– Ну, меня, например, никто искать не будет, – фыркнула Лия. – Я сбежала от своего сутенера еще месяц назад.
– До меня тоже всем по барабану. – поддакнул ей Джейкоб.
Вдруг все начали говорить одновременно, пытаясь перекричать друг друга. Мелани закрыла уши руками и постаралась отстраниться от происходящего. Она чувствовала, что паника нарастает с каждой минутой, которая приближает их к принятию решения.
Часам оставалось отсчитать тридцать три минуты.
– Хватит! – не выдержала Мелани. – Мы так ничего не решим!
– А что ты предлагаешь? – закричал на нее Джейкоб.
– Давайте будем последовательны. Брюс высказал свое мнение о том, как он предполагает спасти других людей. Нужно этот способ подтвердить или опровергнуть. Кого реально хватятся, если он пропадет? Меня – никто.
– Меня тоже.
– И меня.
– Меня тоже нет.
– У меня никого нет.
– И у меня.
Мелани оглядела собравшихся глазами, округлившимися от удивления.
– Получается, ни у кого нет ни одного человека, кто мог бы обеспокоится вашим отсутствием?
Все переглянулись и снова молча уставились на Мелани.
– О чем мы тогда спорим, а? – Ольга поднялась с пола и заколотила в железные прутья, – Эй, ты, мудила! Мы готовы дать ответ!
– Погоди, – одернула ее Мелани, подскочив к решетке. – Мы еще не приняли решения.
– Да как не приняли? Предложение старика провально. Это, надеюсь, всем понятно? Мы все тут отребье, которое никому не нужно. И никто не хватится ни одного из нас. О чем еще думать?
Мелани молчала, разглядывая злое ухмыляющееся лицо, пытаясь сдержаться, чтобы не ударить. Но она не могла отрицать того, что Ольга права.
– Ольга права, – тихий голос Катарины Брамс еле-еле долетал до того места, где стояла Мелани.
– Мы можем выйти отсюда, а потом пойти и сдаться, рассказать все властям! – опять вылез со своей идее Финли.
– Правильно! – поддержал его молчаливый друг.
– Хорошо, хорошо. – Ольга подняла руки, как будто сдавалась, – Хотите – идите потом куда хотите! Это ваше решение и ваша жизнь. А я…
– Но, но, но, – из динамиков раздался треск, – один за всех, и все за одного! Если хоть один из вас пойдет в полицию – мы об этом узнаем. Но, спешу вас обрадовать, до тюрьмы вы не доживете. Если нужно – мы можем устроить даже авиакатастрофу, как тот рейс 905 с непокорными на борту.
Комната наполнилась жутким смехом.
Мелани почувствовала, как у нее по коже побежали мурашки, а сердце заколотилось еще быстрее.
– Что он сказал? Рейс 905? – Мелани схватила Джейкоба за рубашку.
– Да. Ты чего?
– Они… Они… – Мелани заплакала. – Даниель, о Боже…
– Поняли? – Ольга, не обращая внимание на ее рыдания, повернулась ко всем с видом победительницы. – Ничего вы никому не докажете! Помрете и все.
– Если сдадимся, то…
– Ой, надоело это слушать – голос Лии сорвался на крик. – У меня только-только появилась возможность по-настоящему жить, а не существовать, продаваясь всяким ублюдкам, охочим до таких мерзостей, о каких вы и не слышали! Вы не представляете себе, что это значит – жить сначала с клеймом убийцы своих родителей, а потом не слышать в свой адрес ничего, кроме «шалава».
– Клеймо убийцы своих родителей носишь не только ты, – прошептала Катарина Брамс. – И соглашусь – это очень тяжело. Но еще тяжелее – жить с этим, каждый день задавая себе вопрос «Почему я?» и не находить ответ. Мучиться, раздирая себя мыслями изнутри, и в то же время пытаться спрятать шрамы, от которых все шарахаются. Жить, как будто ты прокаженная… И верить в это. И считать себя такой… Я не боюсь смерти – я жажду ее. И уже давно.
Катарина Брамс заплакала, а в комнате опять повисла тишина. Все уткнули взгляд в пол, не зная, что сказать.
– Любая жизнь лучше, чем ее отсутствие. У меня мать покончила с собой после того, что умер отец. Он был полицейским, и его убили при исполнении. – Финли шмыгнул носом и попытался привычным движением убрать челку, прилипшую к окровавленному лбу. – Спустя год после смерти родителей, моя сестра… она… она сошла с ума и ее упекли в психиатрическую больницу. Она… она так накачена лекарствами, что не помнит ни меня, ни даже себя… Смерть разрушает всех, кто рядом. И если не получится спасти кого-то… я выбираю жизнь.
Стэн положил руку на плечо Финли и кивнул в знак солидарности. Мелани, смотря на него, пыталась угадать, какая история кроется за его молчанием, но не решилась задавать вопросы.
– Моя жена умерла, пытаясь спасти детей из класса, который она вела. В школе начался пожар, погибло больше двадцати детей и несколько учителей. Включая мою жену, которая до последнего вдоха пыталась спасти других. – старик Брюс Ворд вытер пот со лба и улыбнулся своему сыну, внимательно следящему за губами отца, пытаясь лучше понять, что он говорит. – У меня остался только Роберт, и… Я надеюсь, что моя жизнь тоже пройдет не напрасно.
– Вы гарантированно можете спасти нас. А спасете ли кого-то еще – никто не знает. – взял слово Джейкоб. – Не буду плести о том, что моя жизнь тяжела и бла-бла-бла, потому что это далеко не так. Меня в детдоме любили, и хоть я рос без родителей, меня окружали достойные люди. Сейчас я, конечно, не могу похвастаться тем, что меня кто-то ждет. Но это, скорее, моя вина, чем других. И меня поймет только тот, кто вырос в условиях детского дома, где ты никогда не бываешь один. Никогда. Укромный уголок найти крайне сложно, да многие и не пытаются. Поэтому сейчас я… не вижу потребности в общении. Это не значит, что я ненавижу людей! И, если бы я мог, я бы сделал все, от меня зависящее, чтобы спасти кого-нибудь. Но я не из тех, кто жертвует своей жизнью. Это самое дорогое, что у меня есть. И я не считаю, что моя жизнь стоит дешевле, чем жизни других людей. Как-то так.
Джейкоб придвинул своего медведя, на котором сидел, ближе к решетке, облокотился на нее и закрыл глаза. По дрожащим губам было понятно, что он еле-еле сдерживает слезы.
– Нам дали шанс, возможно впервые в жизни сделать что-то хорошее, значимое. Почему вы от него отказываетесь? – Катарина Брамс плакала, даже не пытаясь вытереть бегущие слезы. – Неужели вы хотите прожить бессмысленно? Пусть долго. Пусть даже красиво. Но бессмысленно?
– Она права! – Финли вскочил со своего места и нервно забегал взад-вперед. – Мы можем что-то сделать! Не может быть, чтобы у нас не было шансов как-то это все… исправить.
– Не мы начали – не нам исправлять. Кам он, гайс. Наше время истекает через десять минут! – Ольга была раздражена.
– Погодите, мы выяснили, что нас никто не хватится, значит наша смерть здесь – это пустая трата человеческих жизней. Так? – слово опять взяла Мелани. – Для того, чтобы помочь другим, мы должны, как минимум, выйти отсюда живыми. Так? – она обвела взглядом собравшихся, – Мое предложение такое – мы подписываем договор, выходим, и собираемся для того, что обсудить дальнейший план действий. Эй, чучело! Нам же можно собираться вместе? Или это ты нам тоже запретишь?
Из динамиков послышался треск и кашель.
– Собирайтесь сколько угодно. Пока ваша трепотня будет проходить за закрытыми дверьми – меня это не касается. Но, хочу напомнить, что согласно условию договора, вы должны будете принять участие в дальнейших съемках, а потом ездить с нами с презентацией фильма. Эммм.... Так что времени на сборища у вас будет немного. – Фернандо Маккони противно захихикал.
– Погоди, мы что, сразу должны ехать на какие-то съемки?
– Ээээ… нет. У вас будет около месяца, пока мы допишем под вас сценарий. Тот, что читала моя дорогая Ольга, предполагал вариации на тему. И вы своими действиями внесли некоторые… ээээ… коррективы. Так что, план такой – выходите, отдыхаете или… что вы там хотите делать? А потом мы с вами связываемся и начинаем!
– Ха, если ты нас отпустишь – ты нас больше не найдешь, – засмеялся Джейкоб.
– Э, нет. Мы ж не такие дураки! Каждому будет вживлен микрочип, который отследит ваши передвижения. Мая твая панимай? – опять раздался противный смех, треск в динамиках и связь оборвалась.
Мелани посмотрела на часы – оставалось пять минут.
– Итак, быстро, подводим итоги. Все согласны выбрать жизнь? Поднимите руки, – все до одного подняли руки в знак согласия.
– Погодите, и что, мы просто так выйдем, и будем работать на этого… этого урода? – голос Финли сорвался на крик.
– Я не буду плясать под его дудку, какие бы деньги он не предлагал. – старик Брюс Ворд нахмурился и сложил руки на груди.
– Ой да ладно! Вы только представьте, какие это деньги! Я была знакома с некоторыми из его актеров – они шикарно живут! – Ольга от нетерпения подскочила и начала подпрыгивать на месте.
– Продажная шкура, да как ты смеешь! – Кевин было кинулся к ней, но Джессика своей ослабшей от постоянного плача рукой, остановила его порыв и прошептала что-то на ухо.
– Да никто не собирается плясать под его дудку! Вы что! – Джейкоб тоже подскочил со своего места, желая как можно скорее выбраться отсюда. – Выходим, собираемся вместе – и решаем, как быть дальше! Не может быть, чтобы эти чипы нельзя было вынуть.
– Тише! Он же нас слышит! – глаза Финли расширились от ужаса.
– И что? Мы ему нужны! Мы его курицы, несущие золотые яйца. И он нас не тронет, пока мы не сделаем что-то, что поставит под сомнение удачное завершение его плана. – Джейкоб подошел к решеткам и потряс их. – Эй, выпускай нас!
– Я не смогу. Я не смогу этого сделать. – шептала Катарина Брамс, нервно теребя оставшийся рукав своего платья.
– Ну-ка прекрати! – оборвала ее Лия. – Подумай о том, что ты можем расплатиться за то, что погубила своих родителей – спаси нас!
Собравшиеся начали вставать со своих мест, в нетерпении толпясь у решетки. Против того, чтобы выйти отсюда живыми, уже никто не выступал.
– Итак! Вы приняли свое решение? – голос из динамиков сопровождался треском.