— Направление в часть покажите… — попросил прапорщик.
Олег нашелся:
— А оно еще не заполнено. Там кто-то расписаться должен… а его нет пока…
— Без направления ничего не выдам.
Олег понял, что все пропало. Уже собирался уйти, как вспомнил про продаттестат:
— А вот у меня продаттестат уже выписан. Видишь? Кто бы мне его просто так выписал? Так что давай мои вещи, буду я еще морозиться из-за какого-то направления. Сейчас оденусь нормально, и пойду искать, кто там, что должен подписать.
— Ладно, — прапорщик сделал большое одолжение. — Но как только подпишешь направление, зайди показать. Я номер впишу в книгу выдачи…
— Хорошо, — кивнул с готовностью Нартов.
Отдав вещи санитару и объяснив где ему быть, Олег сходил в палатку и забрал свои личные вещи и вещи убитого сержанта. Завернув это все в полотенце, и спрятав запазуху, Олег сказал Николаю:
— Я сейчас… — и вышел из палатки.
Санитар ждал его за моргом.
— Все нормально?
— Да.
— Тогда через три часа отнеси госпитальную одежду в мою палатку. Добро?
— Отнесу, товарищ лейтенант…
Олег переоделся. Пожал руку санитару:
— Спасибо, выручил…
— Да чего там. Вы, товарищ лейтенант, главное до Моздока доберитесь, и смотрите, патрулям не попадайтесь… — посоветовал солдат. — После Моздока проще будет ехать…
Олег усмехнулся:
— Дурак ты, я не домой когти рву, а в свою часть… на войну.
Санитар покачал головой:
— Это вы, товарищ лейтенант, дурак. Бежать от войны надо, а не на войну…
— Может и так. Ну, ладно, санитар, бывай…
— Удачи вам, товарищ лейтенант… — пожелал боец. — Прощайте…
За территорию госпиталя Олег выбрался легко, а вот проникнуть к посадочным площадкам вертолетов оказалось не так просто, но и это он сделал. К вертолетам он идти не рискнул — запросто можно было словить очередь от часовых. Пошел к палаткам пилотов, но туда его не пустили. Уже темнело, а с ночлегом Олег так и не определился. Если его остановит патруль, однозначно сочтут дезертиром — никакие слова не помогут, дубинками печень с почками опустят как надо… а ночевать под открытым небом тоже не очень хотелось.
Может, вернуться назад в госпиталь?
Олег отбросил от себя эту мысль. Никаких госпиталей! Продаттестат уже выписан…
Проходя мимо очередного ряда палаток, Олег увидел трех офицеров, сидящих на снарядных ящиках. Они были одеты в "песочки", разгрузки, из карманов торчали антенны "кенвудов". Явно свои, из спецразведки…
— Приютите на ночь? — спросил Олег.
Один из сидящих поднял голову:
— Ты, паря, куда-то шел? Вот и иди…
— Да без обид. Я к своим из госпиталя пробираюсь… надоело париться с пустяковой раной…
— Сбежал, что ли? — спросил второй.
— Вроде того. Мои под Махкеты стоят. Как туда вернуться, не знаю…
— Садись утром на вертушку и вали… — посоветовал третий.
— Это понятно. Но пить хочется так, что проголодался, и даже переночевать негде…
Офицеры рассмеялись. Один из них спросил:
— Кто командир?
— Романов…
— Знаем такого. А ты кто?
— Лейтенант. Зовут Олегом.
— Ну пошли, лейтенант… Зовут Олегом…
Все прошли в палатку. Олег думал, что она полна народу, но оказалось, что там никого нет. Только нары двумя рядами. В центре палатки стояла печка. Её явно не топили несколько дней. Один из офицеров махнул рукой:
— Располагайся. Наших бойцов только завтра привезут, так что место пока есть.
Не спалось. Что-то свербило душу, не давая покоя. Уснул Олег только под утро. В восемь часов его растолкал один из офицеров:
— Вставай. Сейчас вертушка пойдет на Махкеты…
— Мне туда и надо…
С пилотами вопросов не возникло, и Олег забрался в вертолет. В вертолете стояли какие-то ящики — наверное, это был вылет на снабжение.
Машина развернулась над летным полем и прошла над госпиталем. Олег даже разглядел свою палатку, возле которой стоял Николай и курил.
Вертолет взял курс на юг. Чуть сзади шла вторая машина. Олег сел у открытого люка и смотрел вниз. Удрал! Удрал из госпиталя! Ура!
В душе у него все ликовало. Вдруг захотелось даже расцеловать на радостях бортстрелка…
После Чечен-Аула вертолеты снизились и шли низко над автомобильной дорогой. Внизу все мелькало — высота была не больше десяти метров. Пролетели над автоколонной. Потом начались горы и машины набрали высоту.
Вскоре вертолеты приземлились на посадочной площадке десантного полка, а еще через двадцать минут Олег вошел в штабную палатку. Увидев Нартова, Романов вскочил:
— Ну, и где ты пропадал, мерзавец?
Олег представлял себе встречу в несколько более мягком свете…
— Я… я…
— Мне вчера из госпиталя звонят, говорят: сбежал ваш лейтенант Нартов! Ты чуешь? Вчера! Где ты всю ночь пропадал?
— А где я ночью вертолет найду? — усмехнулся Олег, поняв, что командир рад его появлению…
— Так бежать надо было с утра! Ночевал, поди, где-нибудь под забором? Так?
— Ну, почти… зато продаттестат оформил.
— За продаттестат молодец, а за остальное — начштаба, запиши ему строгий выговор! А тебе, Нартов, полчаса на мытьё-бритьё и сюда живо! Работы для тебя накопилось…
Глава шестая
В блиндаже Олег встретил Глеба Иванова, который разбирал кучу трофеев, лежащих на нарах Вити Данилова. Трофеи состояли из разгрузок, ботинок, маскхалатов, альпийского снаряжения.
— О, а ты как тут? — удивился ротный.
— Да вот… сбежал…
— Из госпиталя? Ну, ты красавчик! Ай да молоток! Как там Витёк? Жить будет или кранты ему?
Иванов посмотрел на Нартова с почти безразличным выражением.
— При мне его прооперировали, и направили в реанимацию. Врач сказал, что жить будет.
— Ну и хорошо. Кто у меня теперь группой будет командовать? Контрактника поставить?
— Поставь, — отозвался Олег.
Нартов привел себя в порядок. Рана давала о себе знать резкими болями при малейших телодвижениях, и ему пришлось идти к Кириллову. Саша встретил Олега круглыми глазами:
— Выписать тебя так рано не могли…
— Правильно. Я сбежал…
— Ну и дурак.
— Возможно.
— Посмотри мою рану.
— Чего на нее смотреть? — улыбнулся врач.
— Болит.
— Болит? — Саша усмехнулся. — Я тебе говорил: лежи в госпитале…
Олег расстегнул куртку, снял свитер и тельняшку. Остались бинты. Кириллов помог Олегу размотать их и приступил к изучению раны:
— Ну, что сказать, мой юный друг? Зашили тебя с расчетом на заживление — с небольшим допуском, чтобы немного кровило. Ребра начинают срастаться дней через десять, а с момента ранения прошло меньше недели. Ну, уж если ты сбежал, тогда придется мне доводить твое лечение до конца. Хотя, по большому счету, тебя нужно направить назад…
— Нельзя. Я уже и продовольственный аттестат выписал.
— Ладно. Буду колоть тебя антибиотиками, кормить кальцексом, и смотреть, как идет заживление…
Саша сделал Олегу тугую повязку и вколол противовоспалительное.
— Готово. Через четыре часа приходи за новой дозой…
В штабной палатке Романов указал Олегу на ворох бумаг, выложенный на большой стол.
— Работай…
До обеда Олег разбирал накопившиеся документы, выбирая те, которые могли заинтересовать разведку специального назначения, а пообедав, начал детальный перевод отобранных им документов.
— В нашей зоне ответственности радиоразведка вскрыла увеличение активности работы в эфире арабов, — сказал Олегу Романов. — Они ничего не боятся — разговаривают открытым текстом.
— Чеченцы тоже особо не опасаются говорить открытым текстом… — усмехнулся Олег.
— Не перебивай. Вот у меня такой вопрос: ты сможешь напеть им что-нибудь в эфир?
— Могу, — Олег пожал плечами. — Отчего не напеть…
— Главное завязать с ними контакт…
— Контакт-то я завязать смогу, — сказал Олег. — Но для полноценной радиоигры нужен настоящий араб…
Романов усмехнулся:
— Ты где таких слов нахватался — "радиоигра"?
— В детстве в книжке прочитал…
— Ну-ну…
В палатку вошел майор Серебров. Олег удивился. Когда его увозили в госпиталь, майора в отряде не было.
— Привет, лейтенант, — майор протянул руку.
Олег пожал ее.
— Здравия желаю…
Оказалось, что пока Олег отдыхал в госпитале, в отряд с места постоянной дислокации прибыла еще одна рота под командованием майора Юрьева, взвод химической обработки и несколько офицеров штаба бригады, в том числе и известный ему Серебров.
Серебров быстро вошел в курс дела — его появление было обусловлено необходимостью иметь в отряде человека, знающего дари и пушту — основные афганские языки. В последнее время в Чечне появилось много наемников из Афганистана, а Александр Иванович в свое время отвоевался в ДРА по полной программе как переводчик и командир группы в асадобадском отряде специального назначения.
Серебров сел напротив Нартова. Романов сказал:
— Игра нам пока не нужна. Нужно пока выяснить саму возможность такой игры, а уж тогда…
Видимо Серебров был в курсе дела. Он сказал:
— Шансов мало, но что есть — все наше…
— Вечером арабы начнут перекличку, — сказал Романов. — Послушаешь…
Олег кивнул. Романов продолжил:
— Утром от осназовцев мы будем уже знать координаты выхода передатчиков в эфир. Посмотрим, кто и откуда призывался…
Вечером в блиндаже Олег встретил вновь прибывшего лейтенанта Лёню Фомина из третьей роты. Вместе с Мишиным, Луниным, Ивановым и двумя контрактниками Костей и Василием он пил горькую.
— Здорово! — Олег протянул ему руку.
В бригаде они за руки не здоровались — офицеров в соединении было много, со всеми за руку не перездороваешься, но здесь показалось бы диким не протянуть руку человеку, с которым хоть как-то знался, еще в той, нормальной жизни…
— Привет… — Лёня протянул руку. — Вот и меня к вам.
Глеб разлил по кружкам. Василий выставил еще одну — для Нартова.