– Я могу рассказать, но вы и без меня можете все услышать, – заявил Босх.
Саттон недоумевающе уставился на него.
– Принесите мой сотовый, – сказал Босх. – Я записал на него свой разговор с Шубертом. Диктофон продолжал работать, когда появились Эллис с Лонгом.
– Вы хотите сказать, что и стрельба записана в вашем телефоне?
– Да. Но прослушать все это можно, только зная пароль. Если хотите услышать это сейчас, принесите его, и я включу запись. И позовите Корнелла и Шмидт, пусть они послушают тоже.
Босх подумал, не пригласить ли и Холлера, но отогнал эту мысль. В прошлый раз пригласил, и ничего хорошего из этого не вышло. Босх проводил самостоятельно или участвовал в тысяче допросов и был способен заранее увидеть любой подвох, задуманный детективом. Он чувствовал, что вполне может защитить себя не хуже, чем Холлер.
Саттон встал и направился к двери.
– И еще одна вещь, Дик, – сказал Босх.
– Какая? – спросил Саттон, держась за дверную ручку.
– Запись защищена. Я сделал так, чтобы никто не мог изменить в ней что-либо. И она будет не только у меня и у вас.
– Также у Холлера?
– Да.
– Значит, вы позаботились о том, чтобы отослать запись ему, прежде чем вышли к нашим людям?
– Я же все-таки кое-что соображаю. Вряд ли кому-либо в УПЛА понравится тот оборот, какой принимает это дело. Да и в управлении шерифа тоже. Вы держите в тюрьме парня, обвиняя его в убийстве, которое совершили Эллис с Лонгом. Так что, естественно, я позаботился о том, чтобы послать запись моему адвокату.
Саттон открыл дверь и вышел.
49
Босха пришлось переместить в зал для собраний, чтобы дать возможность целой толпе детективов и их начальству прослушать сорокадвухминутную запись того, что произошло в офисе доктора Шуберта. Среди них был, разумеется, и Саттон, а также Шмидт и Корнелл плюс два детектива из полицейского управления, входящие в комиссию оружейного контроля, и детектив из отдела внутренних расследований.
Представителем этого отдела была Нэнси Менденхолл, с которой Босх познакомился при работе над одним делом, когда служил в управлении. У Босха остались самые лучшие воспоминания от сотрудничества с ней, и, увидев Менденхолл за овальным столом, он стал более благосклонно воспринимать все происходящее. Он знал, что она будет слушать и делать то, что надо, – насколько ей это позволят.
В зале находился также капитан Рон Эллингтон, командир бюро профессиональных стандартов, в состав которого входил отдел внутренних расследований. Он был начальником Менденхолл и присутствовал при прослушивании записи потому, что именно ему надлежало составить отчет о деяниях Эллиса и Лонга, который должен был лечь на столы шефа полиции и полицейской комиссии.
Хотя стрельба происходила на участке управления шерифа, Эллис и Лонг были сотрудниками УПЛА, и потому, как разъяснил собравшимся Саттон, это было совместное дело двух подразделений. Он объявил также, что имеется запись событий, развернувшихся в косметическом центре, и предложил прежде всего прослушать ее, а Босха попросил давать необходимые комментарии.
В телефоне включили режим воспроизведения. Время от времени Босх останавливал запись, чтобы сказать, что происходило в тот или иной момент, и объяснить, как отдельные моменты разговора связаны с совершенными убийствами. Менденхолл делала записи, остальные только слушали и иногда прерывали Босха, так как не хотели воспринимать факты в его интерпретации.
Где-то в середине воспроизведения телефон Босха вдруг зазвонил, и на экране появилось имя Микки Холлера.
– Это мой адвокат. Не возражаете, если я отвечу?
– Не возражаем, – заявил Саттон, – но не затягивайте разговор.
Взяв телефон, Босх вышел в коридор.
– Я прослушал запись, – сказал Холлер. – Слава Создателю, ты цел и невредим, братишка.
– Да уж, все могло случиться. А сейчас я прогоняю эту запись для целой толпы копов и из управления шерифа, и из УПЛА.
Последовало долгое молчание.
– Я не уверен, что это было мудро с твоей стороны, – сказал наконец Холлер.
– Мне больше ничего не оставалось. Иначе сегодня я отсюда не выбрался бы. Кроме того, двоим здесь можно доверять, по одному из каждой компании. Они сделают правильные выводы.
– Ну ладно. Главное, что эта запись – настоящий священный грааль. Теперь я подам ходатайство девятьсот девяносто пять, как только представится возможность, и наш Да’Куан будет после этого освобожден практически сразу. Старик, ты сделал это, черт побери! Я был уверен, что мне нужен только ты.
– Ну… посмотрим, как все обернется.
Ходатайство под этим номером было, по сути, обращением к суду с просьбой изменить принятое ранее решение в связи с появлением новых данных. Его надо было представить судье, который постановил на предварительном слушании заключить Да’Куана Фостера в тюрьму.
– Ты где сейчас, в отделении Западного Голливуда или в Уитьере? – спросил Холлер.
– В Западном Голливуде. В той же компании, что и в прошлый раз, с кое-какими добавками из управления.
– Представляю, как они радуются.
– Да уж. Эллис и Лонг – их люди.
Саттон высунул голову из дверей зала и поманил Босха рукой, призывая его вернуться и продолжить прослушивание. Босх кивнул и поднял один палец, прося еще минуту.
– Может, мне приехать и дать кому-нибудь пинка? – спросил Холлер.
– Да нет, пока не надо. Посмотрим, как пойдет дело. Я позвоню тебе, если что.
– Хорошо. Не забывай только то, что я тебе уже говорил. Они больше не друзья тебе, Гарри. И уж тем более не друзья Да’Куану Фостеру. Будь бдителен.
– Понял.
Босх вернулся в зал и опять поставил телефон на воспроизведение. На тридцать четвертой минуте общее напряжение сразу ощутимо возросло, когда прозвучал обращенный к Шуберту вопрос Босха: «В здании есть кто-то еще?»
Если при воспроизведении допроса Шуберта Босх в основном хранил молчание, то теперь решил, что надо сопровождать аудиозапись пояснениями. Слышимость была хорошая при записи в диапазоне шести футов. За этой границей голоса звучали глухо и нечетко.
Босх старался давать пояснения как можно более сжато, чтобы не мешать прослушиванию:
– Раздался такой звук, будто в коридоре закрыли дверь… Я стоял у дверей и слышал, как один из них произнес: «Путь свободен». Стало ясно, что они явились по наши души… Я перевернул стол, намереваясь использовать его как баррикаду… Первые три выстрела – это Эллис стреляет в Шуберта. Доктор поднял руки вверх и не представлял для них угрозы. Затем я кричу и стреляю. Сначала делаю, кажется, четыре выстрела и затем еще два, в то время как Эллис пятится к двери, прикрываясь телом Лонга как щитом.
Запись обрывалась после того, как Босх объявил полицейскому, что выходит из здания. В зале воцарилось глубокое молчание. Босх заметил, что Корнелл с непреклонным видом откинулся в кресле и мотает головой.
– Вы что, будете по-прежнему утверждать, что убийца Фостер? – спросил его Босх.
Корнелл указал на телефон, лежавший в середине стола:
– Все это – лишь пустые слова. У вас нет никаких доказательств, которые прямо указывали бы на связь этих полицейских с делом Паркс. И не следует забывать, что вы подавали иск против своего департамента и готовы на все, чтобы досадить ему.
Теперь уже Босх осуждающе помотал головой. Он посмотрел на Саттона, который сохранял позу, в которой сидел во время прослушивания, чуть наклонившись вперед и сцепив руки на столе.
В ответ на взгляд Босха он ткнул пальцем на телефон:
– Пришлите мне копию этого.
– И мне, – попросила Менденхолл.
Босх кивнул и взял мобильник. Он перенес файл с аудиозаписью в электронную почту и передал телефон Саттону, чтобы он набрал свой адрес, затем Менденхолл.
– Что теперь? – спросил он.
– Можете быть свободны, – ответил Саттон.
Корнелл с досадой воздел руки вверх. Саттон не обратил на него внимания.
– Только сделайте одолжение, Гарри, – продолжил он. – На выходе из отделения собралась компания тележурналистов, они готовятся к одиннадцатичасовым новостям в прямом эфире. Так вот, не рассказывайте им все это, ладно? Это никому не принесет пользы.
Босх встал, пряча телефон.
– Об этом можете не беспокоиться, – заверил он Саттона. – А как насчет моих вещей – бумажника, пистолета, автомобиля?
– Ну, бумажник вы, конечно, получите сразу, – нахмурился Саттон. – А пистолет и автомобиль нам еще понадобятся. Надо провести полную баллистическую экспертизу, что невозможно сделать без пистолета. А что касается машины, то все здание сейчас оцеплено и рассматривается как место преступления. На эту работу уйдет еще несколько часов. Ничего, если ваш автомобиль побудет у нас до завтрашнего утра?
– Да, конечно. У меня дома есть еще один.
Он не добавил, что еще один пистолет у него дома тоже есть.
Менденхолл встала и убрала блокнот в большую кожаную сумку, которая служила ей одновременно портфелем и бумажником, а также, возможно, кобурой для служебного оружия.
– Могу подкинуть вас, – сказала она.
50
Менденхолл вела служебную машину в сторону Голливуда. Босх решил, что она предложила подвезти его не просто из любезности, а с какой-то определенной целью. Сообщив свой адрес на Кауэнга-Пэсс, он стал говорить о деле, полуобернувшись к ней. Нэнси была брюнеткой с темными глазами и гладкой кожей, на вид около пятидесяти лет. На руках, лежавших на руле, не было никаких колец. Это он помнил еще по Модесто. Никаких колец.
– Как получилось, что вы вляпались в эту историю? – спросил он.
– Наверное, из-за знакомства с вами. Ваша тяжба с отделом внутренних расследований продолжается, поэтому, если бы сегодня послали О’Делла, возник бы конфликт интересов. С учетом Модесто, следующей по списку была я.
Детектив отдела внутренних расследований Мартин О’Делл был одним из тех, кого Босх называл ответчиками в иске, возбужденном им против департамента в связи с несправедливыми действиями, которые вынудили его уйти в отставку. За несколько лет до этого Босх расследовал преступление в Модесто, а Менденхолл была послана следить за ним, так как возникло подозрение, что его действия выходят за рамки, предусмотренные департаментом. Кончилось дело тем, что она помогла Босху спастись от преступников, захвативших его и собиравшихся убить, а также восстановила его репутацию честного копа. Босх испытал тогда чувство, неведомое ему ранее, – уважение к сотруднику отдела внутренних расследований. В Модесто между ними возникло взаимопонимание, но, поскольку Босх был объектом расследования, которое она вела, он не стал стремиться к развитию и