Я молчала, внимательно разглядывая Яру. Она махнула рукой.
– Впрочем, дело твое. Уговаривать тебя тоже никто не будет.
И занялась своей книгой, как обычно.
Настроение мне она испортила. Я шла домой со сжатыми зубами. Да, Ярослава во всем права. Моя мать сказала бы то же самое – да она то же и говорила, только другими словами. Вообще они все правы и всё понимают про жизнь.
Спроси кого угодно – тебе то же самое скажут.
Во что я верю? На что надеюсь? Почему мне кажется, что может быть как-то иначе?
Я начала себя успокаивать. В конце концов, говорила я матери – хоть она и мертва, но все равно постоянно лезет мне в голову – разве я плохо живу сейчас? Разве ставка и расчёт на ГСО не оправдались? Я дожила до весны и явно не сдохну – если в бою не убьют – до первой травки. А в бою погибнуть не страшно, это быстро – от голода умирать хуже. У меня хорошие ботинки, хорошая тёплая форма. У меня оружие, я могу себя защитить. А прислушаться к Яре, попробовать устроиться в Новоград по блату, на кухне работать – это еще бабка надвое сказала, получится ли. Да и тоска ведь смертная – прислугой работать.
И тоже опасно – могут изнасиловать, могут забить, им же все можно, а защитить себя я там не смогу, оружие мне не разрешат держать.
С такими мыслями я дошла до Танки и даже повеселела. Где наша не пропадала, в конце-то концов! Обойдемся без Яриного блата как-нибудь. Я прошла мимо часового и устремилась к столовой – обед ещё не должен кончиться. Очень удобно только по восемь часов в день работать – уйма времени остается.
И тут навстречу мне бежит Майк.
– Маус! Хорошо, что ты уже здесь! От Рыси срочное!
Я подскочила.
– Что там?!
– Не знаю! Пошли в штаб, они приняли!
Мы побежали. Рысь время от времени посылала сообщения по радио, но сейчас, видимо, было внеочередное. Срочное. Да еще и секретное, раз Майк не знает, о чем речь.
Я нырнула в полуподвал, где располагалась комнатка Ворона, и рядом – помещение побольше, приспособленное под штаб. Сейчас Ворона в штабе не было, зато сидела Иволга с ноутбуком, и еще пара человек. Дежурный на рации сидел – Карась из второй роты. Он поднял голову.
– Маус. Для тебя сообщение. Срочное.
– Давай, – я села перед ним. Карась сунул мне распечатку.
«Тётке от Леночки. Родственники едят картошку. Очередь бабушки – сегодня после обеда. Приезжайте в гости обязательно».
– Что там? – спросила Иволга, подняв голову. У меня внутри все сжалось. Я ответила.
– Она уже сообщала, что эти их избранные должны проходить какую-то церемонию. И потом они исчезают. Картошка у нас в шифре – смерть, то есть им угрожает смертельная опасность, и сегодня очередь Леди.
– То есть она уже так быстро стала Ищущей? – удивилась Иволга.
– Да. Об этом Рысь уже сообщала. Леди сразу же избрали. Старцы сказали, что она… словом, бог ее как-то отметил. Но Ищущие часто продолжают спокойно жить ещё месяц, два… А Леди уже отправляют куда-то. Обязательно – означает срочно.
Я повернулась к Майку.
– Найди Чуму, пусть берет оружие и срочно в штаб. Пойдешь с нами?
– Да! – обрадовался Майк.
– Тогда зайди с Чумой за оружием, броники обязательно, противогазы, полный комплект защиты, ну ты знаешь.
Иволга поднялась. Подошла ко мне, обняла за плечи.
– Береги себя, Маус, – сказала она, – осторожнее. Леди одна, а вас трое. Вы должны вернуться.
И так у меня тепло на душе стало, хорошо.
– Конечно, – сказала я, – не дура ведь. Мы аккуратно все выясним и вернемся.
Машину нам дали без проблем, но за несколько кварталов до Больницы я велела выгружаться. Светиться не стоит. Я намеревалась проникнуть в Храм Блаженства нелегально. Тем более, что Рысь уже прислала подробный план построек, и там, кроме центрального входа, был подземный туннель из соседнего подвала в разрушенном здании, да ещё можно проникнуть в Церковь через подвальные окна.
Для начала мы забрались на остов разрушенного корпуса, чтобы осмотреть местность с высоты. Этот осмотр показал кое-что интересное: прямо позади здания, где располагалась церковь, стоял высокий крытый грузовик.
– Значит так, – сказала я, – эта машина стоит не просто так. Связь с сегодняшней церемонией есть, жопой чую. Чума, ты пробуешь проникнуть в машину. Если, конечно, там какие-нибудь продукты или что-то в этом роде – вылезай и страхуй здание снаружи. Майк, ты страхуешь меня и Чуму сзади, вон там постройка небольшая за зданием, видишь? Там засядешь, только противогаз обязательно и плащ – там фонит. А я пойду через туннель.
Спорить мои ребята не стали. Молча слезли, надели плащи и противогазы, двинулись к зданиям Больницы и вскоре разделились – я нырнула в двухэтажник, от которого тянулся туннель. На первом этаже шныряли огромные тени крыс, страх шевельнулся во мне, я прижалась к стенке. Конечно, отобьюсь, но стрелять сейчас было бы очень нежелательно. Хотя мы договорились, в случае чего, выдать себя за обычный патруль.
Я постояла тихонько. Гигантская крысиная морда заглянула в комнату. Некоторое время крыс буравил меня черным глазом. Может, они вообще разумные? Кто их знает, мутов-то. Я держала АК наготове, бросится – дам очередь. Но крыс, видимо, понял, что я могу больно укусить и вообще – плохая добыча. Развернулся и почапал дальше по коридору. Всё-таки умные эти крысы. Надо будет у Иволги спросить, может ли быть такое, что у них разум проснулся. Я потихоньку скользнула вслед за животиной. Спустилась по узенькой загаженной лестнице. Вход в туннель обнаружился легко – видно, что делали его в спешке. Думаю, в войну тут люди пытались прятаться, в подвалах, копали дополнительные глубокие убежища, ходы. Ход явно никто не пытался отделывать – обычная дыра в мерзлой земле, стены обледенелые. Кое-где приходилось карабкаться и даже протискиваться сквозь узкие перешейки. Я опасалась, что ход зарос где-нибудь посередине. Несколько раз под ноги попадались костяки, черепа, а однажды – почти сохранившийся трупак в военной форме. Странно, что крысы его не сожрали. После этого трупака мне стало страшно. Вспомнились рассказы, что здесь зомби живут. Реальной опасности – крыс там, или того, что крыша обвалится – как-то не так боишься. Да вообще я не особенно боюсь – чего там, живы будем – не помрем. Но очень жутко ощущалось присутствие чего-то Иного. Как в детстве, когда пытаешься уснуть, а вокруг кровати – чудовища. Ну что со мной может случиться хуже смерти? Не знаю. Пытки разве что какие-нибудь. Но я боялась не этого, а – Неведомого. Неведомой смерти, разлитой вокруг. Ада. Жути. Мистики. Я пробиралась сквозь туннель, стиснув зубы. Потом мне пришло в голову, как жутко я выгляжу сама, в плаще и противогазе, и я чуть не расхохоталась, взглянув на себя со стороны – ползет чудовище по темному проходу и боится других чудовищ.
Вскоре туннель вывел меня к металлическому люку. Судя по схеме Рыси, туннель выходил в небольшое помещение, где происходили какие-то церемонии – после этих церемоний Ищущие Блаженства исчезали. Этот зал располагался позади других помещений секты, а за ним – лесенка, и если подняться по ней, то там как раз был задний выход, у которого и стоял грузовик.
Я потопталась у люка. Закрыт он был на задвижку с моей стороны. Открыть легко – если, конечно, люк не заперт снаружи. Но не глупо ли будет вывалиться прямо в зал церемоний? Однако большого выбора у меня не было, и я с титаническими усилиями, шепотом матерясь, отодвинула засов.
Это был еще не зал – только предбанник, пространство меж двумя люками, выполненными по всем правилам защиты от радиации. Я осторожно открыла и вторую дверь, и она тоже оказалась не запертой с той стороны. Хлынул свет, показавшийся невыносимо ярким. Я отпрянула и прижалась к стенке. Мне теперь нужен перископ, но из-под плаща его просто так не вытянешь. Я расстегнула плащ – что делать – и достала трубу. Осторожно вытянула ее, согнула и выставила в помещение. Теперь в окуляр мне все было видно. Зал был совершенно пуст, ни одного человека. Но у противоположной стенки я разглядела какие-то шкафы. Если уж прятаться в помещении – то там, а стоять здесь чревато: они заметят, что люк открыт.
Я топталась в нерешительности. Это ведь сказать легко – спрятаться в помещении. Но в плаще это делать очень трудно: плащ издает разные звуки, никакая осторожность не спасет. А в противогазе я сама просто ничего не услышу. Мой МКС был поставлен на беззвучку, но красный свет предупреждал о довольно высоком фоне. Не знаю, почему, но здесь он был значительно выше, чем в основном помещении секты. Видимо, радиации проникала снаружи.
В конце концов победило желание выполнить дело как следует. Я стащила противогаз и плащ. Плевать, как-нибудь обойдется. Эти малахольные здесь постоянно без защиты шастают. Я нырнула в комнату, захлопнула люк. Аккуратно по стеночке добралась до шкафов. Открыла первый – там висело какое-то тряпье. Ну и отлично! Я зарылась в тряпье, прикрыла дверцу, и выставила перископ в верхнюю щель шкафа, так что в окуляр мне было неплохо видно все помещение. Дозиметр я тоже оставила в туннеле – жалко, но он выдает световые сигналы, прятаться с ним сложно.
Через некоторое время до меня донеслась музыка. Ну какая музыка? Духовные песнопения, довольно уродливые, и кто-то подыгрывал фальшиво на скрипке.
Потом я увидела в окуляре шевеление. Дверь в соседнее помещение распахнулась, и оттуда высеменили несколько фигур в белых одеждах. Они выходили одна за другой, безмолвные, с горящими глазами. Я насчитала двенадцать человек, одной из последних вышла Леди. Ее голова была обнажена, черные косы полураспущены на белую простыню – если приглядеться, видно, что эти хламиды – в самом деле кое-как сшитые простыни.
Мне показалось, что под простынями у Ищущих ничего нет. Даже белья. Причем все они были женщины – разного возраста, но не старые. Старух не было.
Вслед за женщинами вышли несколько человек в ОЗК. Хотя фон, вроде, и невысокий, но о себе сектанты заботились. В отличие от Ищущих.