Ирма:
Дело двигалось, не так быстро, как ожидалось, и все же три главы уже были написаны, и шла кропотливая работа над четвертой, пока что самой длинной. Редактировать текст я пока не решалась: обнаружить всевозможные ошибки, конечно, труда не составит, а если с этим возникнут какие-то проблемы, то, в крайнем случае, можно будет купить учебники, которые в будущем обязательно пригодятся или мальчикам, или дочери; но грамматика не шла ни в какое сравнение с сюжетом. Там, я чувствовала это, ляпов собралось более чем предостаточно… Обращаться к мужу не хотелось: не высмеет, конечно, но и в дружеских подначках ничего хорошего нет. Я в последнее время, видимо, из- за беременности, стала чересчур чувствительна даже к легким подтруниваниям со стороны любимого и боялась расплакаться в любой момент. Оставалась Ира. Ее критика по непонятным причинам переносилась намного легче. Но подруга, к сожалению, пока на связь не выходила.
Дети недавно вернулись от бабушки и теперь, придя из школы или с тренировки, старались как можно меньше шуметь, чтобы не мешать занимавшейся творчеством маме. И я была искренне благодарна им за такое чуткое поведение, особенно когда в очередной раз безуспешно пыталась понять, как должна вести себя героиня в этом до сих пор загадочном для одной переселенки мире… Описания и размышления у молодого автора ожидаемо выходили намного проще диалогов.
Однажды вечером, уже практически перед сном, я, наконец, почувствовала знакомую тягу к зеркалу.
— Привет шарику на ножках, — добродушно усмехнулась Ира с той стороны, машинально крутя на безымянном пальце золотое колечко. — Рожать когда?
— Еще три месяца.
— Да? Эка тебя, мать, разнесло…
Подруга была чем-то взбудоражена: румянец на щеках, огоньки в глазах…
— Ира, ты в порядке?
Собеседница хмыкнула:
— Да как сказать… Все еще пытаюсь найти способ прибить одного козлиного мага… Без ущерба для собственного здоровья и драгоценной жизни…
— Опять поругались?
— Если бы. Я скоро по твоим стопам пойду.
— В смысле?
— Ирма, не тормози. Беременная я.
— Опять?
— Угу. Снова. Третий месяц уже.
— Вартариусу мало наследников? — плодовитость бывшего мужа порой сильно удивляла.
— Вот у него и спроси при случае. Клянется и божится, что порошки перепутал. Мол, занят сильно был, голова не варила, схватил, что под руку попалось.
— Ты ему веришь?
— Какая теперь разница…
— Действительно…
— Ты что?
Предсказуемая реакция: изумление и недоверие.
— Психолог говорит, что это лучше, чем пить успокоительное. Своеобразная текстотерапия.
— Еще и психолог. Нет, я понимаю, гормоны играют. Но роман как терапия… Почитай хоть что-нибудь.
Я охотно потянулась за тетрадью.
Ира выдержала ровно пять абзацев, затем резко всхлипнула и закрыла лицо руками. Еще через четыре абзаца плечи подруги начали мелко трястись, с каждым предложением — все сильнее. Она… плачет? На одиннадцатом абзаце с той стороны зеркала взмолились:
— Ирма, хватит. Пощади!
Руки исчезли, показалось лицо. Подруга действительно плакала. От смеха.
— Я… Я умру сейчас… «Да, сударь, как изволите, сударь, никаких проблем, сударь, вечер чернильным пятном расплывался у нее по лицу»… Боги, за что? Мне, между прочим, в нынешнем положении запрещены сильные переживания! Вечер… Пятном… По лицу… Ирма… Ты там девять лет живешь!!! Девять!!! Сколько книг можно перечитать за это время! Нормальных книг, прошу заметить, а не всякую любовную муть! А общение с народом в реальности? Ты вообще хоть с кем-нибудь, кроме мужа, детей и домработницы, разговариваешь? Какие, к демонам, «судари» в настоящее время? Откуда это чернильное пятно на лице? Чернила давно исчезли в прошлом!!! Я уж молчу об уродливом пятне на лице несчастной! Да от нее шарахаться начнут, едва увидят с подобным украшением в приличном обществе!!!
Я привычно вздохнула.
— Тоша тоже ругается. Роман он еще не видел, а рассказы и повести… Говорит, что все тексты слишком мрачные и жалостливые.
— Какие жалостливые? Что за чушь? Да твоим романом любую затяжную депрессию на раз лечить можно: пока несколько страниц кое-как осилишь, от смеха точно помрешь. Поздравляю, подруга, у тебя получилось создать классный юмористично-пародийный роман. Твори. Издашь — психологи разгребут за пару дней.
И как на такое заявление реагировать? Обижаться, удивляться или радоваться?
Ирина:
Тираж первого романа разошелся в столице в рекордный для других издательств срок, всего лишь за каких-то пять дней. Отчасти такому невероятному успеху поспособствовал, сам того не зная, Император, щедро подаривший целых три экземпляра своим ненаглядным «дамам сердца», отчасти бескорыстно помог Лор, на которого я насела с требовательным криком: «У тебя полно знакомых среди аристократов! Вот и прорекламируй молодое издательство!» Дракон начал было отнекиваться, затем увидел горевшие энтузиазмом глаза Моего Сиятельства, сумел понять, что в ином случае с него живым не слезут, и покорно взял с собой часть тиража. Остальное разошлось благодаря яркой красивой обложке и выгодному расположению магазина: баронессы, графини, маркизы и герцогини частенько без дела прохаживались по той улице, обращая внимание на полупустую витрину. А так как основным пороком дам высшего света была несусветная скука, появление нового книгоиздательства женщины ожидаемо восприняли на ура. Выручка вся, к изумлению мужа, плохо знавшего меня как акулу бизнеса, пошла в оборот.
Вторую книгу мы с Зойкой, запершись на несколько часов в одной из гостевых спален, азартно сочиняли на пару, благо, в свое время обе начитались всякого, в том числе и разнообразных слезливых любовных романов. Получилось нечто среднее между «Рабыней Изаурой», «Анжеликой» и «Унесенными ветром». Озаглавили данный шедевр о несчастной любви прекрасной незаконнорожденной дочери столичного графа и бедного мелкого захолустного барона пафосно: «Высокие чувства маленьких людей». Если на обложке первой книги изобразили остров и на его фоне — фигуру одинокого мужчины, то здесь поместили черные силуэты мужчины и женщины, протягивавших издалека друг другу руки. Мол, две половинки, которым не суждено быть вместе. Тираж составил пятьсот экземпляров. Сотню, как и обещала, я отправила с Зимом свекрови, часть оставила себе и презентовала Дженерасу. Остальное разошлось за неделю. Дело однозначно пошло на лад.
Очередной разговор с Ирмой не только развеселил, но и заставил серьезно задуматься над созданием подобного юмористично-пародийного романа. Вернее, это для здешних читательниц текст будет юмористичным и фантастическим. Я же собиралась своими словами пересказать сюжет «Великого Гэтсби». Тираж в пятьсот экземпляров разлетелся всего лишь за пару дней, однако из задумки ничего не вышло: вместо попытки рассмешить высший свет несоответствием сюжета и реальности, я невольно заставила бесправных женщин восхищаться холодной главной героиней и любоваться ее бездумными поступками.
— Ты этак революцию устроишь, — глубокомысленно заметила сестра Антона, внимательно слушая последние сплетни в моем пересказе. — Кумир для подражания у них уже есть.
— Вот уж чего не хватает данному обществу, так это эмансипации и феминизма, — фыркнула я, но с Зойкой согласилась и зареклась на будущее печатать подобные истории.
Издательство постепенно приобретало популярность, мой карман существенно наполнялся, немногочисленные соперники ревниво фыркали, однако помешать расширению аудитории и наглому захвату рынка не решались: одного имени Варта хватало, чтобы остудить любые горячие головы.
Через два месяца тираж выпускаемых изданий достиг трех тысяч, треть уходила в провинцию, остальное разметалось в столице максимум за неделю, но, судя по периодически возникавшим недовольным возгласам в аристократической среде, книг на всех желающих не хватало, так что приходилось задумываться об увеличении количества публикаций и необходимой надпечатке уже проданных экземпляров. Муж, видя такой небывалый рост бизнеса, только головой качал:
— С твоими задумками ты при желании давным-давно могла сказочно разбогатеть.
— И стать прогрессом в диком мире, — фыркала я. — Спасибо, никогда не мечтала. Если бы не брошюра Мари и аховая ситуация с рынком развлекательной литературы, я даже не подумала бы о возможности начать с нуля свое дело.
Ирма:
Я потихоньку завершала свой первый роман: осталось написать всего лишь пару глав и эпилог. Внимательно ознакомившись, по совету Иры, с текущими новостями страны, в которой жила, я выбрала две-три самых животрепещущих проблемы и честно постаралась показать их влияние на главную героиню и всех, кто ее окружал. Выходило, судя по постоянному истеричному хохоту с той стороны зеркала, не очень, но подруга не советовала что-либо менять.
— С ума сошла? Об этих вещах народ в Интернете наверняка сейчас тоннами пишет, и все серьезно или язвительно. А у тебя другой, свежий взгляд на жизнь, не знаю, какой-то инфантильный, что ли. Ирма, не дуйся. На правду не обижаются. Захотела бы — давно повзрослела бы. А так — старайся играть с теми картами, что есть на руках. Твое счастье, что Антон — богатей. Попроси его опубликовать роман в одном из издательств, из тех, чье название на слуху у народа. Причем тираж обязательно должен быть пятьсот — тысяча экземпляров, не меньше. Естественно, за ваши деньги. Часть опубликованного текста забери для своих нужд, остальное пускай отправят по магазинам, как обычно. Раздай друзьям и знакомым свои книги, родичей припряги для этой цели. Увидишь, как замечательно все пойдет. Народ быстро прочувствует, что к чему. С руками начнут расхватывать. Ты ж пишешь, как заблудившийся во времени ребенок, наивняк полный, только с взрослой лексикой и определенным взглядом на современные проблемы. Это ж особый шарм.
Сама Ира неожиданно серьезно увлеклась развитием книгопечатания в том мире.
— Это же непаханое поле, настоящий клондайк. Мы с Зойкой в данный момент выпускаем книги тысячами, и все, можешь себе представить, все раскупается! Еще и не хватает — недовольных, не успевших приобрести книги, полно. Причем у меня уже пять постоянных точек сбыта в провинции, исключительно через родных Варта. Я им оптом часть тиража сдаю, они с небольшой наценкой по знакомым перепродают. И все в выгоде: и сами родственники на ноги начали постепенно становиться, и народ к регулярному, качественному чтению пристрастился, и бастарды зарплату получают.