Глючит, поди? Ведь столбик скорости уже прижался к красному сектору. И секунды гудят и встают столбиками, а мир кривляется перед провалом в бездну.
Прыжок был всё ближе. Пятно должно было исчезнуть под ворохом других помех, однако, продолжало маячить, заставляя Рао перебирать фильтры в попытке настроить более точное изображение.
Мало того, постепенно пятно становилось всё более тяжёлым! И навигационная машина начала обсчитывать его как условное «космическое тело», помеху!
— Что за дрянь, — выругался Рао. — Так не бывает, но его масса растёт! Мы же врежемся! — Он торопливо корректировал курс, чтобы проскочить мимо пятна.
— Никогда такого не видел! — с удивлением выдохнул Лес, распахивая глаза. — Что это? Да оно просто гонится за нами!
Спасительная шкала скорости полыхнула красным, и катер провалился в ничто.
— Фиг теперь поймает! — выкрикнул Рао.
Но он ошибся. Как только истекли положенные секунды безвременья и катер выкинуло на орбите Сцелуса, пятно появилось снова! И опять как невесомая голографическая помеха!
Мало того — в досягаемости лидаров катера оказалось сразу два крейсера! И катер несло прямо на один из них.
— Ура! Это «Персефона»! — заорал Лес, первым узнавший характеристики крейсера, постепенно проступающие на навигационном экране.
Он стал терзать передатчик, но скорость была ещё слишком высокой, чтобы позвать на помощь.
— У меня получилось! Да! Рао, гаси скорость, я ничего не слышу! Это наши! Наши! — орал Лес и подпрыгивал в ложементе.
Пятно метнулось наперерез катеру и стало стремительно набирать массу!
— Да что это за хэдова тварь! — прошептал Эберхард.
Голографическая помеха обретала теперь не только вес, но и объём. Превращалась в… корабль? Живое существо? Обломок камня причудливой формы?
— А если это и есть откат? — предположил Рао. — Какой-нибудь монстр из Изменённых земель, которого притянули изменения причинности?
— Да байки все эти монстры! — рыкнул Лес. — Прорвёмся! Нас уже заметили на крейсере! Нас сейчас подхватят на луч! Сейчас! Ещё хотя бы пару минут!
Рао однако ждать не умел. Он оглянулся на чинно сидящих в хвосте катера хаттов.
— Эй, Левый, сюда! — велел он. — Видел такую тварь?
Железный пёс неспеша зацокал к ложементу пилота.
В этот момент не спецоновский крейсер «Персефона» — до него было ещё далеко — а пятно, ставшее похожим на огрызок яблока, выбросило луч и подхватило маленький белый катер!
Их тряхнуло. Рао выругался по-алайски. Эберхард вцепился в силиконовые ремни, ощущая, как кровь бросается к голове, а ложемент раздувается, буквально заглатывая пассажира.
— Это — дикие, — равнодушно проверещал Левый. — Осторожно. Катер захвачен дикими. Осторожно, опасность. Опасность. Опа… Опа… Опа…
Судёнышко дёрнуло так, что больше Эберхард ничего не услышал — его мотнуло в ложементе и, если бы не страховочный гель — оторвало бы голову.
«Домагнитка компенсирует даже переполяризацию на околосветовой скорости. Что это был за луч?» — успел подумать Эберхард и погрузился во тьму.
Он пришёл в себя от противного режущего звука, словно рядом что-то распиливали, и опять потерял сознание.
Второй раз его растолкал Рао.
— Живой? — спросил он, безжалостно встряхивая парня.
А потом ещё по щекам начал лупить, как будто без него было не больно.
— Жи-ы… — выдавил Эберхард и задёргался, пытаясь спастись от пощёчин.
Рао фыркнул и уронил приятеля на твёрдое.
Тот захлопал глазами, смаргивая слёзы, и замычал от удивления — вокруг всё было как в головидео про начало космической эры.
Не каюта — округлое техническое помещение, вроде бокса из железа и пластика. Толстая шлюзовая дверь, тоже круглая, красноватый источник света над ней, мало что освещавший. И голый пупырчатый пол, как в ангарах.
— Это что? — спросил Эберхард.
— Да я б сразу сказал, если б знал, — развеселился Рао. — Похоже, мы снова в плену, наследник.
— Это такая каюта? — Эберхард уставился на потолок с дырой по центру, размером в кулак. Дыра была затянута металлической сеткой. — А там — вентиляция, что ли? Это каменный век? А где наши собачки? — спросил он, приподнимаясь и оглядываясь.
— Спёрли собачек, — улыбнулся Рао. — Мы ж без сознания тут валялись. А я так старался их обучить…
— А дверь? — спросил Эберхард.
— Закрыта, причём чисто механически, как аварийная.
— Прямо кино про начало колонизации, — ухмыльнулся Лес. — Видел «Охотников за астероидами»? Железные корабли, бороздящие просторы Вселенной на бензиновой тяге… Тьфу какое дерьмо.
— «Охотники» — это та шняга, где на астроидах добывают металлы и везут на Землю? — поморщился Эберхард. — Да ну, смотреть эти детские сказки. Рентабельность такой «охоты» — минус двести процентов.
— Ого, а экономику Эберхард не прогуливает! — развеселился Лес. — Парни, давайте-ка навалимся на эту дверь втроём? А вдруг вон тот штырь — провернётся?
Он встал. Но дверь уже и без постороннего вмешательства, начала вращаться, и парни насторожились.
Лес сделал пару шагов к стене. Рао нащупал на голени нож, но не вытащил. Он подобрался, готовый защищаться пусть даже и кулаками. Ему очень не нравилась эта «киношная» обстановка.
Шлюз открылся. Но круглое отверстие не посветлело, уменьшая мощность домагнитки, а стало похожим на… дырку.
Из неё появились трое. Здоровенный длинноволосый бородатый мужик в шахтёрских штанах из грубой ткани с усиленными коленками, некто роботоподобный, железный и суставчатый, вроде паука, и мальчишка лет пятнадцати.
Мужчине на вид было лет, наверное, сорок. Он держал перед грудью оружие, похожее на армейский гэт. Борода у него была нестриженная, клочковатая, зато волосы заплетены в десятки косичек — чёрные, с разноцветными зажимами на концах.
Робот напоминал… робота из детских фильмов. Не текучий монстр из живого железа, а что-то суставчатое и довольно забавное на вид. Он не пугал. Не бояться же существо из сказок?
В общем — мужик как мужик, робот как робот, а вот пацан…
Эберхарду сначала бросилось в глаза странное выражение лица мальчишки — удивлённое и немного безумное. Потом руки — загорелые плечи торчали из безрукавки и в них светились… окошечки! А ещё на руках и шее парня была куча забавных девайсов, вообще ни на что не похожих! Железные браслеты-змейки, крабики. Они мигали глазками датчиков, словно переговаривались!
— Мыслящие! — громко сказал мужчина на имперском стандарте. — Вы должны сотрудничать, чтобы выжить. Мы пришли уничтожить вас всех и прекратить войну. Но если будете сотрудничать, вас не убьют. Сообщите, вам всё понятно?
— Сфига ли мы должны с вами сотрудничать? — фыркнул Рао, тоже переходя на стандарт. — Идите к Хэду, ушлёпки!
— Демоны Станислава! — нахмурился мужчина. — Сотрудничайте или будете повержены!
— Сам ты — демон, — огрызнулся Эберхард. — Мы — люди. Свободные люди Содружества. Почему вы обращаетесь к нам по-имперски⁈ Кто вы такие? Чего вы вообще к нам привязались? Немедленно отпустите нас!
Парень с придурковатым выражением лица тронул бородатого за локоть и что-то залепетал. Непонятное, тоненьким голосом.
— Говоришь, дежурный сканер их вообще не берет? — переспросил тот.
Он вынул из кармана штанов чёрную коробочку и направил на Эберхарда.
Парень ощутил что-то вроде щекотки, но не больше. Покосился на собственный пискнувший коммуникатор, распознавший направленное излучение.
— Инфопоток, — сказал более продвинутый в технике Рао. — Вы нас перепрограммировать пытаетесь, что ли? Ну дебиилы…
Бородатый убрал коробочку и мрачно уставился на пленников.
— Мы — люди, — веско повторил Эберхард. — Немедленно освободите людей! Вы совершаете преступление, удерживая нас!
Словно желая опровергнуть его слова, бородатый хмыкнул, перехватил ствол левой рукой, а правой вытащил нож.
Проверив остроту лезвия пальцем, он решительно шагнул к пленникам и тут же отлетел в сторону.
Эберхард Имэ, наследник дома Аметиста, был ленив в традиционных практиках Дома, но ментальными ударами владел в совершенстве.
Бородач получил по мозгам, грохнулся на пол, но тут же сел и схватился за своё непонятное оружие.
Рао шагнул вперёд, отодвинул воинственно набычившегося Эберхарда и поднял раскрытые ладони.
— Не надо стрелять, — сказал он. — Не надо ножиком. Мы — не машины. Мы — живые, нам больно будет. Кровь пойдёт. Лес — покажи?
Лессард откинул волосы, показав запёкшуюся на голове кровь.
Парнишка с картинками на руках испуганно пискнул, а бородач поднялся и попятился к дверям.
Железный паук тоже зашевелился, отступил. И все трое молча исчезли за чавкнувшей шлюзовой дверью.
— Ну и что это был за визит? — спросил Лес. — Если протокольный, то я не одет! У меня галстука нет, и штанина порвалась.
Наверное, он пытался юморить, но вышло довольно жалко.
— По-моему они сумасшедшие, — сказал Эберхард. — Одичавшие в космосе психи. Кажется, они нас приняли за машин. За продвинутых, человекообразных. Перепрошить пытались. Что делать-то будем? Можно как-то отсюда бежать? Ну, как из эгидрофа?
Он оглянулся на Леса. Тот дёрнул плечами и сел.
— Чтобы проработать ситуацию ментально, надо её сначала понять, — пояснил он. — Левый успел сказать нам, что это дикие. То есть он знает о них. Наверное, они даже воюют друг против друга.
— А может, нас приняли за имперцев-пособников? — предположил Рао. — За тех уродов, что были с Истом? Ведь бородатый говорил с нами по-имперски.
— А зачем тогда попытка с инфолучом и прошивкой? — не согласился Лес. — Эберхард прав — они готовы были увидеть человекообразных машин. Ну или вообще не верят, что имперцы — живые люди, а не такие, как Хаген.
— А кто такой Хаген? — нахмурился Рао.
— Глава Гамбарской группы хаттов, — пояснил Лес. — Внешне он совершенно как человек. Это в войну хатты были трех видов — допотопные модели, вроде этого паука, «собачки» из живого железа и ренегаты с искусственным мозгом или искусственными телами. Про ренегатов информации сохранилось немного, но известно, что они были почти так же уязвимы, как мы. В основном, это были учёные. Они изобретали все эти вирусы, роящуюся биоту, жидкие дроны, капсулы с радиоактивными сплавами. А вот собачки — отличная ударная сила, способная действовать автономно.