— Госпожа, — низко поклонился вошедший в спальню после вежливого стука Зиманариус, и я мгновенно насторожилась, словно натренированная гончая, успешно выследившая очередную желанную добычу. Когда племянник Варта играет в униженного бастарда, ничего хорошего от злодейки-судьбы можно не ждать, не раз уже проверено на собственном опыте. — Вас спрашивает дама…
— И? Зим, договаривай уж.
— Она не одна. С ней мальчик лет девяти-десяти. Очень на тройняшек похож…
Мозги у меня работали неплохо. Сложив два и два и получив нужный результат, я кивнула:
— Проводи их в любую из комнат внизу, сейчас спущусь.
Итак, к герцогу пожаловали бывшая любовница с бастардом… Что ж, пойдем пообщаемся…
Сообразительный Зиманариус привел нежданных гостей в самую плохонькую комнату, в которой обычно я распекала нерадивую прислугу: мебель здесь стояла самая старая, обшарпанная, такая, что только рабам их чуланчики обставлять, занавески, на мой взгляд, отлично могли бы служить тряпками для пыли или мытья полов, а ковер на стене грозился перейти в людскую в качестве постепенно рассыпающегося на части коврика для ног. Гостей сюда не звали. Обычно. Но, как я полагаю, не в этом случае, ибо любой хозяйке зазорно принимать подобных посетителей в приличном помещении.
Худющую изможденную женщину среднего роста, скромно стоявшую возле одного из кресел под бдительным надзором племянника мужа, одетую бедно, с несколькими заплатами на темно-синем платье длиной до пола: с длинными светло-русыми волосами, умело заплетенными в пышную косу, и полным отсутствием макияжа на лице, я помнила очень смутно. Вроде как именно она в свое время отчаянно пыталась причинить вред Ирме, при этом неожиданно напоровшись на меня. И ее, на тот момент «глубоко беременную» долгожданным бастардом от высокопоставленного любовника, взбешенный бездумным нападением на аристократку Варт буквально сразу же порталом отправил куда-то на границу с Рамией. Если это так и есть, тогда угрюмому вихрастому мальчишке, тесно прижавшемуся к ней и «щеголявшему» брюками и рубашкой явно с чужого плеча, слишком уж бесформенными они выглядели, должно было вот-вот исполниться десять лет, не ошибся Зим…
— Госпожа, — едва я зашла в комнату, женщина мгновенно присела в заученном реверансе и опустила глаза, уставившись в пол, — госпожа, молю, явите свою милость.
Интригующее начало…
— Слушаю.
— Госпожа… Я… Я умоляю вас забрать бастарда рода ранос дорт Антариониус…
Вот так вот: да? To есть не сына, не ребенка, не мальчика, а сразу бастарда? Четкое указание на социальную принадлежность мальчишки. А у паренька-то щеки мгновенно вспыхнули ярко-алым от стыда. Самолюбие однозначно есть.
— Почему я должна это сделать?
Нет, мне правда чрезвычайно интересно, ради чего древнему и могущественному роду надменного нахального герцога пополняться еще одним официальным бастардом? Пусть наслаждается жизнью в глубинке, устраивает свое будущее рядом с Рамией. Варт, небось, уже давно позабыл об этом по ошибке взращенном семени.
— Госпожа, мы живем в небольшом поселении неподалеку от границы с Рамией. Когда деревенским мальчикам исполняется десять лет, женщины-воины из того государства приходят к нам и забирают детей. Их оскопляют, а их волю полностью подчиняют при помощи вживленного в тело чипа. Арту через два месяца как раз будет десять. Я не желала бы для него такой ужасной судьбы.
Шикарно. Просто шикарно. Великолепные условия для проживания. Может, мне пора подыскивать подходящую чугунную сковородку для разборок с мужем? Или лучше скалкой огреть этого бездумного похотливого самца?
— Милая? Что опять случилось? Ира? Не молчи. Должен же я знать, в чем именно опять виноват.
Ах, виноват. Ах: опять. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Спокойно, Ирочка, дыши глубже. Вдох-выдох.
— Ты что предпочитаешь: неделю в императорском дворце или сковородкой по лбу?
— Родная, с каких пор ты начала драться?
Наивная дубина. Я еще и не начинала. Но всегда что-то бывает в первый раз.
— С тех самых, мой ненаглядный.
И встревоженный взгляд. Нет, родной, сейчас я намерена хоть чему-то тебя научить.
— Ира, ты сейчас спалишь всю обстановку в спальне, а мы ее только недавно обновили, между прочим. Прекращай выдыхать пар и объясни, наконец, толково, что еще могло приключиться за те полдня, что я отсутствовал.
Полдня он отсутствовал. Да Его Сиятельство и за пару минут способен на неделю без секса заработать.
— Действительно, что. Всего-навсего недавно пообщалась с твоей бывшей любовницей и полюбовалась на еще одного бастарда Его Сиятельства.
— В смысле? У меня не осталось бастардов на стороне.
— Угу, ты их всех давным-давно пристроил по дальним поместьям. Вернее не всех. Один еще есть. Арт зовут. Скоро десять исполнится пацану. Копия ты, кстати.
Ошарашенный видок супруга успокоительным бальзамом пролился на сердце.
— Так… И откуда он появился?
— С границы, мой любимый, с границы с Рамией.
Несколько секунд блудливый муж переваривал информацию, потом удивленно нахмурился:
— Она выжила? Странно… Ира!
Где моя подушка???
— Прибью! За блудливость твою, за цинизм, за гонор! Пусти! Пусти, я сказала!
Кобель!
Ирма:
— Да, я ее помню, — кивнула я, выслушав неожиданные новости подруги. — Она тогда вроде кричала на весь дом, при слугах, что раз уж я детей иметь не могу, она сама родит Его Сиятельству наследника. И, по-моему, появилась у нас с животом. Вартариус после этих глупых слов отправил ее на границу с Рамией. Удивительно, как ей удалось выжить в тех условиях. Ведь магией, насколько я знаю, она не владеет.
— Ничего удивительного, — пожала плечами Ира. Она удобно устроилась в мягком кресле перед зеркалом и параллельно с разговором умело наносила вечерний макияж. — Пацан рассказал, что мать работает подавальщицей в местном трактире и очень ценится приезжими купцами за ласку, кротость и безотказность.
— To есть спит со всеми? — Непонимающе нахмурилась я.
— Именно. Хотя я ее не осуждаю: когда ничего не умеешь, а на руках голодный младенец, остается или вешаться, или подстилкой служить. Третьего, как говорится, не дано.
— А купцы… Как они не боятся? Это же Рамия. Там мужчин только как рабов терпят.
— Ирма, окстись. Во-первых, торговля идет не в самой Рамии, а на нашей стороне, в Антонии то бишь, во-вторых, какая женщина, пусть и чересчур воинственная, откажется от нарядов, парфюма и косметики? То-то и оно. Мужики там деньгу нехилую зашибают.
— И что вы будете делать с мальчиком? — Вот уж нежданная обуза, понятия не имею, как я отреагировала бы на месте подруги, но вряд ли смогла бы поступить настолько благородно и забрать ребенка — ревность и обида заели бы.
— Он сейчас как волчонок: смотрит исподлобья, отвечает в основном односложно, обозлен на весь белый свет и на контакт идти не желает. Варт запер его пока в одной из дальних комнат. Завтра пацан принесет клятву роду, потом, наверное, пару месяцев поживет с нами. А там посмотрим. Муж хочет его отослать в одно из дальних имений, чтобы рос в относительно привычных условиях. Мне все равно: если честно. Главное, что ребенок останется жив-здоров. А вот в ту деревеньку на днях наведаются столичные маги: разберутся, каким волшебным образом рамийки забирают себе антонийских подданных.
— Будет скандал, — вздохнула я, не любившая выяснения отношений, тем более на государственном уровне.
— Тю, — хмыкнула Ира, заканчивая красить ресницы. — Когда это моего благоверного волновали такие мелочи. Да и сама Рамия… Она давно как бельмо на глазу у Дженераса. Понять не могу, как Его Величество до сих пор не объявил им войну.
Ирина:
— Ирочка, родная..
Ласковое обращение мгновенно заставило насторожиться. Недовольно оторвавшись от очередного лежавшего на коленях толстенного талмуда с описанием быта и культуры какого-то там древнего народа, я внимательно посмотрела из мягкого уютного кресла на супруга. Полно, Варт ли это? Кто подменил моего чернокнижника?
— Ты кто, мужчина, и что тебе от меня надо? Предупреждаю, у меня муж — могущественный колдун.
— Очень смешно, — досадливо поморщился практически всесильный черный маг. — Ира, я знаю, ты терпеть не можешь беспричинные выходы в свет, но здесь не тот случай.
Вот: я же говорила! Точно что-то странное происходит!
— Варт, сразу предупреждаю: никого убивать ты меня не заставишь, даже под пытками.
— Милая, прекрати. Согласись, хоть мне это и не нравится, но ты как магнитом притягиваешь все неприятности.
— To есть тебе надо, чтобы я в очередной раз поработала наживкой. И кого ловить будем? Или опять игра втемную: ты ловишь, а я по залам фланирую?
Мученический вздох супруга я привычно проигнорировала, продолжая требовательно смотреть в эти бесстыжие глазюки цвета пьяной вишни. Хватит, родной. Раз уж собрался пользоваться умениями жены, давай выкладывай карты на стол.
— Дженерас жениться надумал.
В кои-то веки..
— И?
— И устраивает званый ужин для самых важных чинов.
Это чтобы совместить смотрины с едой?
— Угу. Типа семейный ужин с теми, кто может пригодиться. Боишься покушения на него?
— Нет. Приворота боюсь.
Я даже о талмуде от удивления забыла.
— В смысле? Варт, его ж нельзя приворожить. Ты сам распинался еще год назад на эту тему.
Супруг покачал головой:
— Приворожить при желании можно кого угодно. Вся проблема в средствах.
— To есть? Появилось что-то, против чего у вас с Императором нет противоядия?
— Почти… Во время ужина во дворце будет присутствовать девушка, много лет до этого прожившая на Авернее.
— Варт, стоп. Там же нет людских поселений. По крайней мере, официально.
— А кто сказал, что она человек?
— Логично. Кто тогда?
— Кикимора. Ира! Ира, хватит хихикать! Это не смешно! Обычная раса, между прочим!
— Ох, раса, угу. Ох, умора. Ладно, не дуйся. А в качестве кого она там будет присутствовать? Одна из невест?