— Полагаю, что полиция уже приходила, — предположила Чарли.
— Ну да. Только меня удивило то, что они сказали. Я и не знала, что мы отправились в «Домик», просто чтобы предаться воспоминаниям. И что пожар был несчастным случаем. И что я, оказывается, ни в кого не стреляла.
— То, что они не знают всей правды, ничему не повредит, — пожала плечами Чарли.
Мардж попыталась подобрать нужные слова, чтобы ответить. Но поскольку они не находились, она просто произнесла:
— Мне очень жаль. То, что я сделала, было…
— Я здесь не за извинениями, — перебила ее Чарли. — И, черт возьми, не за тем, чтобы просить прощения.
Мардж с любопытством посмотрела на нее.
— Тогда почему ты здесь?
— Сказать, что мы квиты, — прямо ответила Чарли и подошла к столу у кровати. А там залезла глубоко в карман, достала что-то маленькое цвета слоновой кости и положила на поднос с завтраком.
Мардж посмотрела на зуб Робби, уголки ее рта приподнялись, сформировав смутное подобие улыбки. Откинувшись на подушки, она закрыла глаза и удовлетворенно выдохнула.
— Хорошая девочка, — произнесла она.
Интерьер. Больничная палата — день
Последней остановкой Чарли стала еще одна больничная палата, всего в нескольких дверях по коридору от палаты Мрдж. В отличие от женщины, Джош крепко спал и слегка похрапывал.
Нет, не Джош.
Джейк.
Как Мардж и говорила, она действительно перетащила его из вестибюля в безопасное место и усадила на заднее сиденье «Кадиллака». Когда портик упал вместе с остальной частью домика, крыша автомобиля, к счастью, только прогнулась. Двое пожарных нашли Джоша внутри без сознания, как раз когда Чарли грузили в карету «скорой помощи». Так он и оказался в машине вместе с ней. Всю дорогу до больницы Чарли держала его за руку.
Теперь она сидела у его кровати и смотрела, как он спал. Когда он проснулся, его глаза распахнулись так, что Чарли могла описать это только как кинематографический эффект.
И хотя она вонзила нож ему в живот, он, увидев девушку, улыбался. Даже боль не могла затмить эту мегаваттную улыбку.
— Ты пырнула меня ножом, — сказал он.
— А ты похитил меня.
— А еще я пытался тебя спасти.
Чарли благодарно кивнула:
— Ты это сделал.
Джош попытался сесть и застонал от усилия. Большая часть его тела была обмотана бинтами. Колотая рана. Огнестрельное ранение. Возможно, добавились и другие повреждения, после того как Чарли случайно въехала сзади в «Кадиллак», в котором он находился.
— «Мумия», — заключила она. — Тысяча девятьсот тридцать второй. Борис Карлофф.
— О, я слышал об этом чуваке! — отметил Джош. — Одна киношная ботаничка сказала мне, что он снимался в «Тайной жизни Уолтера Митти».
Чарли усмехнулась.
— Эта киношная ботаничка, по всей видимости, очень умная девушка.
— Так и есть, — согласился Джош. — Хотя… она, должно быть, не слишком умна, раз торчит здесь.
— Я просто зашла поблагодарить тебя за то, что спас меня. — В горле Чарли образовался комок. Она сглотнула его. — Я… я не уверена, что заслужила это.
— Еще как заслужила! — возразил Джош. — Тебе пора бы перестать судить себя так строго.
— Знаю. — Чарли сделала паузу. — А тебе нужно найти другую работу.
Джош усмехнулся и смеялся до тех пор, пока ему не стало больно. Схватившись за левую сторону живота, он сказал:
— Думаю, из меня выйдет отличный шофер. Может, мне стоит переехать в Голливуд? Стать персональным водителем звезд.
— Звучит как хороший план.
— Кстати, о вождении, — продолжил Джош и кивнул на свою одежду, так аккуратно сложенную на тумбочке рядом с кроватью, будто ее только что принесли из чистки, где почему-то забыли убрать пятна крови. — Полезай в передний правый карман джинсов. Там есть кое-что для тебя.
Чарли опустила руку в карман и нащупала связку ключей от машины. Она вытащила их, держа за пластиковый брелок; ключи позвякивали.
— Пользуйся, — сказал Джош.
— Я не могу взять твою машину.
— Тебе же нужно как-то добраться до Огайо? Кроме того, я отдаю ее на время. Поезжай домой, побудь немного со своей бабушкой и верни автомобиль мне. Я, наверное, все еще буду здесь, — предположил Джош и легонько дотронулся до своего бока. — А когда ты это сделаешь, может быть, мы сможем… я не знаю… сходить в кино, например, или еще куда-нибудь.
Чарли сжала связку в ладони, всерьез обдумывая оба предложения. Во-первых, она чувствовала себя в долгу перед ним. Он пришел ей на помощь, несмотря на то что она с ним сделала. Это необходимо признать и оценить.
Кроме того, такой Джош ей нравится. Это тот, кого она мельком видела во время долгого, странного путешествия прошлой ночью. Теперь, когда все подозрения рассеялись, ей кажется, что было бы неплохо встретиться с ним настоящим.
Но истинная причина заключалась в том, что, выжив той ночью, Чарли ощутила себя абсолютно одинокой.
Мэдди ушла.
Робби тоже.
Сейчас больше, чем когда-либо, Чарли нуждалась в новом друге.
— Возможно, — хмыкнула она, засовывая ключи в карман пальто. — Только чур фильмы буду выбирать я!
Экстерьер. «Домик» — день
Чарли пришлось взять такси, чтобы добраться до «Гранд АМ», который все еще был припаркован у подножия хребта, где когда-то стоял «Домик в горном оазисе». Таксист достаточно любезно не обращал внимания на то, как она выглядела и пахла. Они добрались до указателя на «Домик», где их остановил полицейский пост.
Вынужденная пройти остаток пути пешком, Чарли в конце концов добралась до моста перед водопадом. Часть бортика, которую она выбила автомобилем, теперь заменили полицейской лентой. Этот символ ограждения никак не мог послужить адекватной заменой.
«Вольво» все еще стоял в траве у оврага. Хотя тело Робби было извлечено и унесено несколькими часами ранее, Чарли буквально пробирал озноб, когда она видела машину. Это напоминало ей не только о том, насколько близко она была к смерти, но и о том, как мало она знала Робби. И как, загнанная в угол, она оказалась способна на все.
Пересекая мост, Чарли задумалась, были ли предупреждающие знаки, которые она пропустила. Она предполагала, что были. Она также предполагала, что потребуются годы терапии, чтобы выяснить, какие именно.
Это и, может быть, несколько маленьких оранжевых таблеток.
Чарли знала, что фильмы в ее голове должны прекратиться. Она не могла провести оставшуюся часть своей жизни в состоянии сна. Она подозревала, что именно они стали причиной, по которой она настолько недооценила Робби. Он был слишком красив, слишком умен, слишком идеален для реальной жизни. Недостатки имелись, но она упустила их из виду, предпочтя получить киношного парня, которого хотелось, вместо того чтобы искать настоящего, в котором она нуждалась.
В этом и заключается вся хитрость фильмов. Они могут быть замечательными, прекрасными и удивительными. Но они не похожи на жизнь, которая замечательна, прекрасна и удивительна совершенно иначе.
Не говоря уже о ее запутанности. И сложности.
И грустно, и страшно, и радостно, и неприятно, и очень часто скучно. Чарли знала, что ночь, которую она только что пережила, скорее исключение, чем правило.
Она добралась до «Гранд Ам», который стоял незапертый. Скользнув за руль, Чарли завела машину, затем взяла кассету и вставила ее в стереосистему.
Она нажала кнопку воспроизведения, и в динамиках начала звучать знакомая песня.
Come As You Are.
Чарли качала головой в такт музыке. Она ничего не могла с собой поделать.
Это — отличная песня.
Пока играла музыка, гудел двигатель «Гранд АМ» и солнце поднималось над горами, Чарли переключила передачу.
И помчала сломя голову.
Затемнение.
Кинозал.
Полдень.
Где-то в центре.
Включился свет, осветив публику, беспорядочно располагавшуюся в зрительном зале и состоявшую сплошь из важных персон. Чарли не знала половины из них, не знала, почему они здесь и что они думали о фильме, который только что посмотрели. Но она знала главных персонажей.
Режиссер, подражатель Тарантино, в рубашке для боулинга, купленной в комиссионке, и с часами за десять тысяч долларов на запястье, не снимавший свои тонированные очки на протяжении всего показа.
Актриса, на несколько лет старше тогдашней Чарли, но гораздо красивее. Такую красоту спрятать невозможно. На протяжении всего фильма она сияла в своей печали, сияла в своем безумии, сияла в своей ярости. Вместо того чтобы ревновать по этому поводу, Чарли радовалась, что теперь существует ее лучшая, гораздо более красивая версия. Имелась надежда, что, посмотрев фильм, зрители всего мира решат, что именно такой она и была в действительности.
Актеры в главных мужских ролях, напротив, просто-таки не шли ни в какое сравнение со своими прототипами. Хотя оба — настоящие кумиры подростков. «Плохой мальчик» из хитового шоу WB[56]был близок по типажу к Джошу, а «хороший мальчик» из другого хитового шоу WB играл Робби. Будучи знакома с реальными персонажами, Чарли совсем не впечатлилась.
После жидких аплодисментов режиссер встал и повернулся к ней, потирая руки. Он попытался тепло улыбнуться, но его улыбка выглядела хищной. Чарли знала расклад. Он думал, что экранизация ее мытарств упрочит его карьеру. Возможно, так и будет. Чарли давно отказалась от попыток понять современных кинозрителей.
Сейчас ее основное внимание было сосредоточено на сохранении прошлого. Это являлось частью ее служебных обязанностей в качестве архивариуса в Академии кинематографических искусств и наук. Ей нравилось то, что она делала. Стать хранителем честной истории кино — это работа ее мечты. Она даже каждый год присутствовала на церемонии вручения «Оскара», хотя и на дешевых местах. А когда вечером возвращалась домой, она оставляла все это за дверью. Больше никаких фильмов, возникающих в ее голове. Они закончились ночью, описанной в с