Соседка, у которой, по словам Риэра, нашел прибежище мой Барс, не открыла, несмотря на то что я больше десяти минут топталась под ее дверью и названивала. Ну что же, придется попытаться завтра, пожилой человек, может, ложится рано или вечерами принципиально никому не открывает. Смотавшись к себе, я написала записку и вместе с парой тысяч просунула под ее дверь. Бог его знает, сколько продлится процесс возвращения моего кота в родные пенаты, а пожрать у меня Барс горазд и не абы что.
Как же приятно ощутить себя снова полноправной хозяйкой в своей квартире, по которой теперь не шастал никакой нахал и не таскал на мою мебель всяких… свободных женщин. Я приняла долгую ароматную ванну, поужинала пастой с тушеными овощами, по-быстрому навела порядок в спальне, отправив в стиралку белье, пропахшее потом и сексом, и, застелив кровать по новой, устроилась под одеялком, едва не мурлыча от удовольствия, готовясь компенсировать вчерашний недосып. Как же хорошо-то! Прикрыв глаза, я почти задремала, но навязчивая, как зудение комара, мысль зародилась в мозгу, становясь все четче, и беспардонно отогнала желанный сон. Неужели мне действительно пора думать о переезде? Ясное дело, что пережить оборот, даже наглухо закрывшись в квартире, не смогу. Что творило животное, которым я стала тогда, помнила очень смутно, но в том, что эта псина способна за ночь разгромить квартиру, не сомневалась. У отцовского друга была когда-то молодая овчарка, и я помню, чего она умудрилась в одну морду понатворить, когда он как-то сильно задержался. Нет, к таким убыткам я не готова, тем более с моей зверюги, кажется, не станется и окно вышибить и сигануть вниз в поисках свободы. Даже если это нас обеих не убьет и не покалечит, действительно, очнуться потом голышом не пойми где удовольствия, прямо скажем, никакого. Да и мои соседи вряд ли оценят концерт, который она устроит. В общем, ясно-понятно, что место жительства придется поменять. Лучше один раз найти постоянное надежное пристанище, нежели ежемесячно дергаться в поисках места, где бы пересидеть полнолуние. Вот только вариант, присланный Риэром, не для меня. Он что, думает, у меня бесхозные миллионы в матрасе зашиты? Те домики в лесу, да еще и с приличного размера участками в гектар как минимум, чтобы рядом живущих не шокировать, ни в какое ценовое сравнение с моей хрущевкой не идут. Тут едва ли не три таких квартиры продать надо, чтобы наскрести на самый скромный. Плюс такие вещи не за один же день делаются, и думаю, не за один месяц даже. М-да, похоже, быть оборотнем дороговато и хлопотно выходит в современном-то мире. А одиноким оборотнем – так вообще! До следующего полнолуния получается еще двадцать пять дней… кажется. Ворча, я сходила за ноутбуком, уточнила в сети этот вопрос и следующие пару часов потратила на рысканье по сайтам продажи и обмена недвижимости, выискивая то, сама еще толком не знаю что. Выяснила примерную стоимость моей берлоги, и оказалось, что на эти деньги я могу купить аж чуть ли не целую деревню. Заброшенную. Всего-то в каких-то двухстах км от города. Ну и что я там буду делать? Вести натуральное хозяйство, чтобы прокормиться, читать вечерами при лучинах и керосиновых лампах, потому как света там нет. Остальных удобств тоже. Дорога к ближайшему, нормально населенному пункту – гравийка, читай, ее тупо нет почти половину года, пока ненастье, и даже купи я машину, ездить на работу в тамошний райцентр не выйдет. Зато бегай себе голышом и вой на луну сколько влезет! Лепота прям! Буду одичавшей помещицей! Ладно, завтра еще поищу, должны же быть варианты! Какая-нибудь развалюха с глухим надежным подвалом на самой окраине, сарай в чистом поле, но рядом с городом, бункер, черт возьми… С этими мыслями я и уснула.
До чего же липкие эти нити! Сколько ни тряси рукой – не отцепляются, как намертво вросли в подушечки пальцев. Да еще такое чувство, что прошивают насквозь плоть от кисти до плеча, оттуда тянутся вглубь груди, к сердцу, оплетая его тончайшей сетью, которую, однако, невозможно игнорировать, и, сходясь в единый жгут, поднимаются к горлу и основанию языка. Что за хрень такая? И куда они тянутся? Злясь, я сильно махнула рукой и тут же зашипела от обжигающего импульса. От моего движения будто родился электрический ток, превратив нити в подобие тончайшей, словно волос, проволоки, по которой он помчался прочь из моего тела, заставляя их вспыхнуть, как тогда, в момент смерти Мурато-монстра. Я ошарашено проследила за поразительным световым эффектом, но не это оказалось самым странным. Спустя считанные мгновения по этим нитям-проволочкам со всех сторон побежала обратная волна свечения, причем от каждой своя, особенная, совсем не обезличенная, и у меня появилось навязчивое чувство, что я знаю, кто там скрывается в темноте, поддерживая со мной связь таким необычайным образом. Я снова взмахнула уже двумя руками, и действо повторилось, но теперь, в момент, когда накатила обратная волна, вокруг меня вдруг проступили смутные тени-образы. Точно больше десятка, они окружили со всех сторон, хоть и на большом удалении, и я почти готова была запаниковать, не понимая, это я их притянула или они как-то удерживают меня и появились, чтобы обозначить это. Разглядеть лиц не успела, ведь так же быстро, как они появились, так и исчезли, но прекрасно увидела, куда крепится второй конец каждой нити. Аккурат посередине груди появившихся фигур. Но прежде чем успела осознать, что же чувствую по отношению ко всему этому, в район затылка как будто воткнулся жесткий горячий штырь. Пробив кожу и кость, он стал давить, беспардонно проталкиваясь глубже и сверху вниз, причиняя страшную боль и явно собираясь разрушить все позвонки моей шеи.
– Слишком юная… – бесполый шелестящий голос появился прямо у меня в голове, звуча сожалеюще и презрительно одновременно. – Почему здесь ты? Должен быть другой.
Каждый звук разливался дико жгущей лавой в моем мозгу, и не в силах такое выдержать, я стала рваться вперед-вперед, пытаясь выдрать из себя эту пытающую меня гадость вместе с голосом. Она не поддавалась, продолжая напирать и крушить, рвалась к моему сердцу, собираясь прикончить. Черта с два я умру! Я орала и рычала, брыкалась и извивалась, полосовала ногтями пространство, посылая по нитям целую хаотичную бурю. И вдруг получила не просто ответ, а целый шквал силы, и проклятый штырь стремительно пополз вон из моего разума, сопровождаемый моим торжествующим воплем, которому эхом вторили вокруг.
– Не сражайся! Призови и служи! – прогрохотал проклятый голос, прежде чем я полностью избавилась от жуткого вторжения.
Я подпрыгнула на постели и едва не рухнула лицом на пол. Сердце молотило, тело было настолько мокрым от пота, что вся пижама насквозь, дыхание со свистом, как после изматывающего марафона.
– Что за чертовщина такая! – сипло выкрикнула в тишину спальни, выпрямляясь.
Трясущимися руками ощупала затылок и шею, потерла ладони друг об друга, избавляясь от навеянных сном ощущений. Мне только этих диких кошмаров не хватало. Неужто подсознание намекало, что стоит испытывать вину за участие в убийстве Мурата? Но с какой такой стати? Он меня тоже щадить не собирался.
Снова потрогала затылок, вспоминая те странные тычки в эту же точку, что испытывала перед клубом и внутри. Только вот сила воздействия была несопоставима. Это вроде как сравнивать детское дерганье за косички и снятие скальпа вкупе с проламыванием черепа. Голова, кстати, трещала жутко, но боль быстро проходила, по мере того, как замедлялось сердцебиение и успокаивалось дыхание. Но, однако же, это не снимало вопроса, что это было, насколько все реально и не происходило ли только в моей голове. Может, это какая-то нормальная для развивающегося оборотня фигня? Как… как… да, блин, откуда мне знать, какой этому можно подобрать аналог, мозги-то у меня по-прежнему работают по-людски!
– Чертов Риэр! – выругалась, шлепая босыми ногами до кухни. – Подготовил он меня, называется, к новой жизни! Это что на фиг за подготовка, когда толком ничего не знаешь! Туда не ходи, на этих не смотри, ни с кем не говори! Ну и у кого тогда спросить, что это вообще такое происходит? Плохая, господин альфа, подготовочка, если не сказать – мегахреновая!
Очень захотелось позвонить ему. Вот прям сейчас! В четыре утра. И так, чтобы обломать желательно его очередной сеанс секс-эквилибристики! И долго и нудно переспрашивать еще, изображая глуховатую и туповатую. «Что-что, прости? Извини, я не расслышала, повтори еще раз, пожалуйста… А вот тут не поняла, не объяснишь все сначала?»
Но нет. Такое он не оставит безнаказанным и в лучшем случае быстренько пошлет, а в худшем придет за компенсацией. А нам, Рори, это надо? Ни в коем случае! Звонить и выставлять себя дурой, если все, что происходит, какой-нибудь естественный процесс перестройки организма, тем более. И, вообще, желать позвонить ему уже второй раз за столь короткий срок – это мало похоже на «не обращаться ни за чем, за исключением самых супер-поганых моментов». Пистолет мне к виску не приставлен, ножа у горла нет, задницу никто откусить не пытается. Отставить хотеть звонить Риэру! Но вдруг все будет повторяться и еще и усугубится? Ну… Вот тогда и позвоню.
Заварив себе чай, я снова прихватила ноутбук и уселась перед окном, продолжив ковыряться в предложениях по недвижимости и ожидая, когда начнет светать. Воспоминания и образы из сна старалась гнать прочь, но, как назло, то непонятно-ужасное «Призови и служи!» всплывало в мозгу снова и снова. Ну и что это должно значить?
Глава 25. Визит
Следующий день прошел для меня весьма напряженно, и я как-то почти сразу забыла о кошмарном сне и своих имущественно-жилищных терзаниях. По лестнице мы с Максимом поднимались одновременно, и он, якобы заботливо и галантно, положил руку на мою поясницу, типа, подстраховывая, и интересовался, как мне спалось и здорова ли я. Неужто выгляжу, будто готова навернуться и шею сломать? За то короткое время, что мы шли вместе до приемной, я внезапно и совершенно четко поняла: ни черта у меня не выйдет с новым шефом, бывшим любовником. Ни ради выгоды, ни ради мести – вообще никак. А все потому, что мне дико хотелось укусить его за чертову руку, которой он прикасался ко мне. Чтобы аж прям до крови. Или схватить ее и вывернуть до хруста ему за спину, толкая лицом в стену, расквашивая его смазливую физиономию. У меня, наверное, лицо свело от усилий трансформировать рвущийся наружу злобный оскал в некое подобие дежурной улыбки. Едва дотерпела до того момента, когда Макс исчез за дверью своего кабинета, попросив организовать ему кофе «как он любит», и только тогда позволила себе долгий гневный выдох. Надо искать работу. Срочно. Вот только какую? Едва включила комп и запустила кофе-машину, в дверях приемной появились плечистые дядечки в строгих костюмах, которые ткнули в лицо ксивами, и чрезвычайно вежливо, но так доходчиво, что возражать и мысли не возникло, попросили убрать ручки от офисной техники и документов и с этого момента сидеть тихо: никому не звонить, говорить ни с кем не порываться. Я доверия у них своим честным и открытым взглядом исподлобья не вызвала, поэтому со мной остался один «просто составить компанию милой девушке», а двое прошли в кабинет Макса. Вскоре поняла, что бухгалтерия, да и все остальные отделы оказались в та