подоспели вовремя. До кровопролития дело не дошло, но Хазнедар затаила обиду и при первом же удобном случае нанесёт ответный удар. В нужный час расправится с мерзавкой хитро и расчётливо. За свою жизнь сделала многое — и не таких гордых подавляла, и не таких смелых ломала.
Дикарка и вправду проявила уж очень настораживающую смиренность. Взгляд покорно направлен в пол, руки расслабленно опущены вдоль тела.
— Никакого подвоха, — успокоил казначей. — Всего лишь проведена воспитательная беседа, — одобрительно посмотрел на Злату, что, доверившись, следовала его наказу. — Знаешь, порой мягкое слово слаще королевского лукума.
— Смотри не разбалуй! — гаркнула она. — После того, что она натворила, место джарийе для неё закрыто.
— В гареме много и других обязанностей, — терпеливо подметил он.
— Ладно, так уж и быть, дам распоряжение, чтобы определили к горничным, — злобно вздёрнув подбородок, женщина стремительно ринулась к выходу.
Оставшись наедине, троица переглянулась — нависло секундное молчание. Гюль Ага в глубине души был уверен: несмотря на буйный нрав и нескрываемую задиристость, чужеземка наделена мужеством, коим не каждый янычар обладает. Ясин озадачен: великодушие наставника многого стоит, а ведь она простая рабыня, не госпожа и тем более не хасеки. Решив, что время расставит всё по-своему, занял выжидательную позицию. Злату, в свою очередь, угнетало чувство протеста, смешанное со стыдом и внутренним дискомфортом. Таковы правила игры, а что оставалось делать⁈ Оттянуть сражение — не равно сложить оружие.
Глава 21
Ночь буквально длилась целую вечность. Уснуть Злате никак не удавалось, причина крылась то ли в жёсткой, импровизированной постели, из-за которой затекла спина, то ли в терзающих её тревожных мыслях. Выручило бы снотворное, но о нём можно только мечтать. Сев в кровати, осмотрелась. В комнате ютилось около пятнадцати девушек, и спали они в крайне неудобной близости прямо на полу, а точнее на дощечках с матрасами из овечьей шерсти. Понизу коварно тянуло сырым сквозняком, а тонкое одеяло едва спасало от холода, несмотря на то, что за окном лето. Впереди — ранний подъём и долгий день за бесконечными хлопотами по хозяйству. Навести чистоту, постирать вручную бельё, помочь на кухне, коль повара не будут справляться, а также прислуживание султаншам и фавориткам. Как правило, у важных дам в подчинении имеется личная прислуга, а они чаще всего служат на подхвате. В их ряды обычно попадали те, что после обучения не смогли сдать экзамен у Валиде. Причиной могла послужить недостаточная грамотность, отсутствие какого-либо таланта или привлекательной внешности. В покои императора дорога не светит, остаётся довольствоваться черновой работой и небольшим жалованьем. По истечении срока службы, ежели повелитель одобрит указ, выпадет шанс получить приданое и выйти замуж. Женихов подбирают смотрители гарема, и заключается брак — имам никах — в присутствии свидетелей под руководством придворного муфтия. Та же участь ожидает и тех одалисок, на которых не обратил внимание властитель. Барышни из Сераля отличались начитанностью и правильными манерами, а потому имели спрос у чиновников и знатных особ, что выстраивались в очередь на руку и сердце гаремных чаровниц.
Вглядываясь в незнакомые лица, пыталась отыскать ту, что спасла от голодной муки в темнице. Поставив под угрозу свою судьбу, пробралась сквозь стражу, чтобы накормить. Катерины среди невольниц не было, Злата стала склоняться к мнению, что она — не кто иной, как ангел, сошедший с рая. Доброжелательница может оказаться где угодно, владения общины и вправду впечатляют, а ведь ей открылась лишь малая часть.
— Что ты там ёрзаешь, всё не уляжешься никак⁈ — сквозь сон шикнула соседка по ложе.
— Не могу уснуть!
— Сама не спишь, и другим не даёшь!
Выяснять отношения посреди ночи — неприятное занятие, разумнее умерить пыл до лучших времён. Трагедия, произошедшая на невольничьем рынке, заставила переосмыслить ценности. Она — взаперти, не имея возможности распоряжаться собственной свободой, но главное, что осталась жива. Подождёт благоприятного случая и приложит все усилия для побега, а пока вынуждена играть пассивную роль. По итогу, драка с Хазнедар здорово выручила — ей не придётся помимо своей воли сближаться с тем, кто возомнил себя местным падишахом.
Наступило утро. Ворчание голосистых калф разбудит получше любого будильника: «Мол, вставайте, бездельницы, сколько можно похрапывать! Солнце встало, а вы — нет!». Сонно приоткрыв глаза, Злата увидела несколько хамоватых дам. Взирая свысока, отдавали налево и направо распоряжения, и что удивительно, никто им не перечил, будто так и должно быть. После водных процедур прислужницы облачились в рабочие платья. Сначала было велено подмести двор и его окрестности в женской части гарема. Был выдан инструмент наподобие ведьмовской метлы. Одна из Калф задержалась в качестве надсмотрщика — чёрт бы её побрал. Разделив между собой участки, рабыни приступили к обязанностям. В квартире у Златы уже давно поселился робот-пылесос — удобная в хозяйстве штука, работает исправно, заряжается от пульта и включается дистанционно. Пару раз пришлось выслушать замечание: мол, не так метлу держишь, не так метёшь, пыль поднимаешь и вообще руки — крюки. С непривычки на нежных ладонях крайне быстро образовались мозоли. К тому моменту проснулись фрейлины да султанши, было приказано убрать их апартаменты.
— Поймаю за воровством — выпорю! — с этими словами калфа отклонилась, раздавать поручения другим.
Со знанием дела девушки принялись наводить порядок и застилать постель госпожи, что располагалась посередине комнаты. Кованая кровать в традиционном османском стиле, покрытая золотой эмалью, бросалась в глаза из-за своей царственной величавости. Злата повторяла за другими рабынями — выходило довольно прилично. Разумеется, изнутри распирало любопытство: кому же посчастливилось отдыхать в королевской спальне? Но она не проронила ни слова. Прежде чем молоть языком, разберётся, кто здесь друг, а кто враг.
Верхом на арабском скакуне султан Левент возвращался с триумфальной победой. Его военные доспехи сверкали в лучах заходящего солнца. Он размышлял о пройденной битве и удачно отвоёванных землях. Поистине, его предки, что ушли в мир иной, гордятся, наблюдая с небес. Он не живёт своей жизнью — его предназначение думать о народе, и лишь только потом о себе. Был убеждён только в одном: глуп правитель, погрязший в гордыне и тщеславии, демонстрируя всем своё неоспоримое превосходство. Что оставит после себя миру?