А. — Стараемся быть в курсе событий. Игорь Дмитриевич, думаю, вам будет небезынтересны установочные данные на этого человека.
В. (Пауза 30 сек.) — Что ж, поделитесь, если не жалко.
А. — Считаю своим долгом. Особенно, в сложившихся обстоятельствах. Итак, Подседерцев Борис Михайлович, бывший офицер Службы Безопасности Президента.
В. — Занятно… Сведения точные?
А. — Оцените сами. Все материалы могу передать вам по первому требованию. Могу выслать к вам своего курьера. Но мне кажется, что переслать с вашим фельдъегерем будет надёжнее.
В. — Фельдъегерем. Что хотите в обмен за информацию?
А. — Взаимопонимания.
В. — Приятно слышать. А состав участников?
А. — Только вы и мы.
В. — Остальные — по боку?
А. — Я бы сказал — «лишние».
В. (пауза 20 сек.) — Согласен. Условия?
А. — Прежние. Нам нужны позиции в производственном комплексе страны.
В. — Передаёте список предприятий. Они будут национализированы указом президента. Что ещё?
А. — Правительственная программа.
В. — Считайте, что принята.
А. — Кандидатура куратора?
В. — На ваше усмотрение.
А. — Куратора мы выдвинем. Но мы бы предпочли личный контроль.
В. — Я не ослышался?
А. — Да. Коней на переправе не меняют.
В. — Надо отдать должное, вы разумный человек.
А. — Я всего лишь представитель группы лиц, заинтересованных в сохранении стабильности. Кстати, о стабильности… У меня есть данные, что на башне в заложниках находится наследница владельца известного вам концерна.
В. — Сведения точные?
А. — Ручаюсь. Материалы вам передам. Барышня ничего ценного собой не представляет, но блокирующий пакет акций принадлежит ей. Могут возникнуть проблемы с нашими партнёрами. Мы, конечно, их уговорим, но это же время… Вы понимаете меня, Игорь Дмитриевич?
В. — Не представляю, как можно сохранить ей жизнь.
А. — Другого выхода у нас и у вас нет. Не хотелось бы иметь в компании какого-то ублюдка, которому она перед смертью передала свой пакет акций.
В. — Я понял. Но… Ладно, порешаем эту проблему.
А. — Очень хорошо! А то у меня уж возникло подозрение, что вы хотите поджечь башню и списать на террористов.
В. — Ха-ха-ха! Вы просто читаете мои мысли, Виктор Николаевич. Согласитесь, это лучший способ закрыть проблему.
А. — А деньги на ремонт выделите из Стабфонда. Если честно, то ещё подумаете, ремонтировать башню, или развернуть кабельную систему по всей стране. Ибо давно пора переходить на современный тип связи. Так?
В. — Вот видите…
А. — Если мыслить только сиюминутными интересами, то вы правы.
В. (пауза 20 сек.) — Жизнь девчонки — одно из пунктов соглашения?
А. — Я бы сказал, одно из условий, благоприятствующих его реализации.
В. — Хорошо… Я сделаю все возможное. Но не требуйте от меня невозможного.
А. — Мы же с вами реалисты, Игорь Дмитриевич.
В. — Приготовьте материалы. Считайте, что курьер к вам уже выехал. До свидания, Виктор Николаевич.
А. — До свидания, Игорь Дмитриевич.
16:46 (в.м.)
Серый Ангел
Игорь Дмитриевич аккуратно положил трубку на рычаги.
— Мы их сделали!
Он едва сдерживал рвущееся наружу торжество.
Обвёл рукой зал оперативного управления. Обстановка напоминала Центр управления полётами, не раз виденный Злобиным в репортажах по ТВ. Чем занимались люди у мониторов, не ясно. Но судя по насупленным лицам, чем-то очень важным и таинственным.
— Вот вам ещё одна иллюстрация фундаментально разницы между нами и командой Дубравина. Они думают, что управлять страной — это тыкать в клавиши и с умным видом пялиться в мониторы. А управление, реальное управление — это вот. — Он ткнул пальцем в телефон. — Один звонок нужному человеку — и дело в шляпе. Главное, знать, что ему нужно от тебя и что ты можешь взять у него.
— Вечное «ты мне — я тебе»? — вставил Злобин.
— А как же! Причём, все варианты предложений сводятся к классическим «жизнь или кошелёк». Все хотят жить, Злобин. И все хотят жить хорошо.
Злобин решил играть отведённую ему роль «ничейного плохиша» до конца.
— Знаете, Игорь Дмитриевич, в моей практике был один случай. Работал с руководителем крупного предприятия. Типичный «старый директор»: счёт в швейцарском банке, домик в Испании, дочка банком владеет, внук учится в Англии, но железный авторитет в трудовом коллективе. Хотя прибыль делит в пропорции восемьдесят к двадцати. Восемьдесят себе и своей команде — остальное работягам. С задержкой на три месяца.
— И в КПРФ, наверное, состоит? — подкинул Игорь Дмитриевич.
— Формально нет, но на его деньги протащили депутата КПРФ в Думу. Умный, короче говоря, дядька. Тёртый калач, двумя ногами на земле стоит и обеими руками под себя гребёт. Так вот, он мне показал шкаф в своём кабинете. Костюмы от Кардена, все, как полагается. А среди них в пластиковом чехле — ватник, спецовка и кепочка-лужковка. И сапоги кирзовые. Я подумал, что держит, чтобы по цехам ходить. Ан, нет. Политический расчёт, оказывается.
— И в чем он? — Игорь Дмитриевич вскинул острый подбородок.
— Как мне сказал «красный директор», цитирую дословно: «Думаете, если вы там, в Москве, обосрётесь, я за вас тут задницу рвать буду? Нет, дудки! Я ватник накину и первым встану в колонну своих работяг, когда они местную мэрию пойдут громить. И знаешь, почему? Потому что я хорошо жить люблю, но просто жить я люблю больше».
— Занятно… И что с этим политической проституткой стало?
— А разве у нас запрещена проституция? У нас содержание притонов запрещено.
— Намёк на Думу?
Игорь Дмитриевич разразился крякающим смехом.
Отсмеявшись, поднял на Злобина холодный взгляд.
— Сейчас у вас будет шанс познакомиться с двумя политическими бандершами, коих свет ещё не видывал. Салин и Решетников, фонд «Новая политика». Не доводилось сталкиваться?
— Ещё не дорос до такого уровня, наверное, — легко соврал Злобин.
— Считайте, что уже доросли.
Игорь Дмитриевич вплотную приблизился к Злобину.
— Немедленно поезжайте к ним в адрес. Возьмите то, что они передадут для меня. И возвращайтесь назад.
— Как мне им представиться?
— Сотрудником Генеральной прокуратуры, временно находящимся в моем распоряжении. — Он перешёл на свистящий шёпот. — А для большей убедительности с вами поедет взвод ФСО. Здание взять под охрану по всему периметру. До особого распоряжения никого не выпускать. Ясно?
— Это арест?
— Нет, охрана. — Игорь Дмитриевич холодно усмехнулся. — В виду особого положения в городе. И в качестве личной просьбы, Андрей Ильич. Постарайтесь своим появлением в этом публичном доме произвести максимально жёсткое впечатление. Максимально жёсткое! Дайте им почувствовать, что мы все ещё — власть. «Маски-шоу» устраивать не надо. Просто дайте понять, что при желании мы сровняем их бардак с землёй. Вместе с обитателями. Вы отправляетесь туда не курьером, а моим личным представителем. Вам ясно? Поэтому и ведите себя соответственно.
— Приказ есть приказ… Но за что мне такое доверие?
— Так уж сложилось, Андрей Ильич, что вы наиболее осведомлённый человек в данной проблеме из всех, на кого я могу положиться. Как я понял, не имеете никакого желания переметнуться на чью-либо сторону. Вы — нейтральны. И это меня полностью устраивает.
Оперативная обстановка
Сайт радиостанции «Эхо Москвы» www.echo.msk.ru
Стенограмма прямого эфира.
Ведущий. Шестнадцать часов, пятьдесят минут в Москве. Всем, кто слушает нас на частоте 91.2 FM или находится на нашем сайте www.echo.msk.ru. Последние новости часа.
В ситуации с массовыми беспорядками в районе Ордынки произошёл коренной перелом. Власти бросили против демонстрантов личный состав академии имени Петра Первого (бывшая — имени Дзержинского).
Очевидно, решение задействовать офицеров и рядовых академии объясняется тем, что малочисленные подразделения милиции, сосредоточенные в районе, оказались не в состоянии противостоять демонстрантам. А колонны оперативного резерва ГУВД застряли в пробках, парализовавших движение в городе. Академия находится на Москворецкой набережной, это единственная воинская часть, за исключением Кремлёвского полка, дислоцированная в непосредственной близости от места массовых беспорядков.
До пяти сотен человек офицеров и солдат академии по Каменному и Большому Устьинскому мостам совершили марш-бросок в Зарядье. Как сообщает наш корреспондент, военнослужащие вооружены автоматическим оружием.
В настоящий момент в Зарядье слышны выстрелы. Сразу в нескольких местах в небо поднялся чёрный дым. Демонстранты выполнили свою угрозу и применили против правительственных частей «коктейль Молотова».
Российские телеканалы все ещё не возобновили вещание. Зарубежные телеканалы, в частности CNN, ведут прямую трансляцию с места событий. Если вы имеете возможность их смотреть, то видите, что беспорядки превратились в настоящие бои в городе. По демонстрантам открыт огонь. Имеются раненные и убитые.
Из захваченного посольства Израиля, оказавшегося в эпицентре событий, никакой информации до сих пор не поступало. Мы не знаем, что случилось с работниками посольства. Террористы не выходят на связь, требований не выдвинули. Из-за беспорядков в районе посольства силовики не в состоянии приступить к контртеррористической операции.
Нам удалось связаться по телефону с министром иностранных дел Израиля. Сейчас вы услышите официальную точку зрения правительства Израиля на события в Москве.
Глава двадцать пятая«…пощады никто не желает!»
17: 01:48 (в.м.)
Странник
Надсадный, животный вой толпы распороли трескучие очереди.
«Ну, наконец-то, раскачались! — Максимов машинально взглянул на часы. — Пять часов на принятие решения. Пять часов, епонамать! А они ещё к ядерной войне готовятся!»