Ирина, догадавшись, «откуда ветер дует», лишь презрительно фыркнула.
– Ой, Ирка, какая ты красивая! – воскликнула наконец и Катя. – Давай я тебя сфотографирую! – вспомнила она про фотоаппарат.
Фотографироваться с «королевой» сразу захотелось и всем остальным. Катя только успевала нажимать на спуск, запечатлевая подругу и одну, и во всевозможных комбинациях с другими гостями. Лишь невозмутимый Павел по-прежнему оставался сидеть на диване.
Про саму Катю, похоже, забыли – казалось, виновницей нынешнего торжества была красавица-Ирина.
– Может быть, все-таки похаваем? – не выдержала наконец Катерина, которой смотреть на все это давно надоело. Хорошо, что возбужденные гости не придали значения тому, что и как произнесла скромная, воспитанная именинница, уловив лишь смысл фразы. Но хорошо и то, что, пусть и в таком виде, она была все-таки произнесена.
Ребята наконец-то оставили в покое Ирину и поспешили занимать места. Рядом с Павлом плюхнулась на диван Наташка. На стульях напротив сели Иван и Лешка. Оставались два стула, с противоположных торцов стола, один из которых, как было обычно принято, предназначался имениннице. Сначала Катя планировала сесть с ближнего края, ведь ей для смены блюд придется часто выходить на кухню. Но ближе к этому стулу сел Митрофанов, и Катя заметила, что на это место уже поглядывает Ира. Да и мысли Катерины, хоть не звучали явственно, все же вполне определенно подталкивали ее к краю со стороны окна, ведь рядом с ним сидел Лешка Безбородов. Не пересаживать же ребят – как им объяснить причину?..
В комнату заглянула мама:
– Здравствуйте, ребята. Вы что, еще не начали? А я уже горячее собралась нести. Катя, ты чего гостей голодом моришь?
– Все нормально, мам, – сказала Катя, – сейчас мы начнем. Может, и ты с нами сядешь?
– Нет-нет, зачем я вам буду мешать, – замахала мама руками. – Ты мне скажи потом, когда нести горячее.
– Ладно, – кивнула Катя и направилась все-таки к ближнему стулу.
Ирина, слегка скривив красивые губки, волей-неволей пошла к окну. И тут произошла интересная вещь: Иван подскочил вдруг с места, бросился к дальнему стулу и галантно отодвинул его перед Ирой. Леше ничего не оставалось делать, как произвести подобные телодвижения перед Катей. А потом и сели мальчики, соответственно, рядом, так что все неожиданно встало на свои места.
– Твоя работа? – спросила Катя у «сестренки».
– Вот честное слово – нет! – ответила та. – Сама в шоке.
Глава одиннадцатая, в которой праздник все-таки состоялся, но не очень весело закончился
Угощение всем очень понравилось, Катину маму то и дело хвалили за ее кулинарное мастерство. С одной стороны, Кате было приятно это слышать, а с другой – немножко стыдно, могла бы и сама принять в готовке участие. Но стряпать ей ужасно не нравилось, не хватало ей терпения стоять у плиты, и ничего она с этим поделать не могла.
После того как гости досыта наелись и напились чаю с тортом, Катя позвала их в свою комнату. Мама же принялась убирать со стола. К ней тут же присоединился Павел, на все возражения ответив, что после столь обильного ужина ему необходимо размяться.
– Видала? – шепнула на это «сестренка». – Опять выделывается.
– Ладно тебе, – сказала Катя, – просто он так воспитан.
– Ага. Подхалимом.
– Перестань! Какой ему прок подхалимничать перед моей мамой?
– Может, он к тебе так клинья подбивает, – гыгыкнула Катерина, – через маму.
– Сейчас как стукну!
– А ну-ка, ну-ка! В нос, пожалуйста. Покрепче.
– Ладно, хватит. Пойдем гостей развлекать. Что бы такое придумать, чтобы всем интересно было?
– А предложи им буриме! Нет, давай я лучше. Я понятней объясняю.
Катя согласилась и, зайдя в комнату вслед за ребятами, сказала:
– Хотите, я вас новой игре обучу?
Гости воодушевленно зашумели и закивали. Тогда заговорила Катерина:
– Короче, игра стихотворная. Но простая. И прикольная. Уржаться можно, обещаю.
И она стала объяснять правила игры. Только на этот раз из-за большого количества участников она предложила писать не четверостишия, а рифмованные двустишия. Тот, кто начинает, пишет одну строчку, остальные по две – первая из которых должна быть в рифму к выписанному слову, а вторая – любой, последнее слово из которой нужно выписать для следующего игрока. Завершает стих тот же, кто и начал, и тоже одной строчкой.
– В общем, должно получиться, как в этой считалке:
Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана:
Буду резать, буду бить,
Все равно тебе водить.
– Обязательно про месяц? – спросила, скривив губы, Ирина.
– Ага. И обязательно про ножик. Что, не врубаешься совсем? Это же для примера! Чтобы ритм и размер были такими же, а то у нас не пойми что получится.
– И все я поняла, – надулась Ира, – просто уточнила. Что, нельзя?
– А на какую тему будем писать? – спросил, обрывая назревающую ссору, Иван. – Тоже надо обсудить, а то чепуха получится.
– Чепуха и должна получиться, – сказала Катя, мысленно шикнув на «сестренку», – в этом суть игры, чтобы было смешно. Но совсем без темы, думаю, и впрямь не смешно, а просто глупо получится. Предлагаю написать о том, кто кем мечтает стать.
– Фи, – сморщила носик Ирка. – Как в первом классе.
– Не хочешь, не играй, – сказал Лешка. – А мне нравится. Это ведь каждый о разном будет писать, так что смешно должно получиться.
– Значит, играем? – переспросила Катя. – Тогда рассаживайтесь.
Гости расселись, кто на тахту, кто в кресло, кто на стулья, принесенные Катей заранее. Сама она села к письменному столу, вырвала из тетради листок и разделила его пополам.
– Давайте я начну.
– Да-да, – согласилась с ней мысленно «сестренка», – начинай и заканчивай ты, а в серединку я чего-нибудь забабахаю.
Катя немного подумала, убрала со лба челку и вывела: «Я мечтаю ведьмой стать». Может, об этом писать и не стоило, но ей очень вдруг захотелось. К тому же, игра шуточная, никто всерьез не подумает. Кроме Ирки. Интересно, а что она напишет? И вообще, что напишут все остальные?
Катя завернула написанное, надписала сверху «стать» и передала эстафету сидевшему на тахте Лешке. Тот почесал карандашом в затылке и быстро что-то набросал. Завернул, передал листок Наташке. Та думала дольше, но в конце концов справилась и отдала бумажную полоску Ире. После нее очередь перешла к Ивану, а потом листок снова вернулся к хозяйке. Места на нем еще было достаточно, и Катя, точнее, теперь уже Катерина, начала еще один круг. Когда же, пройдя вновь через руки гостей, он опять оказался у Кати, она завершила буриме крайней строчкой и сказала:
– Ну, все. Теперь глубоко вдохните…
Она развернула половинку тетрадной странички, ставшей похожей на бумажную гармошку.
– Можно я прочту? – взмолилась «сестренка». – Это самое прикольное, в первый раз читать!
– Читай, конечно, – согласилась Катя, приготовившись слушать, а заодно мысленно отмечать, кто именно что написал.
– Итак! – провозгласила вторая именинница. – Стих «Кем я хочу стать». Творение коллективного разума.
Я мечтаю ведьмой стать,
Чтоб людей в беде спасать.
Если где-то вдруг пожар —
Вскипячу я самовар,
Напеку блинов и пышек,
Покорю я всех мальчишек!
Стану я звездой экрана,
Старт назначен утром рано.
Марс – моей ракеты цель!
Колдовской сварю кисель,
Чтоб летать потом, как птица.
Я отправлюсь за границу
С помощью для бедных стран.
Будет нужен мощный кран —
Всех поднять из-за стола…
Я б не то еще смогла,
Пусть дадут мне только роль!
…Два, один… Готовность «ноль»!!!
Мой корабль взметнется к звездам!..
Колдовать – совсем не просто.
Результат превзошел все ожидания. Гости не просто смеялись, они хохотали, ржали! Лешка даже лег на пол и засучил ногами. Смеялась и Катерина, а Катя, хоть ей и тоже было безумно смешно, успела сделать и некоторые выводы. Если ее друзья написали о своих мечтах искренне, получалось, что Лешка хотел стать спасателем, Наташка кулинаром, Ирка, понятное дело, актрисой, а Иван… космонавтом. Вот это да! И не постеснялся же. Об этом сейчас лишь в детском саду мечтают, да и то редко.
О мечте Ивана успела заметить не только Катя. Ира, перестав смеяться, внимательно, словно в первый раз его увидела, посмотрела на Митрофанова:
– Вань, ты это серьезно?
– Вполне, – перестал смеяться и Ваня.
– Но это же… – покрутила ладонью, подбирая слово, Ирина, – …смешно.
– А ты?.. А сама? – заступилась вдруг за покрасневшего Митрофанова Наташка. – Тоже мне, звезда экрана!
– Иди, пеки свои пышки! – фыркнула Ирина.
Опять назревала ссора. И неизвестно, чем бы все кончилось, если бы у Иры не зазвонил мобильник.
Она сказала: «Да», и замолчала, стремительно бледнея. Потом крикнула в трубку: «Бегу!» и бросилась вон из комнаты. Катя побежала следом. Уже в прихожей, повернув к себе Иру за плечи, она увидела на бледном лице подруги слезы.
– Что? Ира, что случилось?
– Мама… – с трудом выговорила та. – С мамой плохо.
– Я провожу тебя.
– Не надо!.. – резко сбросила Ира с плеч Катины руки, схватила с вешалки куртку и быстро ее надела, не став даже застегивать. – Открой скорее дверь.
Катя машинально повернула ручку замка. Ирина, не попрощавшись, выскочила из квартиры.
– Катерина, – обратилась Катя к «сестренке», – что делать, а? Бежать за ней?
– Думаю, не стоит, – немного подумав, ответила та. – Чем мы ей сейчас поможем? Только раздражать станем. Ей до дома недалеко, ничего, добежит. А мы ей через часик-полтора позвоним, узнаем, что да как. Вот тогда и будем думать, что делать. Пойдем лучше дальше гостей развлекать, а то совсем праздник испортим.