Сон ей приснился очень необычный. В этом сне Катя впервые после посещения «логова» увидела свою вторую ипостась воочию. Только одета «сестренка» была не в старое платье, а в красные шорты и маечку-топик, точно такие же, как на самой Кате. Такой их наряд был вполне объясним: девочки бежали босиком по галечному пляжу. Перед ними синело море, с неба жарило солнце – не сон, а идиллия! Тем более, побывать на море было давней Катиной мечтой.
Добежав до воды, они быстро разделись, оставшись в одинаковых, тоже красных, купальниках, и с разбегу бросились в море. Катя ходила в бассейн и плавать научилась довольно неплохо, но там, во сне, она взрезала морскую гладь, словно гоночный катер. Впрочем, Катерина от нее не отставала. Очень быстро берег превратился в узкую полосочку, а потом и вовсе исчез. Вокруг было одно только море. Нет, не только… Над невысокими волнами, шаблонно, по-киношному, показался вдруг острый черный плавник, который, разумеется, повернул в их с ведьмочкой сторону. Он был все ближе и ближе, вот сквозь ставшей необычайно прозрачной, словно в бассейне, воду Катя уже смогла различить длинное хищное тело, горящие злобой глаза, оскаленную многозубой улыбкой пасть…
Акула притормозила лишь на мгновение, решая, кого сожрать первой, и выбрала Катерину. Ну, а сама Катя, вместо того, чтобы улепетывать, вдруг развернулась к морской хищнице и, издав боевой клич, ринулась акуле наперерез. В три сильных гребка она подлетела к акуле и заехала той кулаком прямо по носу. Зубастая рыбина жалобно, словно собака, которой наступили на хвост, заскулила и бросилась наутек. Катя снова издала клич – теперь уже победный, а Катерина вдруг начала тонуть. Что интересно, Катя воспринимала ощущения «сестренки», будто свои – та почти не испугалась, ей даже стало любопытно, а что же там, на дне? Может, затонувшие корабли с сокровищами?
Но утонуть и исследовать морское дно ей не дали. Катя увидела, как рядом с ведьмочкой опять пронеслось что-то большое, темное и первым делом подумала, что это вернулась акула. Но рыбина не стала закусывать Катериной, а начала вдруг подталкивать ее кверху большой гладкой головой с коротким тупым носом. «Да это же дельфин!» – поняла Катя и теперь уже совсем успокоилась.
Дельфин вытолкал «сестренку» на поверхность, поднырнул под нее, и Катерина оказалась сидящей верхом на его блестящей широкой спине. Сама Катя очень лихо вспрыгнула на дельфина позади ведьмочки, и они с радостными воплями понеслись к берегу.
Сон был настолько реалистичным, что, уже проснувшись, Катя еще какое-то время слышала шелест рассекаемой дельфиньим брюхом воды и ощущала вкус солоноватых брызг. А потом вдруг «услышала» восторженный возглас Катерины:
– Круто!
Сперва она и его приняла за продолжение сна, но наконец-то поняла, что находится не на дельфиньей спине, а в постели, и никого рядом с ней нет. Есть только внутри.
– Что «круто»? – переспросила Катя.
– Мне сейчас такой сон приснился – ух! Мы с акулой в море сражались, а потом катались на дельфине. Вместе с тобой, кстати.
– Что?.. – с трудом сглотнула Катя. В горле вдруг пересохло. – Тебе тоже снился этот сон?..
– Ну-ка, ну-ка… – села на кровати ведьмочка. – Покажи, что ты видела.
Катя мысленно прокрутила в голове «пленку» своего сна. «Сестренка», досмотрев его, засопела, садясь поудобней, и даже подоткнула под спину подушку.
– А теперь давай-ка подумаем, – непривычно серьезным тоном сказала она.
– А может, давай-ка теперь спать дальше? – спросила Катя. – Ночь на дворе, а нам завтра в школу.
– Школа не убежит, а вот сон можно «заспать», утром все четко не вспомним.
– А зачем его вспоминать?
– Потому что сны – это очень важно. Сны почти всегда что-то значат. А уж если нам вообще один в один все приснилось – это уж точно неспроста.
– И что теперь?
– Теперь я буду вспоминать, что все это значит. Толкование сновидений – это тоже наука. Если хочешь стать настоящей ведьмой, обязательно должна ею овладеть.
Кате стала интересно. Она затаила дыхание, приготовившись слушать «двойницу».
– Во-первых, цвета, – начала свою лекцию-рассуждение Катерина. – Мы были с тобой во всем красном. А красный – это опасность, цвет предостережения. Затем – море. Оно может означать… – «Сестренка» задумалась, словно вспоминая страницы учебника, а потом и впрямь выдала по-книжному: – Море означает погружение в глубины бессознательного. Не очень понятно, что это значит, ну да ладно. Кстати, я в этом море тонула, но при этом не боялась.
– Ага, тебе даже интересно было.
– Вот! А это значит… – Ведьмочка снова стала цитировать учебник: – Это свидетельствует либо о желании глубже исследовать область бессознательного, либо о стремлении постичь тайну смерти.
– Нет! – испугалась Катя. – Неужели ты хочешь постичь тайну смерти?
– Пока не очень. Значит, хочу исследовать эту… область бессознательного, – сделала вывод «сестренка». – Так?
– Ну, не знаю… Тебе видней. Ты лучше скажи, что значит акула?
– Акула? – сглотнула ведьмочка и ответила почему-то шепотом: – Акула во сне символизирует врага.
– Ой! Но мы же ее победили! Это ведь что-то хорошее значит?
– Ага! – взбодрилась «двойница». – Победа над противником во сне предвещает успех.
– А дельфин?
– Та-аак… – снова принялась мысленно листать учебник ведьмочка. – Если во сне вы плывете верхом на дельфине, то вам предстоит неожиданное приключение.
– Я так и знала, – вздохнула Катя. – Мало мне приключений на мою голову.
– Но ведь приключение – это круто! – воскликнула Катерина. – Давай-ка подобьем бабки.
– То есть?
– То есть, сделаем вывод из нашего сновидения.
– А чего его делать? – снова вздохнула Катя. – Нас предостерегают, что мы попадем в опасное приключение, где повстречаемся с врагом.
– Да, но в итоге-то нас ожидает успех!
– И погружение в область бессознательного… – зевнула Катя. – Давай-ка и правда в нее погружаться, пока приключение не началось.
Вскоре «сестренки» опять мирно посапывали. Больше в эту ночь им ничего не снилось.
Конечно же, они не выспались. Конечно же, на уроках они буквально спали с открытыми глазами. И конечно же, по закону подлости, на ботанике к доске вызвали Катю.
– Спокуха! – подбодрила ее «сестренка». – Ботанику я знаю. В лесу, как-никак, жила. А уж лекарственные травы… Короче, дай я отвечать буду.
Но биологичка Фаина Борисовна, по прозвищу Бофа, спросила, разумеется, не про лекарственные травы.
– Давай-ка, Юлаева, – задушевным тоном сказала она, – вспомним основы. Нарисуй на доске схему строения клетки, а потом расскажи о функциях отдельных ее органоидов.
Пухлая, круглая, с короткими руками-ногами и прилизанной прической Бофа сама напоминала непомерно увеличенную клетку, и Катя даже испугалась, как бы это пришедшее ей в голову сравнение не сподвигло ведьмочку изобразить портрет ботанички. Но Катерина, подслушав ее мысли, шепнула:
– Я что, совсем без башни? Зачем нам лишние неприятности?
– Извини, я просто так подумала. Нечаянно. Рисуй клетку.
– Давай лучше ты. Я что-то сегодня не в форме.
– Нет уж, – заявила Катя, – ты сама вызвалась отвечать, никто тебя за язык не тянул. Ты ж ботанику знаешь! Вот и прояви свои знания.
– Я ее больше на практике изучала. Прости, но я забыла, что там у этой клетки внутри.
– Так и я забыла, – призналась Катя. – Что будем делать?
Сидевшая за столом Бофа повернула к ней голову.
– В чем дело, Юлаева? Я жду.
– Ладно, не дрейфь, я придумала, – мысленно сказала Кате «сестренка», а вслух произнесла: – Мел сырой, Фаина Борисовна, не пишет совсем. – И в подтверждение провела по доске мелом, который оставил после себя лишь едва заметный влажный след.
– Так возьми другой.
– И другой тоже сырой, – повертела в руках еще один белый брусочек ведьмочка.
Бофа поднялась из-за стола, подошла к доске, недоверчиво пощупала мел и обернулась к классу.
– Кто сегодня дежурный? – окинула она взглядом учеников.
– Я, – поднялась Наташка.
– Почему ты не поменяла перед уроком мел?
– Я два куска принесла! – возмутилась девочка. – Нормальный мел был.
– Но ты же видишь, какой он нормальный? Быстро сходи в хозкабинет и принеси еще.
Наташка ушла и вскоре вернулась с новым бруском. Но только лишь ведьмочка начала проводить им линию, как мел раскрошился, оставив на зеленой поверхности доски сырое пятно.
– Этот тоже мокрый, – опустила голову Катя, стараясь не рассмеяться. Она уже знала, чьих рук, а точнее – мозгов, это дело.
– Что? – завертела головой биологичка, не решив еще, кого следует отчитывать. Но увидев на доске мокрый след, набросилась на дежурную: – Лебедева! Ты что, поиздеваться надо мной вздумала?!
Бедная Наташка вскочила, словно ее ошпарили. И покраснела так, будто ее и впрямь окатили кипятком:
– Фаина Борисовна!.. – только и смогла она выговорить, а потом разрыдалась и выбежала из класса.
Биологичка начала закипать. Но тут поднялся Иван Митрофанов:
– Давайте я за мелом схожу, Фаина Борисовна.
Бофа, глянув на отличника, преобразилась. Улыбнулась, закивала:
– Да-да, Ваня, сходи, пожалуйста. Тебе-то я могу доверять.
Но с мелом, принесенным Иваном, в руках ведьмочки произошла та же история. Более того, едва она коснулась им доски, белый брусочек потек, словно был сделан из мороженого.
– Да что это такое! – вспыхнула биологичка. – Бунт?! Заговор?.. Что это такое, Митрофанов, я спрашиваю? Старое вспомнил? По двойкам соскучился?
– Фа-фа-фаина Б-борисовна… – начал вдруг заикаться побледневший Иван. – Я н-не… я ничего такого не делал!..
– Так! – хлопнула по столу ладонью Бофа. – Я сейчас сама схожу за мелом. И чтобы тихо мне тут! Всем сегодня двоек понаставлю! Три кандидата уже есть.
Биологичка выкатилась из класса, а несчастный Митрофанов рухнул на стул и обхватил голову руками:
– Я – кандидат на двойку?.. Но за что?!