– Думаешь, солнце их доконало? – спросил Питер.
– Не знаю! Они же выли как бешеные… Некоторых, может, и доконало, но явно не всех. – Девушка плотно обмотала руку винтовочным ремнем. – Обещай мне кое-что! – неожиданно попросила она. – Я одной из них ни за что не стану. В крайнем случае ты примешь меры.
– Лиш, не говори так!
– Я сказала «в крайнем случае», – твердо напомнила девушка. – Если он настанет, действуй без страха и сомнения.
На этом тему закрыли: послышались шаги, и в атриум влетел Калеб, прижимая что-то к груди. Когда он нырнул за баррикаду, Питер сообразил, что притащил мальчишка, – черную коробку с обувью!
– Ты что? – прошипела Алиша. – За сокровищами бегал?!
Калеб снял крышку, вытащил ярко-желтые кроссовки, завернутые в тончайшую бумагу, скинул сапоги Зандера и натянул обновку.
– Чума вампирья! – раздосадованно выругался он. – Велики!
Сперва над головой, потом сзади что-то мелькнуло – с крыши спрыгнул первый вирусоноситель. На глазах Питера старшего брата подбросили к потолку. Тео беспомощно барахтался в воздухе, а винтовка балластом болталась на ремне. Второй пикировщик, свесившись с потолочной балки, легко, как тряпичную куклу, поймал его за ногу и так же легко встряхнул. Тео молчал, на его лице читался самый настоящий шок. Винтовка с грохотом упала на пол. Пикировщик швырнул Тео в брешь на крыше, и он исчез.
Питер вскочил, лихорадочно нащупывая спусковой крючок. В ушах звучал голос, свой собственный голос, отчаянно зовущий брата, и сухой треск Алишиной винтовки. Теперь на поточных балках резвились три вирусоносителя. Боковым зрением Питер увидел, как Алиша подталкивает Калеба к стойке ресторана в дальнем конце атриума: прячься, мол, прячься! Наконец Питер выстрелил, потом снова и снова, но пикировщики двигались с невероятной скоростью, и все патроны улетали в пустоту. Неужели они его провоцируют, заставляют опустошать магазин? «С каких пор пикировщики используют хитроумную тактику?» – подумал Питер и стал гадать, где и когда слышал эти слова.
Первый вирусоноситель устремился вниз, и Питер тотчас разгадал цель смертоносного маневра: у ресторанной стойки спиной к нападающему стояла Алиша. Зубастая тварь летела прямо на девушку, вытянув мускулистые руки и согнув ноги, чтобы смягчить приземление. Только Алишу врасплох не застанешь: она моментально развернулась, выставила винтовку вперед, словно клинок, – и выстрелила.
Полетели кровавые брызги, раздался грохот падающих тел и лязг винтовки. Питер не сразу сообразил, что с Алишей все в порядке, – вон она, уже на ногах. Вирусоноситель с окровавленным затылком неподвижно лежал на полу. Лиш прострелила ему пасть! Два других пикировщика перестали резвиться и, оскалив зубы, как по команде повернулись к Алише.
– Беги отсюда! – крикнула Лиш и перемахнула через стойку. – Беги!
И Питер побежал.
Он убежал в глубь молла и фактически попал в западню: все двери были забаррикадированы мебелью, тележками для покупок, забитыми мусором контейнерами.
Тео пропал…
А Питер… Ему оставалось только где-нибудь спрятаться. Он несся вдоль витрин с опущенными ставнями, отчаянно дергал каждую дверь, но все были заперты. В затуманенном паникой сознании возник один-единственный вопрос: «Почему я до сих пор жив?» Из атриума он сбежал, не надеясь сделать и десяти шагов. Резкая боль, и все закончится. Прошло не меньше минуты, прежде чем Питер понял, что его не преследуют. «Наверное, эти твари заняты», – решил он и, чтобы не упасть, прижался к витрине. Пальцы скользнули меж пластинками ставен, прохладный металл которых успокаивал разгоряченную кожу. Нужно восстановить дыхание… Все, кроме него, мертвы. Тео, Калеб и Алиша погибли… Сейчас пикировщики придут за ним.
Сейчас настанет его черед.
Питер бросился бежать – мимо закрытых ставнями витрин, из галереи в галерею, из секции в секцию. Двери он больше не дергал, цель была одна: выбраться из молла на улицу, на свободу. Наконец полумрак сменился ярким светом. Питер свернул за угол и, скользя по плиточному полу, влетел во второй атриум. Здесь было на диво чисто, а из круглых окон струился солнечный свет.
В центре атриума застыл табун жеребят. Они стояли кругом под круглым же навесом. «Сейчас разбегутся. Как они вообще в молл попали?» – недоумевал Питер, неслышно приблизился и внезапно сообразил: жеребята не настоящие. Это же карусель! Питер видел такую в книжке, которую читал Маленьким. Платформа вращается, играет музыка, и лошадки «бегают» по кругу. Питер поднялся на платформу, увидел, что лошадки все в пыли, и очистил ту, что была поблизости. Из-под толстого слоя пыли проступили яркие краски. Лошадок расписали на совесть, выделив цветом и ресницы, и зубы, и даже ноздри!
Чужой взгляд Питер почувствовал внезапно, как прикосновение холодного металла, вздрогнул и поднял голову.
Перед ним стояла девочка.
Приблудшая.
Сколько ей лет? Тринадцать? Шестнадцать? В длинных темных волосах виднелись колтуны, задубевшая от грязи футболка и отрезанные по колено джинсы болтались на мальчишеской фигурке как на вешалке. Вместо ремня был электрический шнур, на ногах – сандалии с пластмассовыми маргаритками.
Прежде чем Питер успел сказать хоть слово, девочка поднесла палец к губам: молчи, мол, торопливо прошла в центр платформы и поманила Питера за собой.
Тут из коридора донесся шорох, лязг и скрежет ставень.
Вирусоносители приближались! Они искали его, охотились…
«Быстрее!» – сказали темные глаза девочки. Она за руку вытащила Питера в центр платформы, опустилась на колени и дернула металлическое кольцо в деревянном настиле – открылся не заметный беглому взгляду люк, под которым скрывался глубокий туннель. Девочка тут же впрыгнула в него и взглядом приказала: «Ну, давай!»
Питер влез следом и захлопнул крышку. Они оказались в техническом отсеке под каруселью. В расчерченном лучиками света мраке танцевали пылинки. Рядом с темной громадой двигателя Питер разглядел мятый спальный мешок, бутылки с водой и целую батарею консервов со стертыми от времени этикетками. Неужели девочка здесь живет? Дощатый настил содрогнулся, и девочка упала на колени. Лучики света заслонила тень.
«Ляг и не шевелись», – жестами показала девочка.
Питер послушался, и девочка – вот так так! – улеглась ему на спину. Он чувствовал тепло ее тела и легкий шелест дыхания. Девочка заслонила его собой! Между тем вирусоносители вовсю разгуливали по карусели, цокали языками, недоумевая, куда делся беглец. Как быстро они обнаружат люк?
«Не шевелись и не дыши!»
Питер зажмурился, приказав себе дышать как можно реже. Сейчас крышку люка сорвут с петель. Винтовка рядом, на полу, но сколько выстрелов он успеет сделать? Один или в лучшем случае два.
Медленно текли секунды. Дощатый настил грохотал, вирусоносители шумно втягивали воздух, пытаясь уловить человеческий запах, запах теплой крови. Только что-то мешало – Питер явственно чувствовал их неуверенность. Девочка неподвижно лежала сверху, прятала его, заслоняла, как щит. Наверху воцарилась тишина. Неужели пикировщики ушли? Теперь Питер считал секунды и размышлял не о вирусоносителях, а о том, что задумала девочка. Наконец она отстранилась, и Питер сел на корточки. Их лица оказались совсем близко. «На вид ребенок ребенком, – подумал Питер. – И запах детский. Но глаза… Дети так не глядят!»
– Как тебе… – начал Питер, но девочка покачала головой, показала на крышку люка и снова поднесла палец к губам.
«Они ушли, но скоро вернутся».
Встав на цыпочки, она открыла люк и кивнула Питеру: пошли, мол. Оба выбрались на дощатый настил карусели. Атриум пустовал, но Питеру казалось: там, где недавно стояли пикировщики, в воздухе образовались воронки. Девочка подвела его к распахнутой двери, которую подпирал обломок бетонной балки. Едва они переступили порог, девочка откинула обломок в сторону, замок щелкнул, и дверь захлопнулась.
Кромешная тьма накрыла с головой. Питер запаниковал, боясь, что утонет в ней, но девочка крепко сжала его руку и повела за собой.
«Не бойся, я здесь, я рядом!»
Питер начал считать шаги, но сбился. Видимо, девочка хотела, чтобы он шел быстрее, но ему мешали неизвестность и неуверенность. Споткнувшись, Питер выронил винтовку, и она тотчас исчезла во мраке.
– Подожди!
За спиной раздались оглушительное «бум!» и скрежет металла. Вирусоносители их обнаружили! Впереди забрезжил дневной свет, и из тьмы проступил длинный коридор с высоким потолком. Вдоль стен выстроились мумии, целый отряд ухмыляющихся скелетов, которые, судя по жутким позам, о чем-то предупреждали. «Бум! Бум! Бум!» – гремело сзади. Еще немного, и дверь слетит с петель. Коридор привел к открытой двери на лестницу. Ступеньки поднимались туда, где сияло солнце и ворковали голуби. «Пожарный выход», – гласила надпись.
Питер обернулся – девочка так и стояла у двери в коридор. Их глаза встретились, а в следующий миг она сделала шаг вперед и, поднявшись на цыпочки, прильнула губами к его щеке.
Взяла и поцеловала, легко, невинно, совсем по-детски.
Потрясенный Питер словно онемел, а девочка уже пятилась в темный коридор.
«Беги!» – беззвучно велела она и закрыла дверь.
– Эй! – крикнул Питер, но услышал лишь щелчок замка, нажал на дверную ручку, но она не двигалась. – Эй! – Он заколотил по бездушной металлической двери. – Не бросай меня!
Девочка исчезла, точно сквозь землю провалилась. Раздосадованный, Питер снова взглянул на плакат. «Пожарный выход» – именно туда она велела бежать, на крышу.
Питер начал подниматься. Горячий воздух отвратительно пах голубями. Помет толстым слоем облепил и ступени, и перила. Голуби едва его заметили и перелетали с балки на балку с таким видом, словно считали появление человека чистым недоразумением. Два лестничных марша, три… На четвертом у Питера сбилось дыхание, мерзкий запах проник в носоглотку, а глаза заслезились, словно в них брызнули кислоту.