Катипап подобрался, даже будто бы стал ниже ростом. Его глаза напряженно забегали между ведьмой, телом дочери и самой Катериной в Катиной «оболочке». Папа же пристально посмотрел на Катю, словно призывая к чему-то подготовиться. Катя затаила дыхание.
– Два… – произнесла Кутияна.
Катипап стал похож на футбольного вратаря перед одиннадцатиметровым ударом. Папа, напротив, будто готовился пробить пенальти. Остальных Катя не видела, хоть и заметила легкое движение слева, там, где стоял Лешка.
– Три! – «выстрелила» ведьма.
– Нет! – выплюнул Катипап.
– Катя, в себя! – выкрикнул папа.
Катя его поняла. Она уже почувствовала папино касание, готовое помочь ее сущности перейти в родное тело, сжала уже в тугой комок свое сознание, готовясь выбросить его из Ирины, как вдруг услышала свирепый вопль Кутияны: «Стоять!» и увидела растопыренные пальцы ведьмы, вытянутые в ее сторону. С острых кончиков покрытых блестящим черным лаком ногтей сорвались ярко-лиловые, похожие на ветвистые молнии стрелы. И в тот же миг наперерез им бросился чей-то стремительный силуэт.
Глава двадцать вторая, в которой все происходит очень быстро и на первый взгляд не очень понятно
Дальше все происходило столь быстро, что лишь позднее, очухавшись и придя в себя, Катя смогла более-менее последовательно воссоздать в памяти и осознать те события.
Метнувшимся под лиловые стрелы силуэтом оказался Лешка. Молнии, столкнувшись с телом парня, тут же оплели его подобием светящейся паутины, и Лешка, застыв в позе стремительного броска, рухнул на землю. «Паутина» мгновенно исчезла, но мальчик так и остался лежать на земле с вытянутыми руками, словно все еще готовыми вцепиться в Кутияну.
Катя, ошеломленная увиденным, почти уже по инерции выскользнула из тела Ирины, и, подхваченная папиным импульсом, в тот же миг перелетела в свое родное тело. Отсюда ей было гораздо лучше видно зависшее в воздухе тело Катерины, к которому теперь была протянута левая рука ведьмы. Правую же та нацелила на Ивана.
– Екатерина! – закричал Катипап. – Как только…
Закончить он не успел. Из пальцев левой руки Кутияны опять вырвались лиловые стрелы молний и тут же опутали тело Катерины, которое, дрогнув, стало падать. Катя почувствовала, как ее голова словно взорвалась изнутри, перед глазами поплыли цветные круги. Она догадалась, что это было последствием выбросившейся из ее сознания сущности ее второй ипостаси. И едва тело Катерины коснулось земли, «сестренка» уже была в нем и быстро вскочила на ноги.
А ведьма в черном платьем, не догадываясь еще, что опоздала, «стреляла» уже молниями в Ивана. Митрофанов дернулся, в глазах его застыло недоумение, он завертел головой.
Папа же вместе со своим «двойником» и Пеленой со всех ног мчались к Кутияне. К ней же бросилась и Катерина.
Катя же, все еще частично пребывая в ступоре, замерла на месте. Неподвижными, кроме нее, оставались лишь Ирина и Наталья, причем Ирина так стояла недолго – колени ее вдруг подогнулись, и девочка безжизненным кулем свалилась на землю. Катя, испугавшись за подругу вначале, быстро успокоилась, вспомнив, что она, покидая Ирино тело, так и не разблокировала ее сознание, что было даже к лучшему, ведь ей еще никто не разрешил видеть заколдованный лес.
А Кутияна стояла на прежним месте, даже не пытаясь убегать или готовиться дать нападавшим отпор. Выражение жгучей досады на ее лице сменилось вдруг непонятной сосредоточенностью.
И тут, замахав над головой руками, остановилась и закричала мама Катерины:
– Стойте! Развоплощенная на свободе! Сейчас Кутияна вберет ее в себя!..
По отчаянию в голосе Пелены Катя поняла, что это вбирание очень и очень нежелательно.
– Что делать? – остановился и папа.
– Надо, чтобы кто-то из нас сознательно впустил ее в себя… Я смогу ее направить!..
Замер, не добежав до ведьмы пары шагов Катипап, затормозила, едва не упав, Катерина, оторопел папа.
– Но ведь потом… – выдавил он.
– А что делать?! – Голос Пелены звучал на грани истерики. – Времени нет! Кто?!..
– Я! – рванулась вдруг к центру поляны Наташка. Она больше не казалась каменной. Но и прежнюю розовощекую «булочку» она больше не напоминала. Лицо девочки побледнело, а в глазах творилось черт-те что; Катя сумела увидеть там и стыд, и отчаяние, и непривычную для подруги злобу и странную, граничащую с безумием решимость.
– Да ты хоть знаешь, на что идешь?! – закричал Наташке папа.
– Знаю! – выкрикнула в ответ девочка. – Я готова!
– А-а!.. – в отчаянье вскинула руки Пелена. – Поздно думать, направляю!..
Она резко взмахнула ладонями, будто стряхивая с них воду. Кате показалось, что воздух буквально в полуметре от Кутияны на мгновение взвихрился туманным сгустком и метнулся в Наташкину сторону.
Мама Катерины устало и обреченно уронила руки.
– Все, – тусклым голосом проговорила она. – Развоплощенная в ней. Держите ее.
– В ком? – метнулся было к Кутияне, но остановился и посмотрел на Пелену папа.
– В девочке! Хватайте ее скорей! – закричала Пелена и бросилась вслед за рванувшейся к лесу Наташкой.
На какое-то время над поляной воцарилась суета и неразбериха. Катипап, тоже поначалу дернувшийся к ведьме в черном платье, теперь отскочил от нее и налетел на Катерину. «Сестренка», не удержавшись на ногах, покатилась по земле. Бросившиеся поднимать ее ведьмак и папа со звучным стуком столкнулись лбами и рухнули на колени. Видя, что от помощников мало толку, Пелена сама ринулась за беглянкой, но запуталась в полах длинного плаща и тоже упала.
На весь лес, как показалось Кате, захохотала Кутияна. И лишь тогда обалдевшая от странного «бесплатного цирка» Катя поняла, в чем причина всех этих нелепых падений. Точнее, в ком. Ведьма-преступница давала возможность сбежать своей развоплощенной ипостаси!
«Ну нет, – подумала Катя, – фигушки! Плевать мне на твою „сестрицу“, но с ней ведь еще и моя подруга!» И Катя, наслаждаясь знакомыми реакциями родного тела, по которому она успела очень соскучиться, со всех ног бросилась в погоню за Наташкой.
Но ее опередили. Иван Митрофанов, стоявший до этого с недоуменно-побитым видом, рванулся вдруг, словно спринтер, наперерез бывшей «напарнице», в несколько прыжков настиг ее, врезался ей в бок, отбросив сразу метра на три, и всем телом навалился на жертву, вдавив ту в мягкий, податливый мох.
– Я поймал! Я поймал! – заорал он, вскинув голову, по которой вовсю уже молотили Наташкины кулачки. Или чьими там они были сейчас на самом деле…
Катя и Пелена подбежали к борющейся парочке одновременно.
– Встать! – жутким стальным голосом приказала Пелена, и Наташка сразу прекратила дергаться, а потом, столкнув с себя притихшего Ивана, медленно поднялась на ноги.
Мама Катерины ничего больше не говорила, но, похоже, каким-то доступным ей образом сумела взять под контроль Развоплощенную. А может, та и сама уже поняла, что сопротивление бесполезно. Во всяком случае, Наташка, кем бы она сейчас ни была, покорно зашагала назад, к центру поляны с лежавшим возле черного отверстия «норы» валуном. Пелена, словно конвоир, пошла следом.
Катя же наклонилась к Ивану и протянула ему руку:
– Вставай!
– Я не виноват, – опустил голову мальчик. – Я не знал… Я думал, что…
– Никто тебя пока ни в чем и не винит, – сказала Катя, продолжая тянуть к однокласснику ладонь. – Вставай. Потом будем во всем разбираться.
Митрофанов издал звук, очень похожий на всхлипывание, и поднялся с земли, так и не воспользовавшись Катиной помощью.
Когда же Катя с Иваном вернулись к валуну, там уже было двое «арестованных». По бокам от Кутияны, держа ведьму за локти, неприступными столбами вросли в землю оба Катипапа, а возле Наташки, устремив на ту пронизывающие взгляды, стояли мать с дочерью.
А потом неожиданности продолжились. Катя увидела вдруг, как сверху, из-за крон деревьев, окруживших поляну, вынырнули четыре больших, словно огромные бочки, цилиндра и беззвучно опустились возле вывороченного камня. Из каждого вышли по два рослых, плечистых, похожих на Терминатора мужчины. Их мускулистые тела облегали одинаковые черные, как на цирковых гимнастах, костюмы. Мужчины выстроились шеренгой, выжидающе глядя почему-то на папу.
– Это кто? – подойдя к нему, шепотом спросила Катя.
– Мои стражники, – сказал папа.
– То есть, ты не просто стражник, ты командир стражников? – разинула рот Катя.
– Стражник – мое имя там, – мотнул куда-то в сторону подбородком папа. – Катипап-Стражник. А вообще – да, можно сказать, что я командир стражников. Не самый главный, правда.
– Но почему тогда ты не привел их сразу?!..
– Я сразу привел. С ними мы и освободили Екатерину. Но вести такую толпу сюда я остерегся – Кутияна могла бы невесть что выкинуть.
– Но ведь она и так чуть не выкинула! – вырвалось у Кати, и она заметила, как злобно ухмыльнулась при этих словах ведьма.
– «Чуть» не считается, – одернул Кутияну папа и крикнул стражникам: – Грузите этих двоих! Глаз не спускайте, руки фиксируйте, говорить не давайте.
Стражники синхронно тронулись с места.
– Папа! – воскликнула Катя. – Погоди! А как же Наташа?
Папа нахмурился. Но сказать ничего не успел, его опередила мама Катерины:
– Видишь ли, девочка, Развоплощенную нужно доставить в Германию, а вне тела это невозможно. После того, как шабаш тринадцати Высших решит, что с ней делать, ее, конечно, извлекут, и твоя подруга вернется домой.
– Но это ведь будет не сегодня?
– Конечно, нет. Высших еще нужно будет собрать.
– И Наташка должна будет все время находиться с этой… Развоплощенной?!.. И потом, как же Наташины родители? Что мы им скажем, когда вернемся?
Пелена призадумалась.
– Да, – помотала она головой. – Придется много кого обрабатывать… Надо подумать.
– Постойте, – пришла Кате в голову мысль, – а Наташу из ее тела вы