«Цветные революции» в странах бывшего Советского Союза открыли новую страницу в истории реализации технологий демонтажа политических режимов. Отрабатывая каждый раз новую деструктивную стратегию, направленную на захват власти, западные политтехнологи научились умело направлять внутриполитические процессы в нужное для себя русло. Постепенное переформатирование постсоветского пространства приближает их к основной цели – Российской Федерации.
Каждая «цветная революция» начиналась с подготовки оппозиции на местах через соответствующие каналы западных НПО. Деструктивная оппозиция моментально активизировалась в момент электорального цикла, в ходе которого подготовленные отряды «революционеров» при обязательном участии молодежи устраивали массовые акции протеста в знак несогласия с итогами выборов. Результатом подрывной деятельности почти всегда являлся государственный переворот, который приводил к отставке парламента или главы государства.
События 2013–2014 гг. на Украине продемонстрировали готовность Запада использовать самые изощренные методы и сценарии в отношении нашей страны, предполагающие реализацию диверсионных актов и даже использование военной силы как фактора, дополняющего технологии «цветных революций».
Анализ западных стратегий и сценариев с применением деструктивных технологий и неизменным набором зарубежных НПО позволил Российской Федерации вовремя заняться их купированием. Эффективным оборонительным оружием стали Закон об иностранных агентах и Закон о нежелательных организациях, а также запрет деятельности USAID и других западных НПО на территории России. Эти зарубежные структуры во всех «цветных революциях» на постсоветском пространстве самым активным образом спонсировали и помогали прозападной оппозиции.
Несмотря на эффективность работы по противодействию технологиям демонтажа политических режимов, у деструктивной российской оппозиции пока еще сохраняются возможности расшатать внутриполитическую ситуацию внутри страны, о чем свидетельствуют предпринятые ими попытки усилить градус протеста в российских регионах.
В преддверии важных для государства событий, связанных с началом очередного электорального цикла, можно ожидать новых диверсионных и провокационных акций, единственной целью которых является осуществление государственного переворота.
Глава 4Геополитика и геоэкономика «цветных революций»[73]
4.1. Геополитика
4.1.1. Технологии «цветных революций» как инструмент геополитики
Геополитика наряду с геоэкономикой оперирует важнейшими категориями мировой политики и выступает в качестве ориентиров, обосновывающих рациональность действий государств, которые стремятся обеспечить свои национальные интересы.
Геополитические подходы раскрываются через такие категории, как исторический опыт, культура, религия, оценка территории с точки зрения ее географического положения, ресурсного и человеческого потенциала. Таким образом, геополитика, изучающая отношение государства и общества к пространству, раскрывает практические выгоды, которые можно извлечь посредством контроля над значимыми позициями, захвата ключевых ресурсообеспеченных территорий и транспортных артерий.
История не раз показывала, что именно геополитика может стать основой для внешнеполитической деятельности государства на мировой арене. Цели внешней политики многих государств традиционно сводятся к борьбе за ресурсы и контролю над ними. Множество кровопролитных войн и затяжных региональных конфликтов велись за обладание геополитическим пространством.
Со временем некоторые международные акторы пришли к выводу, что контроль над государствами можно установить без комплексного задействования вооруженной силы и значительной траты человеческих и материальных ресурсов. Несколько тысяч лет назад китайский мудрец произнес: «Покорить врага без боя – вот высшее искусство войны». Его высказывание впоследствии стало внешнеполитическим императивом для целого ряда государств. Наибольшего успеха в данном направлении удалось добиться Великобритании, прочно заложившей в основу своей геополитики принцип – «вести войны чужими руками». Последователями этой англосаксонской традиции выступают США, которым удалось за сравнительно короткий промежуток времени извлечь выгоду из разрушительных мировых войн и стать сначала одной из супердержав, а затем и глобальным гегемоном.
В период холодной войны Вашингтон помимо традиционной дипломатии опирался в своей внешней политике на подготовку и реализацию деструктивных политических технологий для осуществления демонтажа неугодных политических режимов по всему миру.
Накопленный опыт впоследствии был успешно применен при реализации так называемых бархатных революций, прокатившихся по странам Восточной Европы. В их основе лежали геополитические предпосылки, вытекающие из долгосрочных задач Запада: свести к минимуму сферу коммунистического влияния в Центральной и Восточной Европе, ослабить единство внутри стран социалистического блока и использовать успешные «революции» в качестве показательного примера для других социалистических государств. В 1983 г. был создан специальный Институт Альберта Эйнштейна. Сотрудники этого института с момента его основания стали участвовать в разработке программ по «подготовке и осуществлению революций». США задействовали имеющиеся механизмы зонтичной структуры различных фондов и других каналов для оказания помощи антисоветским оппозиционным силам в таких странах, как Чехословакия, Румыния, Венгрия и Польша. Все эти действия способствовали процессам ослабления влияния Советского Союза и его дальнейшей дезинтеграции.
После распада СССР и исчезновения социалистического блока стран США стали использовать деструктивные политические технологии против потенциальных союзников новой России. Жертвой агрессии стала Югославия (СФРЮ), ведь в случае укрепления своих позиций в регионе и выстраивания тесных экономических и военно-политических связей с Российской Федерацией она могла стать неудобным геополитическим игроком в Европе. А Европа, согласно американским планам, еще долгое время должна находиться в орбите влияния Вашингтона.
Планы по разрушению Югославии как геополитически важного государства в регионе давно вынашивались в стенах Белого дома и ЦРУ. Так, еще в начале 1984 г. под грифом «Совершенно секретно» американская администрация президента Р. Рейгана издала директиву СНБ № 133 «Политика США в отношении Югославии», основной задачей которой была «тихая революция», нацеленная на свержение коммунистических правительств и «возвращение стран Восточной Европы в орбиту мирового рынка». Впоследствии ни развал и дробление СФРЮ на отдельные государства, ни даже начало межэтнических войн не остановили реализацию деструктивных политических сценариев по отношению к Союзной Республике Югославии (Сербия и Черногория). Сербия с Черногорией имели стратегически важные запасы минеральных ресурсов, которые привлекали внимание западных корпораций. Например, лишь шахты Трепца на Балканах обладают запасами золота, серебра, цинка и угля общей стоимостью более 5 млрд долларов. Для подчинения Сербии, возглавляемой лидером С. Милошевичем, был использован широкий арсенал экономических, военных и политтехнологических подрывных средств. Специалисты в области психологической войны, а также выходцы из разведывательных структур США, ранее принимавшие участие в реализации «бархатных революций», активно занялись финансированием и обучением сербской оппозиции. Как и во всех последующих «цветных революциях», основную роль в ее реализации сыграла сербская молодежь, организованная на базе единого движения «Отпор». Научно-экспертную поддержку при обучении сербской молодежи осуществлял Институт Альберта Эйнштейна. Особой активностью в то время отличился коллега по цеху Дж. Шарпа – отставной полковник РУМО (Разведывательного управления министерства обороны) США Р. Хелви. Предпринимаемые США усилия по демонтажу политического режима в Сербии с помощью применения деструктивных технологий оказались успешными. В 2000 г. президент Союзной Югославии С. Милошевич был низложен со своего поста при помощи «цветных» политических технологий. Позже этот государственный переворот получил название «бульдозерная революция». Результатом очередной успешной операции США по демонтажу политического режима стали огромные экономические и людские потери Югославии.
В преддверии нового этапа развития международных отношений произошла насильственная трансформация целостного геополитического пространства в кучку экономически слабых, дезорганизованных государств, которые попали под мощный контроль транснациональных корпораций (балканизация).
Был создан так называемый косовский прецедент – отделение части исконно сербской территории и создание террористического анклава, зоны нестабильности в качестве возможной точки давления на европейские государства. Произошло закрепление американского влияния за счет возведения на отторгнутой территории двух крупнейших в Юго-Восточной Европе военных баз – «Кэмп Бондстил» и «Кэмп Филмсити». Мы уже писали, что с помощью политической и экономической дестабилизации на Балканах США смогли подорвать позиции евро, «сбить с курса» новую, альтернативную доллару мировую валюту.
Югославия, а впоследствии Сербия были использованы в качестве плацдарма для апробации обновленных технологий по демонтажу политических режимов. Белград стал одним из первых звеньев в цепочке «цветных революций», прокатившихся потом по пространству СНГ и региону Ближнего Востока и Северной Африки. В 2004 г. был создан центр под названием CANVAS (Центр прикладных ненасильственных действий и стратегий), куда вошли наиболее яркие представители движения «Отпор», подготовленные американскими инструкторами, которые ранее участвовали в свержении президента С. Милошевича. Это центр стал своеобразным стержнем в многоуровневой системе реализации деструктивных технологий в глобальном масштабе. В его стенах проходили подготовку различные оппозиционные молодежные движения из многих стран мира, которые координируют свои действия и обмениваются подрывным опытом. В их числе представители из грузинской «Кмары», украинской «Пора!», российской «Обороны», белорусского «Зубра» и т. д. Начиная с этого момента можно констатировать создание целой системы по подготовке оппозиционных ячеек.
Пример Югославии должен служить постоянным напоминанием тем государствам, которые собираются проводить суверенную внешнюю и внутреннюю политику. Если они не устраивают коллективный Запад, то сразу попадают под жесткое давление. В 2014 г. президент Российской Федерации В.В. Путин выступал с ежегодным посланием. Лидер российского государства в контексте конфронтационной риторики Запада прямо указал на подрывные действия против Югославии, схожие с теми, которые затем «из-за бугра» пытались реализовать в отношении России. В ход шли поддержка сепаратизма, информационная, политическая и финансовая составляющие, действия по линии спецслужб, которые, по словам президента, не оставляли сомнений в том, что «нас с удовольствием пустили бы по югославскому сценарию распада и расчленения. Со всеми трагическими вытекающими отсюда последствиями для народов России».
Успешно апробированная практика по устранению геополитических противников путем организации нестабильности и смены режимов изнутри стала важным инструментом внешней политики США. «Бархатные» технологии сменились на «цветные», но задача западных планировщиков осталась прежней – обеспечить решение текущих экономических и военно-политических задач посредством ослабления конкурентов изнутри путем свержения неугодных режимов и создания очагов нестабильности в любой точке земного шара.
Технологии «цветных революций» (иначе – демонтажа политических режимов суверенных государств) – это геополитический инструмент в арсенале средств Запада, в первую очередь США, обеспечивающий решение текущих задач без комплексного применения вооруженной силы и классических методов открытого военного противостояния.
Учитывая растущую глобальную нестабильность, важно провести анализ использования деструктивных политических технологий с геополитической и геоэкономической точки зрения, а также выявить мотивации проектировщиков-организаторов.
4.1.2. Пространство СНГ
Глубокие геополитические изменения, происшедшие после развала СССР, серьезным образом повлияли на дальнейшее развитие системы международных отношений. Ослабление одного полюса силы привело к свертыванию биполярного противостояния двух антагонистических систем и усилению евроатлантической доминанты и США в качестве гегемона, стремящегося под единоличным лидерством оформить контуры глобальной структуры мировых взаимоотношений. В сознание мирового сообщества целенаправленно был внедрен тезис о «конце истории и последнем человеке», основанный на распространении и глобальном доминировании либеральной демократии западного образца в качестве финальной точки социокультурной эволюции человечества.
В среде американских геополитических стратегов пространство СНГ, а также южная часть России, Китая, ряда государств Центральной Азии и Ближнего Востока получили общее обозначение – «Евразийские Балканы». В самом названии заложен определенный намек на схожесть с территорией Балканского полуострова в Европе, где существуют серьезные внутренние проблемы и зоны нестабильности. С геополитической и геоэкономической точки зрения «Евразийские Балканы» имеют огромное значение, поскольку помимо негорючих полезных ископаемых там сосредоточены огромные запасы природного газа и нефти. В условиях стремительного истощения ресурсной базы и увеличения уровня энергетического потребления глобальным акторам необходимо постоянно наращивать свои минерально-ресурсные возможности, начинается ожесточенная борьба за прямой доступ к ресурсной базе суверенных государств. Основные силы бросают именно на евразийское направление. В известной книге «Великая шахматная доска» одного из ведущих идеологов агрессивной внешней политики США З. Бжезинского очерчиваются контуры геополитического контроля США на пространстве «Евразийских Балкан». Задачей Вашингтона является недопущение доминирования какой-либо страны или объединения держав, которые не разделяют интересов США и не подчиняются им, тем самым сводя к минимуму их влияние: «Государство, которое господствует в Евразии, контролировало бы два из трех наиболее развитых и экономически продуктивных мировых регионов».
В стенах американских государственных учреждений появились планы в отношении пространства СНГ, которое становилось зоной американских интересов. Для того чтобы не позволить ни одной враждебной державе установить контроль над ресурсной базой бывшего СССР, Вашингтон стал оказывать поддержку новым независимым государствам в строительстве «демократического» общества с рыночной экономикой, ориентированной на Запад. Таким образом, узкокорыстные геополитические интересы коллективного Запада изначально были поставлены выше интересов национальных правительств независимых государств. Действия России, направленные на закрепление особого статуса в регионе СНГ, основанного на культурно-исторических предпосылках, тут же объявлялись на Западе как «имперские амбиции Москвы».
Появление неофициальной концепции геополитического плюрализма вписывается в эту стратегию. Основной задачей стало расширение американского влияния в Евразии и выведение из традиционной сферы российского влияния стран СНГ, имеющих стратегическое значение. В рамках этих задач Вашингтон предпринял шаги по закреплению своих позиций в узловых регионах, где на протяжении столетий народы были сплетены одной общей исторической судьбой. Попытка пересмотреть цивилизационную принадлежность стран постсоветского пространства выразилась в планах по углублению механизмов взаимозависимости с последующей полной переориентацией стран на Запад.
При прямой поддержке заокеанских покровителей в противовес интеграционному объединению ЕврАзЭС (Россия, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан) для усиления евроатлантического вектора во главе с Украиной создается альтернативное интеграционное формирование ГУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан – до 2006 г., а также Азербайджан, Молдавия). Создание пояса из недружественных России государств под эгидой проамериканского интеграционного объединения ГУАМ преследовало цель выстраивания санитарного кордона в новой «демократической» оболочке. Такая задача под прикрытием демократии была сформулирована в принятом на одном из заседаний саммита ГУАМ заявлении «Создавая демократию от Балтики до Черного моря». В рамках этого объединения периодически проходили согласования стратегии, направленные на уменьшение влияния России, обеспечение независимости стран-участниц от российских поставок энергоносителей. Цепочка «цветных революций» в государствах СНГ и резкое усиление антироссийского вектора в их внешнеполитических подходах должны были способствовать консолидации проевроатлантического блока ГУАМ в вопросах формирования альтернативных евразийским интеграционных объединений. Военно-политический эффект состоял в том, что отдельные страны-участницы выступали с тезисом о лишении России доминирующей роли в урегулировании региональных конфликтов на пространстве СНГ путем привлечения сил США (НАТО) и ЕС. Кроме того, осуществлялась реализация крупномасштабных проектов по распространению «демократии», подготовке прозападной внутриполитической элиты за рубежом, вытеснению русского языка путем распространения зарубежных образовательных программ на английском языке, ревизии исторического наследия и разрушению общих корней с Россией. Активно велась работа и по подготовке управленческих кадров в экономике, бизнесе и культурно-образовательной сфере.
С 1995–1996 гг. Конгресс и Администрация президента США с целью предотвращения возрождения «российского империализма» и закрепления прозападного курса новых независимых государств реализовывали программы по линии публичной дипломатии. Цель «мягкосиловой» составляющей заключалась в том, чтобы в таких странах СНГ, как Украина, Молдавия, Армения, Азербайджан, Грузия, Казахстан, были запущены проекты по формированию сети лидеров-реформаторов, то есть групп влияния, которые впоследствии на местах должны были решать задачи, соответствующие американским целями и интересам. Начиная с 1996 г. ежегодно до 1700 участников отбирались представителями федерального правительства США и направлялись на обучение в местные организации Америки. Это способствовало появлению целых социальных групп, которые могли выступать как проводники американского влияния, поддерживающие деструктивные западные инициативы, подаваемые под благовидными предлогами в виде «европейской мечты». Иначе говоря, США удалось выстроить сетецентричную модель «мягкосилового» влияния и получить тем самым инструменты для подрыва государственных режимов изнутри.
Успешная реализация концепции геополитического плюрализма в Евразии для Запада означает доступ к огромным богатствам и людским ресурсам. Русофобский фундамент деятельности политической агентуры США на пространстве бывшего СССР наилучшим образом раскрывает подлинные замыслы западных проектировщиков – любым способом воспрепятствовать реализации планов экономической и политической реинтеграции стран СНГ с Россией, не дать восстановить когда-то единый экономический организм государств, построенный еще в годы существования СССР.
Коррективы в англосаксонские планы по безраздельному доминированию на евразийском пространстве внесла стратегия России по выстраиванию тесных и взаимовыгодных связей в рамках интеграционных объединений на пространстве СНГ (ЕврАзЭС – ТС – ЕЭС, ОДКБ). С приходом к власти В.В. Путина реализация во внешнеполитическом направлении Россией жизненно важного с геополитической точки зрения евразийского вектора встретила жесткое противодействие со стороны стран Запада.
На постсоветском пространстве западные политтехнологи начали применять наработанную годами тактику использования деструктивных технологий «цветных революций» для свержения режимов с дальнейшим приведением к власти лояльных Вашингтону лидеров.
Главной задачей череды «цветных революций» на постсоветском пространстве, реализуемых западными политтехнологами и подконтрольными им сетевыми структурами, является установление контроля над геополитически важным евразийским пространством. Создается плацдарм для броска на Москву как конечную цель. Для этого осуществляется окружение России антироссийскими политическими режимами. Последние события свидетельствуют о том, что Запад продолжает расценивать евразийскую интеграцию на пространстве СНГ как серьезную геополитическую угрозу. Примечательны заявления госсекретаря Х. Клинтон в 2012 г., где она прямо заявила о том, что США продолжат любыми способами противодействовать интеграционным процессам на постсоветском пространстве. «Мы отмечаем некий сдвиг в сторону повторной советизации региона, – утверждает Клинтон. – Но, конечно, это не будет называться именно так. Это будет называться Таможенным союзом, называться Евразийским союзом или что-то в этом роде. Мы знаем, в чем заключается цель, и мы стараемся разработать эффективные способы того, как замедлить или предотвратить это». Трагические события на Украине показали, на какие шаги готов пойти Запад ради достижения поставленных целей.
4.1.3. Славянский треугольник (Россия, Украина, Белоруссия)
В контексте американской стратегии противодействия России на постсоветском пространстве следует отдельно сказать о деструктивных технологиях, направленных против триединого русского народа. Запад традиционно прилагает особые усилия для разрушения славянского треугольника – геостратегического пространства, основанного на тесных исторических и культурных связях, где Россия – ядро евразийского, постсоветского пространства, а Украина и Белоруссия – страны, народы которых веками были встроены в единую цивилизационную матрицу.
После развала Союза остатки единого народно-хозяйственного комплекса находились на территории Украины и Белоруссии и позволяли продолжать производственно-кооперационные связи между государствами. Машиностроительный комплекс, доставшийся в наследство от СССР, являлся становым хребтом ВПК трех государств. Подлинная синергия экономических, военно-политических, культурных связей в треугольнике Россия – Белоруссия – Украина могла стать реальным фундаментом для формирования эффективного евразийского интеграционного объединения. Для США новое интеграционное объединение на пространстве бывшего СССР означало бы возрождение влияния России.
Тактика англосаксов по подавлению славянской парадигмы мышления и усилению западной, католической доминанты способствует разобщению народов, что уже можно наблюдать на примере Украины и отдельных частей Белоруссии.
С геополитической точки зрения успешная реализация «цветных революций» на Украине и в Белоруссии серьезным образом воспрепятствовала бы эффективности интеграционных процессов в СНГ как в сфере военно-политической кооперации в рамках ОДКБ, так и по линии создания и дальнейшего развития Евразийского экономического союза. Наряду с интеграцией прибалтийских государств в ЕС и НАТО «цветные революции» на Украине и в Белоруссии способствовали бы созданию целостной линии санитарного кордона на пути России в Европу, что еще больше усилило механизмы «сдерживания» и подорвало военно-стратегическую и экономическую безопасность России. Украина и Белоруссия – государства, расположенные вдоль западных границ России, имеют стратегическое значение в качестве транспортного и транзитного коридора, обеспечивающего торгово-экономическую взаимосвязь Российской Федерации и стран Евросоюза. Через территорию Украины осуществляются российские поставки энергоносителей в Западную Европу. Осложнение межгосударственных отношений вынудило Россию искать альтернативные пути транзита при возможном увеличении транспортных и иных издержек.
В отличие от российско-белорусских отношений, которые поступательно развивались в рамках выстраивания общих межгосударственных (Союзное государство Россия – Белоруссия, наличие российских военных баз на белорусской территории) и евразийских интеграционных проектов, внешнеполитические связи Москвы и Киева в данном контексте существенно отставали. Несмотря на культурно-цивилизационную близость между Украиной и Россией и очевидные потенциальные выгоды от экономической и политической кооперации, наблюдались серьезные противоречия по ряду вопросов: доминирование во внешнеполитических подходах Киева евроатлантического вектора, участие Украины в альтернативных российским интеграционных проектах (ГУАМ).
Раскол внутри украинского общества по линии Запад – Юго-Восток, наличие групп элит, ориентированных на Запад, в совокупности делали Украину уязвимым звеном внутри славянского треугольника, по которому был нанесен первый удар.
При реализации деструктивных сценариев учитывалась важная геополитическая роль Украины в Евразии. Збигнев Бжезинский отмечал, что «Украина, новое и важное пространство на евразийской шахматной доске, является геополитическим центром, потому что само ее существование как независимого государства помогает трансформировать Россию. Без Украины Россия перестает быть евразийской империей».
В ноябре 2004 г. по стране прокатилась волна подготовленных протестных демонстраций, получившая название «оранжевая революция». Закрепив своего ставленника В. Ющенко во власти, США усилили влияние на политические процессы в стране. Однако внутригосударственную полярность по линии Запад – Юго-Восток не удалось снять с политической повестки. Форсированный внутриполитический курс, нацеленный на поощрение украинского национализма, усилил противоречия в украинском обществе.
США через своих ставленников во властных структурах удалось не просто выстроить систему противовесов внешней политике России, но и противопоставить друг другу братские славянские государства. Так, во время развязанной проамериканским режимом М. Саакашвили военной агрессии на Южном Кавказе Украина оказывала поддержку Грузии поставками военной техники и военного персонала, препятствовала кораблям Черноморской флотилии РФ свободно перемещаться в украинской акватории, особенно вблизи конфликтных зон на Кавказе в разгар военных действий.
События «оранжевой революции», срежиссированные на Западе и реализованные на Украине, были генеральной репетицией государственного переворота 2013 г., который стал причиной гражданской войны и привел страну к тотальному внешнему управлению. Ключевые государственные посты были отданы иностранцам.
Геополитическим последствием государственного переворота на Украине стала дестабилизация военно-политической ситуации у границ России, а также фактическая утрата части собственной территории.
В отношении другого стратегического государства – Белоруссии – также предпринимались попытки осуществить «цветную революцию». Минск является одним из основных партнеров России в СНГ, активно участвует в деятельности евразийских интеграционных проектов. В 2004 г. США взяли курс на введение экономических санкций против Белоруссии. На государственном уровне был утвержден «Акт о демократии в Белоруссии», задачей которого стало создание условий для смены политического режима через подготовку оппозиционного движения изнутри. Геополитическая цель – привод к власти в Минске прозападных сторонников, которые смогли бы взамен курсу на сближение с Москвой и встраивание в евразийскую модель развития усилить евроатлантический вектор. Без Украины и Белоруссии развитие евразийских интеграционных процессов оказалось бы неполноценным, а эффективность интеграции оказалась бы под вопросом.
Вопреки замыслам западных политтехнологов в Белоруссии государственные власти смогли купировать негативные сценарии и не допустили успешного повторения «цветных революций» на своей земле. Однако вероятность осуществления государственного переворота в Белоруссии силами западных проектировщиков и их политической агентуры сохраняется.
4.1.4. Центральная Азия и Южный Кавказ
На геополитическом пространстве Евразии важную роль играют среднеазиатские республики и государства, которые находятся на южнокавказском направлении. «Революция роз» в Грузии, «оранжевая революция» на Украине способствовали дальнейшему расширению географии деструктивных технологий Запада и спустя время были перенесены на территорию Киргизии и Армении.
У США появились возможности контролировать региональные политические и экономические процессы, направляя их в нужное русло. Пришедшие к власти прозападные лидеры оппозиции должны были служить в качестве проводников силовой, агрессивной политики, что полностью подтвердил пример Тбилиси на Южном Кавказе. Грузия стала одной из первых стран постсоветского пространства, где западными политтехнологами была успешно обкатана технология демонтажа политических режимов. «Революция роз» оказалась для организаторов весьма успешной и показала уязвимость государств постсоветского пространства. В результате экс-министр юстиции Грузии М. Саакашвили, проходивший подготовку в США, на президентских выборах 2003 г. становится главой государства, а западные акторы резко увеличивают свое влияние внутри страны, инкорпорируют Грузию в западную систему управления. Смена режима также обеспечивала и усиление экономических позиций Запада в регионе, способствовала еще большему развитию маршрутов доставки углеводородов в обход территории России. Это полностью вписывалось в энергетическую стратегию США, заложенную еще во времена президента Б. Клинтона, – создание альтернативного маршрута транспортировки энергоносителей в обход территории России. Территория Грузии занимает важное положение, так как через нее проходят стратегически важные коммуникации – нефтепровод «Баку – Тбилиси – Джейхан» и газопровод «Баку – Тбилиси – Эрзерум». Важно и то, что на севере Грузия граничит с Россией – главным соперником Запада.
Инфраструктура страны также позволяет регулировать транспортные потоки в Турцию и Армению, обеспечивать транзит каспийского углеводородного сырья. С ее территории весьма удобно осуществлять мониторинг за событиями и процессами, происходящими в Иране – геополитическом противнике Запада и США.
Другой важной геополитической составляющей является военный фактор. Вашингтон еще до «революции роз» и особенно в самый разгар событий настаивал на выводе группировки российских войск с территории Грузии. С этой целью министр обороны США Д. Рамсфелд в начале декабря 2003 г. прибыл в Тбилиси, обещая взамен лояльному временному правительству укрепление военного сотрудничества. Фактически происходило дальнейшее расширение сферы деятельности альянса, который все ближе приближался к территории России. После избрания М. Саакашвили президентом Грузии западный внешнеполитический вектор был усилен заявлениями о желании присоединиться к североатлантическому альянсу. Внешняя управляющая сила получила в свои руки проводников для обеспечения своих национальных интересов. Пентагон и разведывательные службы США обосновались на территории страны, что позволило развернуть вблизи границ России часть натовского военного контингента в лице военных инструкторов и средств радиоэлектронной разведки. Закономерным последствием масштабного перевооружения грузинской армии и усиления ее американскими военными экспертами стало решение М. Саакашвили пойти на изменение сложившегося в регионе статус-кво и развязывания военной агрессии против Южной Осетии. Россия не могла позволить уничтожать безоружных людей, своевременно обеспечив принуждение агрессора к миру.
Подрывной вектор, традиционно нацеленный на российский Северный Кавказ, получил особое развитие после «революции роз» и грузинской агрессии 2008 г. Через взаимодействие грузинских и американских НПО (особо отметилась организация Jamestown Foundation) активно поднимался так называемый черкесский вопрос, выдвигались обвинения в адрес России в геноциде. Проходили различные конференции, в ходе которых предпринимались неудачные попытки воспрепятствовать проведению Олимпиады в Сочи.
После успешных государственных переворотов в Грузии и на Украине западные политтехнологи обратили свое внимание на бывшие советские республики в Средней Азии. Вмешательство извне и дестабилизация обстановки в Киргизии получили название «тюльпановая революция». Удобное географическое положение, открытость западному влиянию и слабость местной власти предопределили использование Киргизии в качестве мишени для очередного удара. Как указывал на проходившей в 2004 г. бишкекской конференции «Демократия в меняющемся мире» президент республики А. Акаев, «киргизская оппозиция в настоящее время финансируется иностранным капиталом и пользуется приемами грязных политических технологий», а народу страны «пытаются насадить демократию извне».
Свержение в ходе массовых беспорядков президента республики привело к продлению срока пребывания военной инфраструктуры США в регионе, усилению контроля над региональными процессами, созданию площадки по «сдерживанию» Китая и России. При этом речь идет не только об использовании «уйгурского фактора» для дестабилизации Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР) или Тибета, но и о торможении планов прокладки магистральных нефтепроводов в КНР из Казахстана, то есть энергетический фактор Каспия занимает не последнее место в попытках установить контроль над ключевыми странами региона. Задачей-максимум в этом контексте является взятие под свой контроль не только разведки и добычи центральноазиатских углеводородов, но и их транспортировки на внешние рынки.
Принимая во внимание планы США по усилению влияния в Центральной Азии, в особенности в Киргизии, можно рассматривать эту страну как базу для «продвижения процесса демократизации» в Таджикистане, Казахстане и Узбекистане и уменьшения китайского и российского влияния в этом регионе.
Китай в последние годы активно продвигает проект по созданию «нового Шелкового пути». Российская Федерация может выступить в качестве потенциального партнера через гармонизацию китайского проекта и Евразийского экономического союза. В частности, в совместных заявлениях сторон по этому поводу указывалось намерение углублять сотрудничество по данному направлению, в том числе для осуществления совместных проектов по развитию транспортного сообщения и инфраструктуры в регионе. Однако прогнозируемый рост нестабильности в регионе, подогреваемый безответственными действиями Запада на Ближнем Востоке и в Афганистане, будет подрывать реализацию этих планов. В этих условиях безопасность торговых путей, проходящих именно через Центральную Азию, не может быть гарантирована.
В 2008 г. западные политтехнологи попытались дестабилизировать ситуацию в Армении и осуществить там «цветную революцию». Дестабилизация ситуации в Армении выгодна с точки зрения ослабления исторически крепких позиций России в стране и возможности размораживания уже существующего очага нестабильности – нагорно-карабахского конфликта. Именно Москва выступает гарантом безопасности Еревана, а на территории страны базируется 102-я российская военная база.
Установление прозападных режимов в республиках Центральной Азии и на Южном Кавказе приведет к разрушению тесно выстроенных связей в рамках ОДКБ и Евразийского союза. Именно такие сценарии при поддержке армянской оппозиции изнутри Запад пробовал реализовать в 2008 г. Попытки раскачать ситуацию были и в 2015 г., что позволяет предположить развитие негативных сценариев в будущем.
Эффективная реализация Россией во внешнеполитическом направлении жизненно важного с геополитической точки зрения евразийского вектора встретила жесткое противодействие со стороны стран Запада во главе с США. Планы по выстраиванию тесных и взаимовыгодных связей в рамках интеграционных объединений на пространстве СНГ привели к усилению зарубежной поддержки оппозиции на местах и демонтажу неугодных режимов с дальнейшим приведением к власти лояльных Вашингтону лидеров, реализующих антироссийский вектор своей внешней политики.
Запущенная западными политтехнологами по периметру российских границ цепочка «цветных революций» является частью стратегии по окружению Российской Федерации. Организация госпереворота в России – последний шаг, который позволит Западу вернуть полный контроль над евразийским пространством.
4.1.5. Ближний Восток и Север Африки
Стратегия дестабилизации («управляемого хаоса») характерна не только для европейского и евразийского направлений. Регион Ближнего Востока и Северной Африки также задействован в большой геополитической игре. Огромные запасы энергоресурсов и расположение стратегических транспортных коммуникаций предопределили заинтересованность западных стратегов в делах региона. Агрессия западных стран против суверенных акторов и легитимных государственных режимов привела к прямому свержению народных лидеров и созданию неустойчивых механизмов внутригосударственного управления, высокую роль в которых начал играть радикальный исламизм.
В конце 1990-х гг. среди американских неоконсерваторов, которые впоследствии заняли посты в администрации Дж. Буша-младшего, появляется геополитический проект «За новый американский век» (Project for the New American Century). В нем формулируется главная задача – глобальное лидерство в мире, а также выдвигается тезис о необходимости бросить вызов режимам, которые враждебны американским интересам. Внимание фокусируется на Ближнем Востоке, в особенности на Ираке, руководство которого выставлялось как угроза нефтяным и региональным интересам США и их союзников. Среди ключевых задач значилась смена режима и отстранение С. Хусейна от власти, что, по мнению неоконсерваторов, должно было привести к изменению баланса сил в регионе. На официальном уровне предпринимаются активные шаги по свержению легитимного государственного режима с помощью вооруженных сил и инструментов «мягкой силы». Для этого в 1998 г. президент США Б. Клинтон подписывает так называемый Закон о либерализации Ирака, который предполагал установление «демократического правительства» в стране и военное обучение оппозиции С. Хусейна, а также оказание финансовой поддержки лицам из так называемой «демократической» оппозиции. Впоследствии, не добившись желаемых результатов, Вашингтон пошел на очередное в истории нарушение международного права и вторгся в Ирак. Именно международная агрессия против Ирака, сопровождающаяся увеличением числа террористических организаций, привела в итоге к хаотизации всего пространства Ближнего Востока. Действия США способствовали разложению внутригосударственных механизмов. Террористическая организация «Исламское государство» была создана именно в Ираке, где нашла широкую поддержку в рядах бывших офицеров армии С. Хусейна, а также среди представителей иракской партии БААС.
Еще в период операции в Ираке США выдвинули в авангард внешней политики доктрину демократизации Ближнего Востока. Как в 2005 г. выразился президент страны Дж. Буш-младший: «…появление в самом сердце региона “свободного” Ирака будет жестким поражением сил тирании и послужит своего рода сигналом всем – от Бейрута до Тегерана, что свобода может стать будущим каждой страны. Тем самым открывается дорога для “глобальной демократической революции”». Вашингтон давал понять, что стратегия вмешательства извне с последующим установлением оккупационной администрации может распространиться далеко за пределы Багдада. Такое стремление привело к увеличению финансирования американских проектов в регионе, а также послужило предтечей к событиям «арабской весны».
США, открыто провозгласив курс на свержение ближневосточных лидеров (М. Каддафи, Б. Асада, ранее – С. Хусейна) и обладая крупнейшей в мире разведывательной машиной, не могли не понимать, что государства погрязнут в хаосе и к власти придут разношерстные исламистские и террористические группировки. Утверждение, что США оказались полностью не готовыми к революционным событиям на Севере Африки и в странах Ближнего Востока, не соответствует действительности. Системный кризис в арабских странах развивался на протяжении десятилетий и во многом стал основной причиной революционных событий. Однако это не противоречит тому, что внешняя управляющая сила, опираясь как раз на объективно существующие в государстве проблемы, лишь использует энергию пассионарной «арабской улицы» для реализации своих геополитических целей.
Еще до активной фазы событий так называемой «арабской весны» американскими ведомствами предпринимались конкретные действия по подготовке целевых групп агентуры влияния в странах Ближнего Востока и Северной Африки для консолидации оппозиционных деятелей. Инструментом реализации планов западных политтехнологов стала публичная дипломатия. С 2002 по 2009 г. США выступили в качестве инициатора многочисленных программ, направленных на создание прослойки лояльных США демократических, прозападных граждан. В 2006–2011 гг. американское правительство активно использовало социальные сети для развития протестного движения (digital activism), особенно среди молодежи в странах Северной Африки и Ближнего Востока. Образовательная политика также способствовала поставленным целям. Так, сотни тысяч граждан региона были вовлечены в образовательные программы. Если из Египта в 2007 г. Госдепартамент пригласил к участию в программах в области развития демократии 47 300 граждан, то уже в 2008 г. цифра подошла к 148 700. Для взращивания будущих кадров оппозиции специально привлекалась молодежь, не имеющая возможностей получить высшее образование.
В Тунисе наиболее деятельные члены оппозиции в 2003–2004 гг. получили приглашения в США. Непосредственно за несколько лет до событий «арабской весны» США развернули деятельность в сети Интернет, создавая площадки для привлечения оппозиционных блогеров, которые затем объединяли оппозиционно настроенных людей. Непосредственно весной 2010 г. правительство США совместно с Национальным демократическим институтом (классический для «цветных революций» американский инструмент «мягкой силы») собрало 31 активиста из таких стран, как Алжир, Тунис, Ливия, Марокко. Их обучали современным технологиям демонтажа политических режимов, а именно «твиттерно-фейсбучным» механизмам конфликтной мобилизации в условиях арабского Востока. Больше того, в период активных протестных демонстраций США создали правительственные твиттер-аккаунты (e-diplomacy, i-diplomacy, tech@-state) и с их помощью в оперативном режиме транслировали информационные сообщения, призывающие к конфликтной мобилизации масс. Таким образом, очевиден высокий уровень внешнего воздействия на «непредсказуемые» революции в регионе.
События «арабской весны» ознаменовались победой «цветных революций» в Тунисе, Египте, Алжире, Йемене и ряде других стран. Все это способствовало накоплению конфликтного потенциала в регионе, который привел к затяжной нестабильности.
Волнения в Тунисе, начавшиеся в конце 2010 г. после акции самосожжения одного из жителей, привели к так называемой жасминовой революции, в результате которой был свергнут президент Бен Али. События в Тунисе эхом отозвались в соседнем Египте, где на протяжении нескольких десятилетий у власти пребывал Х. Мубарак. После массовых акций протеста, сопровождающихся давлением со стороны США и ЕС, египетский лидер уходит в отставку. Впоследствии к цепочке революционных событий присоединился ряд других государств севера Африки и Ближнего Востока.
Среди них следует выделить геополитически значимых региональных акторов – Ливию и Сирию. В отношении Ливии и Сирии американцами предпринимались комбинированные действия с опорой на скрытое вмешательство без широкой огласки: обучение внутренней оппозиции, помощь ей оружием, боеприпасами, материальными средствами и открытое вмешательство – военное вторжение силами НАТО, создание так называемых оппозиционных, антиправительственных коалиций, состоящих из профессионально обученных террористов. Ливию удалось разрушить как целое и процветающее государство с сильным лидером, имеющее свою независимую позицию на международной арене. При организации военной операции против руководства Джамахирии свою роль сыграло желание ливийского лидера уйти от практики международных расчетов в евро и американских долларах. Полковник М. Каддафи совместно с арабскими и африканскими странами стремился выстроить региональную систему, обеспеченную единой валютой – золотым динаром.
Провозглашаемые Западом планы по трансформации региона все больше становятся геополитической реальностью. Изменение регионального баланса сил привела к нарастанию турбулентности, которая открыла экстремистам и религиозным фанатикам дорогу к власти и дала широкое пространство для маневра.
Технологии демонтажа политических режимов и, как следствие, хаотизация регионального пространства привели к созданию плацдарма для переноса конфликтности на пространство Евразии и Европы. При этом характерной особенностью было применение протестных технологий в отношении относительно прозападных режимов, создание «управляемого хаоса», в котором происходит дальнейшее перекраивание границ (балканизация), сопровождаемое понижением контроля со стороны национальных государств над геостратегическими ресурсами и основными путями их транспортировки. Примечательно, что свергнутые государственные режимы в целом проводили антиисламистскую политику. Пространство целого региона как будто намеренно расчищалось для различных террористических группировок. Напомним, что тактика привлечения англосаксами в свои геополитические проекты «воинов джихада» не является принципиально новой и уже обкатывалась против Российской империи в XIX в., когда британские эмиссары-разведчики разжигали газават среди горских народов Кавказа.
Террористическая активность различных группировок в регионе стала геополитическим инструментом в руках внешней управляющей силы. США возвращаются к использованию старой тактики, которая имела место в период двух мировых войн. Используя географические положение – два океана, удаленность от очагов напряженности, они имеют возможность извлекать дивиденды из экспорта нестабильности с территории Ближнего и Среднего Востока и Севера Африки на пространство ЕС, ослабляя тем самым европейские государства и «Евразийские Балканы». Организуя широкую коалицию для борьбы с терроризмом, они копируют англосаксонскую тактику «странной войны». Западные стратеги создают видимость борьбы, невидимой рукой управляя хаосом. Одновременно решается несколько задач: поддержание жизнеспособности своей экономики путем обеспечения военных заказов по линии ВПК и поддержание своего глобального доминирования.
В результате такой политики в разы увеличились потоки мигрантов, в ряды которых просачиваются подготовленные члены террористических ячеек, способные участвовать в массовых беспорядках на местах или организовать диверсии и террористические акты.
Внутри структурных подразделений группировки ИГ ряд ключевых должностей, которые ранее занимали преимущественно арабы-иракцы, в настоящее время занимают выходцы из китайского Синьцзяна и российского Кавказа, а также стран СНГ. Сложная внутриполитическая обстановка в государствах позволяет террористам находить точки опоры, в результате чего опасные тенденции постепенно становятся реальной угрозой для безопасности государства. На территорию России стали проникать эмиссары-вербовщики и отдельные боевые ячейки террористов, Китай сталкивается с повышением уровня активности уйгурских сепаратистов, пытающихся дестабилизировать ситуацию внутри СУАР (Синьцзян-Уйгурский автономный район).
Проникновение боевиков из ИГ в Центральную Азию сделает крайне уязвимым «мягкое подбрюшье» России, а отсутствие визовых ограничений и массовое перемещение беженцев из стран этого региона может привести к усилению градуса межконфессиональной и межэтнической напряженности внутри страны. В особой группе риска находятся субъекты РФ с высоким процентом населения, исповедующего ислам. Перечисленные проблемы будут на руку тем силам, которые стремятся ослабить российское государство.
Поэтому решение России начать военную операцию в Сирии, согласованное с легитимным руководством страны, является не чем иным, как упреждающим ударом по геополитическому проекту – ИГ. Только расширение сети российских военных объектов и инфраструктуры на Ближнем Востоке с параллельным наращиванием эффективных вооруженных сил сможет остановить распространение управляемого хаоса на территорию России и стран СНГ.
4.1.6. Россия и Китай
Против современных технологий «мягкой силы» и «цветных революций» очень сложно защищаться стандартным набором средств. Осуществление государственного переворота в России с использованием протестного потенциала народных масс, обманутых «благими» идеями «справедливой революции», – наиболее приемлемый для Запада сценарий. Еще в период начала холодной войны США сформулировали свои цели в отношении России (на тот момент – СССР). В директиве СНБ 20/1 была сформулирована конкретная задача: «Уменьшить мощь и влияние России до таких пределов, при которых она больше не будет представлять угрозу миру и стабильности международного сообщества». Однако крушения Советского Союза и всего социалистического блока показалось Вашингтону недостаточно для окончательного «уменьшения мощи и влияния Москвы». Россия все еще оставалась крупнейшим государством мира с огромным потенциалом. Она тождественна самой Евразии, так как ее территория, демографический ресурс и индустриально-технологическое развитие способны стать прочной основой для континентальной евразийской интеграции. Обладая внушительными запасами природных ресурсов и занимая выгодное географическое положение, Россия имеет все шансы превратиться в стратегического партнера для тех, кто заинтересован в торгово-экономическом сотрудничестве. В то же время укрепление России – это угроза глобальной гегемонии западных стран и прежде всего США.
После развала СССР Вашингтону было необходимо установить контроль над политическими и экономическими процессами на постсоветском пространстве, а также внутри новой России. Американские «фабрики мысли» трудились над созданием стратегии постепенной фрагментации Российской Федерации и ее окончательного распада. Успешная реализация проекта «свободной конфедерации», направленная на децентрализацию политической системы, могла окончательно уничтожить российскую государственность: «России, устроенной по принципу свободной конфедерации, в которую вошли бы Европейская часть России, Сибирская республика и Дальневосточная республика, было бы легче развивать более тесные экономические связи с Европой, с новыми государствами Центральной Азии и с Востоком, что тем самым ускорило бы развитие самой России». Подобные сценарии западные планировщики пытаются реализовать и в наши дни с помощью применения технологий «цветных революций». Эти инновационные и постоянно модернизирующиеся технологии стали грозным оружием в западной стратегии по ослаблению и «сдерживанию» России. Создание санитарных кордонов из враждебных российскому государству режимов – это попытка ограничить влияние России и изолировать ее от участия в важных европейских и мировых событиях. Наличие подобной практики в современных подходах ряда государств раскрыл президент России В.В. Путин в 2014 г. в послании к Федеральному собранию. Глава государства открыто заявил о том, что США и их союзники нашли бы любой повод, чтобы «сдержать растущие возможности России, повлиять на нее, а еще лучше – использовать в своих интересах».
Аналогичная стратегия используется и в отношении Китая, который имеет с Россией стратегический уровень партнерства и в скором времени может стать новым мировым лидером. На современном этапе международных отношений КНР стремительными темпами закрепляется в роли нового полюса силы. По прогнозам экспертов, в ближайшие годы Китай имеет все шансы обогнать США по общим экономическим показателям. Это станет очередным импульсом для трансформации международной финансово-экономической системы и конца глобального доминирования Запада. В 1970-е гг. усилиями американской элиты Вашингтону удалось заручиться поддержкой Китая в противостоянии с Советским Союзом. Однако в настоящее время основные противоречия в российско-китайских отношениях по большей части решены. Москва и Пекин вышли на уровень стратегического партнерства, и их совместные торгово-экономические, энергетические и политические проекты динамично развиваются. Это вынуждает противников сближения России и Китая использовать все инструменты для сдерживания этих государств.
События, связанные с организацией массовых протестов в Гонконге, известные как «революция зонтиков», свидетельствуют о применении деструктивных политических технологий и в отношении Китая. Попытка раскачать ситуацию через одно из наиболее уязвимых мест (Гонконг) – это нанесение удара по правящей коммунистической партии с целью демонстрации отсутствия в китайском обществе солидарности с действиями государственного аппарата. Тем самым Соединенные Штаты демонстрируют свое недовольство проводимой Пекином политикой, одновременно указывая на наличие средств и возможностей для дестабилизации внутриполитической ситуации в КНР. Попытки реализации в Китае сценария «цветной революции» предпринимались в конце 1980-х гг. на площади Тяньаньмэнь, однако благодаря своевременным действиям китайскому руководству удалось нейтрализовать массовые протесты и предотвратить дальнейшее применение деструктивных политических технологий в отношении своего государства.
В условиях современной системы международных отношений, которая характеризуется напряжением между Россией и Западом, сворачиванием многих сфер сотрудничества, США и их политические союзники будут стараться вбить клин в отношения Москвы и Пекина. Западные планировщики стараются ослабить возможности перспективной кооперации, направленной на развитие взаимовыгодного энергетического и торгово-экономического сотрудничества, потому что союз России и Китая может стать прочной основой для формирования многополярной или полицентричной системы международных отношений.
8 октября 2015 г. начальник Главного разведывательного управления Генштаба ВС РФ И. Сергун заявил, что для США ключевыми задачами на долгосрочную перспективу является «воспрепятствование политико-экономическим интеграционным процессам в Центрально-Азиатском регионе, а также окружение России и Китая как потенциальных противников сетью дружественных и лояльных Вашингтону режимов и очагов напряженности».
В отношении Российской Федерации реализуется комплексная подрывная стратегия, где в качестве высокоэффективного орудия геополитики выступает корреляция технологий «цветных революций» и «гибридной хаосовойны»:
финансово-экономический и технический аспекты: обвал рубля и стимулирование инфляции через наращивание нефтедобычи внутри США, давление на Саудовскую Аравию и ОПЕК с целью обрушения цен на нефть и сокращения доходов России, введение Западом ограничений на экспорт нефтедобывающей техники, нелегитимные санкции, введенные Западом в отношении России, которые нацелены на то, чтобы привести экономику страны в состояние рецессии, понизить жизненный уровень граждан, тем самым вызвав широкую волну социального недовольства, и уже на этой ниве путем заранее подготовленной политической агентуры на местах и сочувствующих лиц в элите осуществить государственный переворот;
военно-политический аспект: создание по периметру российских границ очагов нестабильности, дестабилизация ситуации посредством технологий «цветных революций» в странах – участницах интеграционных объединений на постсоветском пространстве и попытки втянуть Россию в затяжной, изматывающий конфликт. В 2014 г. Генсек ОДКБ Н.Н. Бордюжа констатировал, что «возникновение и развитие очагов конфликтов на пространстве ОДКБ в большинстве случаев связано с активизирующимся внешним воздействием»;
информационный (культурно-цивилизационный) аспект: информационная обработка населения, углубляющая раскол между народом и государственной властью, постепенная подмена ценностей и культурных кодов, раскручивание русофобии с параллельным возвеличиванием «западных идеалов», ревизия истории (на страницах школьных и вузовских учебников и в СМИ), уничтожение исторической памяти. Эффективным инструментом реализации геополитических целей является «переформатирование» сознания. Слом духовно-интеллектуальных скреп действует намного эффективнее любого оружия, лишая общество государства-мишени культурного иммунитета. Западные стратеги уже применяли подобную стратегию в отношении СССР. США в 1980-е гг. использовали объективные трудности в советской экономике для реализации деструктивных политических технологий с целью еще большего ослабления и разрушения советской системы. Для этих целей была использована подготовленная политическая агентура, которая в итоге осуществила демонтаж режимов социалистических государств в Восточной Европе;
финансово-экономический и технический аспекты: действия, направленные на уменьшение поступлений твердой валюты в СССР путем снижения мировых цен на нефть (сговор США и Саудовской Аравии), создание трудностей при реализации крупномасштабных проектов добычи природного газа и строительства газопроводов, ограничение советского экспорта природного газа на Запад, увеличение издержек советской экономики за счет трат на военные нужды и непосильную гонку вооружений, ограничение доступа СССР к передовым мировым технологиям;
военно-политический аспект:
а) оказание тайной поддержки антиправительственному подполью в государствах Восточной Европы для свержения коммунистических режимов. Усилиями зарубежных разведок к 1986 г. была подготовлена политическая агентура для формирования организованной антиправительственной оппозиции в ряде стран;
б) создание террористической сети для разжигания религиозных и этнических конфликтов в Средней Азии и дестабилизации Советского Союза, поддержка афганских моджахедов в войне с СССР с последующим перенесением боевой активности на территорию Союза;
информационный аспект: интенсификация психологической войны посредством деморализации советского народа информацией о потерях в Афганистане, усиление западной пропаганды, направленной на ослабление единства в социалистическом блоке, и расшатывание устоев советской власти изнутри.
Таким образом, в один из самых сложных периодов советского государства, когда назрела острая необходимость в реализации комплексных социально-экономических, научно-технических и внутриполитических реформ, западными планировщиками был применен широкий спектр деструктивных политических технологий.
Сегодня просматривается попытка сочетать подрывную деятельность, направленную на дестабилизацию ситуации внутри страны, с одновременной целенаправленной работой по втягиванию России в глобальную военную конфронтацию. Инструментами такой стратегии могут служить ранее созданные американскими инструкторами террористические структуры по типу «Аль-Каиды» и движения «Талибан», а также террористическая группировка «Исламское государство».
По замыслам западных политтехнологов, успешная реализация «цветной революции» в России позволит взять российские ресурсы под свой контроль и поставить «на баланс» англосаксонской корпоратократии, в дальнейшем используя Российскую Федерацию и ее потенциал как оружие, направленное против Китая. Реальными результатами «цветной революции» в России может быть раскол государства, политический коллапс, глубочайший экономический и социальный кризис. При этом масштабы потенциальной катастрофы, исходя из специфики российских реалий, могут в разы превзойти примеры украинского и североафриканских сценариев, затмив известные исторические аналоги.
4.1.7. Выводы
Запущенная западными политтехнологами по периметру российских границ цепочка «цветных революций» является частью стратегии по окружению Российской Федерации. Организация госпереворота в России – последний шаг, который позволит Западу вернуть полный контроль над евразийским пространством.
Трагические события на Украине и понимание высшим руководством угроз и вызовов современности нашли свое отражение в обновленной военной доктрине РФ. Среди основных военных угроз указана «дестабилизация обстановки в отдельных регионах и установление в соседних государствах режимов, чья деятельность угрожает интересам России». Рассмотрев на конкретных исторических примерах стратегию США по организации политической нестабильности в различных регионах, а также детально проанализировав технологии демонтажа политических режимов в отдельных странах, можно убедиться в том, что «цветные революции» являются высокоэффективным геополитическим инструментом в руках западных планировщиков. По своим трагическим последствиям эти технологии не уступают в эффективности оружию традиционной войны – они также несут разрушение и хаос. На фоне роста глобальной нестабильности в современном мире крайне важно создать условия для формирования нового мирового порядка, построенного на принципе справедливости. Новый многополярный мир без одностороннего «демократического» либерального диктата должен быть основан на подлинном сотрудничестве и стабильном развитии всех акторов международных отношений.
Практика инспирирования государственных переворотов, раскручивание нелегитимной санкционной спирали, скрытое покровительство террористическим группировкам свидетельствуют о том, что Вашингтон не намерен отказываться от реализации конфронтационных сценариев. В ближайшем будущем вероятно усиление напряженности в международных отношениях. Соединенные Штаты Америки будут продолжать использовать технологии «цветных революций» для решения своих геополитических и геоэкономических задач с целью сохранения своего глобального доминирования и спасения американского доллара и всей финансово-экономической системы.