Проделав долгий путь и оказавшись ночью у полуразрушенного храма, я долго не могла подойти к батюшке. Угнетала мрачная атмосфера всеобщего горя, обстановка, которая сложилась там из-за множества психически больных людей, бесноватых, толпами приезжающих просить у старца помощи и излечения. Пугала строгость старца, говорившего почти одно и то же приезжавшим к нему за советом: «Смотри на себя!». «Как же так, – думала я, – всем он говорит, что нет другого спасения на земле и на небе, кроме Литургии, Исповеди и Причастия, это я и сама знаю, но где же Высшая мудрость?». Так ничего и не поняв, я собралась уехать и подошла к батюшке за благословением на дорогу. Каково было моё изумление, удивление и страх, когда он остановил меня и начал исповедовать, назвав все мои грехи, начиная от семи лет, ни разу не ошибившись. Что тогда происходило в моей душе, я не осознала до сих пор. До этого я по-настоящему не верила ни в чудеса, ни в ясновидящих, ни в прозорливых, хотя в детстве знала многие жития святых. Уезжая со странным чувством лёгкости, я избавилась от ложного стыда за грехи перед священником.
Поэтому на мою первую самостоятельную исповедь в храм святителя Николая я пришла с абсолютно полным списком своих прегрешений, которые смогла вспомнить. Спасибо батюшке, который выслушал их все, хотя это заняло у него больше часа. Вот тогда, сразу во время исповеди, начались чудеса.
Не могу подобрать подходящие слова для того, чтобы максимально полно описать происходившее у меня внутри. Самый точный образ – это тело, которое бросили в воду, предварительно обвязав его камнями. Грехи постыдные и тяжёлые – огромные валуны, грехи поменьше – малые камешки, иногда почти незаметные, но общий вес которых во много раз больше. Причем, твои грехи – это не только твои дурные мысли и поступки, но и обиды на ближних. Именно непрощённые обиды не только отягощают твою душу, но и постепенно становятся твоими грехами тоже, разрушая личную жизнь, работу и учёбу. Почему так происходит? Может потому, что в глубине души хочется ответить на зло таким же злом, или оттого, что не можешь выкинуть ошибки других из головы. Да-да, всё это камни на твоей душе, а не на душах тех, на кого ты обижен. Но во время исповеди, по мере того как называешь свой грех, верёвка с камнями мгновенно лопается, и тебя словно чья-то рука выталкивает наверх. И таких рывков много-много, по счёту названных грехов. Солнце, которое загораживает мутная толща воды, всё ближе, и вот его лучи согревают тебя, проникают в твою душу и освещают её изнутри. И прошлое отпускает тебя. Не только священник и Бог прощают тебя. Ты прощаешь своих родных и ближних, ты прощаешь себя. За ошибки, порой очень болезненные, которые ты когда-то совершил. В душе появляется Надежда, а значит, и силы на то, чтобы двигаться дальше и духовно расти. Тут не способна помочь никакая психология, ведь психиатр и психолог способны лишь разрешить конфликты и с помощью лекарств наладить работу высшей нервной системы. Но помочь простить обиды, снять застарелый груз с души, затянуть самые глубокие рубцы способна только Вера, которая помогает понять, что наши земные страдания ничто по сравнению с Его крестным путем, Его всепрощающей Любовью к нам.
На этом чудеса не закончились. Идя домой, я ощутила, что мою душу охватило чувство тёплого, светлого и ровного спокойствия, которого там ни разу не было даже в детстве, когда я находилась под защитой родителей. Я подошла к зеркалу и на минуту не узнала себя – такой светлой и тихой радостью светились мои глаза. Именно радостью и безмерной благодарностью Господу за то, что Он подарил мне, за те скорби, которыми он привёл меня к Себе. И совсем не трудно было поститься и делать поклоны. Я молилась, почти захлёбываясь от счастья, даже не молилась, не просила, а пела. Пела хвалу Господу. Какими удивительно точными и верными стали слова Литургии, которые по рассеянности иногда пропускаешь мимо ушей. А перед сном я вдруг осознала, что если бы именно сейчас пришёл мой смертный час, то я бы не побоялась предстать пред Судом Божиим, перед Его Пречистым Ликом. Как же я раньше не принимала и не принимала всерьёз слова о том, что Христос научил нас не бояться смерти?
Конечно, чем больше времени проходило после той исповеди, тем больше совершалось новых грехов, снова появился страх смерти и постепенно этот свет в глазах мерк. На своём опыте я поняла, как необходима исповедь не реже, чем раз в месяц, и почему так явны пагубные последствия воскресений, проведённых не в церкви. Всё это оказывается жизненно необходимым не для галочки, не для батюшки, а для собственного спасения и радостного спокойствия.
Наутро после той, первой, исповеди снова хотелось идти в церковь, улыбаться прохожим и показывать всему миру Его бесконечную силу, милость и доброту. Не проповедовать с постной миной Евангелие на всех перекрёстках, а свидетельствовать о Нём всеми своими делами».
Юлия Шабанова.
Брат:
Из книги архимандрита Спиридона «Из виденного и пережитого». Он был тюремным священником в конце XIX века. В своих воспоминаниях он рассказывает истории некоторых арестантов. Вот одна из самых ярких историй покаяния.
«С этим типом я встретился при следующих обстоятельствах. В одной из тюрем Нерчинской каторги произошел среди арестантов бунт. Арестанты разделились между собой на два лагеря, и один против другого восстали свирепо. Тогда мне было предписано экстренно выехать на каторгу в эту тюрьму. Я немедленно выехал. Тюрьма была оцеплена солдатами. Арестанты, разделившись на две части, стояли во дворе. Когда я вступил в тюрьму и обратился к арестантам, то одна часть арестантов, окружив меня, внимала моей пастырской проповеди. Когда я увидел, что арестанты пришли в умиление, тогда я обратился с призывом к другой партии, враждебной первой, чтобы и она слушала слово Божие и между собою прекратили всякую вражду и помирились бы. В это время главарь второй партии Сахалинец грозно ответил мне русским трехэтажным словом и поднял кулак вверх. Тогда я сошел со своего места, пошел прямо к нему и упал во всем священническом облачении к его ногам и, стоя перед ним на коленях, сказал ему:
– Сын мой милый! Я на коленях стою перед тобою, молю тебя, послушай меня, исполни мою слезную просьбу, измени свою жизнь, будь другим существом! О, если бы сейчас, в этот момент увидела тебя твоя родная мама, что я стою перед тобою на коленях, то она не устояла бы на ногах, а если она уже умерла, то от одной сердечной тоски о твоей душе, она несколько раз перевернулась бы в могиле.
Так умоляя и прося арестанта, я достиг своей цели, арестант поднял меня, и мы со многими другими, стоящими возле него арестантами, двинулись к тому месту, с которого я начал всем им говорить проповедь. После этой проповеди этот самый арестант при всех арестантах дал мне свое верное арестантское слово, что он слагает с себя свою прежнюю обязанность. После всего этого, вечером того же дня мы отпели несколько душ арестантов и сейчас же начали совершать всенощное богослужение. Во время службы я произнес еще две проповеди. По окончании службы арестанты пожелали у меня исповедаться, а на завтрашний день и причаститься Святых Тайн. Пожелал и этот узник последовать их примеру. На следующий день в девять часов утра я вхожу в церковь и вот в церкви встречаю сего арестанта. Он, увидав меня, подошел ко мне и шепотом говорит мне:
– Батюшка, я исповедоваться и причаститься не могу, мне стыдно пред арестантами.
– Друг мой родной, послушай меня сегодня, так же, как ты послушал меня вчера. Зачем менять Христа на ложный страх! Послушай меня, радость моя, исповедайся и причастись.
Арестант понурил свой взор и как бы нехотя ответил:
– Исполню Вашу просьбу, я уже более 37 лет не был на исповеди. Еще когда был я в гимназии, то только тогда я причащался.
Я сейчас же повел его в алтарь и там его и исповедал. Исповедь его была трогательна! Нужно сказать то, что этот арестант получил высшее образование, первый раз он попал в тюрьму совершенно невинно, и, когда просидел в ней три месяца, то оттуда вышел таким озлобленным, что для него уже после этого не было ничего святого. Он был прежде сослан за убийство на Сахалин. Через некоторое время он бежал с Сахалина. Всех побегов из тюремной жизнь он совершил семь или восемь. Все эти побеги были залиты человеческой кровью. Он не щадил ни старых, ни малых. Во многих тюрьмах он был большим Иваном, т. е. тюремным царьком. Ему беспрекословно подчинялись все арестанты той тюрьмы, в которой он находился. На Сахалине он собственною рукою многих арестантов давил, как мух. Все арестанты и этой тюрьмы боялись и уважали его, как своего неограниченного начальника. В одной сахалинской тюрьме он самолично вынес шести арестантам смертный приговор, и они в назначенный час покончили с собой самоубийством.
Когда я, кроме него, еще исповедал общею исповедью нескольких арестантов, которые вчера вечером не явились на исповедь и которые уже мне были известны из неоднократных их исповедей, я приступил к началу служения Литургии. После чтения Святого Евангелия я произнес проповедь о всепрощающей любви Христовой к кающимся грешникам. Когда кончилось запричастное и я вышел с Чашей Господней к предстоящим, то и тут я произнес десятиминутную проповедь. Начал я причащать арестантов, доходит очередь и до этого узника. Когда он открыл рот и я вложил в его рот ложицу со Святыми Дарами, то тотчас же арестант этот закачался, налились его очи слезами, и он в этот момент затрясся всем своим существом. Только что отошел он от Чаши Христовой и взглянул на икону Спасителя, то поднял вверх свои гигантские руки и громко во всеуслышание закричал: «Христос! Христос! Ты ли меня простил! О, Боже! Ты ли, меня, такого страшного убийцу, разбойника простил?! О, Господи. Я, как грецкая губка весь пропитан, переполнен человеческой кровью; я около ста душ погубил, невинно, невинно погубил. Я неоднократно обкрадывал храмы! О, Господи! И Ты меня простил?! О, милосердный Господь! Я насиловал свою мать, сестер, детей, я предавался скотоложеству. О, кто со мною сравнится во грехах – и Ты, и Ты, Господи, простил меня?! Слышал ли Ты, Господи, что я всю свою жизнь хулил Тебя, проклинал Тебя, и Ты, и Ты, Христос, все, все мне простил! Твоя, Господи, любовь ко мне настолько велика, что я ее не вынесу, не вынесу, я не переживу сегодняшний день, я умру, она погубит меня, Господи!!!»