– Той ночью, когда я волок тебя домой после дебоша в стрип-баре, ты мне много чего рассказала, прежде чем уснуть, – губы парня искривил легкий намек на улыбку, в которой сожаления было много больше, чем веселья. – Тогда я на тебя злился, сейчас дико скучаю по этому и готов хоть каждый день таскать твое невменяемое тельце и слушать пьяные исповеди.
– К счастью, теперь тебе это больше никогда не светит, – раздраженно рыкнул Риэр, наградив меня «я все еще помню об этом безобразии» взглядом. – С тем, чтобы таскать мою женщину в любом состоянии, я и сам прекрасно справлюсь.
– Странно, однако… – покачал головой рыжий, внимательно осматриваясь внутри.
– Странно что? – прищурился альфа.
– Ты и это словосочетание… «моя женщина». Вот что.
Риэр пренебрежительно пожал плечами, как бы говоря – твои проблемы, все обстоит именно так.
– Хорош тянуть время, говори по делу или уматывай.
В это время из спальни, позевывая, вышел Барс и весьма картинно замер прямо с открытым ртом, заметив Витриса. А потом ломанулся к нему, стал бодать лобастой башкой его ноги и тереться всем телом, замурчав с такой громкостью, которой я у него за всю совместную жизнь не удостаивалась. Вот же предатель лохматый!
– Надо же, и ты тут, – это рыжий сказал со вздохом и резко погрустнел, будто наличие Барса в доме альфы являлось признаком чего-то реально значимого.
– Кошак, ты сейчас стремительно теряешь очки в моих глазах! – грозно сказал Риэр, и моя мохнатая скотина, словно прекрасно поняв его посыл, взглянул на Витриса с сожалением, но утопал в сторону развалин кухни, тут же громогласно потребовав его кормить за послушание.
– Вы хоть в курсе, какой переполох в стаях города вызвал этот исход щенков в полнолуние? – спросил рыжий, и я отрицательно покачала головой, тогда как Риэр сухо кивнул.
– Скажи мне что-то, чего я не знаю.
– Легко. Среди обращенных старше пятнадцати лет некие мутные личности ведут вербовку. Им предлагают пройти какое-то повторное обращение, если они выдержат определенный отбор и присягнут на верность загадочному Истинному альфе. За это сулят невиданные силы, с которыми они станут сильнее любого Зверорожденного.
У меня в голове щелкнуло, и сразу дошло, что меня интуитивно не устраивало в стройной схеме, нарисованной Уравнителем. Риэр сказал, что Мурат был далеко не юным обращенным, но при этом членом ячейки Сонмища. Значит, Хильдегу начали свои приготовления совсем не пять-шесть лет назад. Но тогда в это не вписывались опытные Уравнители. Как они прошляпили начало создания Сонмища? Однако если засранцы нашли способ создавать первичные круги из уже давненько обращенных, то тогда да, все срасталось. И не отбор это был никакой вовсе, а, скорее всего, процесс особого полного ментального подчинения или черт знает чего. Для меня все эти магические выкрутасы по-прежнему еще дикость. Вроде и неоспоримый факт, подтверждением которому сама и являюсь, но мозг все равно местами буксует, отказываясь перестать мыслить категориями привычной реальности. Я уже хотела сказать Риэру, но потом решила, что это разговор для нас двоих. Откуда мне знать, что Витек явился не за тем, чтобы разведать, сколько было известно нам.
– Что еще за повторное обращение? – нахмурился Риэр. – В жизни ни о чем подобном не слыхал.
– Я и сам без понятия, но стал свидетелем, как один из этих вербовщиков зацепился со Зверорожденным в темном переулке, как говорится. Когда он обернулся, в точности походил на ту жуть, в которую переворачивался Мурат, по рассказу Авроры.
Риэр повернулся ко мне, сердито прищурившись.
– А ты, как я посмотрю, та еще любительница поболтать, когда выпьешь. Учту на будущее, – он вернул свое внимание рыжему: – И с чего ты взял, что все это как-то связано со снами моей женщины.
«Моя женщина, моя женщина». Это упрямое подчеркивание моего статуса было бы почти смешным, если бы не грело мне душу.
– Я, может, трус и слабак, но не идиот, альфа.
Риэр уставился в глаза рыжему так пристально и тяжело, что я удивилась, как еще у того дыра с обратной стороны черепа не образовалась.
– Ну и что мне, по-твоему, следует сделать с твоей информацией? – процедил он.
– Тебе ничего. Пока. Я собираюсь поддаться убеждению и поехать к тому самому секретному месту сбора обращенных лохов. Твое дело – идти по крошкам, что я тебе оставлю, найти сволочь, что все это мутит, и спасти меня от превращения в ту навороченную монстрохрень, а заодно и ТВОЮ женщину.
Момент, в который Риэр взорвался, я пропустила просто потому, что не ожидала от него такой реакции. Молнией метнувшись вперед, он схватил Витриса за грудки и буквально вынес им дверь, вышвыривая того на газон, словно мешок с тряпьем.
– Не смей выходить! – проревел он мне, бросившись наружу.
Выглядел Риэр настолько свирепо, что я даже послушалась вначале. Какого черта он взбесился? Снаружи альфа продолжил мордовать нашего незваного гостя, вбивая того в землю и что-то почти нечленораздельно рыча ему в лицо. Поняв, что еще немного, и Витрис, похоже, получит несовместимые с жизнью повреждения своей бедовой башки, я все же бросилась под дождь.
– Да какого черта, Риэр?! – заорала я, вцепляясь в его занесенную для очередного удара окровавленную руку.
– Да, мне тоже интересно, что тут за веселье без нас начали, – произнес за моей спиной Исайтари.
Полудемон, как всегда, был в безупречно сидящем костюме, а его под локоть держала Маша, одетая в платье-футляр и приталенный пиджак черного цвета, придававший ее гибкой фигуре еще больше изящества. Над головами – исполинских размеров клетчатый зонт, которым можно было накрыть едва ли не половину придомового газона. Ну прямо парочка добропорядочных горожан, решивших подышать воздухом в немного ненастный день.
Риэр вскочил со своей жертвы, исчерпав, очевидно, силу своего внезапного порыва.
– Убирайся, и чтобы я тебя больше рядом с ней и близко не видел, герой хренов! – ткнул он пальцем в сторону ворот.
– Погоди, мы же еще даже не обсудили его предложение! – возразила я.
– Нечего тут обсуждать!
– Почему?
– Ты что, правда не понимаешь, зачем он явился и что пытается сделать? – альфа вызверился теперь на меня.
– Я ни на что не претендую! – с трудом выдавил Витрис и сплюнул кровь. Боже, его лицо выглядело жутко.
– Кому ты втираешь, придурок! – огрызнулся Риэр.
– Просто друг! – выкрикнул рыжий и, получив в ответ почти синхронное насмешливое фырканье Риэра и Маши, опустил голову. – Ладно, пусть не так! Но ты ведь все равно не останешься с Авророй насовсем! Сколько еще? Год, два, пять лет – и притащишь свою нареченную, альфа. А Аврора такого терпеть не станет!
Интересно, можно сгруппировать чувства, как делают с мышцами прямо перед ударом, чтобы хоть как-то защититься? Я внутренне сжалась, когда слова Витриса врезались в меня, как кулак, саданувший под дых, и очень-очень постаралась скрыть свою реакцию. Не время для этого.
– Заткнись и не лезь не в свое дело! – Риэр почти кинулся снова на него, сначала тревожно оглянувшись на меня. – Захлопни пасть!
– Не будет терпеть, не будет! Сам это знаешь! А если отказываешься об этом думать, то это ты трус, а не я! – Вот идиот, чего он судьбу-то испытывает?
– Убью на хер! – взревел альфа, бросаясь вперед.
– А ну прекратить! – рявкнул Сай, и Витриса с Риэром расшвыряло друг от друга, да и меня сбило с ног и протащило задницей по мокрой траве пару метров.
– Блин, Сай, а аккуратнее нельзя? – возмутилась Маша, подбегая ко мне.
– Прости, дорогая! – Вот же поразительный тип, способный в единое мгновение переключаться с убийственной агрессии на нежное воркование. – Мои извинения, Аврора. Чуть не рассчитал. Могу я наконец узнать, что это за юноша и какое его предложение настолько вывело из равновесия твоего мужчину?
Риэр отвернулся, демонстративно давая понять, что ничего рассказывать не собирается, так что сделала это я, торопливо, пока опять не случился мордобой.
– Хм… – озадаченно постучал по подбородку Двоедушный, – а идея неплохая. Почему она отвергнута?
– Господи, ты что, не понимаешь? – закатила глаза Маша. – Этот парень хочет поучаствовать в спасении Рорьки не просто так, а с дальним прицелом. Надеется на то, что его усилия окупятся в будущем, когда Риэр и она разойдутся.
– Все равно не понимаю! – пожал плечами Сай, подходя ближе и накрывая своим гигантским зонтом нас обеих. – Если будущее расставание – неизбежный факт, который никто из вас, между прочим, не отрицает, почему то, что парень думает наперед, желая помочь нам сейчас, это плохо?
Маша и альфа снова прореагировали одинаково, закатив глаза с видом «толку-то объяснять».
– Хотя, конечно, мне сложно понять и тебя, юноша, – не обратил на них внимания полудемон. – За каким чертом тебе сдалась именно Аврора? Женщин вокруг мало разве?
– Все потому, что слабаков как магнитом манит к силе! – отрывисто ответил Риэр. – А этого добра сейчас в ней через край! К тому же единожды засранец уже предал Аврору, так что вполне может быть засланцем.
– Я могу поклясться, что пришел, только чтобы помочь! – выкрикнул парень, утираясь.
– Да чем клясться бывшей шлюхе!
Витрис дернулся, будто Риэр ему камень в лицо бросил, и отвернулся. Ладно, он, может, сто раз мерзавец и по физиономии заслужил, но моральное унижение мне поперек горла.
– Остановись, – тихо сказала я альфе, – это все уже слишком. Я думаю, его предложение достойно рассмотрения, не без определенных мер безопасности, учитывая прошлый опыт.
– Пупс… – начал Риэр, но я его перебила:
– А что касается его дальнего прицела, то, прежде чем бросаться на него, ты мог бы спросить сначала у меня, есть ли у парня хоть какие-то шансы на данный момент. И я тебе сказала бы, что их нет. А насчет будущего нет смысла гадать. В нем может быть все что угодно.
– Не все! – подступил ко мне Риэр, прищурившись и скалясь. – Не все, ясно? Как бы там ни пошло, никаких гребаных расставаний не будет! Я тебя не отпущу, пупс! Ты со мн