– Ладно, ладно, пошли!
Только когда они исчезли в лабиринте трейлеров, Питер вздохнул с облегчением. Все это время он боялся издать лишний звук: напряжение было слишком велико. Еще вчера он ни за что бы не поверил, что страх превратит в разъяренную толпу людей, которые живут обычной жизнью, выполняют обычную работу и растят детей. А кто мог подумать, что Сэм Чоу, казалось бы, вообще неспособный ни на кого злиться, так разойдется?!
– Дейл, в чем дело, черт подери? – спросила Алиша. – Когда все началось?
– Как только сюда привели Калеба. – Теперь, когда толпа наконец рассеялась, Дейл перестал делать каменное лицо и напоминал человека, который, упав с большой высоты, отделался легким испугом. «Едва не произошло непоправимое!» – читалось в его круглых от шока глазах. – Чума вампирья, я думал, они возьмут карцер штурмом! Пока не появились вы, тут такое говорили!
Из карцера донесся голос Калеба:
– Лиш, это ты?
– Держись, Сапог, держись! – крикнула Алиша, а Дейлу сказала: – Приведи еще кого-нибудь из Охраны. Не представляю, о чем думал Джимми, но здесь нужны как минимум трое. Пока ходишь, мы с Питером посторожим Калеба.
– Лиш, я не могу тебя здесь оставить. Санджей мне голову оторвет! Ты же больше не Охранник.
– Я – нет, зато Питер до сих пор в Охране. Кстати, с каких пор ты выполняешь приказы Санджея?
– С сегодняшнего утра. – Дейл озадаченно взглянул на Питера и Алишу. – По словам Джимми, Санджей ввел это, как его… Чрезвычайное положение!
– Да, мы в курсе, но это еще не дает Санджею право командовать Охраной!
– Объясните это Джимми, ладно? Ведь он считает иначе, и Гейлин тоже.
– Гейлин? При чем тут Гейлин?
– Как, вы еще не слышали? – Дейл поочередно посмотрел в глаза Питеру и Алише. – Хотя, наверно, неудивительно… Гейлин теперь Второй капитан.
– Гейлин Страусс?
– Я сам отреагировал примерно так же, – пожал плечами Дейл. – Джимми собрал нас и объявил: твое место занимает Гейлин, а место Тео – Иен.
– А место Джимми? Если он стал Первым капитаном, кто сменит его на посту Второго?
– Бен Чоу.
Назначение Бена с Иеном вопросов не вызывало: оба давно метили во Вторые капитаны. А вот Гейлин Страусс…
– Дай мне ключ! – скомандовала Алиша. – Приведи еще двух Охранников, только капитанов не надо. Если сможешь, разыщи Су и передай то, что я сказала про Санджея.
– Не представляю, как…
– И не надо! – перебила девушка. – Не трать время, ступай!
Алиша с Питером открыли дверь и вошли в карцер, очень напоминающий серую бетонную коробку. Вдоль стены рядком выстроились полуразобранные кабинки, из которых давно вынесли все, что снималось; напротив тянулись трубы, а над ними висело длинное растрескавшееся зеркало.
Калеб сидел на полу у окна. Еду ему не оставили, только кувшин с водой и пустое ведро. Лиш прислонила арбалет к стене и опустилась на корточки.
– Они… разошлись? – запинаясь от страха, спросил Калеб. Судя по опухшим глазам, он плакал.
Алиша кивнула.
– Лиш, я в полном дерьме! Санджей меня выгонит.
– Этого не случится, слово даю!
Калеб вытер сопли. Всего день в карцере, а выглядел настоящим заморышем: лицо и руки грязные, под ногтями черным-черно.
– Что ты можешь сделать?
– Не твоя забота! – Алиша сняла с пояса нож. – Умеешь с ним обращаться?
– Вот чума! Зачем мне нож?
– На всякий случай. Умеешь или как?
– Строгать умею, и то не очень хорошо.
Алиша вручила нож Калебу.
– На, спрячь.
– Лиш, может, не надо? – с опаской спросил Питер.
– Без оружия его не оставлю! – ответила она и снова взглянула на Калеба. – Держись, Сапог, и будь готов к побегу. Появится малейший шанс – хватай его обеими руками, пулей лети к бреши между стенами и спрячься. Я тебя разыщу.
– Почему именно туда?
С улицы послышались голоса.
– Долго объяснять! Ну, договорились?
В карцер вошел Дейл, следом – Санни Гринберг, Младший охранник. Санни едва исполнилось шестнадцать, на Стену ее взяли только в начале лета.
– Алиша, вам нужно исчезнуть, – заявил Дейл. – Я серьезно!
– Успокойся, уже исчезаем. – Алиша поднялась, а когда заметила в дверях Санни, ее глаза полыхнули гневом. – Ты что, кроме Младшего охранника никого не смог найти?!
– Остальные на Стене.
Двенадцать часов назад Алиша без труда собрала бы целый отряд, а сейчас даже Младшему охраннику приходилось радоваться!
– А Су ты видел?
– Понятия не имею, где она! Вероятно, тоже на Стене. – Взгляд Дейла метнулся к Питеру. – Ребята, вам пора!
Санни, которая до сих пор не проронила ни слова, наконец переступила порог.
– Дейл, что ты делаешь? – спросила она. – Сам же сказал: Джимми назначил другого Капитана! Почему ты ее приказы выполняешь?
– Лиш мне просто помогала.
– Дейл, она уже не Капитан. Ее вообще из Охраны уволили! – напомнила Санни и, глянув на Алишу, смущенно пожала плечами. – Не обижайся, Лиш!
– Я и не обижаюсь! – Алиша показала на арбалет в руках девушки. – Стрелять-то умеешь?
– Я была лучшим снайпером на потоке, – с притворной скромностью отозвалась девушка.
– Надеюсь, это правда, ведь тебя, похоже, повысили! – Алиша повернулась к Калебу. – Ты как, продержишься?
Парень кивнул.
– Не забудь о том, что я сказала. Ты не один, мы с Питером здесь, поблизости! – Алиша взглянула на Дейла и Санни, словно говоря: «Головой мне за него отвечаете!» – и повела Питера на улицу.
Для Санджея Патала, Председателя Семейного совета, все началось много лет назад, во сне.
Нет, девочка ему никогда не снилась, в этом Санджей не сомневался, ну, или почти не сомневался. Девочка ниоткуда – за пару часов случайное выражение превратилось в имя, и теперь Приблудшую так звали все, даже Старик Чоу, – свалилась как снег на голову. Из мрака неожиданно материализовался не призрак, а человеческое дитя. «Ерунда!» – хотелось крикнуть Санджею, только с фактами не поспоришь. Санджей лихорадочно рылся в тайниках памяти, но странная девочка там не мелькала: ни в сознательной части, ни в тайной, которой управляли сны.
С раннего детства Санджей испытывал странное ощущение: в его душе будто жила еще одна душа, еще один человек с собственным именем и голосом. «Стань моим! – пел голос. – Ты принадлежишь мне, я – тебе. Вместе мы сильнее, чем по отдельности!»
Мальчишкой Санджей увидел сон о Старом мире и услышал певучий голос. По большому счету тот сон, как и другие, состоял из звуков, образов и ощущений. Итак, на кухне сидела толстуха, глотала дым и запихивала еду в разверстый рот. При этом она успевала болтать по телефону – любопытной вещице, в один конец которой слушали, в другой – говорили.
«Телефон!» – как-то догадался Санджей и понял, что это не сон, а видение о Старом мире. Певучий голос назвал свое имя: «Я Бэбкок. Я Бэбкок. Мы Бэбкок. Бэбкок. Бэбкок. Бэбкок».
В ту пору Санджей считал Бэбкока другом понарошку, частью очередной игры, которая, впрочем, никогда не заканчивалась. Бэбкок не оставлял его ни на минуту – ни в Большой комнате, ни во дворе, ни во время еды, ни ночью в кроватке. Сон с Бэбкоком мало чем отличался от тех, в которых снились обычные детские глупости: купание, игры, белки с орехами в лапках. Порой снились белки, порой – толстуха на кухне, и ни смысла, ни логики мальчик не чувствовал.
Однажды Маленькие сидели кругом в Большой комнате, и Учительница сказала: «Давайте поговорим о дружбе!» Они только что пообедали, и Санджея клонило в сон. Другие дети смеялись и дурачились, а вот Санджей всегда слушался. Учительница захлопала в ладоши и, когда воцарилась тишина, повернулась к Санджею. «Раз ты такой хороший, я подарю свое внимание именно тебе!» – говорило ее доброе лицо.
– Маленький Санджей, скажи нам, кто твои друзья?
– Бэбкок! – совершенно бездумно ответил мальчик: слово вылетело само собой.
«Я же выдал секрет!» – ужаснулся он своей ошибке. Имя таяло, растворялось в воздухе: огласка ему совсем не нравилась. Учительница нахмурилась и повторила незнакомое имя: «Бэбкок? Верно я расслышала?» Так Санджей понял: о Бэбкоке известно далеко не каждому. Это же секрет! Раз секрет, то произносить его бездумно, из желания угодить, – непростительная ошибка, даже больше – осквернение тайны. Чем чаще он говорит о тайне, тем менее таинственной она становится. «Маленький Санджей, кто такой Бэбкок?» Услышав странное имя, дети даже болтать перестали. Напряженную тишину нарушил чей-то смешок – вероятно, Демо Джексона, которого Санджей ненавидел уже тогда, – потом еще и еще. Смех весенним ручейком растекался по кругу. Да, начал все именно Демо Джексон! Санджей тоже был из Первой семьи, но обаятельный, улыбчивый Демо вел себя так, словно существовала высшая категория – Первых из Первых, лучших из лучших – и он единственный ей принадлежал.
Больше всего обидел смех младшего братишки. Раджу следовало проявить уважение – Санджей как-никак на два года старше! – и прикусить язык, а не хохотать! Радж сидел слева от Санджея и, не чувствуя возмущения брата, по-собачьи преданно взглянул на Демо, сидящего напротив: смотри, мол, смотри, я тоже смеюсь над Санджеем! Учительница снова захлопала в ладоши, а Санджей понял: если немедленно что-то не придумать, насмешкам не будет конца. И за обедом, и во дворе, едва отвернется Учительница, и в Большой комнате после отбоя подхалимы Демо станут его изводить: «Бэбкок, Бэбкок! У Санджея друг Бэбкок!», словно это не имя, а ругательство! Сориентировался он моментально. «Простите, Учительница, я имел в виду Демо, – Санджей заставил себя улыбнуться мальчику с копной темных, как у всех Джексонов, волос, белоснежными зубами и беспокойными глазами. – Демо Джексон – мой самый лучший друг!»
Странно вспоминать тот случай по прошествии стольких лет. Демо Джексон сгинул, Уиллем и Радж тоже. Половина Маленьких, сидевших тогда в кругу, умерли или погибли. Большинство стали жертвами Страшной ночи, остальные добрели до могилы иными путями. Казалось, неумолимое время поедает их одного за другим. Жизнь изменилась до неузнаваемости, а Бэбкок остался. Порой он был голосом, который звучал внутри Санджея и поддерживал в трудные минуты, порой чувством, особым отношением к жизни. Но после инцидента в Инкубаторе Санджей никогда о нем не заговаривал.