– Нас заметили, – подтвердил рыцарь его догадку, кажется, впервые не бахвалясь собственной прозорливостью. – Феликс послал за нами охранников. Возле него стояла старуха, Адалин, – та, что увидела когти. Я тебя не виню, – добавил Леверн, заметив, как сжалась принцесса. – Ты достаточно натворила за сегодня, и я порядком устал ругаться. Пора выбираться.
Рыцарь прижался ухом к двери и тут же отскочил – она дернулась, но выдержала напор. Адалин непроизвольно отошла от двери подальше.
– К окну, – приказал Винсент, приметив цветной витраж у противоположной от двери каменной стены.
За небольшим окном послышалась невнятная возня. Обрывки фраз долетали до беглецов, не предвещая ничего хорошего, – снаружи, судя по вразнобой доносившимся приказам, собрался отряд охраны. Винсент дал знак молчать и резко приподнялся на руках к подоконнику, находившемуся на уровне его макушки, но тут же отпрыгнул – стекло разбила залетевшая в помещение стрела, осыпав его цветными осколками. Благо с той стороны до земли было гораздо дальше, и стража не могла просто ворваться в маленькую комнату.
– Не подойдет. – Винсент отряхнулся, но крупный осколок, падая, прочертил на его подбородке кривую линию сквозь жесткую щетину, избавиться от которой командир ранее не находил ни сил, ни времени. Винсент оглядел комнату, с неохотой понимая, что они в тупике. Квадратное помещение, ненамного больше кабинета Ролло, ощущалось более просторным за счет высоких потолков. Единственное окно, выходившее на другую часть площади, где проводили представления с повешением осужденных, было благоразумно расположено слишком высоко, чтобы надумавший переодеться в служебную рясу монах не стал наблюдателем нелицеприятного действа. Хотя, возможно, для служителей храма подобные дни были праздничными – ведь благодаря им еще одна грязная душа покидала мир.
В комнате не было ничего лишнего: несколько шкафов с одеждой, стол, притянутый рыцарем к дрожавшей от непрекращающихся ударов двери, большой сундук с золотым напылением и несколько картин – ничего, что можно использовать для защиты. Винсент посмотрел на Адалин. Принцесса кутала руки в рукава платья – то ли замерзла, то ли просто нервничала. Ему еще предстояло сказать ей о когтях, о той девочке, которую приговорили к смерти вместо нее, – к чему все эти муки… а может, и не нужно будет, если они не выберутся. Не это ли извращенный оптимизм, по святым заветам которого живет Леверн?
– Эй, командир, идеи есть? – прервал его самоистязания Леверн, привлекая внимание.
– Можешь одеться принцессой и выпрыгнуть в окно. Тебе не поверят, но, приземлившись, парочку охранников ты пришибешь, а это нам только на руку. – Винсент оскалился, приходя в себя – не время переживать о будущем, когда настоящее палит огнем по голым пяткам.
– Вы больше похожи на Аду, ваше великолепие, – отозвался рыцарь, взбираясь на сундук, словно на постамент. Отсюда он видел небольшой кусочек площади и имел возможность избегать стрел. – У вас волосы темнее – прямо подстригшаяся принцесса.
Рыцарь замолчал, чтобы после более кислым голосом заметить:
– Пора что-то делать, они тащат лестницу.
– Дорогу молодым, – уступил право командовать Винсент, сплюнув от бессилия на пол.
Адалин сползла по стене, обхватив колени руками. Выхода не было.
– Когда заберутся повыше, скинем лестницу, – предупредил командир, запрыгнув на сундук, и протянул Леверну стальной колпак со странным шаром на макушке. Это была митра то ли для провинившихся, то ли для тех, кто не заслужил нормального головного убора, – рыцарь не знал и знать не хотел.
– Защитит твой скудный мозг, – пояснил Винсент.
– И в кого ты такой умный, не пойму.
Шум снаружи усилился, а количество залетающих в окно стрел увеличилось, и Леверну пришлось убрать голову. Ада начала подбирать уцелевшие стрелы – Винсент, на мгновение обернувшись, одобрительно кивнул ей, хоть и пользы от стрел без лука было мало. Разве что наколоть противника на древко подобно тушке, но такое вряд ли под силу даже Альваху, который управлялся с этим оружием куда лучше их всех. Командир пожалел, что сейчас стрелок не с ними, – его умения сейчас были бы весьма кстати.
Леверн, шикнув на темноволосого мужчину, указал рукой на окно. Характерный глухой звук возвестил о том, что лестница уже у стены, но потом Леверн, приготовившийся отправить в полет нескольких воинов, не услышал ничего – снаружи будто никого не было.
– Не понял, – произнес тихонько рыцарь, осторожно выглядывая.
Треск двери заставил Леверна вздрогнуть, и он чуть не свалился с сундука. В большой дыре, образовавшейся в дверном проеме, показался зажатый в руке меч.
– Они додумались прорубить ход, – ни к кому особо не обращаясь, сказал Винсент, вытаскивая свой меч из ножен.
– Забудь свои меткие наблюдения, великий мыслитель! Мы можем вылезти в окно!
Остаток разума лжепринцессы истерично бился на задворках ее сознания, мечтая спасти свою обезумевшую хозяйку. Тонкий голосок без умолку кричал о том, что она слишком много на себя взяла, но Агата пыталась его игнорировать. У нее не было времени идти на попятную сейчас, когда бравые стражи, бывшие в услужении у Силиуса, обступили несчастную дверь, словно кабинет начальника в день выдачи жалованья. Властность, которую она так хотела чувствовать по-настоящему, наконец проявилась в голосе.
– Против кого вы идете, Силиус?! Против своей принцессы?! Вознамерились избавиться от госпожи? Ваша задача – защищать ее! Миссия, возложенная на ваши плечи самим королем! Задача, ради которой я здесь! – Агата кричала, позволяя всему, что столько времени копилось в душе, выплеснуться в едином порыве.
Пока шокированный услышанным Силиус пытался смириться с тем, что на него накричала какая-то служанка, Агата повернулась к страже.
– Приказываю: немедля назад! – потребовала она, позабыв о всяких манерах, привитых ей теми, кто считал своим долгом ткнуть в них носом служанку.
Евандер обнажил меч, раз и навсегда обозначая свои приоритеты.
Нельзя точно сказать, что подействовало на стражей. Опешивших от обилия приказов, отданных повышенным тоном нежным созданием, хрупкой взбалмошной принцессой, стражей окончательно выбил из колеи тот факт, что командир не спешил оспаривать решения госпожи. Ослушаться принцессу, которая говорила о себе в третьем лице и только что обвиняла рыцаря в покушении на свою жизнь, они не могли – королевская дочь выглядела безумной. Каждый из них втайне надеялся, что найдется кто-то, способный увести это безумное создание в церемониальных одеждах подальше, позволив им заниматься выполнением приказов командиров. Феликс, когда отдавал приказ снаружи храма, четко расставил приоритеты: беглецов ему доставить живыми.
– Ваше Высочество. – Низкий, полный обманчивого спокойствия голос Силиуса заставил Агату повернуться. Но как только она посмотрела на рыцаря, что-то заставило ее остановиться, словно она забыла, что собралась делать.
– Вы успокоились, – приказал Силиус, пряча руки за спиной.
Агата упала на пол без сознания. Евандер во второй раз не успел поймать свою принцессу, однако в этот раз только по собственной вине.
Адалин, ухватившись за предложенную Леверном руку, шла по мостовой и не верила глазам. На земле лежали десятки тел, лишенных жизни. Следы борьбы пугали – девушка, боязливо ступая по свободным островкам мостовой, во все глаза смотрела на тех, кто еще недавно намеревался причинить ей вред.
«Или спасти», – закралась упрямая мысль. Надежда никак не хотела отпускать сердце.
– Некогда любоваться, – буркнул Леверн. Командир, полностью поддерживая друга, остановился, только чтобы подобрать лук у убитого врага, и предложил Леверну также запастись оружием.
– Белобрысый, заметил, они все в одной и той же форме? Словно сами себя и порубали. Внутренние склоки? – пробормотал Винсент, не отставая от припустившего подальше от площади рыцаря.
Миновав ее, командир прислушался к нарастающей тревоге. Чем дальше они убегали от храма, чем чаще дышала Адалин, которая была не в состоянии преодолевать бегом большие расстояния, тем больше Винсент подозревал, что это ловушка. Беспочвенное предчувствие тянуло его обратно, в тысячную толпу, требуя раствориться среди людей и ждать, пока охота утихнет, что противоречило всякой логике.
«Нас найдут в Мурусвальде. Нужно бежать, пока тайный выход из города открыт», – убеждал себя командир. Жилые районы давно остались позади, но все равно приходилось прятаться – патрульные, очухавшись после еще одной неудавшейся поимки в храме, рыскали по улицам подобно голодной стае. Отряд Винсента с трудом добрался до окраины города, туда, где выходил из-под земли тайный туннель винного магазина.
Леверн резко остановился, пригнулся и спрятался за грудой ящиков, небрежно поставленных друг на друга. Секунду спустя Винсент и Адалин юркнули к нему, пригибаясь к мощеной дороге. Возле спуска в туннель, скрытого рядами прогнивших досок, расположилась королевская стража – воины под присмотром Феликса подпаливали бесхозные полуразрушенные здания. Огонь, резво пожирая сухие деревяшки, легко перекинулся на доски, закрывающие спуск.
Леверн едва слышно выругался, а Винсент, не замечая, что делает, впился ногтями в руку Адалин, вымещая накопившуюся в нем ярость. Впрочем, принцесса не чувствовала боли. Надежда выбраться из второй столицы сгорала вместе с резвым треском погибающей древесины. Скоро от них тоже останется только пепел.
Принцесса в порыве зашептала молитвы – за любой знак, любой шанс выбраться из Мурусвальда она готова отдать многое. Но ни единой идеи, как избежать участи быть пойманной, у нее не нашлось – вместо этого в голове однотонным гулом звучал водопад.
– Пойдем, – едва слышно произнес Винсент, поднимаясь. Нужно было убираться как можно скорее, пока Феликс занят порчей городского имущества.
Плану командира до невозможности глупо не дал осуществиться Леверн – рыцарь, поднимаясь вслед за друзьями, задел макушкой угол ящика, и без того державшегося на честном слове. Ящик с громким стуком свалился наземь, и за ним обрушилась вся башня.