— Серафима… — шокировано прошептал кот, резко сев на пятую точку. — Что же это?..
— Что? — поинтересовалась у Василия, вопросительно приподняв правую бровь.
— А у тебя цвет глаз-то изменился — теперь он стал таким же, как у Кощея — черным и беспроглядным.
Сима усмехнулась, почувствовав, как кровь забурлила, наполняя тело Силой! Той самой Силой, о которой и говорила Ядвига. Магия Смерти!
Когда Серафима переступила порог своей комнаты, на шею ей тут же кинулась взволнованная Любаша.
— Симочка, родненькая, живая! Я так испугалась! — тараторила она, прижимая к себе подругу. — Проснулась, а тебя нет… Где ты была? А я уж было подумала, что это Кощей проклятущий тебя к рукам прибрал, или Змей-переросток умыкнул. В общем, такого себе напридумывала… такого…
— Успокойся, подружка, со мной всё в порядке. Вот ходила в сад воздухом свежим подышать… — ответила Сима, пытаясь успокоить разбушевавшуюся фантазию Любы.
— Ты одна была? Почему меня не разбудила? В саду же опасно очень, тем более ночью, мало ли кто отважится в такое время на воровство кощеевских фруктов. — не унималась кухарка, размахивая вновь появившейся сковородой.
— Стоп, стоп, стоп! Угомонись, а то меня ненароком пришибёшь тефалем своим. — остановила её тираду ошеломлённая Симка. — Меня не было всего час, а ты уже столько сказок насочиняла.
— Как же тут не насочинять, когда такое приснилось! — со стоном выпалила блондинка и тяжело опустилась на кровать. — Сим, пообещай мне, что никогда больше не будешь так делать. Я тебя мысленно раз пять уже похоронила, десяток раз покалечила…
— Боже милостивый, что ж ты такого во сне увидала, что так разволновалась? — приобняла её за плечи подруга. — Я была не одна… Ну не смотри ты так подозрительно, Васька за мной увязался.
— Я снова его видела. — прошептала Любаша, вцепившись в руку Серафимы. — Представляешь, как тебя сейчас. Разговаривала с ним, даже врезать хотела… чтоб его…
— Да кого видела-то кота чтоль? — недоумевая, спросила Сима.
— Да причём тут Леопольдыч-то? — вспылила кухарка. — Ты меня совсем не слушаешь, а ещё подруга, называется… Горыныча я видела! Змея этого проклятущего. Сим, ты знаешь, что он сказал? Что всё равно заберёт меня к себе… Мне страшно, хоть и красивый он больно. Никогда за всю жизнь не встречала такого шикарного мужика… Знаешь какие у него волосы? Почти как у меня, только покороче, а глаза?..
— Стоять! — оборвала её на полуслове Серафима, пытаясь собрать в голове пазл. — Ничего не пойму — он всё-таки Змей проклятущий или шикарный мужик?
— Шикарный змей… — восторженно-отстранённо произнесла Люба и, упав головой на подушку, тут же захрапела.
— Вот это скорость! — хохотнула Фима, укрывая подругу одеялом и забирая из её рук сковороду.
Сама же Сима долго ещё не могла глаз сомкнуть — всё думала, как теперь жить-то с магией такой страшной. Женщина вытянула руки вперёд и в свете полной луны, что запустила в их окно свои длинные искрящиеся лучи, стала разглядывать кончики пальцев из которых вновь заструился зеленоватый туман.
— Как красиво… — протянула она себе под нос, словно завороженная. — Не соврала, стало быть, Яга — магия действительно проснулась и теперь Сима вполне может отплатить Кощею той же монетой. Помнится, задолжала она старому козлу пару-тройку электрических разрядов по его тощим мощам.
Повелев мысленно молнии засверкать в её руках, как ладони тут же затрещали и белые искры с шипящим воем полетели в разные стороны, грозя спалить всю комнату.
— А-а-а… Люба, да вставай же ты! — почему-то только губами кричала горе-ведьма, не издавая ни одного звука. Испугавшись своей необузданной магии, Серафима начала яростно трясти руками, пытаясь таким образом избавиться от чар.
Искры прекратились, но к её ногам стали сползаться… мышинные скелетики.
— Господи Иисусе! — вскрикнула женщина, отмахиваясь от непрошенных гостей, и попыталась перекреститься. Но рука, словно парализованная повисла вдоль тела, а язык распух будто ужаленный осой. — Засыбись… — протянула она и рухнула на колени.
«Да уж, магия тебе не игрушка! Ей обучаться нужно». - прозвучал в голове наставительный голос Ядвиги. — «Замашки свои христианские забудь навсегда — магия смерти не терпит религию»
— Да на кой зе мне такая махия, коли дохъятина всяка к нохам липнет?! — едва выговорила женщина, смахивая с колен очередную полуразложившуюся тушку.
«Мёртвые теперь служить тебе будут. Используй дар разумно, не трать впустую. Да смотри, Кощею пока на глаза не попадайся да ничего не говори, пока с силушкой не совладаешь».
Больше голоса Яги Серафима не слышала, зато мысленно отправив мелкую нежить по могилкам, с радостью увидела совершенно пустой пол.
— Так. Нузно больсе тлениловки… — ворочая распухшим языком, пробормотала женщина и поползла к своей кровати. — Ну и ноцька…
Едва умостившись на постели и, спрятав голову под одеяло, Сима тут же забылась беспокойным сном.
Глава 25
Комната прислуги.
Сон Серафимы был совсем не долог. Словно иголкой кто-то ширнул дремавшую женщину, она тут же проснулась и взглянула на пустой пол.
— Ох, рано мне мертвыми управлять. Моя психика скоро помашет рукой и сбежит, нафиг.
С удивлением женщина заметила, что снова, как только использовала магию, пусть и мысленно, отправив дохленьких мышей восвояси, рука снова стала послушной, а язык покорным.
— Фу-ух. — выдохнула она. — Дела-а-а.
Вдруг, дверь со скрипом приоткрылась — Сима напряглась, а в руке непроизвольно возник зеленоватый круглый пульсар.
«Черт! — подумала женщина, пытаясь мысленно успокоить бешено колотящееся сердце. — Нужно срочно научиться контролировать магию! Нельзя, чтобы Кощей о ней узнал — пока не время!»
Дверь снова потихоньку заскрипела и чуточку приоткрылась.
«Неужели Кощей пришел?! — снова паническая мысль в голове. — Он же сейчас увидит, что у меня магия появилась! А я никак не могу ее убрать!»
Еще скрип и… В проеме появилась огромная черная лапа Василия, а затем и его наглая морда.
— Очень даже уважаемая Серафима-а-а. — позвал он тихо, видимо, пытаясь не разбудить мирно храпящую Любашу.
— Леопольдыч, чтоб тебя! — выдохнула Сима. — Я чуть инфаркт не получила. Ты чего так пугаешь-то? Я ж думала, что сам Кощей нагрянул.
— Да я тут это… — замялся котейка, проскальзывая в комнату неслышной тенью, но стоило ему снова увидеть магию женщины, как он встал, точно в ступоре.
— Краси-и-и-во. — протянул он, во все глаза уставившись на зеленоватые свечения.
— Да. — буркнула женщина, — красиво, только как вот эти светяшки убрать — понятия не имею.
— А ты попробуй силой мысли. — сделал предположение Ученый, усаживаясь рядом с Симкой.
— Мысли? — задумалась она. — А что, это идея. В конец-то концов, мышей же получилось так разогнать.
Сима закрыла глаза и сосредоточилась на том, чего хочет, представила, как свечение втягивается обратно в руки и постепенно гаснет.
— Потрясающе! — искренне восхитился кот. — Очень даже уважаемая Серафима, так это что же, у вас сила, как у Кощея Бессмертного?
— Ну, — пожала она плечами, — Ядвига сказала, что если голова на плечах, то я могу стать одной из самых сильных ведьм, управляющей самой смертью. Что у меня власть над мертвыми будет. У меня даже, кстати, получилось как-то мышей оживить. Зайди ты, буквально, пару минут назад, застал бы картинку с полчищем маленьких полуразвалившихся трупиков и скелетиков мышей. Жутковатое зрелище, надо заметить.
— Мыши?! — просипел Василий.
Сима никогда прежде не видела, чтобы коты бледнели, но судя по тому, как изменился цвет шерсти с черного на серебристый, иногда такое случается.
— Вась, а ты чего таким стал? — обвела она рукой кота.
Ученый, дрожа, точно лист на ветру, оглядел себя с ног до головы и зашипел.
— Это шшшшто-о-о-о-о?! Это ка-а-а-ак?! Зачщ-щ-ще-ееем?! Я Ссссседой?! Кхххххх! Фшшшшш! — приглушенно шипел и рычал он, крутясь на месте, точно ошпаренный.
— Успокойся! — прикрикнула на него Сима, но тут же закрыла себе рот рукой — не хотелось будить подругу. Но та, словно ничего и не произошло, повернулась на другой бок и снова тихонечко захрапела.
Василий же, свалившись на пол кулем, заплакал:
— Я, красавец кот, в самом расцвете лет! Да мне же еще жить и жить! А тут… Да ни одна кошка теперь в мою сторону не посмотрит — решит, что я уже стар и немощен! А у меня еще ни одного котенка не было-о-о! А-а-а-а! Всю жизнь холостяком проходил! Из-за Ядвиги некогда было семьей обзавести-и-ись! Горе мне, горе-е-е-е-е!
— Ты чего, Вась? — удивленно вытаращила глаза Сима, приоткрыв рот. Она впервые видела, чтобы кот ревел, как маленький.
— Моя жизнь кончена-а-а-а-а!!
— Да с чего ты так решил-то? — всплеснула руками женщина.
— Я седой! А значит я — старик для всех кошек!
— Стой, так ты из-за своей шерсти, что ли, так переживаешь? — снова удивилась Симка, и на лице непроизвольно расплылась улыбка. — Вась, так тебе наоборот очень даже идет. Цвет шерсти никак не влияет на твой возраст. А кошечки… Ну, покажешь, на что способен, какой крутой и умный, какой из тебя сильный и невозмутимый боец, и все кошки в округе будут твоими!
Васька, подняв голову от пола, с надеждой загляну в глаза женщине:
— Ты и правда так думаешь?
— Конечно! Вот те кре… — хотела было перекреститься она, но вовремя вспомнила, как этот жест влияет на магию и какие потом от этого побочные действия, и тут же передумала. — Зуб даю! И вообще, если тебя и правда так заботит твой цвет шерсти, то ее всегда можно перекрасить.
— Хм… — задумался кот, садясь ровнее. — А что, вполне себе вариант.
— А то. — довольно улыбнулась Сима.
Кот же, успокоившись от слов женщины, произнес:
— Кстати, я ж к тебе по делу тут пришел…
— Вася, — перебила его Серафима, загадочно улыбаясь, — ты себя-то огляди еще раз.
— А чего со мной опять не так? — удивился он, но все же сделал, как ему говорила женщина. — Мать честная! Ягушкина избушка! Я черный! Я снова черный и прекрасный! Ура-а-а-а-а!!! — обрадовался он и… запрыгал по комнате, как конь! Как он только Любашу умудрился не разбудить!