В Топкапы официальным доверенным лицом султана считался его кузен — Вейсал эфенди. Сразу после посещения Гюль-аги Валиде направилась к нему. Она полагала, что оставшиеся в живых янычары уже отправили весть во дворец.
Кузен сына ей никогда не нравился. Рано осиротев, он вырос под покровительством старшего султана. Хитрый мальчишка выслуживался перед властным дядей, но это не было искренней благодарностью — лишь расчёт занять высокий пост. Ещё в детстве он «случайно» ломал игрушки Левента, а в его глазах не читалось ни стыда, ни раскаяния. Всеобщей жалости к сироте Валиде не разделяла.
Она пришла вовремя. Совет визирей собрался в зале Диван-Мейданы. Сын не запрещал ей присутствовать на таких собраниях. Обычно после них они оставались наедине, и он выслушивал её мнение. Валиде тонко разбиралась в политике, хоть и скрывала это. Оба султана — старший и младший — знали: на неё можно положиться.
Появление Валиде сразу вывело Вейсала из равновесия. Проницательная женщина заметила, но не подала вида. Паша сидел отстранённо, словно ничего не произошло. Выслушивал визирей, отдавал приказы, но о султане — ни слова. Мысль, что он не в курсе событий, Валиде даже не допускала. «Не хочет сеять панику?» — возможно. Но материнское чутьё шептало: опасения не беспочвенны. В конце концов, она не выдержала:
— Дорогой Паша, как дела в Белградском лесу? От султана есть вести? — спросила она, стараясь звучать нейтрально.
Визири переглянулись. Все ждали новостей о возвращении Левента.
— Увы, ничего! — развёл руками Вейсал. — Полагаю, повелитель слишком занят для писем.
Валиде скептически приподняла бровь. Его словам она не верила. «Бережёт моё сердце? Да он скорее обрадуется нашей потере!»
С усилием изобразив улыбку, она встала. Показывать эмоции при дворе — слабость. Теперь она точно знала: рассчитывать можно только на себя.
На выходе её чуть не сбил с ног чиновник, мчавшийся как угорелый.
— Шайтан, ты что творишь⁈ — крикнул кто-то из свиты.
— Вы в порядке, госпожа? — бросился к ней охранник.
— Всё хорошо, — отстранила она слугу, замахнувшегося на бегуна. — Стой! Может, случилось что?
Мужчина, задыхаясь, выпалил:
— Султан Левент Хазретлери погиб в Белградском лесу!
Зал ахнул. Десятки глаз впились в Валиде. Лицо её побелело, ладони прижались ко рту, сдерживая крик горя. Она мотала головой, отказываясь верить.
Нет. Не может быть. Её сын… мёртв?
Глава 58
Неожиданно для самой себя Злата среагировала молниеносно. Хорошенько потормошив султана, разбудила его ото сна.
— Повелитель, — шепнула она. — Кажется, к нам пожаловали гости.
Затем, вскочив с места, сорвала с пояса кинжал и обнажила стальной клинок. Встав в оборонительную позицию, прислушалась, готовая атаковать, если придётся.
Повинуясь инстинктам, Левент намеревался вскочить, однако свежая рана не дала этого сделать. Стиснув челюсть от боли, он с трудом приподнялся на локте.
Звук сверчков заполнил собою ночную тишину. Затаив дыхание, Злата опасливо стала вглядываться в густую темноту леса. Отблеск от костра мешал этому сделать, а для самого врага, напротив, являлся открытой мишенью.
— Кто здесь? — набравшись храбрости, вскричала она, стараясь придать голосу уверенности.
Разумный страх присутствовал, однако в этот раз он не сковал её в своих кандалах, а наоборот, держал в тонусе. Не первый раз находясь на грани жизни и смерти, у неё стал вырабатываться иммунитет к бедам и особая стрессоустойчивость. В какой-то степени покалеченный султан тоже внёс свою лепту. Она считала, что несёт ответственность не только за себя, но и за владыку, а значит, нельзя никого бояться.
Близстоящие кусты зашевелились. Молодые люди напряглись, и в следующую секунду к ним вышел знакомый ослик, а следом за ним его хозяин.
— Друзья, прошу прощения, что нарушил ваш покой, — миролюбиво донеслось следом.
Злата облегчённо выдохнула, убирая обратно кинжал за пояс.
— Опять бессонница? — понимающе кивнула она.
— Она сама́я дочка, — беспомощно развёл руками пожилой мужчина.
Девушка опешила от неожиданности… выходит он знал, что она девушка, но виду не подал.
— Думаю, вам следует подарить колокольчик, чтобы заранее знать о вашем появлении. Вы каждый раз появляетесь слишком неожиданно.
На что старик весело рассмеялся, и его добродушный смех развеял нависшую тревогу.
— Я вас искала, — призналась Злата. — Но без имени сделать это оказалось невозможным.
— Что ж… если гора не идёт к тебе, значит, нужно идти к ней… А величать меня, Насип дэдэ.
— Я Злата, — представилась в ответ она, улыбаясь.
Наблюдающий за беседой повелитель шумно прочистил горло, как бы намекая на своё присутствие, и выразительно посмотрел на незнакомца. Ему не нравилось, что кто-то так открыто разговаривает с его наложницей.
— О Аллах, — не веря собственным глазам, прошептал Насип дэдэ, низко кланяясь в знак почтения.
Встретить на тропе самого султана он никак не ожидал.
— Повелитель, — обратилась Злата к Левенту. — Благодаря Насипу дэдэ я нашла путь в ваш лагерь. Он накормил меня и был ко мне очень добр.
Тёмные брови владыки поползли вверх от удивления. В глазах мелькнуло нескрываемое изумление и даже глубокое уважение.
— Благодарю вас, уважаемый Насип дэдэ, что помогли моей прекрасной защитнице в трудную минуту. Вы и ваша семья всегда можете на меня рассчитывать.
— О султан моего народа, вы очень великодушны. Да будет доволен вами Всевышний, — с нотками радости в голосе сказал старик.
— Если у вас есть время и желание, вы можете присоединиться к нашему огоньку, — благодушно пригласил султан.
Императору отказывать негоже, и Насип дэдэ остался. Пользуясь случаем, Левент решил порасспрашивать подданного о том, как обстоят дела за пределами дворца. Чего не хватает народу и где стоит приложить больше усилий, но вместо правдивых ответов слышал неискреннее: «Всё хорошо, повелитель, мы всем довольны».
— Насип дэдэ, от ваших ответов никто не пострадает. Я спрашиваю это не для приличий и не чтобы потешить своё эго. Мне действительно важно знать, насколько правдивы доклады моих многочисленных визирей и чиновников.
Некоторое время Насип дэдэ молчал. Собираясь с мыслями, а быть может, набираясь смелости. Взгляд его стал растерянным и слегка настороженным. До конца не понимая, может ли он действительно говорить всё, что думает, посмотрел на девушку, и после её чуть заметного кивка продолжил:
— На самом деле, повелитель, уже несколько месяцев деревня не получала никакой помощи от дворца. В этом году с урожаем не повезло. Жители села опасаются, что до следующего года муки не хватит, а как без хлеба жить — представления никто не имеет.
— Так ведь я же отправил к вам караван с мукой! — Султан пришёл в негодование. — Два месяца назад.
Старик искренне удивился и задумчиво поджал губы.
— Султан мой, нам ничего не приходило.
Лицо Левента побледнело от злости настолько, что Злата всерьёз забеспокоилась о его самочувствии.
— Шакалы проклятые, — беззвучно прошептал он и тяжело задышал от ярости. — Прикарманили казённое добро!
Насип дэдэ и Злата тревожно переглянулись. Никто из них не решался вставить слово и умилостивить императора. Спустя несколько минут разгневанный владыка взял себя в руки. Обманутое доверие неприятно проехалось по самолюбию. Мысль, что один Всевышний знал, как долго им удавалось обворовывать безнаказанно казну падишаха и заставлять людей голодать, приводила его в бешенство.
— Разберусь во всём в ближайшем будущем, — клятвенно пообещал он. — Уважаемый, что ещё вы можете мне рассказать?
И старик рассказал… Утаивать больше ничего не стал. И чем больше он говорил, тем сильнее росла его вера, что всё ещё можно исправить и его мнение ценно. Беседа длилась долго, и угли успели подостыть. Близился рассвет, и пока ночь совсем не отступила, султан понимал, что им необходимо успеть спрятаться. На их удачу Насип дэдэ знал, где в лесу есть заброшенная хижина одного чабана. С месяца его можно не ждать, но вначале необходимо заглянуть к нему в гости.
— Моя старушка хоть и ослепла чуток, но рану залечит.
Переживая за слабое сердце супруги, Насип дэдэ попросил не говорить о том, что к ним домой пожаловал сам султан, а представиться просто путниками. Молодые люди согласились, но сразу предупредили, что злоупотреблять гостеприимством не станут. Несмотря на возраст, старик оказался силён и без проблем помог усадить султана на коня.
При виде их, пожилая женщина поначалу разнервничалась. Она только намеревалась совершить утренний Фаджр-намаз, как дверь в домик со скрипом распахнулась. Женщина привыкла, что с собой из леса он периодически приводит залечивать попавших в капкан зверьков, но чтобы людей — такое впервые.
Измотанные, в гари и копоти, словно чистили дымоход, молодые люди, стесняясь, остановились на пороге. Один из них, тот, что покрепче, ранен и не мог стоять на своих двоих. Они быстро уложили его на деревянную кушетку, что служила ей постелью. Ещё бы немного — и рваная рана начала бы гнить. Дав указания супругу, женщина растёрла в ступке нужные травы, что, благо, оказались у неё в наличии. Ещё покойная мать научила её этому проверенному способу врачевания, и он ни разу не подвёл. Помогая организму бороться, напоила раненного лечебными настойками. После того как он уснул, женщина занялась другим парнишкой. Худощавый с нежными чертами лица, он был здоров, но сильно измождён. Стеснялся и заботу принимал с особой благодарностью, а позже, когда она намеревалась приготовить обед, вызвался помогать и делал это превосходно.
В эту ночь они оставили их ночевать у себя, а утром к ним нагрянули нежданные гости.
*Насип дэдэ (дедушка Насип) — как автор, я испытываю особый трепет к этому персонажу, ведь он назван в честь моих обоих дедушек.
Глава 59
Молодые люди задержались у добрых супругов аж на неделю. Жена Насипа-дэдэ отказалась напрочь их отпускать. Она боялась, что рана начнёт гноиться, а её не окажется рядом, чтобы вовремя помочь. И вот, когда процесс заживления начался, их пребыванию больше не препятствовали.