Впрочем, при всей своей увлечённости проблемами Иных на "загнивающем Западе", песня показалась мне чересчур слащавой. Ну её к чёрту, уж лучше "Король и Шут"! Никогда не был поклонником этой группы, но после Милен их развесёлые ужастики — как глоток пива, смывающий во рту вкус приторного леденца.
Слегка покачивая головой в такт музыке, я шёл, постепенно замедляя шаги — где-то поблизости был Иной, а сейчас в Осколе лучше не подпускать к себе незнакомых собратьев.
Обернувшись, я заметил позади себя девушку лет двадцати. Она стояла на остановке маршруток и явно ждала транспорт. Среднего роста, стройная, длинные тёмно-русые волосы, ярко-зелёные большие глаза, симпатичное округлое лицо. Её не портил даже нос, чуть длиннее, чем положено по современным канонам красоты для фотомоделей, и с очень милой горбинкой… Обычная хорошая девчонка.
Вот только не стоит глядеть на неё в Сумраке. Даже сейчас, находясь в человеческом мире, я мог различить мёртвенно-серую, точно присыпанную пылью ауру нежити. Вампирша. Молодая, официально зарегистрированная в городе, каким-то образом обходящаяся без лицензий, но — вампирша. Ходячая пиявка.
Я прекрасно её знал, как и большинство других вампиров Оскола. Она, подобно тому несчастному "чеченецу", не была упырём от рождения, но в отличие от него пошла на инициацию добровольно. Искренне считая вампиров высшей расой, когда-то она сама подставила горло под клыки беспринципного кровососа.
Интересно, довольна ли она своей нынешней участью? Довольно большое ведь разочарование — узнать, что вампиры отверженные среди Тёмных. Как теперь она относилась к своим прежним мечтам, я не знал и вряд ли когда-нибудь узнаю: болтать с поднадзорной "за жизнь" — благодарю покорнейше! Хотя девчонку жалко…
Точно откликаясь на мои мысли, в наушниках запиликала скрипка, и старательно-зверский голос запел:
Как бессонница в час ночной
Меняет, нелюдимая, облик твой…
Чьих невольница ты идей?
Зачем тебе охотиться на людей?
Отбросив окурок, я решительно повернулся и зашагал к остановке. Вампирша скользнула было по мне равнодушным неприязненным взглядом, но через секунду её глаза вернулись, и кроме неприязни в них читалась настороженность — она увидела ауру сотрудника Ночного Дозора.
В Сумрак мы шагнули одновременно.
— Привет, Эльвира! — сказал я, вытаскивая из ушей наушники и заправляя их за ворот рубашки.
— Добрый день, дозорный, — пожав плечами, ответила она. — Ищешь браконьеров?
— Я не на службе.
— Тогда иди себе с миром. Или ты здороваешься с каждым из нас? "Водочку глушит, с вампирами дружит…" — с издёвкой пропела Эльвира, явно учуявшая исходивший от меня аромат.
— Ну, зачем же так? — миролюбиво ответил я.
— Так?! А что, Светлые дозорные перестали убивать вампиров? — подняла брови вампирша. — Для вас мы — преступники уже потому, что имеем наглость существовать… Ах да, я же регистрацию забыла предъявить! — Она рванула вверх подол белой вязаной кофточки, демонстративно задрав при этом лифчик. — Считывай, чего стоишь!
Я отвернулся, стараясь даже мельком не глянуть на бесстыдно обнажившиеся маленькие острые груди с большими сосками. Н-да, ну и характерец у тебя, девушка! Когда-нибудь ты сорвёшься, и кто-то — может быть, и я сам — сметёт в чёрный пластиковый пакет твой прах… Впрочем, ты ещё не прожила даже своей человеческой жизни, поэтому вряд ли твои останки рассыплются. Пакет будет чуть побольше.
— Прикройся, — бросил я, не поворачиваясь. Вряд ли Эльвира кинется на меня. Даже в таком состоянии она вполне вменяема. — Нет у меня к тебе претензий. Я просто хотел поговорить.
— Мне не о чем с тобой разговаривать, дозорный! — огрызнулась вампирша, торопливо поправляя одежду. — Особенно сейчас!
— Ошибаешься. Именно сейчас — очень даже есть о чём.
— Сейчас? — Её пальцы нервно перебирали висевшее на шеё украшение — какая-то самодельная бижутерия, сплетенная из кожаных шнурков. — Почему же?
— Ты что, с луны свалилась? Или не в этом городе живёшь? Эльвира!
— Слушай, я рада, конечно, что любой дозорный в Осколе знает моё имя, но прекрати наконец повторять его каждую секунду! — Глаза вампирши вновь полыхнули зелёным пламенем.
"Если найду того, кто сделал её нежитью, упырю осиновый кол покажется щекоткой!" — сам себе пообещал я. Девчонка мне явно начинала нравиться.
— Вчера вечером было совершено нападение на офис Ночного Дозора. Есть жертвы с обеих сторон. И среди нападавших был один вампир.
— Ты считаешь, что я тоже в этом замешана, дозорный? — Лицо вампирши начало меняться: сошлись в вертикальную нитку зрачки, чуть выдвинулась вперёд лобная кость, из-под верхней губы показались кончики клыков. Похоже, мои слова по-настоящему вывели Эльвиру из равновесия.
— Ты зарегистрирована, — Я протянул руку к её груди, и под кофточкой проступили очертания тёмно-зелёной светящейся печати. — Если бы я считал тебя виновной — ты бы уже рассыпалась в прах.
— Тогда что тебе нужно? — Упырица скалилась всё сильнее. Кажется, я поторопился признавать её вменяемой…
— В Осколе живёт всего двадцать семь природных вампиров, — терпеливо объяснил я. — Ещё восемнадцать таких, как ты — "обращённых", вы ведь так выражаетесь? Ты наверняка знаешь всех своих собратьев.
— Я не собираюсь доносить!
— Это никому не нужно. Я хочу другого — чтобы ты поговорила со своими друзьями. Не лезьте в эту кашу! Вас очень мало, даже меньше, чем волколаков или других оборотней. Большинство оскольских вампиров давно не убивали людей — вы ведь довольствуетесь кровью животных, верно? У Ночного Дозора нет претензий к общине вампиров — только к отдельным нарушителям. Поэтому я и хочу, чтобы ты удержала своих от участия в провокациях. Иначе вас всех просто уничтожат.
— Если так, ты обратился не по адресу, — Облик Эльвиры стал чуть более человеческим. — Иди к Лукичу, он старший. Я что… я ничего не решаю…
— Ну так решай! — не выдержал я. — За себя и других молодых. За Павла, за Елену, за Драгомира. Если хотите выжить, пораскиньте мозгами!
Рассказывать вампирше о том, кто именно был вчера упокоен у стен нашего офиса, мне не хотелось. О судьбе Лукича она рано или поздно узнает, но не от меня.
— Я не могу решать за всех, дозорный, — Эльвира наконец-то полностью пришла в себя. — Если хочешь, пойдём со мной. Сам поговоришь с нашими. Может быть, тебя они послушаются.
Через полчаса мы сидели за столиком в открытом кафе, одном из тех, которые десятками открывались в Осколе каждое лето. Я мельком просканировал окружающих — одни люди, только где-то метров за сто мелькнул, пробегая по своим делам, слабенький Светлый маг. Ни одного из обещанных вампиров, кроме сидящей напротив Эльвиры, пока не наблюдалось.
Я прекрасно понимал, почему моя спутница притащила меня именно сюда. Несмотря на метку, я всё ещё оставался дозорным, а у вампиров не было особых причин доверять нам. Наверняка у них имелись свои излюбленные места для встреч, но там их легко было бы накрыть одним ударом. Здесь, в центре города, было слишком много людей, и при силовой операции неизбежно кто-то бы пострадал.
— Опаздывают твои собратья, — сказал я Эльвире, допивая стакан пива. После вчерашнего оно было мне крайне необходимо.
— Сейчас появятся, — глядя в сторону и нервно поигрывая своей "фенькой", отозвалась она.
Действительно, не прошло и пяти минут, как возле нашего столика остановилась компания — трое молодых людей и две девушки. Не спрашивая разрешения, они деловито подтащили пластиковые стулья от соседних столиков и подсели к нам. Было заметно, что первоначально они все хотели занять места на противоположном конце, рядом с Эльвирой, но столик в кафе — отнюдь не Круглый Стол короля Артура. Волей-неволей двум вампирам пришлось примоститься бок о бок со мной.
Несколько секунд все молчали, пристально разглядывая меня. Не сомневаюсь, что основному изучению подверглась моя многострадальная аура, и что все присутствующие успели заметить "тавро".
— Ну, привет, дозорный, — нарушил наконец молчание один из прибывших, высокий черноволосый парень, с виду — мой ровесник.
Я помнил его досье. Драгомир, природный вампир. Женат на человеческой женщине, трёхлетний ребенок-человек — инициировать дочку он не стал, хотя и имел разрешение Ночного Дозора. Серьёзных нарушений нет, выданы три охотничьих лицензии, две использованы. По силе — один из ведущих вампиров города, уступал только самому Лукичу, стало быть сейчас — сильнейший. После смерти главаря практически наверняка возглавит группировку.
— Привет, Драгомир, — ответил я.
Вампиры переглянулись.
— Ну что ж, если так, давай знакомиться, — сказал Драгомир. Похоже, в собравшейся компании он был главным. — Меня ты знаешь, Эллу, раз уж с ней пришёл — тоже. Это Павел, Ким, Елена, Гюльнара… Ты заставил Эллу вызвать нас сюда. Что тебе нужно?
— Вы можете говорить от имени всех вампиров города? — с ходу начал я.
Вампиры переглянулись ещё раз.
— Ты неправильно представляешь себе наши взаимоотношения, — спокойно ответил Драгомир. — Мы отвечаем каждый за себя. От нашего имени мог говорить, пожалуй, только Лукич, но он мёртв.
— Ты уже знаешь? Тем лучше. Для тех, кто не в курсе, поясняю: ваш Лукич участвовал в нападении на офис Ночного Дозора. Погиб дозорный. Мы защищались.
— От Толика ты тоже защищался? — презрительно бросила Гюльнара. — Он ведь даже не знал ничего ни о вас, ни о вашем Договоре. Ты убил его, дозорный. Упокоил, как вы выражаетесь.
Толик? Ах да, тот "чеченец"… Странно. Они, оказывается, знали про своего собрата, но не сочли нужным просветить его относительно правил поведения при встрече с Ночным Дозором?
Упыри. Единственно верное название для этих… с позволения сказать, существ. Уроды.
— Вчера именно ваш Лукич убил моего друга. Так что в смысле долгов друг другу мы квиты.
— Согласен, — кивнул мой собеседник. Другие вампиры пытались что-то проворчать, но стоило Драгомиру обвести их скучающим, но пристальным взглядом, как за столиком воцарилась тишина. — Выяснение, кто перед кем виноват больше, заведёт нас слишком далеко. О чём ты хотел говорить… со всеми вампирами города?