– А что с Лизой? – спросил Холлис.
– По-моему, я сегодня ее видела, – неуверенно проговорила Алиша.
– Это невозможно! – усмехнулась Сара.
– Знаю, что невозможно! В этом месте почти все невозможно… Только у Лизы на щеке был шрам: она упала или еще что-то… В общем, этот самый шрам я и видела.
Питер подался вперед. В Алишиной новости скрывалось нечто важное – ответ на его многочисленные вопросы, недостающая часть головоломки, которую он пока не мог сложить.
– Где ты ее видела?
– В бараках, у маслодельни. Кажется, она меня тоже заметила, только Джуд глаз с меня не спускал, поэтому подойти не получилось. Когда я снова посмотрела в ту сторону, Лиза уже исчезла.
«Теоретически это возможно, – рассуждал Питер. – Лиза сбежала от пикировщиков и попала сюда. Но как она, в ту пору почти ребенок, преодолела такое расстояние?»
– Ну не знаю, Лиш…
– Вот и я не знаю, а проверить нет возможности. Но женщина очень напоминает Лизу Чоу.
– Она беременна? – поинтересовалась Сара.
– Да, кажется, – после недолгих раздумий ответила Алиша.
– Здесь много беременных, – вмешался Холлис. – Маленькие – это здорово.
– Но где же мальчики? – не унималась Сара. – И раз столько беременных женщин, детей должно быть больше, правда?
– А разве их не много? – удивилась Лиш.
– Сперва я тоже так думала, но вчера вечером насчитала меньше двадцати, причем всех их уже встречала.
– Холлис, ты говорил, что сегодня на площади снова играют дети.
– Угу, – кивнул здоровяк.
– Сапог, проверь!
Калеб подкрался к двери и чуть-чуть приоткрыл.
– Спорим, там девочка с кривыми зубами и ее белокурая подружка? – проговорила Сара.
– Точно, – кивнул Калеб, – именно они.
– Вот и я о том же! – не унималась Сара. – Каждый вечер на площади одни и те же девочки. Местные хотят внушить нам, что детей больше, чем на самом деле.
– Да вы что! – воскликнула Алиша. – Ладно, отсутствие мальчиков действительно странно, согласна, но такие уловки… Не знаю, Сара, не знаю…
Сара воинственно расправила плечи.
– А сама утверждаешь, что видела девушку, которая погибла пятнадцать лет назад! Сколько ей сейчас, лет двадцать пять? С чего ты решила, что это Лиза Чоу?
– Говорю, же, по шраму определила. Да я любого Чоу за милю узна́ю!
– Иначе говоря, мы должны поверить тебе на слово?
– Хочешь, верь, хочешь, нет. Мне плевать! – огрызнулась Алиша. – Я видела то, что видела.
– Хватит! – рявкнул потерявший терпение Питер. – Что с вами? Разве так проблемы решают?
Девушки буравили друг друга свирепыми взглядами. Воздух в бараке звенел от напряжения. Первой не выдержала Алиша – тяжело вздохнула и плашмя бросилась на койку.
– Ладно, забыли! Мне просто ждать невмоготу, да и спать тут невозможно. Жара такая, что каждую ночь кошмары снятся.
Воцарилась тишина.
– Толстуха снится? – тихо спросил Холлис.
Алиша тут же села.
– Что ты сказал?
– Тебе снится толстуха на кухне из Старого мира, – мрачно проговорил Холлис.
– «Мало того что немой…» – с порога подсказал Калеб.
– «…так он еще и пришибленный!» – изумленно закончила Сара. – Мне она тоже снится.
Все как по команде повернулись к Питеру. «Господи, о чем они? Какая толстуха?» – подумал он.
– Ребята, я не в курсе, – покачал головой он.
– Всем кроме тебя снится один и тот же сон, – подытожила Сара.
– Да, похоже на то, – почесав подбородок, кивнул Холлис.
Майкл дремал, периодически всплывая на поверхность пустого сна, когда дверь тихонько заскрипела и в комнату вошла девушка. Она годилась Билли в дочери, но носила такую же ультракороткую стрижку и нелепый оранжевый костюм, а в руках держала поднос.
– Небось проголодался?
Девушка вошла в палату и поставила поднос Майклу на колени. Запах еды пронзил, как разряд тока, и Майкл тут же почувствовал зверский голод. Трапеза королевская: мясо в коричневой подливе, отварные овощи и – самое замечательное! – толстый ломоть хлеба с маслом. Рядом с тарелками лежали металлические столовые приборы, завернутые в грубую тряпку.
– Меня зовут Майкл.
Девушка кивнула и улыбнулась. Неужели здесь все улыбчивые?
– А я Мира! – ответила она и залилась краской. «Волосы у нее, как пух! – подумал Майкл. – Тонкие и почти белые». – Это я за тобой ухаживала!
«И что она хочет этим сказать?» – недоумевал Майкл. С тех пор, как он пришел в себя, со дна памяти всплыли обрывки воспоминаний: голоса, силуэты, двигающиеся вокруг кровати, влага на теле и в пересохшем рту.
– Вероятно, я должен тебя поблагодарить.
– Не стоит, мне нравится выхаживать больных! – Девушка заглянула ему в глаза. – Ты правда издалека?
– В смысле?
– Ну, «издалека» бывают разные. – Мира пожала узкими плечиками и кивнула на поднос. – Ты есть собираешься?
Майкл начал с чудесного мягкого хлеба, потом принялся за мясо и закончил овощами, недоваренными и горьковатыми, но вполне съедобными. Пока он ел, Мира устроилась на стульчике у кровати и не сводила с него глаз, словно каждый проглоченный им кусок доставлял ей удовольствие. Странные они, эти местные!
– Спасибо! – проговорил Майкл, когда на тарелке остался лишь жирный след от мяса с подливой. Сколько же ей лет? Шестнадцать? – Очень вкусно!
– Могу еще принести, только скажи!
– Спасибо, но я наелся, больше ни кусочка не влезет!
Мира забрала поднос. «Уходит», – подумал Майкл, но ошибся: девушка вплотную приблизилась к стоящей на возвышении кровати.
– Мне… мне нравится на тебя смотреть!
Майкл почувствовал, что заливается краской.
– Мира, тебя ведь зовут Мира?
Девушка кивнула, взяла Майкла за руку и переплела его пальцы со своими.
– И как ты произносишь мое имя, нравится!
– Знаешь, я… – Закончить помешал страстный поцелуй Миры. Какая она сладкая, какая нежная! Майкл почувствовал, что вот-вот снова потеряет сознание. Эта девушка целует его, а он целует ее!
– Папа говорит, я могу родить ребенка! – заявила Мира, согревая щеку Майкла своим дыханием. – Если рожу, мне позволят не ходить в кольцо! Папа говорит, ребеночка я могу сделать с кем угодно! Давай с тобой, Майкл! Пожалуйста!
Майкл пытался думать, пытался осмыслить происходящее: слова Миры, сладость ее губ и тот удивительный факт, что она влезла на кровать, оседлала его и грела своим дыханием. От избытка чувств он превратился в куклу, в безмолвного пособника. Мира хочет ребенка? Если родит, ей не придется носить кольцо?
– Мира!
На миг воцарился хаос: девушка соскочила с кровати, а в палате стало тесно от мужчин в оранжевых костюмах. Один из них схватил Миру за руку. Нет, это не мужчина, а Билли!
– Будем считать, я ничего не видела! – глядя на девушку, процедила она.
Благородный Майкл тотчас обрел дар речи.
– В том, что ты якобы видела, виноват я…
Билли осадила его ледяным взглядом, а стоящие за ее спиной мужчины захихикали.
– Даже не притворяйся, что идея была твоя! – прошипела Билли и повернулась к Мире. – Иди домой! Немедленно! – скомандовала она.
– Он мой, мой!
– Довольно, Мира! Ты сейчас же отправишься домой и станешь там ждать. Никому ни единого слова не скажешь! Я ясно выразилась?
– Его в кольцо не отправят! – закричала Мира. – Мне папа обещал!
– Если сейчас же не пойдешь домой, еще как отправят! Ну, бегом!
Последняя угроза явно сработала – Мира притихла и, даже не взглянув на Майкла, бросилась за ширму.
В душе Майкла бурлили эмоции, пережитые за последние минуты, – желание, смятение, неловкость, – а холодный рассудок твердил: ты дешево отделался, она больше не вернется!
– Дэнни, подгони сюда грузовик! Ты, Тип, останешься со мной.
– Что вы со мной сделаете? – испугался Майкл.
Билли вытащила из кармана крошечную металлическую баночку, взяла щепотку порошка, насыпала в стакан с водой и протянула Майклу.
– Пей до дна!
– Вот еще! И не подумаю!
– Тип, помоги! – раздраженно вздохнув, попросила Билли.
Рядом с кроватью вырос грозный мужчина в оранжевом.
– Доверься мне, – спокойнее проговорила Билли. – Вкус, конечно, не понравится, но самочувствие улучшится: никаких больше толстух!
«Толстуха… – подумал Майкл. – Толстуха на кухне из Старого мира!»
– Откуда ты…
– Пей! Я все по пути объясню.
Видимо, от нее не отделаешься – Майкл поднес стаканчик к губам и залпом осушил. Чума вампирья, вкус ужасный!
– Что это за дрянь?
– Тебе лучше не знать. – Билли забрала стаканчик. – Ну, что-нибудь чувствуешь?
Майкл действительно чувствовал. Казалось, внутри него поет длинная тугая стрела – энергия волнами исходила от каждой клеточки. Он хотел поделиться радостью, но тут началась икота, и тело сотряс дикий спазм.
– С непривычки такое бывает, – успокоила Билли. – Ты, главное, дыши.
Майкл снова икнул. Цвета стали невероятно яркими, словно новая кипучая энергия наполнила всю палату.
– Ему лучше помалкивать, – предупредил Тип.
– Как… здорово! – не без труда выдавил Майкл и сглотнул комок в горле, подавив новый приступ икоты.
В палату вернулся второй мужчина в оранжевом.
– Темнеет, – коротко объявил он. – Нужно спешить.
– Принесите ему одежду, – распорядилась Билли и снова сосредоточила внимание на Майкле. – Питер говорит, ты инженер. Мол, что угодно можешь наладить. Это правда?
Майклу вспомнилась Сарина записка: «Ничего им не говори!»
– Вроде того…
– Нет, дело серьезное: ты либо можешь, либо нет.
Майкл посмотрел по сторонам и напоролся на выжидающие взгляды мужчин в оранжевом. Похоже, от его ответа в самом деле зависело очень многое.
– Да, могу.
Билли одобрительно кивнула.
– Тогда одевайся и делай то, что мы скажем.
Маусами снились птицы. Проснувшись, она почувствовала под сердцем трепет, словно внутри нее бились крылья.