Крейсеры класса «Х» породила война. Это был даже не корабль-крепость, а корабль-бомба. Один из его реакторов антивещества оставался «активным», то есть готовым в считанные минуты свернуть пространство.
— Не догонят! — подвёл итог Млич, глядя, как хаттская «игла» растворяется в магнитной дымке, а «Веритас» полыхает щитами, сбрасывая скорость.
Гигант тормозил размеренно и солидно, не отвлекаясь на беглецов. Его больше интересовала северная дичь. Три крейсера, капитаны которых, видимо, слегка охренели от происходящего и не рисковали дёргаться.
Капитан Пайел кивнул. «Игла» хаттского корабля набирала скорость в режиме, невозможном для человека. Догнать её было скорее всего нельзя. И подрезать — тоже не успевали.
Для крейсера стандартное время разгона — 40 минут. Спецоновские разгоняются и быстрее, но хаттский корабль просто «рвал» пространство. Мишень из него тоже была символическая, да ещё и на сверхскоростях.
Спецоновские корабли ещё изображали погоню, но уже понятно было, что хаттский успеет уйти в прокол. Даже с учётом того, что суда Объединённого Юга вынырнули из зоны Метью на околосветовой, шансов «игла» им не оставила.
— Зверюга какая шустрая, — буркнул Млич. — Хаттам хорошо, у них мозгов нет — не потекут.
Считалось, что «живое железо» хаттов от перегрузок не страдает. И одновременно может служить «маячком» в зоне Метью. (По крайней мере, Бо не испытывал никакого дискомфорта ни при разгоне, ни в проколе.)
— Дерен! — велел капитан. — Нашим шлюпкам — не вмешиваться!
— Принять на борт?
— Действуй по ситуации. Непонятно, что тут сейчас будет за пляска с бубнами.
Приказами «Персефону» закидывать никто не спешил. Как и пояснять, что происходит.
— Если это не дикие, — сказал капитану Дарам, — то я тебя поздравляю. Ты видел сейчас корабль классических врагов человечества. Крейсерами класса «Луч солнца» была оснащена группа «Космос», основанная самим Станиславом Хэдом.
— Думаешь, он не погиб?
— Я пока не знаю, что думать, — пожал плечами Дарам. — Мне нужно запросить пакет данных из архива корабля-матки, я же не могу держать столько информации в голове. Считалось, что погиб. Мы фиксировали активность в Изменённых землях и полагали, что это подросли мелкие группировки дикарей. Соваться туда, чтобы проверить, было опасно.
— Нулевой генерации — опасно? — капитан поднял брови: — Чем?
— Ты удивишься, но мы тоже ценим жизнь именно текущей модели, а не той, что потом восстановят из банка данных. Умерев, я потерял «Дарама», которого ты знал.
Капитан пристально посмотрел на хатта. Нахмурился.
Он тоже помнил не всё. Эти проклятые провалы в памяти…
— Ну, иди, качай свою информацию, — разрешил он. — Непонятно, что у нас будет со связью в Изменённых землях.
Пока Дарам отсутствовал, у «Зефирки» вышло ещё два крейсера Объединённого Юга. И одним из них была «Ирина» Вроцлава Драгое.
Драгое был заместителем комкрыла, генерала Абэлиса, и командовал операцией видимо он.
— Шесть крейсеров, — сказал Млич задумчиво. — Зуб даю, что нас сюда нарочно послали. Подозревали, что в секторе нечисто. Ждали в засаде, пока эти твари накинутся на одиночное судно. А мы — поломали планы и своим, и чужим.
— Тщательнее планировать надо было, — пожал плечами капитан. — Наживка — это не про «Персефону». Нас жрать будут — поперёк горла встанем.
— Шесть — основная ударная единица крыла, — навигатор изучал диспозицию. — Тактика у них отработанная. Вариантов у северных нет, только сдаться. А «Веритас» — это вообще, как удар по башке кувалдой. Думаю, пора нам вернуться к своим задачам, если другого приказа так и не будет. Для ареста капитулянтов — Драгое будет вполне достаточно.
— А ведь успели бы сдаться без позора! — сказал капитан, включив микрофон (он всё ещё контролировал связь в секторе и понимал, что слышно его сейчас далеко-о). — Эй, северяне? Чем вам не нравился мир на границах? Вам хаттской войны не хватило, ублюдки? О чём сговорились с машинами? В рабство захотели?
— Позор будет грандиозный! — ухмыльнулся Млич. — Север Империи сговорился с врагами человечества — это ж надо! Думаю, наши устроят показательный суд. А послушай северяне тебя — могли бы надеяться на явку с повинной.
На кораблях Объединённого Юга тоже слышали голос капитана «Персефоны».
Южный спецон возвращались к «зефиринам» и был готов объяснить Северному, кто здесь хозяин.
Преследование не дало ничего. Хаттский корабль, успешно маневрируя и наращивая скорость, достиг магнитного момента звезды и вылетел в прокол. Массивная развязка у «Зефирины» позволяла перемещения практически без просчёта.
— Думаю, ты прав, — кивнул капитан, когда «Ирина» отсалютовала ему огнями. — Мы можем возвращаться к своей задаче. Драгое, видимо, прислали командовать потрошением этих продажных идиотов.
Он покосился на Леера, но парень молча смотрел на экран. Видимо, Рэмка сумел ему доходчиво объяснить, за что Имперский Юг воевал с Имперским Севером.
Леер не собирался защищать «своих» даже желваками на лице — смотрел с тоской, жалел, наверное.
Это внушало надежду на то, что набирать пилотов из северных можно.
Квалификация у Леера была достаточная, возраст ещё позволял переучить под другие стандарты боя. Может, Неджел и не зря выкупил пилотов, брошенных Северным командованием при отступлении?
Или риск всё же слишком велик?
Что если их оставляли в тылу как бомбу замедленного действия? Закачали в мозг программу, что сработает, когда придёт время?
Хорошо, что теперь на «Персефоне» есть Дарам. Если и он не сможет ничего обнаружить в башке этого Леера…
— Ну? — сказал капитан навигатору. — Разгоняемся, Млич? Последний прыжок и дальше так просто мы уже не повоюем.
— Жаль, — посетовал навигатор. — Нет бы — вломиться в Изменённые земли хотя бы шестью крейсерами, а?
— Угу. И стянуть на себя всех хаттских недобитков? — улыбнулся капитан. — Мы на разведку, а не подраться. Плюс — прыгать мы будем не к Кога-1, а к Кога-2, на границы уцелевшей части системы. Дальше «пойдём пешком». Да и вообще не факт, что нам удастся просочиться за орбиту Сцелуса. Даже Хаген не знает, что там творится. Так что… Командуй, Млич: «Шлюпки на борт» и… поехали!
Навигатор в последний раз обвёл глазами красочную панораму ближнего космоса, собираясь погасить большую часть экранов, но задержал уже занесённую над пультом руку.
— Глянь, чего делается, Агжей?
Капитан обернулся.
Забытая всеми «Благодать» тихонечко удирала в направлении астероидного пояса.
И смылась бы, если бы Дерен не получил приказа действовать по ситуации.
Капитан «Благодати» уже размечтался, наверное, как скроется от лидаров в кусках космического железа, когда его курс перерезала шлюпка.
— Не повезло ему сегодня, — констатировал Млич. — Это Итон, он нервный. Пальнуть может.
Тут же под носом у «Благодати» материализовалась и вторая шлюпка, первым пилотом которой был Бо.
Прямо из-под носа вышла. Бо считал — как бог из машины.
— Чего делать будем с этой «Благодатью»? — спросил Млич. — Расстреляем от греха? Парни ей живо вскроют щиты. Или будем на абордаж брать? Чё она берега-то попутала? От страха? Или облучили чем-то?
— Понятия не имею, — сказал капитан. — Скажи Бо и Итону — пусть теснят «Благодать» к «Персефоне». Я попробую связаться с Ришатом. Тут у нас похоже какая-то зашкаливающая секретность. Кеша, что с «долгой»? — он подключился к связисту.
— Всё нормально, господин капитан. Как только вскрыли ангар, помехи прекратились. Сектор звонкий, маяки слышу.
— А Мерис?
— Молчит, господин капитан.
— Набери-ка мне главу контрразведки. На капитанскую. Пойду я до себя прогуляюсь. Попробую выяснить, что здесь всё-таки происходит.
Капитан прошёлся по пустому, как и положено в боевой ситуации, коридору.
Но у мембранной двери в капитанскую столкнулся со стюардом. Тот жался у стенки в обнимку с графином.
— Ты почему не лежишь пристёгнутый? — нахмурился капитан. — Команды, что прыжок завершён, не было! Это что у тебя?
— К-компотик, господин капитан, — промямлил стюард. — Вкусный. Персиковый. Повар сказал, что вам сегодня не досталось компотика.
Капитан посмотрел на стюарда прицельно. Ну понятно: прыгает крейсер — как кенгуру на выпасе, а вот комотику капитану в первый раз не досталось. У каждой службы — свои понимания о порядке.
Он забрал у стюарда графин и рявкнул:
— А ну, марш в каюту!
Вид удирающего стюарда удовлетворил воспитательские инстинкты, и капитан с удовольствием отхлебнул прямо из графина.
— Льда бы ещё сюда, — посетовал он и вошёл в каюту.
Экран связи горел синим. Связист показывал, что к созвону готов.
Капитан поставил графин на подлокотник и плюхнулся в ложемент.
Координатор крыла Ришат Искаев выглядел, как человек, который в ближайшие трое суток не спал и не собирается.
Он преувеличенно бодро поздоровался:
— Привет, Молодой! Ну и как там ваши дела? — Медицинская химия так и пёрла из его протокольной улыбки.
— Хорошо! — так же бодро откликнулся капитан. — Поймали три линейных северных крейсера. Хаттский сбежал, но мы особо губы и не раскатывали. А вот с «Благодатью» как-то неясно.
Ришат нахмурился, переваривая.
— Это ты нарочно так шутишь, Молодой? — спросил он. — Что там у вас за хэдова благодать?
— Патрульный селлер «Благодать». Кто-то успел сунуть его на развязку, хотя договор о патрулировании ещё не подписан.
— Подписан, — поправил Ришат. — Не везде, правда, ратифицировали. Кто-то выслужился, говоришь? Сейчас разберусь и похвалю. — Он чиркнул что-то в браслете и оскалился: — Значит, у вас — нежданчик? Три северных и «Благодать»? Да, смешно. А что с ней не так? Недостаточно благодатная?
— Удрать хотела, пока у нас заваруха шла.
— Удрать? — с координатора слетела вся его химическая весёлость. — Куда⁈
— Судя по курсу, селлер планировал укрыться от нас в астероидном поясе. Там куча железа, мог и удачно приклеиться к какой-нибудь глыбе.