За стенами тренажерного зала, а по-простому – качалки, равномерно шумел дождь. Если бы не плохая погода, то лучше было бы отправиться на берег лесного озера, посидеть за шашлыками. Но с неба льет, словно бог – без штанов.
Двое молодых людей вошли в тренажерный зал, обвели внимательными взглядами будущих мастеров бодибилдинга и просто любителей покачаться, потом обратились с каким-то вопросом к проходившему мимо плечистому крепышу.
Тот махнул рукой, показывая на молодого человека, только что занимавшегося со штангой.
– Ты Ананьев? – спросили они, подойдя к парню, и, получив утвердительный ответ, предложили выйти в коридор перекинуться парой слов.
Парень, накинув на плечи майку, вышел из тренажерного зала.
– Мы работаем в ассоциации «Витязь». Слыхал о такой? Твой шеф в службе охраны ресторана «Маленький принц» рассказал нам, где мы можем тебя найти.
– Че надо? – хмуро спросил Ананьев.
– Слушай, Володя, – тебя, кажется, так зовут? Говорят, что ты последним видел одного человека, который нас очень интересует.
– Какого человека?
– Григорьева.
– Не знаю такого.
Ананьев направился было в зал, недвусмысленно давая понять, что разговор закончен. Но один из гостей решительно преградил ему путь.
– Погоди, Вова, не торопись.
– Ну что еще? – недовольно сказал Ананьев. – Не знаю никакого Григорьева, никогда не слышал такой фамилии. Некогда мне с вами базлы гонять.
– Спокойно, Вова, еще успеешь покачаться. – Голос собеседника приобрел звенящий оттенок, а его рука незаметно скользнула за пояс.
Ананьев почувствовал, как что-то круглое и холодное уперлось ему в живот. Опустив глаза, он увидел ствол «макарова».
– Давай-ка, тихо повернись и топай вон туда, за угол. Поговорим без свидетелей.
Набычившись, Ананьев развернулся и под дулом пистолета зашагал по коридору. Едва он свернул за угол, как один из гостей схватил его за горло и прижал к стене. Второй сунул пистолет под ребра.
– Слушай, жлоб, мы же не в цацки играемся. Давай выкладывай, что знаешь.
– Да я, – прохрипел Ананьев, – я ж сказал…
– Ты все еще не понял?
Раздался щелчок передергиваемого затвора.
– Ты дежурил на входе, когда Порожняк в последний раз был в вашем ресторане.
– Да не видел я этих ментов. Не видел…
– Каких ментов? – пистолетный ствол плотнее уперся в бок Ананьеву. – Смотри, могу случайно и на курок нажать. Я контуженый. Документ могу показать.
– Этот… Порожняк… вы ж про него спрашиваете?
– Про него, про него.
– Я только видел, как он в сортир пошел, ну, там, у нас, на первом этаже, – Ананьев то и дело облизывал губы. – Он с этим был… со своей «шестеркой». Я не знаю, как его зовут. Потом я это… отошел… А когда вернулся, его уже не было. Я только в окно это… ментовскую машину видел.
– Какую машину?
– Ну не знаю, луноход.
– Номера?
– Да вы что, мужики, не смотрел я на номера.
– Врешь, скотина. Не мог ты никуда, кроме сортира, уйти.
Одной рукой продолжая держать Ананьева за горло, парень из «Витязя» другой рукой схватил его за мошонку и рванул вверх.
– Я тебе сейчас яйца оторву!
Глаза Ананьева стали потихонечку вылезать из орбит. Хватая ртом воздух, он затряс головой, захрипел:
– Не… не надо… Я скажу…
Собеседник чуть ослабил хватку.
– Их двое было. Зашли, сказали мне, чтоб я свалил, и если будут спрашивать, то ничего не видел. Я в подсобке отсиделся. Честно, не видел ни хрена.
– Кто они? На какой машине ездят?
– Не знаю я номеров.
– Фамилии, падла, говори. – На мошонку Ананьева снова надавили.
Обомлев, он едва слышно выдохнул:
– Кузя его зовут, фамилии не знаю.
– Кузя – это что? Кузнецов? Кузьмин?
– Да не знаю, мужики, яйца отпусти – больно!
– Отпущу, когда все расскажешь.
– Да не знаю я, больно же!
– Выкладывай.
– Они тут вместе с мужиком одним тренируются. Я слышал, что он его Кузей называет.
– Когда тренируется?
– Я его только по будням видал.
– Когда это было в последний раз?
– Дня три назад.
– Как они выглядят?
– Кузя высокий, качаный.
– Особые приметы?
– Не знаю, честно. Обыкновенный, вроде меня.
– Второй?
– Поменьше ростом, плотный, с плешью на голове. Как зовут, не знаю.
Ананьев наконец почувствовал огромное облегчение. С его мошонки убрали руку. Но теперь пистолет перекочевал из-под ребер прямо в переносицу.
– Значит, так, Вова, – в голосе говорившего прозвучала холодная угроза, – сейчас мой друг даст тебе номер телефона. Как только увидишь своего друга Кузю в этом зале – позвонишь нам. Окажи нам такую услугу, будь добр. Иначе всю оставшуюся жизнь ты будешь разговаривать фальцетом. Понял?
Глава 31
В то время как Константин Панфилов был занят подсчетом потерь, нанесенных пожаром, налоговой полицией и отделом по борьбе с экономическими преступлениями городского УВД, его основной соперник на выборах главы городской администрации председатель исполкома Кинелев не терял времени даром.
Он нанес очередной удар.
В понедельник утром, пока Панфилов лихорадочно выбирал новое место для размещения своего предвыборного штаба, представитель «партии власти» устроил пресс-конференцию для средств массовой информации. Кандидатуру каждого из журналистов, приглашенного в горисполкомовский зал для приемов, тщательно выбирал руководитель предвыборного штаба Романчук. Из местных присутствовали лишь несколько человек. Они представляли городскую газету «Ведомости» и радиосеть. Несколько съемочных групп были приглашены Романчуком из Москвы. Расчет был прост. Москвичам некогда тщательно вникать во все сложности предвыборных перипетий в Запрудном. Их дело – отснять сюжет о пресс-конференции, а не устанавливать истину. Истину они получат из первых рук от главного действующего лица. Если будут возникать какие-то лишние вопросы, то присутствующие здесь же «ручные» журналисты объяснят все в нужном русле.
В назначенное время перед снимающей и пишущей братией появился Кинелев в сопровождении Романчука. По такому торжественному случаю председатель горисполкома был одет в строгом стиле партийных руководителей прошлого. Романчук – напротив, сменил свои всегда модные элегантные одеяния на костюмчик попроще. Исчезли с руки и дорогие швейцарские часы.
Кинелев начал издалека, коротенько, этак минут на сорок, как герой известной кинокомедии, погрузившись в цифры.
Он рассказывал об успехах трудящихся города в советские времена, а затем перешел к сложностям нынешнего периода развития Запрудного, напирал на заслуги действующих властей в стабилизации обстановки, рассказывал о том, как ему лично удается удерживать ситуацию под своим контролем, несмотря на сложную криминогенную обстановку.
Московские тележурналисты откровенно скучали. Некоторые даже выключили камеры, чтобы напрасно не тратить видеопленку. Интерес у служителей шестой музы возник лишь тогда, когда Кинелев от цифр, характеризующих динамику преступности в городском масштабе, перешел к конкретным фактам.
Правда, Кинелев не стал упоминать о разборке у пансионата «Сосновый бор», да и зачем? Ведь десяток трупов были обнаружены на территории района, а не города.
По словам Кинелева, в целом получалось, что городским правоохранительным структурам удается держать ситуацию под контролем, несмотря на отдельные всплески криминала.
Самую интересную и почти сенсационную, на взгляд московских тележурналистов, информацию Кинелев приберег напоследок.
Оказывается, один из его соперников на предстоящих выборах в главы городской администрации, некий Константин Панфилов, имеет уголовное прошлое, проводит свою избирательную кампанию с явными отклонениями от существующего законодательства, а его легальный бизнес не более чем прикрытие для деяний, подпадающих под статьи действующего Уголовного кодекса.
В доказательство Кинелев привел результаты проверок, произведенных налоговыми органами и отделом по борьбе с экономической преступностью. В дочерних подразделениях фирмы «Лидер», возглавляемой Панфиловым, оказывается, был выявлен целый букет нарушений в области налогового и валютного законодательства, включая производство и торговлю фальсифицированной водочно-спиртовой продукцией, финансовые махинации и прочее.
Кинелев не отказал себе в удовольствии упомянуть и о связях Панфилова с представителями мира организованной преступности, сделав в конце пресс-конференции итоговый вывод:
– Криминал пытается любым способом легализовать преступно нажитые деньги и прорваться к власти. Мы должны сделать все, чтобы поставить заслон на пути преступных элементов. Воры должны сидеть в тюрьме, а не принимать участие в выборах.
О состоявшейся пресс-конференции Панфилов узнал лишь вечером, когда в новостных программах нескольких телевизионных каналов появились сюжеты о предвыборной кампании в Запрудном.
Семенков принес в кабинет Константину видеокассету с записью.
– Оторвись от бумаг, Константин Петрович, рекомендую посмотреть.
Он зарядил кассету в видеодвойку, стоявшую на тумбочке в углу кабинета. Сюжеты действительно оказались хлесткими.
Из всей пресс-конференции Кинелева были выбраны только самые сенсационные разоблачительные моменты. Панфилов представал в образе мафиозного деляги, эдакого крестного отца запрудненских уголовников.
Запись уже закончилась, а Константин продолжал молча смотреть на шипящий экран. Семенков выключил телевизор.
– Ну как, – спросил он, – впечатляет?
– Меня это не пугает, – наконец откликнулся Панфилов, закуривая. – Чем ближе к выборам, тем громче он будет брехать. А кассетку продублируй, эта в мой личный архив пойдет.
– Константин Петрович, ты, кажется, не понимаешь всей серьезности происходящего.
– Отчего же?
– Тебя на всю страну прилюдно объявили вором.
– Ну и что? – Ни один мускул не дрогнул на лице Панфилова. – Лучше вором слыть, че