— Да, мамочка, это было бы кстати. Я про поспать, а провожать меня не нужно, — я поднялся, подхватил сумку и направился к двери. — Вы меня лучше завтра утром встретьте, а то я, кажется, есть периодически забываю.
И под обеспокоенными взглядами друзей, я вышел из класса. Когда я уже подходил к коридору, ведущему к крылу, отданному Первому факультету, меня окликнули. Обернувшись, я увидел Лизу Далтон, которая сидела на подоконнике, как год назад и звала меня.
Так как вечно останавливающего меня Рейна рядом не было, я подошел к девушке.
— Ты меня намеренно избегаешь? — она улыбнулась и приглашающе постучала по подоконнику рядом с собой. Я на провокацию не повелся, просто оперся на подоконник спиной, встав к Лизе вполоборота.
— Я? Ты что-то путаешь, когда мы в прошлом году с Хитингом стрелялись, мне показалось, что это именно ты перестала обращать на меня внимание.
— Деймос, я тогда подумала, что это из-за меня. Но это же глупо…
— Действительно, особенно потому что, ты не имеешь к этому цирку никакого отношения, — я усмехнулся про себя, отметив, что мой ответ первой красавице школы явно не понравился.
— Давай не будем о прошлом, — быстро перевела разговор на другую тему Лиза.
— Давай, — согласился я.
— Я так волновалась за тебя, когда ты упал на уроке, — я покосился на нее. За меня волновались Рей с Вандой. Бретт тоже волновалась, а вот тебя я что-то возле себя не заметил. — С тобой все в порядке?
— Все просто отлично, — я выдавил из себя улыбку. — Извини, но я устал, целитель прописала мне отдых.
— Конечно иди, тебе необходимо выспаться, — она протянула руку, но я вспомнил, что говорил мне полковник и отшатнулся. Лиза нахмурилась, но промолчала, а я побрел, наконец, в свою комнату.
Сегодняшняя ночь была последней ночью полнолуния. Выспавшись за вечер, я лежал на кровати, заложив руки за голову. Эдуард, как и в прошлую ночь сел рядом с кроватью на стул. На этот раз он был одет. Присмотревшись, я опознал в рубашке и брюках, надетых на нем, одежду Ареса. В первые минуты во мне поднялась волна протеста, но потом я успокоился, какая разница, кто их носит, тем более Эдуард мне, вроде, не чужой.
— А ничего нельзя сделать, чтобы ты стал хотя бы обычным оборотнем, если не человеком? — спросил я его.
— Не знаю. Я не задавался этим вопросом, — Эдуард задумался. — Наверное, можно, но меня пока устраивает такое положение дел. Когда я в ипостаси волка, по крайней мере, ничьи замки не горят.
— Ага, только библиотеки рушатся.
— Это была случайность. Непредвиденная и непредсказуемая.
— Это правда, что все Темные были Мастерами абсолютного боя, что бы это ни значило?
— Хм, сложно сказать, — он снова задумался. — Фолты, наверное, все. По-другому не получалось управлять ментальной магией. Что-то наши предки в свое время перемудрили. Ну а там где идеальное знание и умение управлять собственным телом, там и оружие, в нагрузку. Это было необязательно, но мальчики редко отказывались от блестящих колюще-режущих игрушек. Что касается остальных — не знаю. Мне это было неинтересно.
— Что это вообще такое — абсолютный бой?
— Как бы тебе объяснить, — Эдуард задумался. — Это сочетание, нет… не так. Это одновременное применение магии и использование холодного и огнестрельного оружия, и техник рукопашного боя.
— А что разве так можно? — Я даже сел в кровати, глядя на своего… кем же мне приходится Эдуард? Ну, пусть будет дядей. Так вот я сел, глядя на своего дядю глазами полярной совы.
— Можно, но для этого нужно уметь все это по отдельности. К тому же у тебя все равно не получится, — Эдуард встал и подошел к окну.
— Почему?
— Потому что ты уже вырос из того возраста, когда нужно было начинать. Помимо этого немаловажного фактора, у тебя и сейчас нет особого желания слишком напрягаться.
— И что, ничего нельзя сделать? — я обхватил руками подушку и прижал ее к себе. Я действительно намерен выполнить свою клятву, но от одной мысли о том, что просто изучать магию именно для меня — недостаточно, потому что мои чокнутые предки с экспериментами вовремя не завязали, вызывали неконтролируемую панику.
— Ну почему нельзя, — Эдуард повернулся и посмотрел на меня. — Можно начать пить. Алкоголь притупит ощущения, и тебя не будет так выносить в присутствии других людей. Я так понимаю, начались проблемы с ментальной магией? — я кивнул. Получается, что Казимир мог и не быть изначально таким уж козлом. Просто нам не повезло родиться Фолтами в мире, где никто понятия не имеет, что нужно делать, чтобы Фолт не спился. Скорее всего, однажды попробовав, он пошел по пути наименьшего сопротивления. Все это я озвучил внимательно меня слушающему дяде. Эдуард медленно покачал головой. — Всегда можно найти альтернативу. Нужно только поставить перед собой цель и захотеть.
— Дэрик не говорил, что возможны подобные проблемы.
— Полагаю, что во времена его величества подобной проблемы не существовало.
— Значит, у меня просто нет выбора? Класс. — Я бросил подушку на место и лег, закрыв глаза. — Эдуард, а ты можешь со мной позаниматься?
— Смотря чем.
— Этой сучьей менталистикой.
— Я слишком мало времени провожу в ипостаси человека, чтобы наши занятия стали полноценными.
— Меня тошнит. Меня постоянно тошнит, а еще я просто умирать начинаю, если ко мне кто-то прикасается, — я открыл глаза и посмотрел на все еще стоящего у окна дядю.
— Да, так бывает, когда твое тело и мозг не готовы.
— Не готовы к чему?
— Ментальная магия основана на резонирующем раздвоении сознания. Ты как бы разделяешься: одна часть сознания остается на месте, а вот вторая вступает в резонанс с сознанием того, на кого ты пытаешься ментально воздействовать. Таким образом, ты видишь картинку, и даже можешь как-то воздействовать на мозг, при этом полностью не отключаясь от окружающей действительности. Это очень тяжело. И тяжело не только морально, но и физически. Техника абсолютного боя позволяет думать именно двумя, а то и более, потоками сознания. Чтобы в бою ты не задумывался, что сейчас лучше применить: заклятье, или нож метнуть, а то и просто ударить. И этому в отличие от менталистики можно научиться. Если, конечно, приложить определенные усилия. А вот ты этого не умеешь. Поэтому я боюсь себе даже представить, что происходит в твоей голове. И поверь, тошнота — это не самое страшное. Подозреваю, что все это только начало.
— Да, умеешь ты утешить. А почему у меня в твоем присутствии и присутствии крестного крыша не съезжает?
— Потому что мы Темные маги. Мы практически не можем воздействовать друг на друга ментально из-за изначальной схожести нашей мозговой активности.
— Странно, а разве схожесть не подразумевает, что нам наоборот что-то делать гораздо легче?
— Нет, не всегда. Спи, я подумаю, что можно сделать.
— Я не хочу спать, — я нахмурился.
— Нет, хочешь, — Эдуард развернулся, подошел ко мне и прикоснулся кончиком указательного пальца к моему лбу. Я почувствовал, что проваливаюсь в сон. Вон скотина, мы же еще не обо всем пого…
Проснулся я утром как по будильнику, хотя никакого будильника у меня не было. Просто открыл глаза и долго пялился в потолок. Эдуарда уже не было, а в кресле спал, свернувшийся в пушистый клубок, Гвэйн. Вставать не хотелось, но я заставил себя сделать это. Отсутствие душа угнетало. Умывшись и кое-как обтеревшись мокрым полотенцем в туалете, я подошел к зеркалу. Тех прыщей, которые я смазал накануне, не было, зато появились еще три: снова на лбу и на крыльях носа.
— Да чтоб вас, — схватив флакон с мазью, я принялся тщательно смазывать эту гадость.
Пока я занимался гигиеническими процедурами, пришла пора выдвигаться, если я, конечно, не хотел снова без завтрака остаться. И так вчера не поужинал. И не позавтракал. Да, похоже, я ел больше суток назад. Не удивительно, что меня тошнит просто так, даже без присутствия людей.
В гостиной меня ждал Штейн. Он кивнул мне и протянул лист с моим новым расписанием. Я забрал лист, но в этот момент его пальцы коснулись моей ладони. Головная боль была настолько резкой, что перед глазами запрыгали разноцветными круги. Борясь с тошнотой, я выскочил из гостиной, под удивленным взглядом моего префекта.
Ванда с Реем ждали меня возле дверей гостиной. Я прислонился лбом к холодной стене, дожидаясь пока не пройдет тошнота. Только потом повернулся к друзьям.
— Что с тобой, Дей? — в голосе Ванды прозвучала тревога.
— Похоже, у меня нет выбора, — с трудом проговорил я, пытаясь сконцентрироваться на расписании. — Меня буквально к стенке прижали.
— О чем ты?
— У меня новое расписание. И прямо сейчас меня ждет новый преподаватель.
— Так, это все интересно, но пошли позавтракаем.
Завтрак прошел в молчании. Я буквально впихнул в себя несколько ложек овсянки и залпом выпил чай.
— Увидимся после занятий, в нашем классе, ладно? — все еще хмурясь спросил Рейн.
— Да, увидимся, — я потер лоб. — Я все вам подробно расскажу.
В расписании значилась аудитория под номером минус двести тридцать. Я мысленно пожал плечами и принялся спускаться по винтовой лестнице вниз. Здесь я еще не был ни разу. Спустившись на два этажных пролета, я вышел в небольшой коридор. Аудитория номер минус двести тридцать была единственной на этом этаже. Это была даже не аудитория, а огромный зал, поделенный на сектора. В первом секторе, напоминавшем обычный спортзал, меня и ждал полковник. Оглядев меня с ног до головы, он хмыкнул и бросил на пол сумку.
— Переодевайся. Надеюсь, с размерами угадал.
— Зачем?
— Раз ты пришел, значит, уже почти готов начать заниматься. Но заниматься в брюках? Переодевайся.
Я посмотрел на сумку, потом на полковника, который стоял и смотрел на меня, скрестив руки на груди, затем, вздохнув, принялся расстегивать пуговицы на своей шелковой рубашке.
Глава 7
Переоделся я достаточно быстро, почему-то спорить с новым преподавателем не было ни малейшего желания. Я стоял перед Роше в обычном спортивном костюме, чуть ли не по стойке смирно, прижимая к груди свою одежду.