– Зигмар, даруй ему скорость! – воскликнул он.
Сверкающая молния выскользнула из посоха-реликвария и ударила в Ванда и Каланакса. В один момент, всадник и конь исчезли в лазурном свете, который описав дугу, яростно врезался в подножие Красной пирамиды. Как только вспышка молнии развеялась, она оставила после себя обугленные обломки черепов и кое-что еще…
Оседлав молнию, Ванд на мгновение стал частью всепоглощающей бури. Но это быстро закончилось. Невесомость его естества вновь обрела вес, обрастая плотью и наливаясь кровью.
Прошедший по грозовой тропе, Каланакс был рядом с хозяином. Глядя на вершину пирамиды, он предупреждающе взревел. Проследив за его взглядом, Ванд увидел Кхула, готового заявить свои права на вознесение.
Мимолетные воспоминания о прежней жизни, о человеке, которым он был до перерождения, напомнили ему, что даже тогда, когда он сражался с Кхулом будучи Венделом Черным Кулаком, военачальник Хаоса был уже крайне горделив. У него была своего рода честь. Ванд использует это против него.
– Кхул! – проревел он, перекрывая шум и грохот бушующей бойни. – Корг Кхул! Убийца племени Лютых Клинков! Сразись со мной или я назову тебя трусом!
Так близко…
Кхул услышал вызов, когда, держа голову бессмертного одной рукой, потянулся другой, чтобы быстрее преодолеть оставшееся расстояние.
В сернистом воздухе и запахе крови на ветру, он уже практически ощущал обещанное демоничество. Если он сейчас не ответит, Кхорн откажет ему. Ни один, из возвышенных чемпионов не может отказаться от вызова и считать себя после этого достойным величайшей чести Трона Черепов.
Кхул медленно повернулся лицом к своему оппоненту. Его взгляд встретился с взглядом золотого воина, и впервые он увидел Ванда Молоторукого, а не хозяина кузницы, который избежал смерти по счастливой случайности.
– Ты не понимаешь, что, значит быть избранным, – прошептал Кхул сквозь стиснутые зубы. – Не понимаешь, чем я жертвую.
В нем закипал вулканический обжигающий гнев. Он посмотрел на чернеющие небо, в душе боролись гордость и честолюбие.
Взревев от безумной ярости, Кхул спрыгнул с пирамиды.
С неба обрушился мерцающий, лазурный дождь.
Встречаясь с тлеющей землей полуострова Бримстоун, он превращался в жуткий клубящийся туман, укутывающий поле боя.
Разрывая грозовые облака, каскад молний устремился к земле. Иона мрачно улыбнулся, когда они, врезавшись в пирамиду, вызвали лавину из черепов, что похоронила под собой кровавых налетчиков. Черепа хрустели и щелкали, пока варвары тонули в них, не в силах выбраться. Один кровавый налетчик почти вынырнул на поверхность, но силы оставили его, и мешанина из зубов и костей утянула его на дно. Одно порождение войны поглотило другое.
Иона переключил свое внимание на Лорда-Целестанта.
– Теперь, только ты и он, – прошептал Иона, когда Ванд, пришпорив Каланакса, устремился навстречу Кхулу, пробираясь через поток из черепов.
– Умри, дурак! – взревел Кхул. Его топор, обещая вечное проклятие, сочился грубой магией Хаоса.
Ванд слишком поздно увидел, как военачальник Кхул, прыгнув на него, нанес свой удар. Он отклонился в седле, чудом избежав участи быть разрубленным надвое. Битва началась.
В ушах Ванда зазвучали приглушенные крики душ, захваченных топором Кхула, и на мгновение ему показалось, что среди них, он слышит голос Якта. Но их заглушил еще один крик – крик Каланакса.
Топор Кхула погрузился в бок дракота, но не настолько глубоко, чтобы убить его. Благодаря божественному вмешательству или же просто по воле случая, душа Каланакса был спасена от вечного заточения в царстве Хаоса, но все же, он был тяжело ранен. Когда Кхул выдернул топор, зверь, едва не повалив за собой Ванда, осел и упал на бок.
Вскрикнув от гнева, Лорд-Целестант соскочил с седла и бросился на Кхула.
Они сражались на красной от крови земле у подножия разрушенной Красной пирамиды. Кхул, пытаясь уклониться от сокрушительного удара, оступился. Падая, он яростно швырнул отрубленную голову Якта в лицо Ванда, и его шлем зазвенел от удара.
Ванд подавился, когда кровь, забрызгавшая его позолоченный шлем, попала в его глаза, нос и рот. Он попытался прийти в себя, но, прежде чем он успел поднять Гельденсен, его настигла демоническая гончая. Он споткнулся и, на мгновение, он усомнился в себе. Кхул был королем-воином, военачальником, который, с помощью своей Волны кровопролития, поработил целый регион. Он был непобедим…
– Нет, – взревел Ванд. – Я есть молния. Воплощение бури Зигмара!
В небесах сверкнула молния, и Ванд понял, что должен сделать. Когда гончая бросилась на него, он погрузил свой наруч в ее оскаленную пасть. Когда челюсти зверя сжалась, он взмахнул рукой, вместе с повисшей на ней гончей и впечатал мерзкую тварь в разрушенную пирамиду черепов.
Не успел Ванд опомниться, как Кхул, яростно размахивая топором, набросился на него. Почувствовав жар на плече, он понял, что находится всего в нескольких шагах от Врат Гнева.
– В конце концов, твой череп будет моим, – прорычал военачальник.
Ванд парировал его удар и древко Гельденсена зазвенело. Он позволил гневу захлестнуть себя и яростно набросился на военачальника, но Кхул был быстр и с легкостью перехватил рукой удар Лорда-Целестанта.
– Ты, ничто без своего дракота, – усмехнулся Кхул, крепко сжимая рукоять Гельденсона.
Не в силах вырвать молот, Ванд взревел. Он сделал резкий выпад и нанес удар головой в лицо Кхула, расколов его череполикий шлем надвое. Ванд увидел под ним грубое, свирепое лицо.
Резко повернувшись, Кхул обезоружил Ванда и отбросил молот в сторону.
– Я ошибся на твой счет, – проговорил он, сплевывая кровь и осколки зубов. – Ты все еще, обреченный пасть от моего клинка, Вендел Черный Кулак. Умри же!
– Я есть молния! – в голове Ванда возник образ молнии, сверкнувшей в небесах. Прежде чем Кхул успел прикончить его и обречь его душу на вечные страдания, Ванд, уклонившись от смертельного выпада, сделал нырок и приземлился на расстоянии вытянутой руки от Врат Гнева.
Поднимаясь, он протянул руку и ухватился за край одной из колонн.
Обезумевший от кровавой ярости, Кхул был уже близко…
– Я есть молния, – прошептал Ванд, закрывая глаза. – Я Ванд Молоторукий.
Над его головой раздался раскат грома.
– Лорд Зигмар, порази же своего слугу!
Божественная молния опалила бурное небо, создав взрыв такой силы, что сотряс землю.
Ванд увидел свет – ослепительное, обжигающее свечение, настолько яркое, что затмило все чувства бытия и его самого. А потом он исчез.
И теперь…
Открыв глаза, Иона обнаружил, что Врата Гнева полностью разрушены. От них не осталось ничего, кроме дымящегося оплавленного камня.
На расстоянии ста шагов вокруг руин, а может и больше, лежали на земле сбитые с ног Грозорожденные и Связанные кровью. По их телам, пробегали извиваясь статические разряды, все что осталось от могучей молнии.
Ванда Молоторукого и Каланкса нигде не было видно. Зигмар вернул их себе и тем самым, уничтожил врата в Царство Кхорна.
Грозорожденные Вечные издали громогласный крик радости:
– Азир! Азир!
Но Иона молчал. Он смотрел, на Кхула, как тот медленно осознавал, что все его планы потерпели крах. Красная пирамида рухнула и черепа, посыпавшись с ее склонов, Лавиной затопили Связанных кровью. В мгновение ока, они превратилась в бесполезные куски раздробленной кости, лишенные всякой силы.
Когда военачальник диким ревом выплеснул в холодную ночь свой бессильный гнев, Иона понял, что не смотря на то, что они нанесли сокрушительный удар, война еще не закончена.
– Еще нет… – прошептал он, когда Грозорожденные Вечные, словно живая буря, победоносно обрушились на остатки Волны Кровопролития.