– Дамы, чуть потише на эту тему! – наклонился к столу ошивавшийся поблизости Витрис, но девушка только небрежно отмахнулась от него.
– Знаешь, сколько во мне мощи? Если я от души чихну, тут целых стен не останется! Я могу жонглировать легковушками, почти не напрягаясь, и вмазать кому-нибудь даже автобусом при желании! – Она нарочно хлопнула по осколкам и продемонстрировала мне ладонь. – Любая рана заживает на раз! Отруби мне конечность, и она отрастет за пару дней!
Порезы на ее руке действительно затянулись, прежде чем кровь успела потечь как следует.
– Я молчала, пока не ощущала себя достаточно готовой, Аврора! Но время пришло! Я точно знаю, что могу справиться и с беременностью, и с родами. Я не умру!
– Возможно, Сай не разделяет твоей уверенности, потому что знает больше?
– Фигня! – категорично отмахнулась избранница Двоедушного. – Он просто вообще отказывается обсуждать эту тему! Совсем, понимаешь? Даже слышать меня не хочет и только талдычит свое «никогда-никогда»! Гребаных столько лет подряд!
– Он боится тебя потерять. Тут мужика можно понять.
Вот же жиза! У кого-то нет никого, кто дорожил бы им хоть на грамм, а у кого-то этого через край, хоть захлебнись. Ну и где счастливый блеск в глазах Маши?
– Он в меня не верит! Эгоистичная скотина!
– Или не верит в собственную способность продолжить жить без тебя. – Вот на кой черт я настаиваю? Будто сильно в этом вопросе разбираюсь, ага.
– Ты должна сочувствовать мне! Не прекратишь его защищать – я тебя тресну! – ткнула в меня пальцем Маша, но испугаться у меня не получилось. На самом-то деле ей и не нужно мое осуждение поведения Исайтари. Ей нужен повод, чтобы простить его в очередной раз и вернуться.
– И я, скорее всего, помру на месте. Я его не защищаю, просто размышляю.
– Неправильно ты размышляешь, – насупилась девушка.
– Как умею. Что для тебя Сай?
– В смысле? – тут же напряглась она, будто почуяв вторжение на свою территорию. – Он – все! Абсолютно все!
– А от него ты ощущаешь то же самое?
– Аврора, если бы этого не было, я сдохла бы уже, потому что мои к нему чувства без полной отдачи порвали бы меня в клочья, – глаза Маши заблестели уже совсем не от действия алкоголя. – Если честно, я бы никому такой любви не пожелала. Не получай я от Сая с лихвой в ответ, это было бы бесконечной адской мукой!
– Ну вот и почему тогда ты не можешь понять его? Представь, что сейчас он захочет сделать нечто, от чего может погибнуть, пусть даже с самой минимальной вероятностью.
– Да я такой силы не знаю, что могла бы хоть немного навредить ему! – фыркнула Маша, но потом неожиданно зависла на несколько секунд, глядя в никуда, и передернулась всем телом. Щедро налив себе снова, она зажмурилась и проглотила коньяк так, будто хотела смыть явно посетившее ее видение.
– Просто на секундочку подумай, готова ли ты будешь терпеливо отнестись к тому, что он стал бы упорствовать в желании подвергнуть себя этой опасности, – не отстала я.
– Так, стоп! – рявкнула Маша и сунула мне в руку мою рюмку, облив пальцы. – А ну просто пей со мной!
– Ну и кто теперь не желает даже слушать хоть каких-то доводов? – усмехнулась я и ливанула в горло очередную порцию жидкой радости.
И вот с этого места дальнейшее было как-то смутно.
– Значит, прилюдно навешать пилюлей стриптизеру и трем охранникам, швыряя их, как кукол, – это для тебя нормальное субботнее времяпрепровождение? – Риэр порывисто сложил руки на груди и покачнулся с пятки на носок, будто едва сдерживался от того, чтобы не броситься вперед и не придушить меня.
– Стриптизеру? – Погоди-и-ите-ка! – Твою же… Но, вообще-то, он сам виноват!
Так… Как мы с Машей обнялись и порыдали опять от души над безвыходностью некоторых жизненных ситуаций – я помню. И даже тот смущающий сейчас факт, что призналась ей: не будь Риэр таким эпичным засранцем, я вполне могла бы в него втрескаться всерьез – припоминаю. А вот чья гениальная идея была отправиться попялиться на танцы голых мужиков, обмазанных маслом, хоть убейся – нет.
– И чем же он заслужил, что ты им пол в стрип-клубе основательно протерла? – с недоброй ухмылкой поинтересовался альфа, подступая поближе.
– Сделал мне непристойное предложение, – огрызнулась я и отползла к другой стороне кровати, одновременно мысленно с облегчением отмечая, что вся моя одежда при мне.
– Вот это неожиданность! Да как он посмел, мерзавец! – паясничая, закатил глаза Риэр, прижимая руку к сердцу. – В стрип-бары же ходят совсем не для этого! Туда же отправляются сплошь порядочные девушки в поисках большой и чистой любви на всю оставшуюся жизнь, да, пупс?
Я сочла за благо промолчать. Пусть сам с собой разговаривает, если ему так хочется.
– Ты, наверное, нарисовала у себя в голове картинку идеальной жизни с верным и преданным парнем, семью детишками по лавкам и выездом на дачку по выходным, пока он практически терся промежностью об твое лицо, а этот урод моральный возьми и предложи тебе перепихнуться по-быстрому? – продолжил глумиться Риэр, выводя меня из себя.
– Вообще-то, проверить уместится ли его прибор во рту у такой малышки, – ответила ему в тон, – чем убил всю романтику момента. За что и поплатился!
– Вот это поворот! Кто бы мог такое предположить! Ничего же не предвещало! Какие же все мужики похотливые скоты! На голых дядек же бабье ходит позырить чисто эстетического удовольствия для, а совсем не потому, что мечтают, чтобы им засадили поглубже! – продолжая ерничать, альфа склонялся ко мне все больше, и прекрасно стало видно, что его глаза уже практически полыхали едва сдерживаемой злостью. – Я тебе сейчас так задницу надеру, пупс, что ты по гроб жизни не то что от танцев с обнаженкой, но и от гребаного балета шарахаться будешь!
– С какой стати! Тебе-то какое дело! – скользнув от него подальше, я просто свалилась с кровати и охнула, приземлившись на бок.
– Я твой гребаный альфа! – Блин, хоть бы соседи ментов не вызвали, услышав такой рев с утра пораньше! – Ты своей пустой пьяной башкой не в состоянии была подумать о последствиях собственного поведения? Козявка, ростом полтора метра в прыжке, швыряет четырех здоровущих бугаев на глазах у толпы, будто они сраные воздушные шарики! Ты хоть соображаешь, идиотины огрызок, сколько вопросов это вызовет у свидетелей подобного? Да если это дойдет до альф других стай, у них появится веский повод требовать от меня твоего физического устранения как не поддающуюся контролю!
Упс… вот в таком ключе я как-то не думала.
– Ладно эта чокнутая Элегер может вытворять что хочет – у нее за спиной Двоедушный! А мне как прикажешь потом тебя защищать? Спрятать в подвал лет на пять, пока шумиха не утихнет? Кстати, это мысль! Думаю, так я и поступлю!
Альфа бросился вперед, а я, пронзительно взвизгнув, рванула от него, причем на четвереньках, потому что ноги запутались в упавшем вместе со мной одеяле. Естественно, Риэр почти моментально поймал меня и, навалившись сзади, распластал на полу под собой.
– Зараза такая мелкая! – зарычал он мне в ухо, захватывая мои руки и фиксируя их. – Свалилась на мою голову!
Пытаясь вывернуться из-под него, я внезапно слишком четко ощутила, что, может, он и зол на меня, но кроме этого еще и дико возбужден. Доказательство упиралось в мою поясницу настолько твердое, что было почти больно. Подчиняясь совершенно инстинктивному импульсу, я бесстыдно потерлась задом об его стояк и получила немедленный отклик. Риэр скрипнул зубами и шумно выдохнул, будто изо всех сил сдерживал стон. Захват на моих руках ослаб, и все напряжение прижимавшегося ко мне тела словно поменяло полярность, как по щелчку переключателя. Только что была агрессия – и вот уже чистейшая похоть. Коварно воспользовавшись этим, мгновенно скинула его с себя и рванула из спальни. Но успела добежать только до середины гостиной, как снова оказалась под альфой, и теперь он не церемонился.
– На голых мужиков смотреть вздумала, кошка похотливая! – рычал он, прижимая меня между лопатками одной рукой к полу, а другой сдирая джинсы вместе с бельем. – Я тебе сейчас такой стриптиз с логическим продолжением устрою, что ты у меня неделю ноги сдвинуть не сможешь! А потом к себе отвезу, запру и буду повторять этот чертов урок до полного, мать его, усвоения!
Я брыкалась и извивалась, как могла, буквально беленясь от бессилия… но в миллион раз больше от того, что тяжкое, болезненно-невыносимое возбуждение прямо-таки захлестывало меня с головой, и тем сильнее, чем упорнее я с Риэром боролась. Что за безумие и дикость такая – сгорать от желания зубами и ногтями его рвать и одновременно умирать от потребности подчиниться, заполучить в себя так скоро, как это только физически возможно?
– Не хотел бы прерывать ваши брачные игры, щенятки, но привык выполнять свои обещания без промедления, – мягкий, но пугающий до икоты голос Исайтари сработал одновременно как целый отрезвляющий сугроб, прилетевший в лицо, и как разряд электричества, молниеносно отбросивший нас с Риэром друг от друга.
Глава 37. Дилемма
– Какого хрена тебе тут надо, Двоедушный? – зарычал Риэр, даже не заморачиваясь на то, чтобы застегнуть ширинку.
– У меня что, ночью украли входную дверь, а я и не в курсе? – проворчала я, возвращая на место свои джинсы под пристальным взглядом Исайтари, который и не подумал отвернуться. – Или стучаться или звонить больше не в моде?
– Девочка, я бы предпочел по-быстрому закончить наши дела и вернуться к своей женщине, нежели отвечать на твои глупые вопросы, – изрек полудемон, будто и не замечая больше раздраженного альфу, стоявшего за моей спиной.
– У нее нет и не может быть никаких дел с тобой без моего разрешения! – шагнул вперед Риэр.
– У меня могут быть дела с тем, с кем я сочту нужным их вести, – небрежно отбил Двоедушный, по-прежнему глядя только на меня. – И мне глубоко насрать на иерархические заморочки тебе подобных. Желаешь поспорить со мной на эту тему, большая псина?