Покинув Лас-Вегас и вновь оказавшись среди открытого пустынного пространства, Босх задумался об Александре Паркс. Она была общественным деятелем и занималась, помимо всего прочего, защитой прав потребителей в Западном Голливуде. Если бы вскрылось, что она носит краденые часы, она оказалась бы в очень трудном положении и могла бы даже потерять работу. Босх гадал, что она делала в интервале между звонком Жерара, предполагавшего кражу, и его повторным звонком, когда выяснилось, что тревога ложная. Босх знал, что она звонила в магазин «Нельсон Грант и сыновья». Но, может быть, кому-то еще? Мужу, подарившему ей эти часы?
Босх решил, что надо еще раз просмотреть список телефонных разговоров Паркс в отчете о расследовании. Прежде чем отбросить версию с часами как необоснованную, надо было проделать определенную работу.
Когда Босх проезжал через Примм, где перед въездом в Калифорнию предоставлялась последняя возможность отдаться азартной игре без ограничений, раздался телефонный звонок. На экране высветилась надпись: «Неизвестный абонент», что предполагало, скорее всего, сотрудника полиции. Босх принял вызов.
– Гарри, скажи, что это неправда.
– Кто это?
– Тим Марсиа. Тут ходят слухи, что ты переметнулся во вражеский лагерь.
Марсиа работал вместе с Босхом в отделе нераскрытых преступлений, где по-прежнему сражался не щадя сил, и если кому и нужно было объяснить все по-дружески, так это в первую очередь Тиму.
– Это временно, – ответил Босх. – И дело ведет управление шерифа, а не УПЛА.
– Хм, я думаю, для всех наших нет разницы. Меня-то это не волнует, особенно если ты работаешь там временно.
– Спасибо на добром слове. А кто распространяет эти слухи?
– Как я слышал, управление шерифа ведет проверку твоей благонадежности. Кто-то позвонил оттуда капитану, и тот с радостью ухватился за возможность обвинить тебя в предательстве.
– Это меня не удивляет. Но повторяю, это временно. И еще могу добавить, что люди шерифа провалили это дело и арестовали невиновного.
– Я тебя понял. Но будь осторожнее, братишка.
– Постараюсь.
Босх отключил соединение и вернулся к своим мыслям, но вскоре их прервал еще один звонок, опять же от неизвестного абонента. Мужской голос и впрямь показался ему незнакомым.
– Это Ким.
– Что нового, Ким?
Он никак не мог вспомнить кого-нибудь из знакомых по фамилии Ким.
– У меня есть номер телефона друга убитого парня.
Босх догадался, что говорит со служителем «Райского уголка».
– Замечательно, – сказал он. – Но я сейчас веду машину по автостраде и не могу его записать. Перезвоню при первой возможности.
– Это будет стоить пятьдесят баксов, – сказал Ким.
Босх вспомнил свое щедрое обещание заплатить парню за сведения о ком-нибудь из знакомых Джеймса Аллена.
– Хорошо, с меня пятьдесят баксов.
– Но сначала деньги, а потом я дам телефон.
– Ладно, ладно. Я сейчас не в городе. Как только приеду, я зайду к вам.
– Вы платите – я даю телефон.
– Договорились.
Прошел еще час, и Босх понял, что работает весь день только на кофе и адреналине. Надо было где-то поесть. Он свернул по шестьдесят шестой автостраде в Викторвилл и в придорожной закусочной взял гамбургер с начинкой между двумя булками из дрожжевого теста. Еда оказалась что надо, и вскоре Босх уже возвращался на основную трассу. Перед тем как выехать на магистраль, он остановился, чтобы заправить бак, и тут опять раздался звонок от какого-то «неизвестного абонента».
– Ты негодяй, Босх, – приветствовал его незнакомый голос. – Если будешь выступать против меня в каком-нибудь деле, получишь под зад…
– Кто это?
– Твоя поганая совесть. Ты же предал всех нас. Ты…
– Пошел вон, – рявкнул Босх и отключил звонок.
Он сознавал, что не все из его прежних братьев и сестер в синей форме готовы отнестись к нему с таким же пониманием, как Тим Марсиа или Люсия Сото. Заправив «чероки», он обошел автомобиль, проверяя по своей давней привычке, хорошо ли накачаны шины.
Босх выехал на трассу, но не прошло и пяти минут, как ему снова поступил звонок еще от одного неизвестного абонента. Босх решил, что хватит с него раздражающих и отвлекающих разговоров, и не стал отвечать. Он удивился, когда вслед за этим прозвучал сигнал, предупреждающий, что связаться с этим абонентом надо обязательно. Отправлять голосовое сообщение с угрозами было, по мнению Босха, дурным тоном. Ему стало любопытно, что это за бесцеремонная личность, и он решил прослушать запись.
«Гарри Босх, это Дик Саттон из управления шерифа. Позвоните мне, как только получите сообщение. У нас тут сложная ситуация, дело очень срочное».
Саттон назвал номер телефона и еще раз попросил перезвонить ему немедля.
Босх все же не стал торопиться, раздумывая, стоит ли так поступить. Он работал вместе с Саттоном по нескольким межведомственным делам, и, хотя это их не сблизило, у Босха осталось благоприятное впечатление о полисмене шерифа, уроженце Оклахомы. Дик Саттон был честным, прямолинейным человеком и относился к своим обязанностям очень серьезно. Он носил звание старшего следователя управления шерифа и, возможно, участвовал в расследовании убийства Лекси Паркс.
Прослушав сообщение еще раз и запомнив номер телефона, Босх набрал его. Саттон принял вызов мгновенно.
– Это Гарри Босх.
– Очень хорошо. Вы где, Гарри?
– На пятнадцатой автостраде, возвращаюсь из Вегаса.
– Вы были сегодня в Вегасе?
– Да. А в чем дело?
– Гарри, нам нужно срочно поговорить. Сколько времени вам понадобится, чтобы добраться сюда?
– Зависит от того, будут ли пробки, но, думаю, часа два максимум. О чем вы хотите поговорить?
– В Западном Голливуде произошло двойное убийство. Убили владельцев ювелирного магазина на Сансет-Плаза «Нельсон Грант и сыновья». Вы знаете это место?
– Дик, вы знаете, что я знаю. Вы нашли там мою визитную карточку, правильно?
– Ну да, нашли. Когда вы были здесь?
– Сегодня утром, когда они открывались.
Наступила долгая пауза, затем Саттон продолжил:
– Знаете, Гарри, вам повезло.
– Не расскажете подробнее?
– Расскажу, когда приедете. Двигайте прямо к нам.
– Без проблем. Но хочу спросить вас, Дик: я подозреваемый?
– Ну что вы, Гарри. У нас с вами столько общего позади. Вас никто не подозревает, нам просто нужна ваша помощь. У нас пока нет никаких зацепок, и мы рады всякому, кто может помочь.
– Вы сейчас в магазине?
– Да, но скоро отправлюсь в отделение Западного Голливуда допрашивать свидетелей. Вы ведь знаете, где это?
– На бульваре Сан-Висенте.
– Совершенно верно.
– Хорошо, увидимся там.
Закончив разговор, Босх подумал, что уверения Саттона в том, что он не подозреваемый, не совсем точны. Этому противоречили его слова об отсутствии каких-либо зацепок. Существовало правило, что в этом случае подозреваемыми становятся все.
При всем уважении и симпатии, которые Босх испытывал по отношению к Саттону, надо было взглянуть на ситуацию трезво. Босх был теперь по другую сторону баррикады, на так называемой темной стороне, и Саттон никак не мог относиться к нему так же, как это было, когда они работали плечом к плечу над совместными расследованиями двух разных правоохранительных органов.
Босх решил, что надо поставить Холлера в известность о том, что происходит. Связаться сразу не удалось, и он оставил сообщение: «Это Босх. Сегодня в семь вечера буду ждать тебя у входа в управление шерифа на бульваре Сан-Висенте. Я встречаюсь там со следователем убойного отдела Диком Саттоном, и мне может понадобиться адвокат».
Он хотел отправить сообщение, но в последний момент добавил постскриптум: «И будь осторожен, Холлер. Я не знаю точно, что за игра ведется, но на всякий случай поберегись».
31
Холлер ждал Босха на ступеньках полицейского участка на бульваре Сан-Висенте рядом с Тихоокеанским центром дизайна. Прежде чем войти в здание, Босх сообщил адвокату все, что разузнал, и высказал предположение о том, чего следует ждать в ближайшем будущем. Холлер заверил, что проследит за тем, чтобы Босх не наговорил лишнего, и попросил его при ответе на каждый вопрос помнить об интересах их клиента.
– Не забывай, что ты теперь без жетона, – предупредил он, открывая входную дверь.
Дик Саттон ждал Босха в помещении для детективов. Он не мог не узнать Холлера, известного адвоката и бывшего кандидата на пост окружного прокурора.
– Ба, знакомые все лица! – сказал он. – Гарри, вы никак не могли прийти без адвоката? Нужны ли нам такие крайние меры?
– Мне кажется, что законная защита своих прав – это не крайняя мера, – откликнулся Холлер.
– Простите, Дик, – сказал Босх, – но у меня дома ребенок, а жены нет, и я должен быть уверен, что приду сегодня ночевать.
Он не стал говорить, что ребенок проведет три ближайшие ночи на озере Биг-Бэр.
– У меня на руках двойное убийство, и я думаю, Гарри, что вы единственный человек, который может помочь мне разобраться в этом. Давайте пройдем в зал для собраний и все обговорим.
Он провел Босха и Холлера в просторный зал с большим овальным столом, за которым мог бы поместиться в полном составе совет директоров приличной компании. Это был широкий жест со стороны Саттона. Если бы он стал беседовать с Босхом в помещении для допросов, это существенно затруднило бы общение. Он хотел, чтобы Босх чувствовал себя участником расследования, а не объектом. В зале уже сидели Корнелл и Шмидт, с которыми Босх обменялся любезностями этим утром, а также еще один полицейский – очевидно, напарник Саттона.
– Вы, как я понимаю, уже знакомы с детективами Корнеллом и Шмидт, – сказал Саттон, – а это Гил Контрерас, мы с ним работаем вместе.
Затем Саттон представил коллегам Босха и Холлера. Адвокат был встречен тихим ропотом и поспешил приглушить недовольство.
Подняв руки вверх в знак того, что сдается на милость собравшихся, он сказал: