– Да уж какой сейчас праздник…
– Думай в первую очередь не о себе, а о гостях. Плакать хочется – а ты все равно улыбайся.
– Ох, да, – вздохнула Катя. – Права ты, конечно же. Пойдем.
И она вернулась к притихшей компании. Говорить ни о чем не хотелось. Играть и шутить – тем более.
В комнату зашел Павел.
– Кто-то уже ушел? Я слышал, дверь хлопнула. – Мальчик обвел друзей взглядом. – Ира? А что такое? Поссорились?
– Ну почему сразу поссорились, Паша? – как можно более сдержанней ответила Катя. – Просто у Иры что-то дома случилось. Мама заболела, вроде бы. Садись, хватит тебе тоже бродить невесть где. Ты ко мне на день рождения пришел, или к моей маме?
– К тебе, конечно, – улыбнулся Павел. – А твоей маме я просто немножко помог. Уже все, теперь я совершенно свободен.
– До пятницы, – фыркнул, вспомнив мультик про Винни-Пуха, Митрофанов.
– Увы, только до понедельника, – вздохнул Котов. И, чтобы чем-то занять нескладные длинные руки, взял со стола Катин фотоаппарат: – Можно посмотреть? Я аккуратно.
Катя растерянно кивнула, думая, чем бы занять заскучавших гостей. И тут ее взгляд упал на зеркало, подаренное Катипапом.
– Может?.. – шепнула она «сестренке». Та поняла ее с полуслова и бодрым голосом, заговорщицки прищурившись на притихших девчонок и мальчишек, поинтересовалась:
– А хотите, я вам погадаю?
Гости воодушевились. Наташка недоверчиво спросила:
– А ты, что ли, умеешь?
– Еще не знаю, – гыгыкнула Катерина. – Сейчас проверим.
Она подошла к стоявшему в углу журнальному столику и вынесла его на середину комнаты. Водрузила на него зеркало, придвинула к столику стул, села и задумалась.
– Надо бы еще пару свечек…
– У мамы должны быть, – подсказала «двойнице» Катя. – Пусть Пашка сходит, попросит.
– Павел, – елейным тоном обратилась к парню Катерина, – не соблаговолите ли вы сходить к маме и попросить у нее пару свечей?
– Свечей? – растерянно заморгал мальчик. – Каких? Зачем?
– Ну, не в торт же втыкать, мы его уже съели. Пожалуйста, попроси у мамы обычных стеариновых свечек, бестолковый мой друг. И спичек. Скажи, что мы опыты проводить будем. Пообещай, что проследишь за безопасностью, мама тебе доверяет. – «Сестренка» не выдержала и гыгыкнула.
Котов пожал плечами и вышел из комнаты, а уже через пару минут вернулся, держа в руках пару свечей, две чашки и коробок спичек. Отдал все Кате, а сам снова взял фотоаппарат и, усевшись на тахту, продолжил его внимательное изучение.
Катерина меж тем зажгла свечи, капнула расплавленным стеарином на дно чашек и установила в каждую из них по свечке. Чашки она поставила по краям стола, на равном удалении от зеркала. Затем попросила Лешку выключить свет, а всех остальных – сидеть тихо и не мешать ей сосредотачиваться.
– А о чем ты собралась гадать? – шепнула Катя.
– Да ни о чем, какое тут гадание, половины реквизита не хватает, – буркнула «сестренка». – Так, пощекочу нервишки деткам, пусть немного развеются. – И она сделала несколько резких широких пассов руками, от чего пламя свечей заколебалось и по стенам комнаты заплясали жутковатые тени.
Катерина что-то забормотала себе под нос, но Катя не сумела прочесть среди ее мыслей ничего хоть сколько-нибудь разумного. Скорее всего, она и впрямь баловалась, проговаривая «таинственную» нелепицу.
И вдруг… Катя явственно увидела, как в зеркале что-то мелькнуло и почувствовала, как сначала вздрогнула, а затем напряглась «двойница». Обе они одними глазами впились в мутную поверхность старого овального стекла, но внезапная яркая вспышка вдруг ослепила их, и перед глазами поплыли лишь яркие цветные пятна.
Катя не успела еще сообразить, что случилось, как «сестренка» уже вскочила на ноги и набросилась на сидевшего с виноватым видом Павла.
– Ты что?! Сдурел, да? Ты зачем мне сеанс испортил?!
Только теперь Катя догадалась, что Пашка ее попросту сфотографировал.
– Прости, Кать, – забормотал мальчик. – Я нечаянно, правда… Крутил в руках и случайно нажал на кнопку.
– Сейчас я случайно настучу тебе по лбу! – продолжала наседать на Павла Катерина, но Катя ее осадила: – Не надо, не порть окончательно праздник. Ну, подумаешь! Все равно же ты говорила, что гадание понарошку. – А вслух, воспользовавшись молчанием «сестренки», сказала парню: – Шучу я, Паша, шучу, все нормально. Но фотоаппарат все же отдай. И вообще, – бросила она взгляд на совсем уже скисших гостей, – пойдемте, что ли, еще чаю попьем? А потом Ире позвоним, узнаем, как там у нее.
Ребята опять перебрались в гостиную. Чаю, похоже, никто особо не хотел, но и расстраивать именинницу тоже никто не решался. Впрочем, она и без того уже расстроилась – дальше некуда. Праздник заканчивался отвратительно, просто плакать хотелось. И «сестренка» что-то подозрительно долго молчала.
– Эй, ты не уснула? – позвала ее Катя, отправившись на кухню за чайником.
– Нет, – странным тоном ответила та. – Я думаю.
– О чем?
– Сеанс-то получился не понарошечным.
– Как это?!
– А вот так, «сестренка». Кого-то я все-таки вызвала.
Глава двенадцатая, в которой выясняются неожиданные вещи, а Павел с Иваном все же дерутся
Катя налила гостям чаю, принесла конфет и печенья, а сама юркнула в свою комнату и для чего-то даже закрыла дверь на щеколду.
– А ну-ка, выкладывай! – потребовала она у Катерины.
– Что выкладывать? Я почти ничего не разобрала. Этот Пашка, придурок!..
– Погоди ты о Пашке! Ты расскажи, что увидела? Если говоришь «почти ничего», значит, что-то все-таки успела.
– Ну, успела, – нехотя выдавила «сестренка». – Чуть-чуть. И не «что», а «кого». Старуху какую-то.
– Старуху?! – опешила Катя. – Вот здесь, в этой комнате?.. – Ей стало вдруг жутковато, даже волосы, кажется, зашевелились.
– Ну, не знаю, в самой она комнате была или нет. Я ведь ее через зеркало видела.
– Погоди-ка… – забрезжила в Катиной голове ускользающая мысль. – Ты говоришь, Пашка…
– Ну, да! Идиот несчастный, фотолюбитель юный! Говорит, нечаянно нажал, а ведь наверняка специально…
– Стоп! – поймала наконец свою мысль Катя. – Где фотик?
Она завертелась, выглядывая подарок и увидела его на тахте, как раз там, где и оставил его Павел. Катя схватила фотоаппарат и вывела на дисплей последний снимок. Кадр был темный и неудачно скомпонован, захватывая лишь край столика и половину Катиного лица. Зато сзади нее, в глубине комнаты виднелся… человеческий силуэт!.. Пожалуй, это и впрямь была пожилая женщина; волосы ее отсвечивали сединой, а поскольку стояла она вполоборота к объективу, заметна была и ее сильная сутулость. Самым необычным – кроме, разумеется, самого факта ее здесь появления – выглядело то, что сквозь тело женщины просвечивали полки на противоположной стене.
– Может, как-то кадры наложились… – пробормотала ошарашенная Катя, понимая, что этому объяснению грош цена, что тут же и подтвердила Катерина:
– Да? И где ты перед этим фотографировала такую старуху?
Катя даже не стала отвечать, и так было ясно, что призрак находился в комнате во время гадания. А может он и сейчас тут находится?.. Кате опять стало очень жутко.
– Пойдем к ребятам, – почему-то шепотом сказала она.
– Погоди… – прильнула к дисплею фотоаппарата Катерина. Она нашла нужную клавишу и увеличила изображение.
Теперь на экранчике крупно белело расплывчатое лицо призрака.
– Эх, порезче бы! – сказала «сестренка».
Но Кате, несмотря на размытые черты изображения, лицо показалось вдруг смутно знакомым. У нее появилось ощущение, что и раньше она где-то видела его почти таким же размытым, будто на старой любительской фотографии.
И тут… словно опять сверкнула вспышка. Только на сей раз в Катином мозгу. Она так и села на тахту.
– Катерина… – вслух пробормотала она одеревеневшими губами. – Я знаю, кто это…
– Теперь и я знаю, – ответила «сестренка». – А это точно? Ты не ошиблась? Пойдем у твоей мамы спросим!
– А как мы объясним ей, откуда у нас этот снимок?
– Тоже верно.
– Пойдем лучше к ребятам, они уже, наверное, чаю напились. А со снимком потом разберемся, я поищу в старых альбомах, а потом сравним.
Когда Катя вышла в гостиную, ее друзья уже и вправду скучали.
– Куда ты пропала? – возмущенно начала Наташка, но на нее тут же со всех сторон зашикали. Вероятно, гости подумали, что Катя выходила, чтобы позвонить Ире и теперь ожидали, что она об этом расскажет. Но Катя лишь сейчас собиралась звонить подруге, а потому приложила палец к губам, призывая всех к тишине, и взяла трубку. Она выбрала в «адресной книге» номер Ириного мобильника и нажала клавишу вызова.
На звонок долго никто не отвечал, и Катя хотела уже дать отбой, когда гудки вдруг прекратились и в телефоне послышалось всхлипывание. Сначала Катя подумала, что это плачет Ира, но неожиданно услышала голос ее мамы:
– Катюша, это ты?..
– Да, Ольга Петровна… Вам уже лучше? Позовите, пожалуйста, Иру.
Всхлипывания в трубке внезапно сменились рыданиями. Ничего не понимающая Катя опешила. Друзья же, услышав, что она разговаривает не с Ирой, а с ее мамой, облегченно вздохнули и заулыбались. Но радовались они рано. Сквозь непрекращающиеся рыдания, Катя сумела разобрать и несколько фраз, которые сумела выдавить Ольга Петровна:
– Ира… упала… без сознания… «скорая»… больница…
– Сейчас! – закричала в трубку Катя. – Ольга Петровна, я сейчас! Через пять минут!..
Она сунула телефон в карман джинсов и в панике закрутилась волчком по комнате, не соображая, что хватать и куда бежать.
Мгновенно повскакивали с мест гости.
– Что?!
– Что случилось?..
– Что-то с Иркой?
Отвечать Катя не могла, горло душили слезы. Она лишь закивала, все еще продолжая метаться.
– Так! Стоп! – послышалось вдруг в ее голове. – Прекрати панику! Соберись! Иди, сунь башку под холодный кран!
– Под какой кран?! – заплакала Катя, не соображая, что говорит это вслух и не видя, как обеспокоенно переглядываются друзья. – Что ты выдумываешь? Надо же что-то делать!