– Вот он сказал, что я должна ему доверять, – разглагольствовала я, полулежа в плетеном шезлонге с большим толстостенным стаканом какой-то вкуснятины в руке в самом настоящем зимнем саду или черт знает как это сейчас модно называть.
Маша с комфортом расположилась рядышком, с любопытством пьяного хищника наблюдая за тем, как мой Барс исследует это новое пространство.
– Правильно сказал, – кивнула она и прихлебнула прямо из горла. – Если ты на полном серьезе настроена связать жизнь с этим мужиком, то доверие – исключительно необходимая вещь.
– А разве оно не должно быть взаимным? Почему он привез меня к тебе и поручил следить, будто я какой-то щенок, не способный и часа не нажить неприятностей на свою задницу?
– Пф-ф-ф! Во-первых, если смотреть по возрастным критериям оборотней, ты и правда еще щенок. Во-вторых, вот помолчу про способность наживать неприятности для себя, потому что сейчас ты уже, скорее, с легкостью можешь устроить их другим, – она красноречиво указала на стакан в моей руке, намекая на то, что предыдущие пару изящных бокалов как-то быстро развалились. Просто взяли и смялись, как бумажки. – А в-третьих, ну вот привез бы он тебя домой, выгрузил и сказал: «До скорого», и ты бы, типа, не взбесилась и все равно мне бы не позвонила? В итоге мы все равно оказались бы в том же положении – напивающиеся в обществе друг друга, так что мужик просто сэкономил нам время и доставил тебя напрямую куда надо.
– То есть он знал, что этот его эффектный уход без объяснений выведет меня из себя, и все равно так сделал, но взял и позаботился о том, чтобы у меня сразу была достойная компания для того, чтобы злость залить? А разве не логичнее было все объяснить по-человечески и не провоцировать желание врезать ему по возвращению?
– Рорик, наивная ты девушка! Твой мужик – Зверорожденный альфа, и вы вместе всего-то ничего, а он уже в курсе, что способно тебя взбесить, а главное – ему не наплевать. Чтобы ты понимала – я это считаю чудом!
– По-твоему, выходит, я нытичка и недоверчивая пессимистка, выискивающая пятна на Солнце, вместо того чтобы просто наслаждаться его лучами? Спасибо, подруга, ты так повышаешь мою самооценку! – фыркнула я, отворачиваясь и нахохливаясь.
Но на самом деле я нисколечки не надулась. Мне, вообще-то, нравилось, что Маша озвучивает те самые мысли, которые преобладали в глубинной части моей души. Той самой, которую я давно уже привыкла считать незрело-мечтательной. Эта Рори-дурочка готова была повторять за подругой «все будет хорошо» громче и громче и чем дальше, тем уверенней подвигала выискивающую во всем негатив, готовую кусаться по поводу и без стервозину. А все потому, что надеяться на светлое будущее, быть счастливо влюбленной и верить в ответные чувства в миллион раз приятнее, чем взирать на мир с позиции мрачной реалистки.
– Аврора, недоверчивая пессимистка ты в силу прошлого опыта. Это нормально. Но прошлый опыт остался в прошлой жизни. Теперь ты чертова звезда в мире оборотней, и даже если Риэр окажется придурком и умудрится потерять тебя, то ты в мгновение ока найдешь себе нового брутального мачо. Да ты теперь можешь в них как в мусоре рыться, честно!
– Эй-эй-эй! – У меня аж выпивка фонтаном из носа брызнула от возмущения, и я подскочила, награждая Машу гневным взглядом и утираясь. – Какой такой «потеряет»? Я что, предмет какой-то, чтобы меня терять? – Ага, пусть только вернется, и я в него теперь уже клещом вцеплюсь, да так, что никакой ветеринар не отцепит. Мое моим и останется! – И вовсе он и не придурок, так, имеет парочку некритических недостатков, а у кого их нет? А вся эта куча брутального мусора мне абсолютно никуда не упиралась!
– Вот! – сделала изящное, но совершенно неопределенное движение рукой девушка.
– Что «вот»?
– Верный взгляд на ситуацию в целом и своего единственного и неповторимого несовершенного мужчину в частности, вот что, – пояснила она.
– Ну-ка, ну-ка! – появился за спинкой Машиного кресла Исайтари. – Могу и я что-то услышать про идеального несовершенного мужчину? Исключительно твоего, конечно, дорогая.
– Это девчачьи разговоры, и мужчинам они не интересны, – отрезала Маша, но тут же замурлыкала, когда Двоедушный положил ей руки на плечи и стал нежно разминать.
Мне вдруг снова резко захотелось домой… хотя вранье. Риэра мне захотелось. Вот так же близко, чтобы вдыхать жадно его запах, как сейчас делала Маша, прикрыв глаза от удовольствия. Хмель тут же вымело из головы, и я засобиралась.
Подруга сначала наотрез отказалась меня отпускать, ссылаясь на мою способность притягивать неприятности.
– Детка, хочу тебе напомнить, что теперь твоя подруга может двигать грузовики, не напрягаясь, и отправить щелбаном в нокаут любого Зверорожденного, – вразумил ее полудемон, приобнимая и глядя на меня с «тебе точно пора» выражением. – Какого черта с ней может произойти? Мой водитель отвезет ее и проводит до квартиры.
Желание Двоедушного выпроводить меня нисколько не обижало и было понятно. От греха подальше, пока мое физиологическое состояние автоматически не привело к новому витку обсуждения вопросов о детях.
Здоровенный детина действительно отвез домой и проводил, вот только, когда он ушел, я обратила внимание, что на полу прихожей остались две сумки. Моя и еще одна, объемная, спортивная и явно мужская. Ну и что это? Заранее извиняясь за нескромное любопытство, я приоткрыла ее и так и села на задницу. Внутри были деньги. В смысле, много денег. Очень. Аккуратные пачки пятитысячных и зеленые долларовые. Я тут же метнулась к телефону.
– Маша, мне водитель Исайтари по ошибке его сумку с деньгами принес! – протараторила и только потом услышала по дыханию подруги, что я, похоже, не слишком вовремя.
– Аврора, на меня не работают люди, склонные ошибаться, а денег по сумкам я не держу! – подтверждая мою догадку, проворчал Двоедушный на заднем плане, и тут же вызов прервался.
– Ну и что это такое? – посмотрела я на Барса, обнюхивавшего содержимое сумки. – Выходное пособие?
И тут же врезала себе по губам! Нет, ну что же за неистребимая у меня склонность вечно мгновенно придумать себе худшее. Не крутовато будет для прощального подарка-извинения? Блин, Риэр, ну почему ты не мог мне все просто объяснить? Разве язык бы отвалился? Набрав альфу, я даже не удивилась, услышав, что он вне зоны. Ладно, буду ждать и верить, что никуда он на фиг от меня не денется, потому как обещал и до этого всегда выполнял обещанное. А как больше ждать сил не станет, пойду сама его искать.
Оттащив сумку, я спрятала ее сначала в шкаф, но потом, передумав, запихнула внутрь дивана и пошла на кухню. Посмотрев на парующую любимую кружку, вдруг поняла, что все мне вокруг как не родное. Последний раз, когда я была в своей квартире, тут ходил следом и разбрасывался приказами мой нахальный альфа. Он валялся на моей кровати, так и оставив смятыми покрывала, рылся в моем белье, шарил повсюду в поисках дурацкого несуществующего дружка на батарейках. Бесил, раздражал, занимал своим присутствием пространство, которого теперь вдруг стало слишком много в моем совсем не большом жилище. Господи, да мне пусто без него настолько, что готова разрыдаться. А как ложиться спать не окруженной его теплом и запахом, я совершенно не представляю. Как за считанные дни я стала от него так зависима, словно законченная наркоманка с огромным стажем, из тех, кто излечению уже не поддаются?
Уснуть в тот день мне удалось только под утро, предварительно вымотав себя отдраиванием каждого угла квартиры и малодушно раз тридцать набрав номер Риэра, чтобы только получать неизменный результат – он был не на связи.
На следующий день отзвонилась на работу, узнав, что меня, естественно, уволили, сходила по магазинам, чисто машинально выбирая не только те продукты, которые ела сама, но и те, что любил альфа, и даже купила кофе. Наготовила как на целую семью, поболтала ни о чем с Машей, ближе к ночи, поняв, что сна опять ни в одном глазу, взялась за разбор многолетних завалов всякого барахла на балконе. В итоге наполнила хламом несколько здоровенных мусорных мешков и отволокла их в прихожую, старательно игнорируя засасывающее с головой чувство тоски.
Звонок в дверь раздался на исходе третьего дня, и в первый момент сердце радостно скакнуло, приветствуя конец невыносимого ожидания, но разум тут же охладил его пыл. Черта с два Риэр стал бы звонить. Он вламывался всегда по-хозяйски, оглашая мою квартиру своим требовательным, так когда-то бесящим «Пупс!».
В глазок я увидела мнущегося на площадке Витриса и пару секунд раздумывала, стоило ли открывать. На мои вопросы о нем, альфа ответил, что с рыжим во время разборок с Браналь не произошло ничего такого, с чем не справилась бы регенерация. И, если честно, я сейчас пребывала в том состоянии, когда видеть хотела только одного человека, и это был не мой бывший приятель. Что нам сказать друг другу? Но и не открыть дверь, когда он наверняка прекрасно знал, что я за ней стою, как-то совсем по-детски.
– Ты не вовремя, – сказала сразу в лоб.
Витрис втянул воздух и покраснел, сразу отступая подальше.
– Хм… Да, похоже точно не вовремя… – он хмурился, смотрел на свои ботинки, лишь изредка бросая на меня неуверенные взгляды. – Привет.
– Привет. Ты что-то хотел?
– Я… – он шумно вздохнул и еще попятился, – волновался за тебя.
– Почему?
– Просто приехал в поместье Риэра сегодня, хотел повидаться с тобой, а там охрана новая.
– В смысле? – тут же насторожилась я.
– В прямом. Мне только сказали, что эта недвижимость больше не его, а чья – это не мое собачье дело.
Я с минуту шокированно пялилась на рыжего, чувствуя, что вокруг сердца слой за слоем нарастает ледяная корка, мешающая ему биться и блокирующая легкие. Риэр переехал? Вот так, с бухты-барахты, не посчитав нужным хоть словом обмолвиться? С другой стороны, он что, обязан мне отчитываться о том, что намерен делать со своей собственностью?
– Слушай, Витрис… ты иди, – чуть осипнув, сказала я, – не надо тебе тут быть.