Музыкальный клип с дрессированными стильными девочками-куколками, движениям которых подражала официанточка, закончился панорамой тропического острова. На экране возникло лицо диктора выпуска новостей во всем блеске останкинского макияжа.
«По последним сообщениям из Петербурга, Орска и Новокузнецка, вспышка неустановленной инфекции локализована. Число пострадавших не увеличилось. Все госпитализированные получают квалифицированную медицинскую помощь. Как заявил главный эпидемиолог Санкт-Петербурга, вероятность пищевого отравления полностью исключена, предполагается, что мы столкнулись с некой патологически активной формой герпеса», — скороговоркой проворковала ведущая.
Бармен чертыхнулся и нажал кнопку на пульте, переключив телевизор на музыкальный канал. Там вовсю страдал сладкий юноша с серёжкой в ухе.
— Серый, а разве от герпеса умирают? — спросила девчонка.
— Мать, ну ты тупишь! — Парень досадливо поморщился. — Там уже триста челов ласты склеило, а до тебя только дошло.
— Фигасе! А как он передаётся?
— Исключительно половым путём, — страшным шёпотом ответил бармен.
— Да ну тебя нафиг! По радио сказали, что их с поминок в больницу увезли. Вора какого-то в законе отпевали, а потом все дружно заболели. Хочешь сказать, что они там все перетрахались. Прямо в ресторане?
— А чего тебя это удивляет?
— Дурак, все сразу не могут! Не въехал? Это же поминки, а не корпоратив!
— Много ты понимаешь в корпоративах!
— Я же не такой отстой, как некоторые. Чтоб ты знал, я в Ингосстрахе полгода проработала!
— И как, герпес не подхватила?
— Да пошёл ты!
Максимов включил мобильный, вошёл на «Яндекс». Через минуту он имел полное представление, что произошло. Гораздо более полное, чем сообщалось на информационных сайтах.
Он пригубил коньяк. Оказался, лучше, чем ожидал.
«Вот так устроена жизнь. Никогда не знаешь, когда прошлое выстрелит тебе в спину. Кто ж знал, что так все аукнется. Пёр на себе штаммы вируса через всю Эфиопию, вот дурак! И не принести же материалы из той лаборатории я не мог. Во-первых, Родина, долг и все прочее. А во-вторых, кровью мужики за эти ампулки и тетрадки заплатили. И это было для тебя главное. Поэтому, за тех, кто не вернулся. Ладно, хватит изводить себя вопросами. Что было, то было».
Он закрыл глаза, и мучительно медленно выпил жгучий спирт.
Когти Орла
Навигатору
По заданию резидента Махди, мною блокирован руководитель лаборатории КОРПСИ Коркин Николай Сергеевич. Установочные данные, переданные мне на Коркина Н.С., позволяют предположить утечку информации по линии НИИ-14 МО СССР и его преемника в РФ, прошедшую по оперативным каналам известной Вам организации.
По снятой с Коркина информации, НИЦ «КОРПСИ» задействовался в разработке психологического обеспечения создания «ситуации управляемой нестабильности». Конкретный заказчик Коркину не известен, работы лаборатории замыкались на руководство концерна «Союз-Атлант» и обеспечивались по линии военно-промышленной комиссии СМ РФ. Оперативное прикрытие осуществлялось по линии СНБ и ФСБ РФ.
Срочно проведите установку лиц, входивших в ближайшее окружение Подседерцева Бориса Николаевича, погибшего в августе 1996 года.
Имею основания предполагать, что операция спланирована по «мерцающей стратегии».[36] В самое ближайшее время следует ожидать нанесения серии разноуровневых и разнонаправленных ударов в целях максимальной дестабилизации ситуации в стране.
Срочно проверьте лиц, допущенных к анализу материалов, полученных в ходе операции «Прайд», осуществлённой по линии ГРУ ГШ ВС СССР в Эфиопии в 1989 году. Вероятна утечка информации о боевом применении вируса Эпштейна-Барра в организацию «Махди».
Принял решение продолжать «свободный поиск».
Странник
Глава одиннадцатая«Слив» информации
«Д» — 1
17:48 (в.м.)
Серый Ангел
Злобин с порога неодобрительным взглядом осмотрел хозяйство Сергея. Время от времени заглядывая в кабинетик, помещавшийся на цокольном этаже здания, Злобин с каждым разом замечал угрожающе нарастающее захламление.
В райотделах милиции опера за каждый сантиметр, на который передвинули горшок на подоконнике, пишут рапорт в отдел собственной безопасности. Зачем отчитываться в «изменении расположения мебели в служебном помещении», никто не знает, но пишут. Сергей, попав в распоряжение Злобина избавился не только от отупляющей рутины, но и от пресса тупых инструкций. И раскрыл весь потенциал своей творческой натуры. Включая эстетический беспорядок рабочего места, как необходимое условие вдохновения.
Коробки из-под фруктов, доверху наполненные книгами, штабелями выстроились вдоль стены. Теперь уже в три яруса. Высокий подоконник заставлен стопками папок. На свободном пятачке между сейфом и столом примостилась вешалка с оперативной одёжкой Сергея, по комплекту на все случаи жизни: от вечернего костюма до камуфляжа. Стол Сергея был завален канцелярским хламом и компьютерными причиндалами. Один компьютер у Сергея был служебным, второй, ноутбук, Сергей притащил сам, как сказал Злобину, выклянчив у какого-то зажиточного друга-бизнесмена.
— Ты бы хоть раз разобрал бы бардак, — проворчал Злобин. — Все-таки хоромы казённые.
— Поздно, Андрей Ильич. Теперь только при увольнении.
— Не каркай.
— Судя по выражению лица, Андрей Ильич, съездили вы удачно.
— Ещё удачнее доложился.
Злобин перешагнул через стопку книг. Устало плюхнулся в кресло.
— Сердцем чую, домой я из командировки так и не вернусь.
Сергей достал из-под стола двухлитровую бутылку «Швепса», поставил перед Злобиным.
— Стакан где-то есть, но…
Злобин отмахнулся. Отвернул пробку, присосался к горлышку.
— Кстати, Андрей Ильич, вы в курсе, что во всем виноваты педерасты?
Злобин глюкнул от неожиданности, оторвал губы от бутылки.
— Причём, латентные виноваты больше, — добавил Сергей. — Потому что они — тайные. Так сказать, тайные враги рода человеческого.
— С чего это тебя на эту тему пробило? — сиплым голосом спросил Злобин.
— Это не меня, а Григория Климова[37]. Я в книжке вашего Коркина нашёл моментик. Главный герой, явно списанный с самого Николая Сергеевича самим же Николаем Сергеевичем, в кабинете держит портрет Григория Климова. Называет его своим гуру и научным руководителем. Вы, кстати, портретика у Коркина не видели? Должен был быть такой лысый дядька в форме офицера Красной армии.
— Не было там портрета.
— Соврал, значит. Тоже показательно. — Сергей вскинул руки, с хрустом потянулся. — Хотя, трезво рассуждая, я обвинение поддерживаю. Вот, помнится, был у нас посол в ООН. Бывший личный помощник Громыко. Чистокровный совковый дворянин, все имел, что только может и должен иметь номенклатурный бонза. Видал я его фотографию. Свин державный в дорогих очках. Жена соответственная. Совдеповская салтычиха, стерва с пафосом. А оказалось, пятнадцать лет, пятнадцать лет, Андрей Ильич, это мидак работал «кротом»[38] на ЦРУ! Имел доступ к материалам рабочих заседаний Политбюро с каракулями его членов. Прикиньте, да?! Перебежал к америкосам в Нью-Йорке, прямо из штаб-квартиры ООН, и унёс все, что накопил в голове за десяток лет в высшем эшелоне власти. Что характерно, сука, зарплату и пайковые за эти годы не вернул. Ну, кто он после этого? Педераст и есть!
— Откуда ты это знаешь, молодой же вроде?
Сергей указал на стопку папок на подоконнике.
— А я газетки читаю и вырезки делаю. Коплю личный архив компромата.
— Издалека начал! Твой мидак перебежал в восьмидесятых годах, как сейчас говорят, прошлого века. С тех пор столько наколбасили, что тебе века не хватит перелопатить.
— Он для меня маркер, Андрей Ильич. — Сергей взял бутылку, поставленную Злобиным на стол, не брезгуя, отхлебнул. — На нем я кое-что перепроверял. И знаете, какое гениальное открытие я сделал?
— Опять? — Злобин невольно насторожился.
— Пора привыкнуть, — осклабился Сергей. — Суть моего открытия в том, что с Гарвардским проектом нас крупно надурили. Причём так, что даже Коркин клюнул, коли на портрет Климова молится.
— Хочешь сказать, что никакого Гарвардского проекта не было?
— Был, но не про нашу честь. Нам вещают, что Запад развернул психологическую войну против СССР, так? А кто был объектом психологического воздействия?
— СССР и был.
Сергей с печальным видом покачал головой.
— Недавняя история, Андрей Ильич, показывает, что вы фундаментально заблуждаетесь! Не вся страна, не весь народ, а лишь малая его часть. Типа этого латентного перебежчика. Улавливаете мою мысль?
— Пока не очень.
— Ну, Андрей Ильич, элементарно же! — Сергей всплеснул руками. — Есть закон социальной кибернетики, кстати, не секретный. Достаточно создать семь процентов чужеродных системе элементов, как они неизбежно создают между собой структуру связей и рано или поздно начинают влиять на жизнь всей системы. Типа раковой опухоли. А четырнадцать процентов надёжно перехватывают контроль за развитием системы. И она полностью перерождается.
Злобин, совсем как Коркин, помял подбородок. Осознав, что подцепил чужой нервный тик, резко отдёрнул руку.
— Хочешь сказать, что американцы атаковали семь процентов элиты, как ты выражаешься, совковых дворян и…
— У вас есть другая версия?
Злобин тяжело вздохнул.
— Версия, Серёжа, должна рано или поздно реализоваться в обвинительном заключении. Иначе это интеллектуальный онанизм, на который у нас нет ни времени, ни сил. А я не вижу никаких судебных перспектив в обвинении совкой и постсовковой элиты в измене родине. Не заморачивайся ты на этом. Мой тебе совет.