Я же вместо того, чтобы пойти в направлении Первого факультета, направил свои стопы в кабинет к директору. Дойдя до него, я постучался. Мне ответили, что я могу войти, и я вошел.
Крестный сидел, склонившись над огромной стопкой бумаг и что-то сосредоточенно читал. Нехотя, как мне показалось, оторвавшись от своего увлекательного занятия он, наконец, обратил на меня внимание.
— Деймос, я сегодня чертовски занят. Если у тебя ко мне срочное дело, то давай решим его поскорее.
— Ну дело буквально на несколько секунд. Мне нужны ключи от твоей ванны.
— Что?
— Мыться то мне надо где-то, — решил я немного прояснить ситуацию. — А учитывая, что я плотно занимаюсь, по твоей милости, с полковником, мне очень нужно где-то мыться, а то своим амбре, которое я издаю после тренировки, я распугаю половину населения в замке, а студенты Первого меня просто задушат ночью во сне и выкинут как дурно пахнувший мусор медленно разлагаться на Болоте.
Крестный некоторое время сверлил меня взглядом, потом, достав со стола какую-то папку, вытащил из нее листок и протянул мне.
— Вот заполни, и завтра мы подключим тебе твой душ.
— Это что? — я взял протянутый листок и увидел какое-то очередное заявление.
— Это бумажка, которая говорит о том, что все траты на ремонт ванной комнаты ты берешь на себя. — Улыбнулся Алекс.
— А ты не обнаглел? — взвился я. — Я это даже подписывать не буду.
— Значит будешь так ходить, — он пожал плечами и вырвал у меня заявление из рук.
— Ты знаешь, кто ты?
— Я? Директор школы, который отвечает за каждый медный империал, потраченный на расходы этой самой школы. Если не хочешь ждать, когда в министерстве рассмотрят твое заявление, сделают проект и разыграют конкурс на поставку материалов, то заплатишь сам. И это будет делать каждый, кто принесет вред имуществу моей школы. Ты думаешь один такой? Нет, в этой школе больше двух сотен учеников, каждый из которых хочет что-то отломать и отвинтить. А отчитываться и клянчить денег должен я.
— Но я…
— То, что ты мой крестник не дает тебе права все крушить направо и налево, а мне унижаться и восстанавливать тобой сломанное по первому твоему желанию.
— Ты мог мне просто дать мыться в своей ванной. — Я выдернул листок из его рук и начал заполнять заявление без разрешения садясь за стол.
— Мог бы. Но такое великолепное понятие как ответственность, в том числе и за финансовую составляющую твоей жизни, должна понемногу входить в твой разум, а ты должен научиться им пользоваться, в идеале на подсознательном уровне. Написал? Свободен. Завтра, пока ты будешь на занятиях, тебе все починят. Счет отправится прямиком к твоему поверенному, и, зная гномов, могу предсказать тебе длинное возмущенное письмо насчет совершенно неуместных трат, в котором тебе будут пророчить скорое разорение, если ты не прекратишь так себя вести.
Я практически кинул написанное заявление на стол крестному и удалился из его кабинета, аккуратно прикрыв дверь за собой. Крестный конечно прав, я поступил безответственно, но мог бы он обо всём об этом сказать сразу после произошедшего инцидента?
В гостиной было немного народа, небольшая группа студентов, собравшаяся в кучку возле Штейна. Интересно, кто его выпустил? Мы встретились с ним взглядом, и он мне подмигнул. Меня передернуло. Я посмотрел на Гвэйна и пошел к нему извиняться.
— Ну не обижайся. — Я погладил волка по носу. — У меня очень тяжелый день выдался. — Я продолжил его гладить и, откинувшись на спинку дивана, закрыл глаза, проваливаясь в дремоту. В этом состоянии слух обострился, и я слышал каждое слово, которое произносил Ник.
— Так вот, я не знаю, что это и как выглядит, но Кэмелу это очень важно. Он поставил такое условие: если кто-то достанет информацию про артефакт «Разум Волка», то тот присоединится к нам без вопросов. Известно только то, что он надежно спрятан, причем спрятан он на территории Школы. Мне нужно место. Не нужно искать его самостоятельно, достаточно информации.
Гвэйн дернулся и слегка прикусил меня за руку. Я резко вынырнул из дремоты и уставился на оборотня. Он еле слышно рычал, глядя в сторону того кружка по интересам.
— Ты чего? — шепотом спросил я у озлобленного волка. Он перестал рычать и повернул голову в мою сторону. В глазах оборотня я прочитал интерес и обеспокоенность. — Тебя заинтересовали слова этого дегенерата? Ну раз заинтересовали, то давай тоже поищем, что же это за артефакт и зачем он нужен этому Кэмелу. Но, «Разум Волка»? Да что все на волках-то помешались? Интересно, а руководитель независимой военизированной группы под названием «Волки» за артефакт сойдет? — я истерично хихикнул, чувствуя, что смешок получился очень нездоровым. — Вот только, что-то мне говорит, что если Кэмел протянет ручонки к этому артефакту, никто уже к нему не присоединится. Не к кому будет присоединяться.
Глава 8
Утром я проснулся рано, и долго смотрел в потолок, на котором извивались страшноватые тени, вызванные светом неполной луны, заглянувшей в окно. Так как время до занятия с полковником Роше еще было, я решил немного почитать, благо сейчас мой мозг стал хоть немного соображать. Включив ночник и открыв книгу, посвященную загадкам разума, на той странице, где был изображен опутанный серебристыми нитями мозг, я углубился в чтение.
Когда в комнате стало светло, я аккуратно закрыл книгу и задумался. Теперь я вспомнил, где видел подобное серебристое свечение, очень тщательно прорисованное в книге: я видел его в голове у Рейна. На картинке был представлен мозг эриля. Я старался не думать о том, откуда у того Фолта, который озаботился этой проблемой, появился этот мозг, но выводы, которые он представил, заставлялись задуматься. В той части, которую я попытался изучить, я понял едва ли половину — слишком уж заумным языком была изложена информация, и в ней было слишком много специфической терминологии, которую я не понимал. Но из того, что я понял, выходило следующее: у эрилей левая половина мозга была развита гораздо больше, чем правая, и сосредоточение их силы, их источник находился приблизительно в районе поясной извилины. Это было вполне логично, если исходить из того, какие функции эта извилина выполняет в мозге обычного человека. И все бы ничего, если бы не одно но: эта извилина проходит практически вдоль всей лобной доли мозга. И где именно Фолт, просрав…, эм, тот, при котором Империя пала, поставил блок Дилану, выяснить, просто применив ментальную магию, было практически невозможно. А вскрывать черепную коробку друга, соблюдая все вышеизложенные инструкции, я не горел особым желанием. Нужно сегодня же сказать Рею, что у нас возникли некоторые трудности в изучении этой проблемы, и нужно будет искать другой путь, который позволит нам снять блок. Одного желания, я так понимаю, будет немного маловато, так что надо начинать уже хоть что-то делать, хотя бы собирать необходимую информацию. Надо озадачить Дэрика, может быть хотя бы он знает, где расположена библиотека последнего из императоров. Ни за что не поверю, чтобы такие снобы и педанты не поделились такой важной информацией со страницами своих дневников.
Я лениво перевел взгляд на часы, пора было вставать и идти на тренировку. Пока я лежал, все было нормально и ничего не болело, но стоило мне встать с кровати… Я взвыл и рухнул на пол, пытаясь одновременно массировать словно ставшие деревянными икры. Ноги болели так, что на глазах выступили слезы. Немного размяв мышцы, я кое-как поднялся с пола и побрел в туалет, чувствуя себя инвалидом.
Пока я ковырялся, благополучно прошел завтрак и начался первый урок у всех остальных учеников Вольфнеста. Смазав напоследок прыщи, которые уже просто мне жить нормально не давали, я надел спортивный костюм, который какой-то добрый кобольд выстирал и засунул в шкаф, и побрел на минус второй этаж.
Полковник ждал меня, скрестив руки на груди.
— Я, кажется, предупреждал тебя о самостоятельном разогреве? — вместо приветствия спросил он.
— У меня все болит, — ответил я, наклоняясь, чтобы еще раз растереть икроножную мышцу на правой ноге. — И я принял вчера ванну.
— Это нормально, — Роше нахмурился, но не сделал ни шагу в моем направлении. — Вот только то, что ты проигнорировал вполне разумную просьбу, может плачевно для тебя закончиться, но, я уже говорил, это не мои проблемы. Сегодняшняя тренировка почти ничем не будет отличаться от вчерашней, за исключением некоторых деталей: она будет немного больше по времени, и ты будешь учиться правильно отжиматься. Да, еще подтягивания.
— Я не умею подтягиваться! И мистер Уайт наверняка вам рассказал про мое прошлогоднее фиаско.
— Ты здесь для того, чтобы научиться что-либо делать. Если бы ты все умел, у тебя не возникло бы подобных проблем. И тебе не нужны были бы дополнительные занятия, которые ты выпросил у своего директора. И не надо делать такое страдальчески недоуменное лицо. Я не знаю, что ты пообещал Алексу, но ради тебя он предложил мне вполне приличную плату. А теперь вперед, бегом!
Я думал, что не смогу сделать ни одного движения. Какого же было мое удивление, когда на пятом круге боль в мышцах ног стала как будто бы немного меньше.
— Стоп, — я остановился. — Двадцать приседаний. Спину выпрями, — а вот когда я начал приседать, боль вернулась, но сконцентрировалось на задней поверхности бедер. Последний раз я присел с трудом. Ноги дрожали. Сегодня выполнять все эти, казалось бы, элементарные упражнения было гораздо сложнее, чем вчера. — А теперь подойди сюда, — полковник стоял возле стены. Я вытер рукавом пот со лба и направился к нему. — Поставь руки на стену, обопрись на нее, а теперь выпрями руки. — Я недоуменно посмотрел на него, но выполнил его распоряжения. Это напоминало отжимания, но от стены? — Деймос, чтобы правильно отжаться от пола, не нужно напрягать мышцы рук. Их у тебя, считай, что нет. При этом упражнении в большей степени работают мышцы груди, и пресса, — говоря это, Роше положил открытую ладонь сначала мне на грудь, затем на живот. Сначала я напрягся, думая, что моя своевольная магия снова попытается влезть в его голову, но ничего подобного не произошло. Полковник снова переместил ладонь мн