Я впервые не пошел в лабораторию, я побежал в нее. Густой эликсир оказался прост в приготовлении, или все действительно зависит от мотивации? Правда стопроцентного результата мне не дали, но сократить количество этого проявления гормонального дисбаланса все же пообещали. Пока он настаивался и приобретал необходимую густоту, я решил поговорить с Фолтом.
— Ты узнал что-нибудь о Семье? — Дэрик задумчиво посмотрел на меня и нехотя ответил.
— Да, но иногда мне кажется, что лучше бы не узнавал. Я по своей наивности думал, что ты тот край, за которым для Фолтов настанет точка невозврата. Оказывается, с тобой все еще не так плачевно. Ты занимаешь третью строчку с конца в моем личном табеле, составленном во время моего исследования. Предпоследнюю я все же решил отдать Казимиру, но никому и никогда не удастся сдвинуть с последней строки еще одного моего потомка. Вот уже пятьсот лет, этот потомок является просто квинтэссенцией слова «неудачник». Его имя — Эдуард Фолт. До сих пор удивляюсь, как он дожил до своих двадцати семи лет. Я бы назвал его тупиковой ветвью эволюции и очень рад, что он умер до того, как сумел произвести на свет потомство. К счастью, у его отца было два сына, что не дало пресечься фамилии.
— О чем ты говоришь? — я уставился на Дэрика. То же самое сделал Гвэйн, усевшись на пушистую задницу, вытаращив глаза и высунув язык.
— Одним из неоспоримых качеств любого живого существа является везение и удача. Это неотъемлемая часть всего сущего. От чего зависит данный фактор до сих пор не известно, но все же понятия такие есть. Поверь мне, после краткого изучения биографии этого индивидуума… Что вообще с твоим волком? Почему он на меня рычит? Раньше он не проявлял таких откровенных приступов агрессии. — Гвэйн действительно вскочил и оскалился, утробно зарычав. Даже забыл про свой страх и пиетет перед императором Дэриком. — Так вот, после краткого изучения биографии Эдуарда, я понял, что значит невезение. Трижды разрушить до основания собственный замок за полгода, а под конец сжечь его — это нужно постараться. И я не могу сказать, что он делал это лично, нет. Ему просто не везло. К сожалению, по своим физическим параметрам он был вершиной селекции Фолтов и являлся самым красивым из всех существовавших и существующих мужчин нашей Семьи. Обидно, но ничего не поделаешь. Кроме этого он за свою, к счастью, недолгую жизнь умудрился переболеть всеми известными инфекциями и парочкой до сих пор неизвестных; едва не застрелился, чистя пистолет, хотя, по-моему, лучше бы застрелился, — начал перечислять Дэрик, загибая пальцы. Шерсть на загривке Гвэйна встала дыбом, и он словно увеличился в размерах. — Да что сегодня с этим недоразумением? Может, его все-таки пристрелим? — с надеждой в голосе просил Фолт. Я только покачал головой. — Ну нет, так нет, тебе виднее. Так, на чем я остановился? Ах, да, Эдуард. Я не буду перечислять, все, что свалилось на него и не только на него, но и на всех, кто имел несчастье находиться поблизости, могу сказать одно, в завершение всех бед, он едва не развязал небольшую такую междоусобную войну. Остановило развитие полномасштабных военных действий то, что это ходячее воплощение невезения наконец-то отправилось к Прекраснейшей, но в итоге до нее так и не дошло, прекратив свое тлетворное влияние на окружающую действительность. Прекраснейшая была не против того, что не досчиталась одного из Фолтов, разумно полагая, что мир и спокойствие в ее вотчине ей дороже, нежели поиски затерявшегося мертвеца. — Я задумчиво посмотрел на Гвэйна. Интересно, а он в ипостаси волка так же притягивает к себе неприятности или все-таки хоть от этого его превращение в оборотня исцелило? Вспомнив, что, когда конкретно этот Фолт находился в волчьей шкуре, ничего сверхъестественного не происходило, я немного успокоился. — Так, твое снадобье готово. Мажься и выметайся отсюда.
— Мы будем заниматься? — спросил я, осторожно втирая получившуюся мазь в поврежденную кожу.
— Ух ты как заговорил, — Дэрик одобрительно кивнул. — Будем, но не раньше, чем ты научишься дозировать свою силу.
— Так научи меня, — я переложил мазь в банку с прикручивающейся крышкой, и сунул ее в карман.
— Да сколько тебе можно повторять, я не знаю, как тебя можно этому научить. Ни у одного из Фолтов не было такой проблемы. Даже Эдуард был достаточно сведущим и сильным магом, чтобы полностью не опозорить и не дискредитировать Семью. — Так, придешь в свою комнату, дай этой твари успокаивающее, а еще лучше последуй хорошему совету, избавься от нее.
Я быстренько встал и направился к выходу, волоча за собой упирающегося Гвэйна, а то мало ли что Дэрику взбредет, решит и правда от него избавиться. Я даже вздохнул с облегчением, когда понял, что Фолт не смог узнать куда подевался неудачник Эдик и почему его нет за Гранью. А то действительно бы пристрелил, чтоб тот не мучился и не мучал остальных.
В коридорах было пусто, и я никак не мог сообразить, какой сейчас идет урок по счету. Решив выяснить все в гостиной Первого факультета, я направился туда. Заодно и от лишних книг избавлюсь.
В гостиной было пусто. Никого, кто мог бы меня просветить о времени, не наблюдалось.
— Надо было часы купить, — проворчал я, кидая сумку на диван и падая рядом. Вытащив книгу по магии разума, я уже хотел приступить к чтению, как дверь в гостиную открылась, и вошел крестный.
— Что случилось на уроке общей магии? — он подошел ко мне и, бесцеремонно обхватив подбородок ладонью, приподнял голову, разглядывая едва заметные потеки крови, которые я так и не догадался смыть.
— Очередной прорыв в менталистике. Я не пошел в лазарет, мне бы там все равно не помогли.
— Понятно, — Алекс задумался. — Так, я вычеркиваю из твоего расписания занятия со Старлингом, и медитации у Бретт, это может быть опасным. Причем не для тебя, а для них.
— Не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал, что я Темный, — взбрыкнулся я.
— Не хочу, чтобы ты расплавил мозги моим преподавателям. Это штучный товар, знаешь ли. Мало магов в твердом уме и здравой памяти захотят преподавать вредным подросткам, которые этого даже не ценят.
— Лучше скажи, что у меня остается тогда в расписании?
— Общая магия, целительство, ботаника, — ну куда уж без нее, — артефакторика. Думаю, на этом можно остановиться.
— А боевая? — Алекс выпустил из рук мое лицо и вздохнул.
— Патрик наотрез отказался с тобой заниматься. Он считает тебя избалованным, недисциплинированным, ленивым…
— Можешь не продолжать, — я нахмурился. — Мне нужно изучать боевую магию, просто необходимо, иначе мы можем не пережить очередную практику, с нашим-то везением. Или невезением, — я выразительно покосился на волка, тот никак не отреагировал, что услышал или понял мой намек. — Раз ты убрал менталистику и медитацию, значит, на сегодня я свободен? — Алекс кивнул. — Отлично. А не подскажешь, где сейчас находится Уайт?
— В своих комнатах. Он временно проживает на территории школы, а занятий у него сегодня нет. А тебе зачем?
— Пойду поунижаюсь, может, он из жалости или брезгливости согласится со мной позаниматься. — Я решительно поднялся. Засунул книгу в сумку и зачем-то повесил ее на плечо. Гвэйн поднялся и приготовился следовать за мной. — Нет, ты останешься здесь, мне сейчас не помешает немного удачи, а не наоборот.
Я знал весьма приблизительно, где находятся комнаты, закрепленные за преподавателями. Я даже точно не знал, что расположено на подземных этажах. Судя по слухам, там были хорошо защищенные помещения, для отработки особо мерзких заклятий. Но даже старшекурсники не изучали что-то настолько мерзкое, что потребовало бы им спуститься под землю.
Комнаты, в которых могли отдыхать преподаватели во время дежурств, а так же жить, как это делал Уайт, располагались всего-навсего на третьем этаже.
Я даже почти не запыхался, когда поднялся на этот этаж практически бегом. Сказывались, так сказать, тренировки в импровизированной корриде этим летом.
Комнату Уайта я нашел практически сразу, как только зашел в крыло, отведенное под жилые помещения. Собственно, на двери было написано «Патрик Уайт». Я поправил на плече ремень сумки и постучался. Довольно долго мне никто не открывал. Я, постояв перед запертой дверью минут пять, решил, что просто так отсюда не уйду, пока не поговорю с доцентом кафедры боевой магии. Поэтому, я снова поднял руку и постучал. На этот раз мне открыли.
Дверь распахнулась, и я увидел Уайта, который стоял на пороге, скрестив руки на груди.
— А ты настырный парень, Нейман, — наконец произнес он. — Я проспорил своему приятелю, который почему-то был уверен, что ты станешь настаивать. Сколько раз необходимо еще убеждать себя, что такие как ты, Нейман, непредсказуемы. Так что, проходи.
— Я не понимаю, — несмотря на решимость, я невольно попятился.
— Когда я отказался взять тебя в свой класс, мой друг заявил, что если ты хоть немного похож на своего отца, то просто так я от тебя не отделаюсь. Честно говоря, верилось с трудом, поэтому я, не сомневаясь в своей правоте, поспорил с ним. Как оказалось, зря.
— И что же вы ему проспорили? — я стоял столбом и не знал, что нужно в этой ситуации делать. Не так я представлял себе встречу с преподавателем боевой магии. Зачем мне вообще необходимо хоть что-то знать о споре с каким-то другом. Или он намекает на то, что если он проиграл в своем собственном споре, то мне лучше проваливать сразу? Я смотрел снизу-вверх на Уайта, тот в свою очередь не отводил взгляда от меня. В итоге он вздохнул и произнес:
— Что выслушаю твои аргументы. Так что проходи. Чем быстрее ты выскажешься, я сделаю вид, что выслушаю, тем быстрее уберешься отсюда.
Я сглотнул стоящий в горле комок и, в очередной раз поправив на плече сумку, вошел в комнату. Комната не поражала размерами, но была довольно комфортабельна. Два кресла и диван располагались посредине комнаты полукругом. В центре стоял небольшой столик, на котором сейчас стояла бутылка виски, заполненная наполовину, и два хайбола. Стены были украшены различными видами холодного оружия. На полу толстый ковер. Вот собственно и вся обстановка этой маленькой гостиной. Одно из кресел было занято. В нем сидел мужчина лет тридцати пяти-с