— Откуда у тебя кот?
— Когда Влад купил дорогущую модель телефона, я купила котенка. Давай не будем об этом говорить, ладно?
— Хорошо, давай не будем говорить. А ты уверенна, что это кот, а не пантера? Ему сколько?
— Почти полгода.
— Он огромный. И еще почти котенок.
— Он просто кастрирован, — Ванда встала. — Давай поищем место, где лоток установим, чтобы не мешал.
Кот по имени Кинг меня просто ненавидел. Начать с того, то он объявил на меня охоту, нападая из различных труднодоступных мест, доводя до инфаркта, и заканчивая тем, что он почему-то решил, что моя спальня подходит ему гораздо больше, чем все остальные. Постепенно эта туша практически вытеснила меня из моей собственной кровати, раскидываясь на ней, занимая чудовищно много места и кусая меня, когда я хотел его спихнуть. А еще он любил верхотуры, и часто забирался на двери, откуда периодически падал, причем исключительно на меня, а так как он весил около десяти килограммов…
Мой адвокат быстренько развел Ванду и ее инженера-теплотехника, пригрозив последнему, что если тот вякнет, то останется без трусов. А так как квартира, из которой ушла Ванда, была куплена ее родителями, то через два месяца сопротивления Влада вышвырнули на улицу, и Ванда смогла вернуться домой вместе со своими пожитками.
Вот только Кинг наотрез отказался возвращаться. Когда его все-таки удалось засунуть в перевозку и увезти, он вышмыгнул в дверь, как только Ванда открыла переноску, и помчался искать меня. Пришел он ко мне уже поздно вечером: грязный, голодный и слегка потрепанный. Как он умудрился найти мой дом, оставалось загадкой, потому что его всегда перевозили на машине. Швейцар, узнавший кота, впустил его в лифт и нажал кнопку моего седьмого этажа, приколист хренов.
В итоге я лег спать под утро, потому что полночи мыл и расчесывал это черное чудовище, потом посреди ночи бегал по округе, искал круглосуточный супермаркет, чтобы купить лоток, наполнитель и еду для Кинга. В итоге мы уснули в обнимку, и я проспал, опоздав на встречу с Мариной. После чего мне пришлось долго и униженно извиняться, потому что она не могла поверить в рассказ про кота, который настолько меня ненавидит, что решил окончательно испортить мне жизнь.
Слуг для своей квартиры я так и не завел. Ванда нашла для меня очень порядочную женщину-домработницу, которая содержала в идеальной чистоте мое холостяцкое жилище, обстирывала и вкусно кормила нас с Кингом.
Кроме миссис Адамс Кинг обожал Лео-младшего и постоянно устраивался возле ребенка, охраняя его, в то время, когда эта семейка наведывалась ко мне в гости, что в последнее время происходило все чаще и чаще. Больше Кинг никого не любил и мог даже кинуться, что было опасно, учитывая его размеры, а бывшую хозяйку боялся до дрожи, забиваясь под диван, когда она приходила, видимо подозревая, что Ванда снова попробует его забрать. Рей всегда хохотал до слез, когда видел эту картину.
Вот так практически прошло лето, и в середине августа я решился. Купив кольцо, я принял решение сделать Марине предложение, потому что чувствовал, что она начала от меня отдаляться все дальше и дальше. Что я буду делать после этого с все еще находящимся в подвешенном состоянии предложением Милтона, я старался пока не думать.
Глава 29
Сегодня я проснулся в прекрасном расположении духа. Нащупав рукой на прикроватной тумбочке коробочку, я ее открыл и долго любовался на изящное колечко со скромным, в общем-то, бриллиантом, которое, тем не менее, стоило баснословных денег. Учитывая мое отношение к деньгам, а точнее к факту расставания с ними, на кольцо для своей любимой я не скупился. Можно ли сказать, что я научился правильно распределять свои приоритеты и, разумеется, деньги на них — я не знаю. В тот момент, мне хотелось купить лучшее кольцо для лучшей женщины, а не рассуждать о таких мелочах, как деньги.
Практически все время я проводил в своей квартире в Хавьере, деля территорию с котом Кингом, которому это не слишком нравилось. Иногда мне казалось, что я живу в своей собственной квартире с его королевского позволения. По крайней мере, как на дерьмо он на меня смотрел уже постоянно.
От нечего делать я все чаще и чаще зарывался с головой в бумаги, а скучающий Эдуард сначала меня навещал раз в неделю, потом пару раз в неделю и, наконец, купил квартиру на шестом этаже в том же доме, где жил я.
Вообще-то он хотел купить квартиру на восьмом этаже, но я ему этого сделать не позволил. Вот еще, мне одного рухнувшего потолка до конца жизни хватит, чтобы повторить этот неприятный момент в моей жизни еще раз. Как именно Эдуард убедил хозяев квартиры расстаться с ней, я не знаю и знать не хочу. Эд — принц крови и это ничто никогда не изменит, вполне возможно, что он и не убеждал, а просто применил магию разума, и они срочно захотели эмигрировать куда-нибудь, например, в Новую Гвинею, где, несмотря на все катаклизмы и изменения, так и осталась земля с собственным политическим строем вперемешку с первобытными общинами и племенами и, конечно же, людоедством. Иногда мне кажется, что на этом небольшом участке суши, так никто и не узнал, что произошло с миром за тысячи лет.
Эд помогал мне с делами, параллельно проворачивая какие-то свои. Время от времени, мы выбирались в поместье, чтобы позаниматься магией и поспаринговаться, потому что мне нельзя было расслабляться из-за возможного реверса моих способностей контроля. За то продолжительное время нашего отсутствия в поместье, более менее выстроенные в плане послушания кобольды, решили, что настало время незапланированных каникул и обленились еще больше прежнего. Единственное, чем они занимались без каких-либо напоминаний с моей стороны были теплицы отца, которые так и не поднялась рука снести или отдать в дар ботаническому обществу Шории. Они стали неким мемориалом, который никто никогда кроме кобольдов не посещал с самой его смерти.
Вообще в этот месяц, прошедший с того времени как Ванда переехала от меня в свою квартиру, в моей жизни наступило этакое затишье. Я все еще колебался: принимать или не принимать предложение Милтона, который меня не торопил, но осторожно намекал, что пора бы уже определиться. Ванда после полного краха своего феерически глупого замужества вроде пока немного успокоилась. Похоже, ей адреналина хватало на работе, потому что больше она пока ничего сверхъестественного не отчебучивала, я даже пару раз по дереву стучал, боясь сглазить. Рей мне как-то намекнул, что она ведет какое-то свое расследование и никого к нему не подпускает, даже одного из лучших эрилей нашей страны. Что это могло быть, мне даже не приходило в голову. Я прекрасно понимаю, что Ванда настолько непредсказуемая личность, что в ее стиле будет изучить переселение долгоносиков на территории Фландрии. Правда Рей при последнем разговоре загадочно намекнул, что у него есть некие соображения на этот счет, но в подробности не стал ударяться. С Эваном и ребятами мы периодически (довольно таки часто на самом деле) встречались, чтобы просто посидеть за кружечкой пива, более крепкие напитки я себе позволял нечасто, боясь проявления дурной наследственности.
После того как я осознал, что, если ничего не предприму, мои отношения с Мариной пойдут ко дну, я купил кольцо. Целую неделю я собирался духом, чтобы сделать предложение и поставить, наконец, точку в моих метаниях: потому что все чаще и чаще в борьбе моей любви к Шории и влюбленности в Марину начинала брать верх страна. Не исключено, что моя милитаризированная подготовка играла в этом не последнюю роль, а все еще молодой организм требовал приключений на свою голову. Глядя на Ванду с Реем, которые полностью нашли себя в своей работе на Милтона, как горели их глаза, и какой нескучной и насыщенной стала их жизнь, мне становилось немного грустно из-за своей нерешительности. Но Марину я все же терять не хотел, хотя и сам не мог дать ответа на вопрос, а с чего я взял, что люблю ее? Ведь мог же я порой неделями обходиться без встреч с ней, да даже без разговоров по телефону. Думать в подобном аспекте не хотелось, потому что подобные мысли могли меня завести неизвестно куда. Дефоссе с философским видом заявлял, что мне просто нужно с кем-то переспать, лучше всего с Мариной, чтобы, во-первых, снять сексуальное напряжение, ведь у меня после того хм, опыта, с суккубами никого не было, а, во-вторых, чтобы понять, а действительно ли это та самая. Я неизменно посылал его лесом, но к Лео неизменно присоединялся Эдуард, который намекал, что неполные девятнадцать лет — это слишком мало, чтобы принимать такие глобальные решения как женитьба, потому что у Темных разводиться не рекомендовалось, я послал и его тем же путем, что до этого Лео, говоря со всем пылом своей молодости, что разводиться я не собираюсь, но даже, если когда-то и разведусь, то мы живем не во времена испанской инквизиции, то есть не во времена детства самого Эда, так что он может со своими рекомендациями… немного помолчать. Правда червячок сомнения меня все же грыз изнутри, а поселился он, благодаря все тому же дуэту — Лео-Эд и присоединившейся к ним Ванде, которые во всех подробностях освежали мне в памяти, причем неоднократно, чем закончился брак моей подруги.
Я снова покрутил кольцо. Наверное, меня покусал Лео, потому что я намеривался по всем правилам просить руки Марины сначала у ее родителей, а потом надеть это кольцо на ее тонкий пальчик.
Так что завтракать я пришел на кухню, а я предпочитал принимать пищу именно на кухне, в приподнятом настроении, и предсказуемо волнуясь.
На столе лежала свежая газета, которую мне всегда оставляла миссис Адамс, и я, плеснув себе кофе, решил почитать свежие сплетни. Так работники порта снова бастуют, да, когда они уже найдут общий язык со своим начальством? Брали бы пример с «Двух Дубков»: не понравился им казначей, так они быстро решают эту проблему, правда, довольно радикальным способом, но хотя бы не доводят до абсурда своей забастовкой. Пенсионерка из Жильны жалуется на подскочившие цены на гречку, хм, надо бы Гринвудсту на этот факт обратить внимание, узнать, с чем это подорожание связано и нельзя ли это как-то использовать. Я перевернул страницу и замер, потому что прямо на меня смотрела Марина, которая стояла рядом с Генри Уилсоном, капитаном моей команды в конном поло на том единственном приеме у Морана, который я посетил. Через всю страницу шла надпись о том, что наследница Рубелов и наследник Уилсонов объявили о своей помолвке. Я невидяще смотрел на статью, пытаясь переварить смысл написанного, но он постоянно от меня ускользал. Глаза цеплялись за фамилии Уилсона и Рубел, которые никак не связывались воедино с написанным в статье. Несколько раз меня пробило током, когда я прочитал свою фамилию, но смысла я так и не понял.