учайно наступила на спрятавшийся под снегом участок льда и с размаху бухнулась в сугроб пятой точкой. Больно не было, и Грунька плюхнулась на спину, радуясь, что снег оказался чистым и дворники не успели его убрать.
Крепкие руки стремительно дернули ее вверх, поставила на ноги, принялись ощупывать, торопливо и настойчиво, через пуховик.
— Васька! — смеялась Груня, — Да брось! Весело же!
— Ты задницей на асфальт приложилась, что там веселого? — хмуро говорил Василий, — Куда на хрен дворник смотрит. Уволю.
— Я мягко упала, и не больно совсем, — улыбалась Груня и вдруг залепила в Барина снежком.
Тот фыркнул, стряхивая снег с головы и лица. Зыркнул хмуро, даже сопеть начал обиженно. Грунька не смогла сдержать смеха.
— Смешно ей, — ворчал Василий, — Пойдем в ресторан. Чего стоять, мерзнуть?
— Гулять хочу! Васька! Пойдем гулять! — веселилась Груня, — Одевайся и пойдем!
Барин только вздохнул. Не отстанет ведь, если решила погулять. Да и, кажется, полезно это при беременности.
— Ладно, — согласился Василий и, не выпуская ладошку пигалицы из своей, потащил ее в ресторан. А там, одевшись и махнув Вовчику рукой, пошел выгуливать свою девчонку по заснеженному городу.
Грунька веселилась, то и дело, бросая в Барина пригоршнями снег. Парень в ответ улыбался, шутливо грозя поймать и отшлепать. Но Груня мужественно уворачивалась из цепких рук, подмечая, что от былой обиды практически не осталось и следа. Василий Павлович своим грубоватым шармом смел все ее защитные барьеры. Последние две ночи, лежа в темноте спальни, Грунька мужественно держала дистанцию. Правда просыпалась каждый раз тесно прижатой к горячему боку. Да и засыпала также. Девчонка уже поняла, что без Барина ей не спится. И каждый раз, скользя в кровать, ждала, чтобы он, вздохнув и что-то пробормотав, придвигал ее к себе руками, устраивал горячие ладони на ее животе, прижимал к себе и размеренно дышал на ухо. Груньке очень нравилось, как его рука грела живот, почти полностью накрыв его, как по телу бежали мурашки, а внутри скручивалась тугая пружина сладкой истомы. Но дальше объятий и поглаживаний Барин не шел. А, стыдно признаться, Грунька хотела большего. Вот так и засыпала, мысленно уговаривая разбушевавшиеся гормоны уснуть до утра. В итоге, Груня пожелала соблазнить Барина. А поскольку тонких намеков он не понимал абсолютно, то Пепел решила пустить в ход тяжелую артиллерию. И для этих целей договорилась с Еленой Соколовой о походе по магазинам одежды, намереваясь сменить гардероб и прикупить пару-тройку стильных вещей, а также откровенных ночных костюмчиков.
Около полуночи Василий Павлович заявил, что она уже замерзла, и настойчиво потащил обратно, к припаркованному рядом с рестораном автомобилю. Усадив Груню в прогретый салон, Васька сам сел за руль, и увез девчонку домой. Напоил чаем на теплой кухне, проследил, чтобы вода в душе была горячей, а пижама и носки после купания теплыми, и уложил девчонку себе под бок. Почти мгновенно отключившись, Барин и не заметил, как Груня лежала в его руках, рассматривая в полумраке комнаты мужественные и любимые черты лица.
Елена Черепанова встретила Груню после учебы. Девчонки, весело переговариваясь, пробежались по бутикам торгового центра. Основательно сняв стресс, с полными руками пакетов, девушки уже вечером отправились в «Барин» на ужин. Василия Павловича в ресторане не было. Вовчик подсказал, что младший хозяин уехал в клуб с ежемесячной проверкой. И, что показалось Груне очень и очень странным, тонко намекнул, вроде как и Груне не помешает отправиться туда же. Особенно в том образе, в котором она предстала после шопинга. Намек Владимира был более чем понятен. А как иначе?
— А вот теперь двигай-ка, Груня, в клуб! — улыбаясь и подмигивая, потребовал Владимир тоном, не терпящим возражений.
Ленка предложила подруге ее подбросить, тем более, клуб находился по пути домой, где ревнивый Черепанов уже выпивал десятую кружку чая, каждую минуту порываясь приехать за женой, позабывшей о времени.
Итак, девушки, спустя полчаса, пристраивали красный Форд Черепановой на парковке клуба. Вздохнув, Елена решила не мучить мужа и по телефону сообщила, где она находится.
— Через десять минут буду. Никуда не двигайся, Леночка! — строго скомандовал Герасим, вызвав улыбку у Ленки.
Совсем никуда не двигаться девчонки не смогли. Они все же вышли из машины и величественно простучали высокими каблучками в сторону входа в клуб. BarIN встретил их широкоплечими вышибалами и улыбчивым барменом. Осмотревшись, Груня поняла, что в клубе ей нравится. Стильно и современно. Народу было немного, а потому заняв место за барной стойкой, девушки принялись изучать обстановку.
— Чего желают прекрасные дамы? — поинтересовался бармен, улыбаясь и подходя ближе.
— Дамы желают коктейль без алкоголя, — снисходительно улыбнулась Елена, а Груня согласно кивнула.
— Сделаем, — улыбался бармен.
Отойдя от девушек, парень принялся смешивать ингредиенты для коктейля, но его работу прервала дама в строгом брючном костюме с белоснежной блузкой, вырез которой заканчивался, ну или начинался, в районе пупка. Брюнетка, подойдя к барной стойке, отбросила волосы за плечи и смерила строгим взглядом работающего парня.
— Виктор, кофе и бутылку шампанского, — коротко потребовала девушка, бросая короткий оценивающий взгляд на Груню и Лену.
— Сделаем, Александра Ивановна, — кивнул бармен, — Заказ отдам и сделаю. Официантов попрошу, принесут. Вам куда? В кабинет?
— Я сама отнесу, — сморщила хорошенький носик девушка, — Делай быстрее!
— А чего так? — Виктор хмыкнул, — Барин торопится?
— Не твоего ума дела! — зло выплюнула Александра Ивановна, — Делай и помалкивай.
Груня, переключив внимание на девушку, слушала разговор. Благо, музыка оказалась негромкой, поскольку клуб еще не успел заполнится посетителями.
— А я слышал, что Барин женился, — продолжал гнуть Виктор, — Так что, если раньше тебе, Сашка, не обломилось, то теперь и подавно не обломиться барского тела.
— Рот закрой! — вспыхнула девушка, — У тебя минута, чтобы сбегать за клубникой на кухню! Не успеешь, уволю! Не посмотрю, что из ресторана за тебя просили! А Барин и не заметит твоего отсутствия!
— Я бы не был столь категоричен, — «мило» заулыбался Виктор, — Вовчик говорил, наш Василий Павлович прочно влюблен, крепко женат и на других не смотрит.
— Плевать я хотела на твоего Вовчика! — небрежно плюнула девушка, вновь отбрасывая шикарную гриву волос за плечи на спину, — Как только Барин будет моим, я стану хозяйкой в клубе, да и в ресторане. Тогда и поглядим, где окажетесь вы со своим братом-акробатом! Неси клубнику!
Длинные нарощенные ногти требовательно тарабанили по отполированной поверхности барной стойки, а бармен решил не нервировать сверх нормы непосредственное начальство. Под внимательным взглядом невольных свидетелей, Груни и Елены, сбегал на кухню, и поставил перед Александрой Ивановной поднос с бутылкой шампанского и фужерами, вазочкой клубники и чашкой крепкого кофе.
— Кушайте, не обляпайтесь, — пожелал бармен, а девушка, бросив убийственный взгляд, отправилась вместе с подносом на второй этаж.
Груня, все это время тщательно пытавшаяся взять себя в руки, выдохнула. Как там она сказала? Барин будет ее? Ну-ну!
Елена, понимая состояние подруги, чуть приобняла девчонку за плечи.
— Грунька, помни, Барин любит тебя, — твердо проговорила Елена слова напутствия подруге на ухо, — Беги и покажи, кто и кому там принадлежит!
Груня сползла с высокого стула, сжав ладонью новенькую крошечную сумочку, в которую вместились только кошелек, ключи, телефон и пачка салфеток, решительным шагом направилась следом за виляющей бедрами Александрой Ивановной. Подъем на второй этаж дался девчонке непросто. Высокие каблуки зимних сапожек с непривычки того и норовили застрять, уехать или и вовсе отвалиться. Но Груня мужественно шла, зорко следя за той самой Александрой, скрывшейся за очередным поворотом. Пепел повезло, в узком коридоре она никого не встретила. И, увидев на двери табличку «Директор», остановилась. К счастью дверь была приоткрыта, музыка едва слышно доносилась с первого этажа, а голос Василия, как всегда, был четким и громким.
— Василий Павлович, ваш кофе, — соловьем разливалась девушка, — предлагаю отвлечься от бумаг и легонько отметить уходящий финансовый год.
Грунька попыталась незаметно заглянуть в образовавшуюся щелочку. Барин сидел за рабочим столом в кресле директора клуба, внимательно читал какие-то бумаги и не обращал внимания на вырез на груди барышни, которая изо всех сил красовалась перед руководством.
— Как-то я повода не заметил, — спокойно произнес Васька, вызвав улыбку на губах Груни, — Чё за херня, Александра? Ты если решила меня кинуть на бабки, так курицу не включай! В прошлом квартале я тебя носом ткнул в расходы! Ты мне что здесь пела? «Виновата, исправлюсь»? Ты, млять, ни хрена не исправилась!
— Васенька, позволь загладить вину! — вроде бы и томно, но голос дрогнул у Александры Ивановны.
— Ты мне здесь не Васькай! — крепкая ладонь шандарахнула по столешнице, заставив вазочку с клубникой подпрыгнуть, а кофе — пролиться на бумаги, — Я тебе не фраер залетный!
— Василий Павлович, — вновь начала Александра, — Это вина поставщиков. Я все уладила. Обещали в будущем месяце компенсировать.
— Насрать, чего они тебе обещали! — ревел Васька раненым бизоном, вызвав улыбку Груни, все еще стоящей за дверью, — У тебя неделя! Не утрясешь косяки до концадекабря, ищи новую работу!
— Василий Павлович, — мурлыкнула девушка, — Зачем ждать до конца декабря? Я и сейчас могу… загладить все косяки…
Грунька на секунду прикрыла глаза. Нет, она полностью доверяла Ваське. Однако, червяк сомнения все-таки подтачивал ее доверие. Возможно, именно поэтому она заставила себя, крепко зажмурив глаза, сосчитать до десяти….
Толкнув дверь ладонью, Груня осторожно и бесшумно вошла в кабинет. Александра Ивановна стояла за спиной Василия и, готовая выпрыгнуть из декольте вместе с грудью, положила руку на предплечье шефа. Однако Барин ее рвения не разделял. Секунду он смотрел на ухоженную ладонь, а потом поднял голову, встречая взглядом полное ожидания лицо директора Александры.