– Так они не вымерли?
Ворхис с Гриром настороженно переглянулись.
– Откровенно говоря, мы не знаем. Одни считают, что карантин сделал свое дело и весь остальной мир живет себе припеваючи. Тогда возникает вопрос, почему мы ничего по радио не слышим? Тут, конечно, есть варианты: например, помимо мин, друзья по НАТО воздвигли какой-нибудь электронный барьер. Другие – подавляющее большинство и я в их числе – уверены, что все остальные вымерли. Заметьте, это лишь догадки, но, говорят, карантин соблюдался не так строго, как многие думают. Через пять лет после начала эпидемии континентальная часть США практически обезлюдела: налетай-выбирай! Хочешь – золотой запас в Форт-Ноксе, хочешь – содержимое хранилища Федерального резервного банка. Музеи, ювелирные, центры выдачи кредитов – все же без присмотра осталось, только руку протяни! Но главную ценность, безусловно, представлял ракетно-ядерный арсенал: более десяти тысяч единиц, любая из которых в отсутствие США могла серьезно изменить соотношение сил в мире. По мне, вопрос не в том, навещали ли нас гости-мародеры, а в том, кто именно и сколько их было. Вероятнее всего, они увезли вирус с собой.
Питер не спеша обдумывал услышанное. Из слов Ворхиса следовало, что мир совершенно пуст.
– Уверен, Эми не собирается ничего красть, – наконец проговорил он.
– Я тоже в этом уверен. Эми – ребенок, как она выжила среди призраков – загадка. Может, она найдет способ вам объяснить?
– Она уже объяснила.
– Это ваше мнение, и я спорить не стану, лучше расскажу одну историю. Мальчишкой я знал безумную старуху, которая жила в лачуге неподалеку от нашего поселка, – иначе как трущобами его не назовешь. Сущая ведьма – высохшая, сморщенная, она держала добрую сотню кошек, поэтому ее лачуга насквозь провоняла кошачьей мочой. Так вот, ведьма утверждала, что слышит мысли драконов. Разумеется, дети (в том числе и я) безбожно ее дразнили, хотя сами ходили за ней по пятам. За такое потом стыдно становится, а в детстве все как с гуся вода! В вашей Колонии старуху назвали бы Приблудшей: в один прекрасный день она постучалась в ворота поселка. Подобные истории все время на слуху: в основном их рассказывают старики и полоумные прорицатели. От детей и подростков вроде вашей Эми я их еще не слышал. Впрочем, говорю же, история далеко не новая.
Грир подался вперед.
– А что с ней стало? – с неожиданным интересом спросил он.
– С ведьмой? – Роясь в памяти, генерал задумчиво чесал подбородок. – Копыта откинула, повесилась в своей пропахшей кошачьей мочой конуре. – Грир с Питером промолчали, и генерал продолжил: – Не стоит придавать подобным вещам слишком большое значение. По крайней мере, нам не стоит. Вот и майор со мной согласится. Задача Батальона – истреблять драконов, разыскивать горячие точки, то есть их логова, и проводить зачистку. Возможно, однажды наши потуги к чему-нибудь приведут, только я вряд ли доживу до того светлого дня. – Генерал встал из-за стола, следом за ним поднялся Грир. Разговор закончился, во всяком случае пока. – Джексон, подумайте-таки над моим предложением. Почему бы вам не вернуться домой? Вы это заслужили.
Питер еще до двери не дошел, а Грир с Ворхисом уже склонились над большой картой.
– Что-то еще? – недовольно спросил генерал.
– Я только… – Что же он собирался спросить? – Я только хотел узнать про Алишу. Как у нее дела?
– С ней все в порядке, Питер. Не знаю, каким образом, но Коффи вымуштровал ее на славу. Сейчас вы ее не узнаете.
– Мне бы хотелось ее увидеть, – с болью в голосе проговорил Питер.
– Да, понимаю, только время не самое подходящее. – Питер все не уходил, и Ворхис с едва скрытым раздражением осведомился: – Еще что-то?
Питер покачал головой:
– Просто передайте, что я про нее спрашивал.
– Обязательно, сынок.
Питер, наконец, выбрался из палатки. Сгущались сумерки. Дождь перестал, но сырость пронизывала до самых костей. Над горами за территорией гарнизона плыла полоса густого тумана. Грязь, какая же здесь грязь! Питер поплотнее закутался в куртку и зашагал от палатки к столовой, где за длинным столом сидел Холлис и с явной неохотой запихивал в рот фасоль. За соседними столиками ужинали солдаты и негромко переговаривались. Питер взял обшарпанный пластиковый поднос и подошел к скучающему в одиночестве Холлису.
– Тут свободно?
– Тут все занято, – буркнул Холлис. – Меня из милости пустили!
Питер сел рядышком. Он прекрасно понимал, о чем говорит Холлис. Обитатели гарнизона воспринимали их как никчемных дармоедов, не имеющих никаких обязанностей. Сару с Эми поселили, а на деле сослали в отдельную палатку, но и сам Питер, несмотря на относительную свободу передвижения, чувствовал себя, как в западне. Солдаты их демонстративно не замечали, заранее решив: чужаки в гарнизоне не задержатся, поэтому их внимания не стоят.
Питер пересказал Холлису все, что услышал от Ворхиса с Гриром, и задал единственный интересующий его вопрос:
– Не видел ее?
– Сегодня утром видел с отрядом Рейми.
Отряд Рейми и еще пять других занимались ближней разведкой юго-восточных земель. Питер спросил Грира, когда вернется отряд, и получил расплывчатый ответ: «Когда получится».
– Как она выглядит?
– Как одна из них, – отозвался Холлис, а потом добавил: – Я помахал, но, по-моему, она не заметила. Знаешь, как они ее зовут?
Питер покачал головой.
– Последний экспедиционный. То еще прозвище, язык сломаешь!
Оба замолчали: говорить было не о чем. Питер никак не мог привыкнуть к отсутствию Алиши: без нее он был как без рук. Разве сможет он не думать о ней? Увы, нет: ни сегодня, ни завтра – вообще никогда.
– Ворхис с Гриром не поверили моему рассказу об Эми.
– А ты сам бы поверил в подобное?
– Нет, – покачал головой Питер.
Возникла очередная пауза.
– Об эвакуации что думаешь? – спросил Холлис.
Из-за дождей отправку батальона отложили еще на неделю.
– Ворхис откровенно настаивает, чтобы мы согласились. Возможно, он прав.
– Но ты с ним не согласен, – догадался Холлис. Реакции не последовало, и он добавил: – Насчет меня не сомневайся: куда скажешь, туда пойду.
– С каких пор я за главного? Почему я должен за всех решать?
– Я и не говорил, что ты за главного. По-моему, это само собой ясно. Не решил так не решил, ничего страшного. Время есть: дожди еще не кончились.
Питеру стало стыдно: в гарнизон их привели несколько дней назад, а он так и не сказал Холлису, что в курсе их отношений с Сарой. В отсутствие Алиши он не находил в себе сил признать, что сила, изначально сплачивавшая отряд, угасает. Их с Майклом и Холлисом поселили рядом с палаткой, где девушки убивали время за игрой в карты. Питер уже дважды просыпался среди ночи и замечал, что койка Холлиса пустует, но утром всякий раз видел приятеля мирно спящим. Ради кого этот спектакль: ради него или ради Майкла – он ведь как-никак младший брат Сары? Что касается Эми, дня два она заметно нервничала и боялась солдат, которые сопровождали их и в столовую, и в уборную, а потом успокоилась. Она была готова ждать, но надеялась, что в итоге путешествие продолжится. «Скоро пойдем дальше? – звенящим от нетерпения голоском спросила она. – Так хочется увидеть снег!» «Не знаю, Эми, – ответил Питер. – Дожди перестанут, тогда и решим». Вроде бы правда, но каждое слово звучало неискренне, даже лживо.
– Поешь, – посоветовал Холлис, покосившись на тарелку Питера.
– Не хочется…
К столу подлетел Майкл в промокшем пончо. Судя по количеству еды на подносе, он аппетит не потерял. Вполне объяснимо: ему единственному из всего отряда Ворхис нашел задание – направил в гараж готовить машины к предстоящей поездке. Майкл буквально накинулся на еду – собирал фасоль не только вилкой, но и куском кукурузной лепешки, и грязными руками.
– Что стряслось? – едва дожевав хлеб с фасолью, спросил он. – Из-за чего лица кислые?
Мимо прошел лопоухий солдат с блестящей, покрытой нежнейшим пушком лысиной.
– Эй, Шпиндель! – позвал он.
– Привет, Санчо! – радостно воскликнул Майкл. – Как дела?
– Нормально. Слушай, пошли вечером с нами!
– Конечно! – просиял Майкл. – Куда и во сколько?
– Подгребай сюда же к семи. – Санчо взглянул на Питера с Холлисом, словно только что их заметил. – И вы, бомжи, тоже приходите, если есть желание.
К новому слову Питер так и не привык и всегда чувствовал в нем насмешку.
– Куда приходить? – уточнил он.
– Спасибо, Санчо! – поблагодарил Майкл. – Думаю, к семи с работой разделаюсь.
Стоило солдату отойти, Питер искоса посмотрел на Майкла: тот поспешно доедал фасоль.
– Шпиндель, значит?
– Ну да! Шпиндель, Штепсель, какая разница? – Майкл собрал лепешкой остатки подливы. – Питер, они нормальные ребята.
– Разве я говорил, что они ненормальные?
– А что здесь будет в семь? – полюбопытствовал Холлис.
– Да так… – Майкл многозначительно пожал плечами, но тут же зарделся. – Странно, что вам никто не объяснил. Сегодня кино покажут.
К половине седьмого из столовой убрали все столы, а скамьи составили рядами. К вечеру стало прохладнее и суше: дождевую влагу унес ветер. Собравшихся у входа солдат как подменили: они шутили, болтали, угощались самогоном из фляги. Питер с Холлисом устроились в глубине обеденного зала лицом к большому листу беленой фанеры, а Майкл сел где-то впереди с новыми друзьями из гаража.
Майкл на пальцах объяснил, как работает кинопроектор, но Питер не понял и половины, поэтому нелогичный, с его точки зрения, процесс немного пугал. Проектор, который стоял на высоком столе за их с Холлисом спинами, должен был направить на экран луч с движущимися картинками. Но откуда, в таком случае, картинки? Если это отражения, что они отражают? Входную дверь оставили открытой, и от проектора к одному из генераторов тянулся длинный кабель. Питер подумал, что тратить драгоценное топливо на непонятные забавы – настоящее расточительство. Наконец под одобрительные вопли солдат вперед выступил майор Грир, и Питер невольно заразился детским волнением: сейчас случится чудо!