Громов обвёл взглядом зал.
— Да, — кивнул лысый. — Отсюда вы выйдете только по моему разрешению.
— Вот так всё круто?
— Почитайте. И поймёте, насколько все круто.
Он придвинул к Громову папку.
Громов отложил вилку и нож. Взял папку, откинувшись на спинку стула, пристроил на коленях.
Стоило бросить взгляд на первую фотографию в пачке, понял, попал.
На первом фото он собственной персоной поднимался по ступенькам гостиницы. На последующих фотографиях, низкого качества, словно нарезанных из киноплёнки, по эпизодам было снято, как некто, похожий на Громова, расправляется с тремя неустановленным личностями. Завершало экспозицию фото Громова, быстрым шагом спускающегося по ступенькам лестницы.
К фотографиям прилагались показания потерпевших и акт медицинского освидетельствования, составленный в приёмном отделении больницы имени Склифосовского.
Показания были запротоколированы чётким, разборчивым почерком. Словно специально для того, чтобы вникнуть в их смысл можно было, бегло пробежав взглядом по строчкам.
Потерпевшие в три голоса утверждали, что стали жертвами бандитского нападения. Судя по приложенной справке, по линии МВД к гражданам никаких претензий не было. Да и фамилии их не совпадали с теми, что Громов узнал от Кости. Зато по описанию нанесённых ран, Громов мог с уверенностью сказать, что это его работа.
— Достаточно круто? — спросил лысый. — Вы можете заявить, что действовали в условиях крайней необходимости, спасая мальчика. Но для этого вам придётся сдать вашего друга, раз. И доказать, что похищение имело место, два. На что родственники мальчика никогда не пойдут. Будете упорствовать в своей правоте, всплывут десять тысяч долларов плюс пять тысяч премиальных. Закладку денег в тайник мы тоже зафиксировали, изъять их с понятыми труда не составит.
Лысый сделал глоток кофе и опять спросил:
— Достаточно круто, Гром?
У Громова был опыт полного нокаута. Однажды нарвался на ринге. И сейчас он чувствовал себя точно, как после того сокрушающего удара. Сознание вышибло из тела, оно парило само по себе в вязкой пустоте, а тело медленно и плавно, как кленовый лист к асфальту, приближалось полу.
Ещё пара тягучих мгновений, а потом — взрыв темноты…
Лысый постучал ложечкой по краю блюдца.
— Ты слышишь меня, Гром?
Громов ошарашенным взглядом обвёл зал. Не без труда сфокусировал зрение на лице лысого.
— Что тебе надо? — с трудом произнёс он.
— Для начала, чтобы ты взял себя в руки.
«Д» — 1
21: 01 (в.м.)
Странник
Пассажира пришлось пасти не столько по приказу Хартмана, сколько из собственной безопасности. Парень был крепким, явно не раз бывавшим в переделках. Судя по характерной моторике, отличный рукопашник. В парне чувствовались и характер, и ум. Только сейчас всё в нем напрочь отбило. Словно контуженный, он с трудом выныривал из накатывающего отупения. В таком состоянии он инстинктивно мог взорваться агрессией. Реакция неразумная, абсолютно на животном уровне. Но именно до такого состояния его отбросила психическая атака Хартмана. До уровня зверя, рухнувшего в волчью яму.
Руки у парня были скованы специальными наручниками — за большие пальцы. Стальная цепочка, кольцом пропущенная под брючным ремнём, не позволяла поднять руки. На всякий случай Максимов приставил тупое рыло глушителя в бок парню.
Хартман сидел рядом с водителем, вполоборота к заднему сиденью.
По тонированным стёклам светящимися медузами скользили отсветы фонарей. Джип шёл плавно, мерно урча мощным мотором.
Водитель ехал по ему одному ведомому маршруту, то сворачивал в переулки, то проскальзывал через дворы, выныривал на магистраль и вновь уходил в боковые отвилки.
— Мелкий бизнес, Володя, это — вечная обречённость. Играть надо только по-крупному. Ты же, наверняка, в курсе, что серьёзный наезд с «маски-шоу» на крупную фирму стоит двести пятьдесят тысяч долларов. Сравни это с теми копейками, что ты имел от подработки. Пшик! По лезвию ножа ходил, а все ради того, чтобы компенсировать недоплаченную тебе зарплату. И долго бы ты так протянул? Рано или поздно, но сделали бы из тебя козла отпущения. Причём твои непосредственные начальники, кто, собственно говоря, и имеет процент с заказных «маски-шоу».
— А вы кого из меня сделаете?
Хартман ощупал взглядом напряжённое лицо Громова.
— Из тебя уже ничего не слепить. Надо работать с тем, что есть. Лично я вижу перед собой ратоборца с высшим юридическим образованием. В сумме качества излишние. Лет двадцать назад ты бы был полезен. А сейчас государством во главу поставлена защита интересов успешных и состоявшихся. Остальным предоставлено право тихо вымирать и драться за крохи, упавшие со стола во время дележа пирога. Вот и вся юриспруденция и правоприменительная практика. Поэтому мне твой диплом не нужен. Мне нужна твоя физическая сила, звериные рефлексы и ум ратоборца.
Громов криво усмехнулся.
— И все?
— А что ещё у тебя взять? Благородство? Оно ведёт к нищете. Любовь? Гарантия одиночества. Умеешь дружить? Готовься к предательству. Нет, Гром, я возьму у тебя только то, на чем точно не прогорю. Остальное можешь оставить себе.
Машина плавно затормозила. Хартман достал мобильный. Дождавшись соединения, коротко бросил: «Мы на месте».
Обратился к Громову:
— Ты в двух шагах от новой жизни. Сейчас сделаешь первый.
— Что я должен сделать?
— Выйти из машины. Пройти сто метров по дорожке. У крайней «ракушки» будет сидеть человек. Ты выстрелишь в него. И вернёшься в машину.
— А если…
— Если не хочешь, за тебя это сделает он. — Хартман кивнул на Максимова. — Но в таком случае я верну протоколы в ментовскую спецуру. Им как раз не хватает «оборотня в погонах» районного уровня. Срок тебе гарантирован. Который, как ты понимаешь, не досидишь. Ни родственники потерпевших, ни уголовники, ни вертухаи шансов тебе не оставят. Чем избавишь Елену от необходимости посылать передачи и ездить на свиданки. Перед свиданьем принято давать начальнику или «куму», а она на это не пойдёт. Не столько из брезгливости, сколько из чисто женского расчёта. У неё для тебя замена уже приготовлена. Осталось только найти повод для разрыва. Срок — это хороший повод. Не подкопаешься.
Громов протяжно выдохнул сквозь сжатые зубы.
— Чтобы ты не дышал, как мерин в гору, я гарантирую, что этот человек по закону, кабы у нас работал закон, давно бы получил пулю в затылок. Да ты, я уверен, его узнаешь. Итак, я хочу услышать: да или нет?
— Ты меня со всех сторон обложил. Какой тут выбор?
— Меня не интересуют аргументы и мотивы, — отрезал Хартман. — Я за тебя их десятка два выдать могу. Меня интересует: да или нет?
Максимов полностью настроился на сидевшего рядом человека. Сейчас от него черным пламенем полыхало ужасом. Первобытным, звериным ужасом.
«Как при ночном прыжке на «чужую землю». Люк распахнут, из него в десантный отсек хлещет ледяная мгла. Остаться нельзя, шагнуть вперёд — невозможно. Нужно внутренне умереть, чтобы выбросить себя в чёрную дыру люка. В недолгую жизнь или в скорую смерть. В полную, тотальную, непосильную разуму неизвестность. Давай, парень! Первый — пошёл!»
— Да! — выдохнул Громов.
Хартман обратился к Максимову:
— Сними с него наручники и дай пистолет.
Оперативная обстановка
Центр
Оперативному дежурному
В ходе действий по сигналу «Набат» спецгруппой Антитеррористического центра ФСБ РФ при поддержке отряда СОБР ГУВД г. Москвы произведён осмотр складских помещений по адресу: 2-ая Мытищинская д.3, принадлежащих ООО «Рудистан».
В помещении склада № 4 на втором этаже обнаружены следы пребывания группы неустановленных лиц численностью до десяти человек. При осмотре служебного помещения № 45 сработало безоболочное взрывное устройство и произошёл выброс отравляющих веществ (предположительно — хлорпикрина).
Осмотр был немедленно прекращён, наряд эвакуирован, периметр здания взят под усиленную охрану.
В настоящий момент производится установление личностей задержанных на территории складского комплекса.
Приняты меры по установлению места пребывания и препровождения для снятия показаний владельцев и администрации складского комплекса.
Глава двенадцатаяПсы закона
«Д» — 1
21:30 (в.м.)
Серый Ангел
В районном отделении медленно набирала обороты ночная вахта. Жертвы зарегистрированных преступлений и надоедливые заявители до утра покинули унылые коридоры. В клетку «обезьянника» и в кабинеты оперов уже начали свозить первых клиентов новых административных и уголовных дел.
Начальника отделения на месте не оказалось. Его обещали срочно найти и доставить для беседы со Злобиным. В том, что начальник не станет скрываться, Злобин не сомневался. Но был уверен, что на встречу в не застёгнутых штанах начальник не сорвётся. Обязательно возьмёт тайм-аут для согласования позиции со своим куратором в ГУВД.
Злобин отлично осознавал, что его приезд в отделение вызвал шквал звонков по служебным телефонам на всех уровнях правоохранительной системы Москвы. И очень скоро в отделение под различными предлогами явятся первые соглядатаи. А за ними подтянуться более солидные фигуры.
Он решил не тратить время на бумажную работу, спихнув её на Сергея. Сам решил заняться главным — людьми. Пока «солидные фигуры» не снабдили их согласованными показаниями.
Из всех команды оперов, проводившей задержание на рынке, на месте оказался Эдуард Харитонов. Сегодня была его ночь дежурства. Лидера команды — Владимира Громова искали по всем телефонам. Василий Буровкин, по прозвищу Боцман, должен был явиться с минуту на минуту.
Харитонов, увидев удостоверение Злобина, как-то сразу потёк лицом. Стоило чуть надавить, как он хрустнул, как бокал с трещинкой.