— Далее, — продолжал Серебров. — Одна группа роты Самойлова уходит с высоты, вторая остается для поддержания с нами связи. Рота Самойлова без этой группы уходит через Агишты в район Шали для нашего обеспечения. Так же с ними убывают «подсолнухи», которым наш оперативный офицер уже «нарезал» участок леса южнее Шали. Рота Юрьева снимается с Сержень-Юрта и форсированным маршем так же выходит в район нахождения лагеря боевиков — они идут за нами вторым эшелоном с уступом вправо… — Серебров махнул рукой на север. - Рота Иванова остается пока на базе и будет на подхвате. Пусть очухаются…
— Мы теперь не прикрыты ничем? — спросил Олег, смахивая с лица пот. — Артиллерия сюда уже не достанет…
— Сюда могут достать только активно-реактивными снарядами, но их запас ограничен, так что если нас зажмут, то все. Но ты не переживай, сегодня Романов выбил для нас шесть вертолето-вылетов и два вылета штурмовиков, так что живем… — майор широко улыбнулся.
— Наша задача?
— Прежняя. Абу Мовсаев и его документы. Или просто его документы.
— Понял…
Олег перевесил «Вал» на другое плечо. Тяжелые РД и разгрузочный жилет тоже сильно растерли плечи, но снимать рюкзак не было времени — нужно было идти, идти…
Уже здорово хотелось есть, и желудок сжался в ожидании пищи. Воды Олег набрал с собой две пластиковые полуторные бутылки, из которых одну уже выпил, но жажда от большого потоотделения не проходила. Нужно было хоть чуточку остыть от этого бега по горам, хоть чуточку отдохнуть, хоть чуточку посидеть на прохладной земле, высоко задрав ноги…
— Товарищ лейтенант, сколько время? — спросил идущий сзади снайпер Швец.
Олег посмотрел на часы, и с удивлением увидел, что они разбиты. Стекло было выдавлено, стрелки выпали… где и когда он их разбил, Олег так и не вспомнил, наверное, тогда, когда бился с духами у ручья один против семерых…
Часы Олегу подарил отец перед тем, как он уезжал на службу. Часы были знатные, с дарственной надписью бывшего министра иностранных дел Примакова… в отряде все завидовали Олегу и многие офицеры предлагали обмен, но Олег всегда отказывал. Предлагал обмен и Серебров.
— Александр Иванович, сколько время? — спросил Олег идущего перед ним майора.
Серебров обернулся:
— Чего?
— Время скажите, а то я свои часы где-то разбил…
— Время… — Серебров взглянул на часы: — Семнадцать ноль пять…
— Ничего себе, — вырвалось у Олега. — Я думал меньше… как время летит… — Повернулся к снайперу: — Слышал?
— Да.
— Слушай, а почему пошел ты, а не Зайцев? Ведь он собирался с нами идти, а не ты…
— У Вадима осколок в ноге нашелся. Представляете, товарищ старший лейтенант, наш прапорщик проходил полдня с осколком в ноге, и только когда на броню залезал, раненым местом оперся, и почувствовал…
— Героический у нас прапорщик… — усмехнулся Олег.
— Только жрет много… — тихо рассмеялся Швец. — Свой сухпай съедает, и сразу в чужой лезет…
— Издержки производства, — продолжал за глаза подтрунивать над Зайцевым Олег. — Много жрет, но и хорошо воюет…
— Плохо, если осколок словил… — покачал головой снайпер.
— C кем не бывает… — вздохнул Олег. — He накаркай…
— Постараюсь… — ответил Швец.
— Хватит там болтать! — не выдержал Серебров. — Наблюдайте сектора…
Олег замолчал и дальше некоторое время шел молча. Швец тоже. Молчание нарушил сам Серебров:
— Говоришь, часы разбил?
— Разбил…
— Сильно?
— Стекло выдавил, стрелки потерял… — рассказал Олег.
— И только?
— Да.
— Слушай, Олег, подари, а? Я попробую их починить. Часы больно хорошие, самого Примакова автограф…
— Ну, я не знаю…
— Как знаешь…
Олег подумал, зачем ему разбитые часы?
— Ладно, берите…
Он снял с руки часы и протянул их Сереброву. Майор взвесил их на руке:
— Что, даришь?
— Забирайте…
— Спасибо, Олег… — Серебров действительно был рад такому подарку и светился радостью.
— Да, не за что…
— Ну, все равно. Это тебе отец подарил?
— Да, я уже об этом сто раз рассказывал…
— Ну и что. Расскажи сто первый. Откуда они вообще взялись?
— У меня же отец работает в министерстве иностранных дел. Вот он как-то участвовал в очень сложных переговорах с амерами. Смог уговорить американского представителя, уж не знаю в чем, но победа была за нами. Вот Примаков его и наградил. Часами. C дарственной надписью…
— Отец не обидится, что ты их подарил?
— Чего обижаться? Я же их подарил хорошему человеку…
— He думал, что ты меня так ценишь…
— Ценю, как есть.
— Смотри, не перехвали…
— Постараюсь…
Головной дозор уткнулся в непроходимый кустарник и вернулся назад, Воробьев доложил:
— Товарищ майор, там не пройдем. Сплошные кусты, только время потеряем…
— Давай левее попробуем, иди по кромке кустов.
— Есть…
Головной дозор ушел вперед.
Группа шла через лес, где двадцатиметровые ясеня и буки смыкались сверху, закрывая своими зелеными кронами синее небо. Поэтому аэрофотосъемка никакого результата не принесла — сверху лес представлял собой сплошной зеленый покров. Обнаружить присутствие в лесу людей оказалось возможным только при изучении леса через приборы тепловизионной разведки, которая смогла зафиксировать в чаще леса источники тепла, на один из которых и шла сейчас группа Сереброва.
Время от времени майор при помощи прибора спутникового позиционирования GPS привязывался по местности и наносил пройденный маршрут на карту-пятисотметровку. Олег присмотрелся — Серебров отмечал пройденные рубежи стрельбы артиллерии, по которым дивизионы 104-го и 108-го полков по первой же команде должны были открыть заградительный огонь. Это было очень важно, так как силы группы были очень малы, и случись что, группа мгновенно должна была уйти под прикрытие артиллерийского огня парашютно-десантных полков…
Спустились вниз, в небольшую лощину, потом снова поднялись на водораздел, где по хребту так же обнаружили обозначенную на карте тропу. И эта тропа была хорошо нахожена. Соседний хребет находился в полукилометре и прекрасно был виден сквозь заросли леса.
— Швец, ну-ка, — Серебров указал снайперу на хребет: — У тебя глаз наметан, и оптика мощная, осмотри там все…
— Есть, — снайпер снял с плеча СВД и через оптический прицел стал рассматривать следующий водораздел.
Олег достал из своего РД бинокль и тоже стал смотреть. Километрах в пяти к северо-западу в долине хорошо был виден Шали. Там, в Шалях, он был совсем недавно на совещании, где бестолковые командиры ставили войскам бестолковые задачи… и вот сейчас он здесь, в чеченских горах, смотрит на Шали с горных вершин…
Вообще-то, смотреть надо совсем не туда. Олег перевел бинокль на хребет, на который предстояло подняться.
— Видите, товарищ старший лейтенант? — спросил снайпер.
— Что?
— Скальный выступ…
— Вижу…
— От левого края скалы влево ноль-сорок…
Олег по шкале бинокля перевел взгляд и тут же увидел среди кустов сидящего на земле человека. Приглушенно прикрикнул:
— Все упали! На хребте человек!
Разведчики и так старались не выделяться на местности, а после предостережения Олега, только сильнее вжались в землю.
— Дай мне… — Серебров взял бинокль и несколько минут изучал хребет.
— Вижу еще одного, — сказал снайпер. - Еще левее…
— Плохо смотришь, — сказал майор. — Я уже троих вижу…
— Товарищ майор, — сказал Швец. — Я их отсюда легко достану… разрешите?
— Отставить… — не отрываясь от бинокля, сказал Серебров. — Хрен его знает, сколько их там… и заметили они нас, или нет…
— Наверное, нет, — отозвался Воробьев, который тоже в бинокль наблюдал за водоразделом. — Иначе они бы уже на суете были…
— Сколько ты видишь? — спросил его майор.
— Четверо, два мужика, два пацана, у всех автоматы, — четко доложил Воробей.
— Я тоже вижу четверых, — кивнул майор. - Но не факт, что их четверо.
— Мы их отсюда все же винтовкой и двумя пулеметами легко достанем, — поддержал Воробьев снайпера.
— Достанем, — согласился Серебров. — Только сколько это времени займет? Залягут в скалах, и будем с ними весь день возиться… а нам идти надо.
— Я успею троих срубить, — сказал с пафосом Швец, — Пока они разберутся, что к чему…
— A я пулеметом помогу… — добавил Воробей. — За пацанов наших…
— Сейчас, за пацанов… — майор повернулся, ища глазами радиста: — Связь давай!
Олег, взяв бинокль, стал рассматривать хребет. Вскоре он обнаружил пятого. Никаких сомнений, относительно того, боевики это, или не боевики, у него не возникло. Все люди были вооружены, мало того, среди этих пяти были пятнадцатилетние подростки, которые в силу своего возраста никак не могли служить в вооруженных силах Российской Федерации…
Серебров связался с центром боевого управления:
— Прошу огня…
Майор указал координаты. Управление огнем облегчало еще и то, что скала, возле которой находились на отдыхе боевики, была нанесена на карту-пятисотметровку. Умудренный опытом получения огня «на себя», Серебров детально объяснял командиру дежурной батареи:
— Вася, слушай меня внимательно! Центр расположения боевиков — в двадцати метрах ровно к югу от скалы. Рассчитывай от центра скалы тридцать метров — строго на юг! Я уж не знаю, как ты там сейчас будешь рассчитывать прицел, но смотри, ровно на восток пятьсот метров сидим мы, и если хоть один снаряд упадет возле нас, вернусь — сниму тебе голову. Усвоил?
— He упадет, — отозвался в эфире далекий Вася. — Я снаряды кладу с точностью до десяти метров…
— Знаю я ваши десять метров, — не унимался майор. — Забыл, как месяц назад нашу группу накрыл? У меня ведь тогда двое раненых было! Ты стрелял?
— Бог с тобой! Это вы сами тогда влезли в зону накрытия… мы тогда отстрелялись на отлично, строго по вашим указаниям…
— Ты давай, быстрее там считай, а то они сейчас снимутся, уйдут, ищи их потом…